Элла Уорнер - Дай мне шанс

• Название: Дай мне шанс
• Автор: Элла Уорнер
• Жанр: Остросюжетные любовные романы

Уж так совпало – Дороти Барнс одновременно узнает и о своей беременности, и о глубокой неприязни, которую питает к детям ее любимый. Она исчезает из его жизни – как ей кажется, навсегда. Однако случайная встреча круто меняет ход событий.

---

Все обдумав и успокоившись, Дороти повернула ручку и начала тихо открывать дверь, внимательно прислушиваясь, не раздадутся ли тревожные звуки – плач Джоанны, проклятья Неда, ворчливые нападки на детей вообще и сетования на судьбу, поломавшую его жизненные планы.

Музыка. Ничего, кроме музыки, звучавшей с разумной громкостью. Дороти узнала одну из песен «Битлз». Ее нельзя было назвать колыбельной. В ударных Ринго не было ничего убаюкивающего, они скорее будоражили ритмичными топаньем и хлопаньем. Нед очень любил музыку «Битлз», но как она подействует на Джоанну? Дороти Осторожно заглянула в щелку в поисках хотя бы намека на то, чему она готова была противостоять.

Нед сидел, развалившись в ближайшем к кухоньке плетеном кресле, лицом к двери. Он был наполовину скрыт газетой, огромные страницы которой спускались на его колени, а над верхней их половиной, поднятой перед лицом, виднелась лишь макушка. Он, видимо, был увлечен чтением и не слышал, как открылась дверь.

Колыбелька Джоанны стояла на полу, между креслом Неда и диванчиком, и ее край мешал Дороти увидеть малышку. Она решила, что та, должно быть, спит, поскольку из колыбели не доносилось ни звука. Взглянув на кухонную стойку, Дороти убедилась, что Нед вымыл посуду и все убрал, как и обещал.

У нее отлегло от сердца. Его расслабленное состояние, молчание Джоанны, выполненная работа, отсутствие признаков каких-либо травм – ничего, что могло бы обеспокоить. Облегчение тут же сменилось приятным удивлением. Уверенность Неда была не хвастовством. Такое начало лучше, чем Дороти могла предположить, учитывая столь неблагоприятные обстоятельства.

Сгорая от нетерпения увидеть, насколько хорошо Нед справился с пеленанием и переодеванием Джоанны, Дороти очень тихо прикрыла за собой дверь и на цыпочках прошла вперед. Ее сердце остановилось. Колыбелька была пуста.

– Что ты сделал с Джоанной?! – выстрелила она вопрос, которому нараставшая тревога придала истерические нотки.

Газета немедленно опустилась, открыв лицо Неда, выражавшее радостное удивление.

– Ты уже закончила? Все прошло хорошо?

– Нет, где Джоанна? – Она цедила слова, едва сдерживаясь, чтобы не вцепиться в него ногтями и зубами.

– Да вот она, – ответил он, усмехаясь, и положил газету на колени – так, чтобы Дороти смогла увидеть. – Совсем как щенок! – Он с улыбкой глядел на девочку, прилипшую, словно улитка, к его груди. И без всякой поддержки к тому же!

– Щенок?! – повторила Дороти. Тревога сменилась глубоким недоумением.

– Знаешь, как щенки прижимаются к своей матери, обвешивая ее от головы до хвоста? Или, когда собаки нет, сбиваются в кучку, карабкаясь друг на друга, – умиротворенным голосом разъяснял Нед. – Должно быть, им необходимо чувствовать тепло и уют другого существа.

– Верно, – вяло согласилась Дороти. Только огромным усилием воли она удерживалась от того, чтобы не подлететь к нему и не оторвать Джоанну от его груди. Она твердила себе, что руки Неда находятся в нужном положении, чтобы удержать Джоанну, если та начнет скатываться, что он сидит, откинувшись на спинку кресла, и девочка никак не может упасть назад. Кроме того, Нед любит собак. И сравнение со щенком говорит только в пользу ребенка. Это верный признак того, что он смотрит на, дочь с благосклонностью. С любовью.

– Должно быть, инстинкт, – заключил он. Это можно было бы назвать узами, подумала Дороти, стараясь видеть во всем светлую сторону и не спуская зорких глаз со своей малышки. Джоанна не двигалась. Пеленки были в порядке, кнопки на конверте закреплены нужным образом, ничто ниоткуда не торчало.

– Почему ты решил вытащить ее из колыбели? – спросила Дороти, желая узнать, что еще думает Нед об их дочери. Она не ожидала, что он будет возиться с ней больше, чем необходимо.

Он состроил забавную гримасу.

– Ей не понравилась одна песня, и она высказала свое неодобрение плачем. Я пытался объяснить ей достоинства музыкального произведения, но она ничего не желала слушать до тех пор, пока я крепко не прижал ее к себе.

– А потом она на тебе уснула?

Нед сокрушенно вздохнул.

– Думаю, я наскучил ей, подробно посвящая в технические тонкости. Или рассказал больше, чем ребенок в силах воспринять. Она ведь еще маленькая.

Дороти не смогла подавить смешок.

Нед все же не имеет ни малейшего понятия о том, как обращаться с Джоанной. Сначала он называл ее ребенком, стараясь сохранять обезличивающую дистанцию. Потом уподобил ее щенку только потому, что ей хотелось, чтобы ее утешили, когда она плакала. Однако его попытка разговаривать с ребенком как со взрослым парнем превзошла see остальное. Ни за что девочке, которой яеделя от роду, не понять ни слова из того, что он сказал!

Нед озадаченно взглянул на нее.

– Что здесь смешного?

Дороти, справившись со смехом, быстро покачала головой.

– Это истерическое, – объяснила она, не желая осмеивать его попыток примириться с необходимостью быть отцом ребенка, которого он не хотел. – Я места себе не находила, оставив тебя наедине с Джоанной именно в такой момент!

Нед пожал плечами.

– Это не страшнее, чем разбавлять краску. Он сложил газету. Дороти стиснула зубы, чтобы удержать очередной приступ смеха. Логика Неда, несомненно, была очень оригинальной, но она не станет критиковать или высмеивать ее. Любые практические параллели, которые могут повысить уровень его терпимости, устраивали Дороти.

Избавившись от газеты, он обхватил одной рукой плечики Джоанны, поддерживая ее голову, другую подставил под попку, а затем, оторвав малышку от своей груди, наклонился вперед.

– Иди-ка вниз, девочка Джонни, – проворковал Нед, осторожно укладывая ее в колыбельку. – Теперь мамина очередь, – добавил он, укрывая Джоанну пледом с изображением кролика.

– Очередь? – переспросила Дороти, изумленная снисходительной манерой обращения Неда с ее дочерью. Он теперь даже называл ее по имени, хотя и в своей версии.

Нед, усмехаясь, встал. В его глазах горел недобрый огонек.

– Сбиваться в кучку, – пояснил он, целеустремленно шагнув вперед.

Он ожидает, даже требует награды? Неужели Нед скрупулезно подсчитал, что должен сделать, чтобы получить то, что хочет?

Нервы Дороти звенели от напряжения. Внимание! – предупредил ее рассудок. Она вскинула руку, чтобы остановить его.

– Я не ребенок, Нед. Я женщина.

– Я знаю, – тепло сказал он, беря ее руку и кладя на свое плечо, тем временем как другой рукой обвил ее талию. – Я поставил пластинку. Давай потанцуем.

Ее тело столкнулось с его телом и не хотело от него отрываться. Кроме того, танцевать – это относительно безопасно, убеждала себя Дороти, это не более чем условность, это обычно делается на людях без всякого стеснения. Все так, не считая того, что она отлично знала, какой прекрасный танцор Нед, как сексуально он умеет это делать. Она играет с огнем! Кровь закипела у нее в жилах еще до того, как он прижался теснее.

– Мне необходимо держать тебя! – пробормотал он.

Его губы щекотали ухо Дороти, а дыхание обжигало кожу. Тоска по ней, звучавшая в его голосе, эхом отдалась во всем ее теле, заставив задрожать от нестерпимого желания. Она так хотела почувствовать его тяжесть, его тепло, его мужественность.

– Я так давно этого хочу! – простонал Нед.

Его руки заскользили по ее спине, узнавая изгибы.

Да, так давно! Слова бились в ее голове, желая вырваться на волю. Было бы обманчиво легко не думать о будущем и ловить момент, беря то, что можно взять, пока есть такая возможность. Разве это плохо, если ей так хорошо в объятиях Неда? Но если это хорошо, то так же хорошо должно быть и завтра. И во все последующие завтра, которые и составляют будущее.

Они качались в такт музыке. Не в силах противостоять соблазну, Дороти обвила руками шею Неда, прижавшись грудью к надежной крепости его груди, и, когда он коротко вдохнул и медленно выдохнул, с каким-то наслаждением ощутила выпуклость его мускулов.

Все было слишком опасно. Но теперь Дороти это уже не заботило. Она так долго была в разлуке с ним, так долго чувствовала себя лишь наполовину живой! Ее тело пело от каждого прикосновения, ликовало, в движении прижимаясь к его бедрам, чувственно изгибалось в его сильных руках. Дороти ощутила, как твердеет его восстающая плоть, и возбуждение словно копьем пронзило ее, вызвав озноб слабости, настойчиво напомнивший ей, что она не готова к этому.

Парализующая мысль захватила ее разум, заставив Дороти замереть на месте.

– Нед…

– Естественная реакция, – успокоил он.

– Нед, ты был с другой женщиной? Он встретил ее взгляд с прямотой.

– Нет – после тебя мне не нужна другая женщина.

– О! – Она покраснела – от его искренности, от желания зажечься его пламенем, оставить свою осмотрительность и сомнения.

– Ты единственная женщина, которую я когда-либо любил. Единственный человек, которого я люблю, Дороти, – хрипло сказал он.