Дмитрий Швец - Слуга короны

• Название: Слуга короны
• Автор: Дмитрий Швец
• Издательство: АРМАДА: «Издательство АЛЬФА-КНИГА»
• Жанр: Фэнтези
• Год: 2007
• ISBN: 5-93556-851-9

Если старший брат – лучший в армии вербовщик, судьба определена заранее: рано или поздно он завербует и тебя. Приятного в этом мало, но и не так страшно, ведь рядом друзья, красивые женщины – живи, радуйся! До тех пор, пока кто-то не решит получить от жизни чуть больше. И вот ты в самом центре игры, что затеял король. Из лучших, бесспорно, побуждений. Никому же не нужна гражданская война, и лучше принести в жертву одного человека, чем тысячи. Но что, если выбор жертвы тебя не устраивает…

---

Вот что мне сейчас нужно, вот что всегда нужно солдату: сытный ужин, немного тепла и женской ласки. Вот тогда он будет драться за четверых. Я медленно двинул к кухне и услышал:

– Медный, – жалобно позвал Пони, – надо бы о лошадях позаботиться. А, лейтенант?

Не хотелось это признавать, но коротышка с лошадиной физиономией чертовски прав. И как же ему не быть правым, если живым людям он предпочитает лошадей. Он заботится о них, холит, лелеет, можно сказать, любит. Вот о чем, к примеру, говорят на привале или за кружкой вина нормальные солдаты? Ну конечно же о бабах и своих любовных приключениях. Пони не из их числа, он говорил о лошадях, всегда о лошадях и только о лошадях. Я сильно сомневаюсь, была ли у него когда-либо баба. Он и спит, похоже, с лошадьми.

– Вот и займись, – приказал я, но тон получился просящий, невозможно говорить по-другому, когда на руке висит такой приятный грузик, что зовется Аделыо. И не просто висит, а не сводит глаз с твоего лица, заглядывает тебе в рот, ловит каждое твое слово. Да и ее губки шепчут чего-то. Так что я скорее попросил, чем приказал.

Но для Пони достаточно и просьбы. Он вообще не понимает, когда его просят, а когда ему приказывают.

Ему вообще на это плевать, лишь бы с лошадками побыть.

Обрадованный таким приказом, он просиял и скрылся с гордым видом. В этот раз никто не будет над ним смеяться, в этот раз у него приказ.

Я вновь попытался свернуть к кухне, но Адель потащила меня совсем в другую сторону. Я сопротивлялся, как мог, я упирался, я скулил, я хватал ртом запахи, но все было бесполезно. Она завладела моим телом. В дальнем углу нашлась-таки одинокая скамейка. На нее мы и присели.

– А где Шепот? – спросил я, вдруг осознав, что до сих пор не видел ее тетку.

Адель прекрасна, и лучше, чем ее общество, и желать трудно, но ее тетка чертовски занимательная личность.

– Шепот? – переспросила Адель без вечного «тетя». – Она уехала на пару дней. Скоро вернется.

– Что? Она что, бросила тут тебя одну? – Моему возмущению не было предела.

– А что? – Адель вскочила, ее глаза злобно блеснули. – Я уже большая девочка и могу сама о себе позаботиться. Какой же ты все же неблагодарный. Я вам ужин на всех приготовила, сама мяса настреляла.

– Это как? – Я не удержался от улыбки.

– А вот так! – Адель уперла руки в бока. – Ты знаешь, как я из лука стреляю? Нет. Да и откуда тебе знать. Забыл ты меня, Медный, совсем забыл.

Забудешь тебя, как же! И хотел бы, да напомнят. То Треску увижу, то Лероя, а то на медальон полночи смотрю. Так и живу всеми мыслями только о тебе. Нет, девочка моя, не забыть мне тебя никак. Пока тебя не коронуют, точно. Хотя, когда коронуют, тем более не получится. Я надеюсь, став графиней, ты не забудешь свою первую любовь и одаришь замком, ну, или хотя бы домиком комнат на пятьдесят. Или петлей и палачом, что вероятней.

– Ну что ты, – выдавил я.

– Не ври мне, Медный! Не смей мне врать! – Она сменила одну обиженную позу на другую, но голос не повысила. – Я все про тебя знаю. Ты только тем и занимаешься, что волочишься за грошовыми юбками.

– Когда это я за юбками волочился? – Я тоже хочу обидеться.

– Не ври мне! – Она еще раз сменила позу, но ее глаза уже оттаяли. – В Станрогте небось всех баб перещупал. Я все знаю. Я все вижу. Я же ведьма и слежу за тобой.

– Чертовски привлекательная ведьмочка, – улыбнулся я и подмигнул ей.

– Вот, вот, – уже тише сказала она, – так ты и заманиваешь женщин в свои сети. Неблагодарный. – Она всхлипнула. – Права была тетя Шепот. Все вы мужики одинаково неблагодарны. – Одарив меня злобным взглядом, Адель развернулась на пятках и решительно направилась к лестнице.

В проеме единственной комнаты с дверью она обернулась и подарила мне надежду на прощение своей улыбкой. Я не стал искушать судьбу и, сославшись на необходимость личной проверки окрестностей, слинял из форта.

– Сволочь ты, Медный, – произнес увязавшийся за мной Следопыт.

– Вот как, – я оторвался от созерцания звездного неба, – это с чего ты сделал такой вывод?

– Да сволочь ты и есть, – повторил он, – как ты можешь так девку изводить?

– Какую девку? – не понял я.

– Какую девку, какую девку? – передразнил меня Следопыт, скорчив рожу. – Адель! – выдохнул он и умолк.

– Ну. – Нетерпение росло, я аж привстал. – Поясни!

– Чего тут пояснять. Она же без ума от тебя, а ты на нее ноль внимания.

– А-а. Понятно. – Ничего мне понятно не было, но я снова развалился на земле. – Ты же знаешь почему.

– Знаю. И что с того? – не унимался Следопыт.

– Как что? Она дворянских кровей и не чета такой дырке от бублика, как я.

– Ой, когда это тебя останавливало.

– Не понял. – Я сел и уставился на него. – Ты что, предлагаешь мне затащить ее в постель?

– Не предлагаю, а прямо говорю. – Он повернулся в мою сторону.

Даже сидя рядом, я не мог разглядеть его лица.

– Не пойму я тебя что-то. То ты смотришь на меня как на врага, думаешь, что между нами что-то было, и готов мне горло перерезать, то вдруг сам к этому толкаешь.

– Да тут и понимать нечего. – Он сорвал травинку и сунул ее в рот, я последовал его примеру. – Пользуйся, говорю, моментом, пока время есть.

– Это ты так шутишь, – догадался я и попытался вытянуться.

– Ни хрена, мне не до шуток, – грустно сказал он, я завис, не закончив движение. – Как ты думаешь, сколько людей поверят в то, что между вами ничего не было?

– Пожалуй, немного, – признал я, снова садясь. – Но вот ты, ты же веришь.

– Я знаю, что не было. Я знаю тебя, знаю ее. Но не верю.

– Это как: знаю и не верю? Такого не бывает.

– Поверь мне, бывает. И если не верю я, то сколько поверят? Ни один! А уж коли не поверят, – продолжал он, – то уж точно вздернут тебя, обвинив в измене родине. Или объявив на всю страну, что ты ее снасильничал. Короче, придумают что-нибудь. Не могут они, не смогут поверить и понять ваших с ней отношений. А замуж ее выдавать надо. И желательно с выгодой для государства. Так что…

– Да брось ты. – Я махнул рукой и снова улегся. – Она же девственница.

– Среди солдатни? Не смешите мои пятки! Не глупи, Медный! Тебя повесят раньше, чем удосужатся проверить это. И будешь ты потом, стоя на эшафоте, жалеть о том, что умираешь за то, чего не совершал. А вот если ты решишься, тогда сможешь плевать на всех и смеяться над ними и с петлей на шее.

– Веселую картинку ты мне нарисовал, – сказал я и, закрыв глаза, задумался.

А ведь он, черт бы его побрал, прав. До последнего слова прав. Как ни смотри, я бы тоже не поверил, что девка, проведя несколько лет в среде таких, как мы, сохранила свою честь. Вот дерьмо!

– Слушай, а может, тогда перебросить ее через седло и дать деру?

– Дурак ты, Медный, хоть и лейтенант. Лероя ты куда денешь?

– Вот в этом болоте и утоплю, – ответил я и никогда не был столь серьезен.

– Дурак ты. – Да что ж такое, он так и будет оскорблять меня весь вечер? – Ты что же, всерьез думаешь, что он один ее ищет. Да таких, как он, – пруд пруди, и каждый норовит урвать кусочек пожирнее. А что может быть жирнее богатой невесты без папаши, но с деньгами и землей. Нет, не стоит его убивать. Он не самый плохой вариант, а если честно, то, боюсь, он лучший. Нам-то один хрен конец. Не выберемся мы из этого, а потому надо подумать о ней.

– Меня ты похоронил, и ладно, я не в обиде, а себя-то ты чего хоронишь?

– Кто оставит жизнь тем, кто знает тайну новоявленной графини? Я бы не оставил.

Пришлось признать, что я тоже.

– Они наверняка придумают, – продолжал Следопыт, – какой-нибудь маленький остров и темную башню, где она ждала, когда за ней приедет принц на белом скакуне. Или сочинят про сестер ордена семи девственниц, что втайне от всех хранили ее добродетель. – Он замолчал и с остервенением сплюнул. – Ну ладно, – сказал он после долгого молчания, за время которого в моей голове не побывало ни одной приличной мысли, – пошли, а то светает уже. Делать-то что будешь?

– Посмотрим, – сказал я и в сердцах выплюнул разжеванную и невкусную травинку. – Пошли!

Форт встретил нас гробовым молчанием. Постовые молча проводили взглядами, а потом долго смотрели вслед, не издавая не звука. Внутри же люди были похожи на каменные статуи, что провожают тебя глазами, куда бы ты ни шел, но не говорят ни слова. И лица у всех одинаковы, каждый хотел выскочить передо мной и, взмахнув руками, заорать «ага», но никто не шевелился и не отводил взгляд.

Четыре десятка глаз в упор уставились на меня, иссверлили мое тело насквозь, не оставив живого места.

Я остановился в центре зала. Народ медленно поднимался с лежаков, садился, вставал на ноги и окружал меня и Следопыта.

– Чего? – спросил я у ближайших глаз, уже не различая их лиц.

Глаза молчали.

– Да что, мать вашу, случилось? С Аделью что? – Нервы не выдержали, и я разорался.

– С Аделью все в порядке, – тысячью голосов отозвалась толпа. – Мы все знаем, Медный.