Малькольм Брэдбери - Историческая личность

• Название: Историческая личность
• Автор: Малькольм Брэдбери
• Издательство: АСТ
• Жанр: Современная проза
• Год: 2002

Перед вами – роман, о существовании которого знали все – и которого не читал почти никто.

Роман, о котором известно было только одно – название. Название, переводившееся то как «Человек истории», то как «Социолог»...

Теперь наконец перед вами – и сам роман.

Роман, который вы прочитаете под названием «Историческая личность».

Какое же из названий больше соответствует «букве и духу» книги?

Прочитайте – и решайте сами!

---

– Не уверена, – говорит мисс Каллендар, – я думаю, что вы – очень интересные персонажи, но вот до сюжета я еще не докопалась.

– Ну, это просто, – говорит Говард. – Сюжет – история.

– О, конечно же, – говорит мисс Каллендар, – вы ведь человек, причастный истории.

– Совершенно верно, – говорит Говард, – потому-то вы должны доверять нам всем. Как и эти ребята вчера вечером. Они на стороне истории.

– Ну, я доверяю каждому, – говорит мисс Каллендар, – но никому предпочтительно. Полагаю, я не верю в групповые добродетели. По-моему, это исключительно индивидуальное достижение. Поэтому, мне кажется, вы и преподаете социологию, а я литературу.

– А, да, – говорит Говард. – Но как вы ее преподаете?

– То есть вы спрашиваете, структуралист ли я, или психолингвист, или формалист, или христианский экзистенциалист, или феноменологист?

– Да, – говорит Говард.

– А, – говорит мисс Каллендар, – так я ни то ни другое, не пятое и не десятое.

– Так что же вы в таком случае делаете? – спрашивает Говард.

– Читаю книги, беседую с людьми о них.

– Без метода? – спрашивает Говард.

– Вот именно, – говорит мисс Каллендар.

– Звучит не слишком убедительно, – говорит Говард.

– Да, – говорит мисс Каллендар, – у меня есть склонность оставаться чуть-чуть неуловимой.

– Ничего не получится, – говорит Говард. – Каждое слово, которое вы произносите, это декларация вашего мировоззрения.

– Я знаю, – говорит мисс Каллендар, – и ищу способа, как это обойти.

– Такого способа не существует, – говорит Говард, – вы должны знать, кто вы есть.

– Я либерал девятнадцатого века, – говорит мисс Каллендар.

– Этим вы быть никак не можете, – говорит Говард, – сейчас ведь двадцатый век, почти его конец. Никаких ресурсов не осталось.

– Я знаю, – говорит мисс Каллендар, – вот почему я либерал.

Говард поворачивает голову и смотрит на мисс Каллендар. А она глядит на него невозмутимыми глазами, чуть приоткрыв губы, абсолютно безмятежная. Ее белое лицо, и темные волосы, и одетая в серое фигура заполняют маленький фургон. Он вспоминает, как она уходила из его дома вчера вечером, стояла над кабинетом, заглядывала внутрь. «Вы проявили куда больше интереса к этой велосипедистке, чем ко мне», – сказала тогда Фелисити Фий.

Шоссе тут оставляет пригород позади и углубляется в лоскуток сельского пейзажа, отделяющий город от университета. Ограничение скорости до тридцати миль тут кончается; Говард прибавляет скорости. По обочинам – несколько высоких вязов, несколько обкорнанных живых изгородей, пара-другая перестроенных фермерских домов. Он снова смотрит на мисс Каллендар, которая так его провоцирует. Он говорит:

– Где вы живете?

– У меня есть квартира, – говорит мисс Каллендар. – Очень удобная квартира. С ванной; это очень удобно. И спальня с кроватью; и консервный нож с консервной банкой; и очень приятная жилая комната.

– И вам очень приятно живется в ней? – спрашивает Говард.

– Когда есть время, – говорит мисс Каллендар, – а его не хватает. В двадцатом веке, да еще на его исходе.

– Где эта квартира? – спрашивает Говард.

Мисс Каллендар поворачивает голову и смотрит на него. Она говорит:

– Ее трудно отыскать.

– Ах так, – говорит Говард, – а почему?

– Главным образом потому, что я никому не говорю, где она, – говорит мисс Каллендар.

– Скажите мне, – говорит Говард. – Мне вы должны сказать.

– Почему? – спрашивает мисс Каллендар с любопытством.

– Я надеюсь как-нибудь туда заглянуть, – говорит Говард.

– Понимаю, – говорит мисс Каллендар, – но именно такие случайные произвольные посещения я и стараюсь предотвращать.

– Но этого никак не следует делать, – говорит Говард.

– Нет, следует, – говорит мисс Каллендар, – иначе любой старый структуралист, или психолингвист, или христианский экзистенциалист, оказавшись поблизости, завернет туда. Стуча в дверь, звоня в звонок, желая снабдить тебя противозачаточным средством или втянуть в историю. Как поживает ваша жена, доктор Кэрк?

С правой стороны шоссе возникает вывеска университета – сугубо современными буквами, которые, как и столовые приборы Йопа Каакинена (к этому времени почти разворованные), составляют часть его современного стиля. Говард маневрирует, готовясь к повороту; позади него внезапно визжат тормоза.

– Так бы тебя и трахнул, – говорит Говард.

– Доктор Кэрк, – говорит мисс Каллендар, – мне кажется, вы хотите проделывать это со всеми подряд.

– Я имел в виду этого, сзади, – говорит Говард, встраиваясь в длинный ряд машин, ожидающих своей очереди свернуть в академгородок. – Но, конечно, я бы хотел.

– Хотели бы чего? – спрашивает мисс Каллендар.

– Трахнуть вас, – говорит Говард.

– Неужели? – говорит мисс Каллендар; ее глаза смотрят прямо перед собой, ее руки крепко сжимают зонтик. – О, но почему вы хотели бы совершить подобное действие, Доктор Кэрк?

Фургон сворачивает на подъездную дорогу, которая вьется по академгородку, дорогу, которая когда-то вела к елизаветинскому великолепию Водолейт-Холла. Громкий перестук по крыше фургона – залпы дождевых капель с каштанов вдоль одной стороны дороги; их ровесники по другую ее сторону были убраны, чтобы ее расширить, и заменены саженцами, которые с течением времени, если у времени есть течение, предположительно обретут былую величавость.

– По-моему, вы привлекательны, – говорит Говард. – По-моему, вы нуждаетесь в серьезном внимании.

– Насколько я поняла, вы занимались исследованиями в области сексуальности, – говорит мисс Каллендар, – и продолжаете работать над этой темой?

– А, с тем покончено, книга опубликована, – говорит Говард. – Нет-нет, это будет чистое удовольствие.

– Ах удовольствие, – говорит мисс Каллендар, – но в чем будет это удовольствие? Ну, конечно, моя очаровательная личность. Это разумеется само собой. Но я уверена, у вас есть и более высокие причины.

– Вы мне нравитесь физически, – говорит Говард. – И представляете собой серьезный вызов. Вас еще предстоит переубедить.

– А, понимаю, – говорит мисс Каллендар.

– Вы – сама провокация, – говорит Говард.

– Мне очень жаль, – говорит мисс Каллендар, – а вас вчера ночью спровоцировали?

– Вчера ночью? – говорит Говард.

– Когда я уходила, – говорит мисс Каллендар.

– О, это был мой долг как куратора, – говорит Говард. – Обязанностей ведь не оберешься.

– Но я не обязанность, я удовольствие.

– Совершенно верно, – говорит Говард. – Давайте поужинаем вместе.

– Ужин, – говорит мисс Каллендар.

– Нам следует узнать друг друга поближе, – говорит Говард.

Они проезжают между двух каакиненских общежитий слева и справа. Тойнби и Шпенглер; от них под проливным дождем тянутся вереницы мокнущих студентов, которые направляются с портфелями и учебниками к началу занятий в девять часов.

– Знаете, доктор Кэрк, – говорит мисс Каллендар, – не думаю.

– Но почему? – спрашивает Говард.

– Вы отправляетесь ужинать, и едите креветки под чесночным соусом, и совращаете либералов девятнадцатого века, – говорит мисс Каллендар, – пока ваша жена сидит дома и шьет. И вы искренне считаете, что это справедливо?

– Моя жена не умеет шить, – говорит Говард, – и она поступает, как хочет. Проводит грешные воскресенья в Лондоне.

– А вы сидите дома и шьете? – говорит мисс Каллендар.

– Нет, – говорит Говард, – на шитье у нас времени не

остается.

– Могу себе представить, – говорит мисс Каллендар. – Ну, с вашей стороны очень любезно меня пригласить, но я правда не думаю, что приму ваше приглашение.

Указатель «Р» с указующими стрелками. Говард сворачивает к автостоянке. Теперь видны главные корпуса университета: вверх-вниз, высоко-низко, стекло и бетон.

– Почему? – спрашивает Говард. – Я слишком стар? Слишком поспешен? Слишком женат?

– Не думаю, что я принадлежу к вашей среде, – говорит мисс Каллендар, сидя рядом с ним, сжимая свой зонтик. – Мне кажется, я понимаю, чем интересую вас. Я думаю, вы смотрите на меня как на маленькую немодернизированную загородную собственность, созревшую для подгонки под современные вкусы. Вы хотите подогнать меня под ту великолепную историческую трансцендентность, в которой ощущаете себя.

– Совершенно верно, – говорит Говард, – вы подавляемы, вы зажаты, вы еще даже не начали открывать себя. Я хочу открыть вас.

На автостоянке какой-то студент в «ровере-2000» дает задний ход, и Говард ловко въезжает в освободившееся пространство.

– Не думайте, что я не ценю этого, – говорит мисс Каллендар, – некоторые ведь просто хотят перепихнуться с тобой и забыть. А вы, кроме того, обеспечите мне спасение, полный курс постижения реальности. Однако я уже имею представление о реальности. Только она не совсем та же, что ваша.