Анатолий Крысов - Белые медведи

• Название: Белые медведи
• Автор: Анатолий Крысов
• Издательство: Корпорация "Сомбра"
• Жанр: Триллер
• Год: 2006
• ISBN: 5-91064-008-9

Эти странные записки. Они повсюду. Прилеплены жвачкой на стены, приколоты на люстру, вставлены между страницами книг... На них одно слово - "гном". Это можно было бы счесть неудачной шуткой, если бы не одно обстоятельство. Вчера их автора увезли в дом умалишенных. Она пыталась покончить с собой весьма необычным способом - разбила голову об угол письменного стола…

Что мы знаем о тайной жизни своих близких? Об их странных, а иногда и страшных увлечениях. Чужая душа - не потемки. Это тьма. Тьма, готовая в любой момент вырваться наружу. Горе тому, кто заглянет в эту черную бездну!

Cложно представить, что дебютный роман молодого автора может быть настолько увлекательным, что он буквально завораживает читателя с первой же страницы. Между тем, это так. Психологический триллер "Белые медведи" - произведение неординарное, сильное и утонченно-красивое, настоящий подарок любителям жанра.

---

- Этому старику давно пора подправить мозги на принудительном лечении, - продолжает Никифорыч. - Его прибамбасы будут покруче Серегиной постановки «Гамлета».

Тут мы начинаем смеяться, как дети. Я даже на мгновение забываю о карлике, Инне и зарождающейся мании преследования. Я думаю, стоит ли рассказать Никифорычу о новой идее Сергея, его будущем романе, но вместо этого говорю:

- Слушай, Никифорыч, у меня есть деликатное дело, требующее полной конфиденциальности. Все очень серьезно, так что никому ни слова.

Мой собеседник делает недовольное лицо и отвечает:

- Саня, мы же не первый год вместе. Выкладывай.

Как бы так рассказать про карлика, чтобы не вызвать новый приступ смеха, решаю я и начинаю свой рассказ:

- У меня есть три проблемы, - говорю, отхлебывая теплый коньяк из стакана. - Во-первых, какой-то придурок шлет мне идиотские сообщения. Вот его адрес, - даю Никифорычу маленькую бумажку с надписью «[email protected]». - Во-вторых, у моей сестры где-то была банковская ячейка. У меня есть ключ, но я не знаю, в каком банке она обслуживалась, - даю Никифорычу ключ с биркой «437». - И последнее, вот странная визитка, - даю Никифорычу визитку с именем «Варвара». - Проверь, что там и как. Только адрес обязательно узнай, я хочу приехать туда без предупреждения.

Никифорыч внимательно меня слушает, кивает головой и медленно пьет коктейль. Он тщательно осматривает все предметы, полученные от меня, затем говорит:

- У тебя проблемы, Саня?

- Проблемы у тех, кто сидит на крэке, а я в полной жопе, если честно, - отвечаю я и добавляю: но не задавай вопросов сейчас - я все равно не отвечу. Возможно, это не имеет никакого значения, но лучше подстраховаться.

- Понятно, - кивает Никифорыч и спрашивает: тебе точно не нужна охрана? Можно было бы устроить в два счета. Ты бы моих парней даже не заметил, зато всем было бы спокойнее.

Верчу головой отрицательно.

- Никакой охраны, - говорю я. - Просто небольшое приватное расследование. Такое случается время от времени - сам знаешь, не вчера родился.

Музыка меняется, и теперь мы разговариваем под новую песню «Modern talking». Лев Соломонович устало идет к нам.

- Только не это, - цедит сквозь зубы Никифорыч, залпом выпивает оставшийся коктейль и встает из-за стола, направляясь к барной стойке. Понятно, что самому ходить за напитком нет надобности. Просто Никифорыч боится не вынести запаха потного еврея под экстази. Я остаюсь на месте, у меня хронический гайморит.

Это такая болезнь, при которой воспаляется слизистая оболочка - а иногда и костная стенка - придаточной полости носа, гайморовой. Названа она в честь английского анатома Н. Гаймора, который впервые и описал это заболевание. Во время острого периода гайморова пазуха заполняется гноем, а нос перестает различать запахи. Кто-то назовет это проклятием, но я придерживаюсь мнения, что мне дико повезло.

Именно поэтому я широко улыбаюсь Льву Соломоновичу и говорю:

- Здравствуйте, здравствуйте! Опять отдыхаете?

Лев Соломонович, хоть и садится на стул, продолжает извиваться в такт музыке и кричит сквозь шум:

- Давно не виделись, дорогой! Как дела? - он хватает мой стакан, опрокидывает его и, поморщившись, говорит: опять пьешь Чивис Регал? Как же мне надоела эта Франция!

К нам подбегают спутницы Льва Соломоновича и начинают крутиться около стола. Я осматриваю их с головы до пят.

- Нравятся? - спрашивает Лев Соломонович и объясняет: мои девочки.

Он подмигивает и продолжает:

- Очень хорошие девочки, только худенькие больно, но зато чистенькие.

Я смотрю в сторону барной стойки и вижу, что Никифорыч стоит там, ожидая, когда вся эта экстази-компания свалит. Но от Льва Соломоновича так просто не отделаешься. Он начинает рассказывать:

- Представляешь, в прошлом месяце еле-еле поборол триппер. Врач утверждает, будто мое здоровье настолько слабое, что его может убить безобидное венерическое заболевание, - Лев Соломонович смеется и говорит: я чуть рассудка не лишился, когда узнал. Только вдумайся, Саня, помереть оттого, что с конца закапало.

Бывало, люди умирали и от меньшего. К примеру, известный русский композитор Петр Ильич Чайковский после одного из концертов выпил стакан воды и затем скоропостижно скончался, заразившись якобы холерой. Разве кто-нибудь мог предположить, что обычная вода способна забрать из жизни такого человека? Думаю, Чайковский на том свете ежедневно проклинает долбаную жажду. Теперь-то у нас есть спрайт - одной опасностью меньше.

Я говорю об этом Льву Соломоновичу, а он отвечает:

- Да ты что?! Не знал, - говорит и дальше: запомню и буду всем рассказывать, что я почти как Чайковский. Он погиб из-за воды, а я спасся от триппера.

После этих слов Лев Соломонович и девочки смеются, а я даюсь диву. Говорю:

- Лев Соломонович, вас погубит не триппер, а экстази. Сто процентов.

- Да ладно тебе тучи нагонять, - отмахивается он. - Экстази еще никого не убило. Ты ведь сам жрал кокс ложками, так чего теперь меня жить учишь?

Лев Соломонович гладит одну из спутниц по упругому животу своей морщинистой рукой и говорит:

- Мне эти таблеточки сильно помогают, они дают мне жизненные силы. Посмотри, как я двигаюсь, - он показывает пару танцевальных движений, которые в его исполнении выглядят скорее комично, чем как-то еще. - Я классный, да?

Этот вопрос обращен к моделькам, а не ко мне. Те, словно по команде, начинают прыгать и хлопать в ладоши.

Подходит Никифорыч, чуть качаясь. Похоже, он успел прилично надраться, пока ждал у барной стойки. Он кладет руку мне на плечо и говорит:

- Саня, мне пора. Отойдем на минутку, - он поворачивается ко Льву Соломоновичу и продолжает: вам, кстати, тоже не мешало бы поехать домой, а то, глядишь, упадете здесь, и в мире станет на одну сволочь меньше.

Хороший человек Никифорыч, но абсолютно прямолинейный, как поезд. Он может пристрелить человека на месте, если тот скажет, что гомосексуализм - это нормально. Терпимость веками развивалась не для таких индивидов, как мой друг.

Чувствуя приближающуюся ссору, я вскакиваю со своего места и тяну Никифорыча к выходу, но тот упирается и кричит:

- Что же ты делаешь, Лева?! Зачем ты им жизни ломаешь, а?!

Лев Соломонович тоже поднимается. Я думаю, он здесь не один, так как с некоторых пор ходит в клубы только с телохранителем. Это началось после какой-то драки, в которой ему выбили зуб. Смешно, но Лев Соломонович, сколько я его помню, всегда становился жертвой побоев. Возможно, по причине маленького роста, щуплого телосложения и повсеместно острого языка.

Он кричит Никифорычу в ответ:

- Ты, солдафон, куда пошел? - делает жест в сторону танцпола, и из темноты вырастает человек-шкаф-для-одежды. Его лицо не выражает ровным счетом никаких эмоций. - Старика ты можешь оскорблять, а вот как насчет моего боевого товарища?! Я жалею о том, что решил встретиться тут. О том, что решил поговорить с Львом Соломоновичем из вежливости. О том, что вообще родился на свет. Здесь и сейчас будет такое, что в дурном сне приснится немногим.

Никифорыч, что есть сил, пытается вырваться из моих цепких рук, одновременно достает из-за пояса пистолет. Я постоянно удивляюсь, каким образом у него получается везде проносить с собой оружие. Охранник Льва Соломоновича хватает стул. Сам виновник происходящего продолжает кричать:

- Ах ты, падла! Не забыл еще свои ментовские привычки! - он прыгает где-то позади человека-шкафа-для-одежды и продолжает: тут тебе приличное место! Ну-ка, брось пукалку и давай на кулаках!

Но эти слова не имеют никакого значения: лицо Никифорыча каменеет. Я прекрасно знаком с этой его гримасой. Столько бедолаг пало его жертвой. Сквозь коду техно-обработки «Back in USSR» я слышу щелчок предохранителя и зажмуриваюсь до боли в щеках.

13

Меня разбудили слова, доносящиеся из ванны: «Я звезда!» Это Татьяна повышает самооценку, развивая личность. Быть может, мне следует попробовать делать так же? Интересно, если я каждый день буду говорить своему отражению в зеркале: «Саша, ты красавец!», - я превращусь в Алена Делона? Обязательно, как раз в тот момент, когда Татьяна станет звездой.

Что происходило вчера, я помню с трудом, но боль под глазом освежает картину. Угораздило же меня полезть разнимать этих идиотов! Я закрываю глаза и вижу себя, повисшего на плечах Никифорыча, хотя это бессмысленно, ведь у него в руках пистолет. Новенькая блестящая семизарядная Берета, готовая открыть огонь в любую секунду.

И да, выстрел был. Всего один короткий хлопок, и кто-то закричал. Слава Богу, что пуля попала в потолок, а в следующую секунду я уже выбивал Берету у Никифорыча из рук. Тот рефлекторно отмахнулся и попал мне аккурат под правый глаз. От удара я потерял равновесие, взор помутнел. Вскоре тело мое благополучно приземлилось на пол, но еще какое-то время я находился в сознании и наблюдал за схваткой между Никифорычем и человеком-шкафом-для-одежды. Все кончилось быстро: Лев Соломонович, вовремя подсуетившись, опустил со всей силы противнику на голову литровую бутылку ледяной «Столичной». Последнее, что я видел перед тем, как силы покинули меня, - это густая кровь, разбавленная водкой, стекающая с плеч Никифорыча. А Лев Соломонович продолжал кричать: «Вот тебе, сука!»