Линда Ли - Дьявол в Лиге избранных

• Название: Дьявол в Лиге избранных
• Автор: Линда Ли
• Издательство: АСТ, АСТ Москва, Хранитель
• Жанр: Современные любовные романы
• Год: 2007
• ISBN: 978-5-17-039647-4, 978-5-9713-5278-5, 978-5-9762-1657-0

На идеально причесанную головку «настоящей южной леди» Фредерики Уайер обрушилась беда...

Ее муж не просто сбежал с секретаршей – он ухитрился прихватить с собой все деньги жены!

Элегантно обставленное семейное гнездышко, согласно условиям брачного контракта, тоже переходит к изменнику и его новой супруге.

Прощайте, туалеты от-кутюр, туфельки от Маноло Бланика и роскошные салоны красоты! Здравствуй, печальная необходимость заботиться о завтрашнем дне!

В отчаянии Фредерика заключает сделку.

Нет, не с дьяволом, хуже! Никакой дьявол не сравнится с хитроумным и циничным адвокатом Говардом Граугом, который еще ни разу не проигрывал дел и готов помочь Фредерике. Но взамен он требует невозможного...

---

– Гови. – Думаю, понятно, что это произнесла не я. – Будь хорошим мальчиком.

Он с негодованием взглянул на меня. В ответ я улыбнулась и сказала:

– Да, Гови, будь хорошим мальчиком.

Это было глупо с моей стороны – ведь я нуждалась в его услугах, – хотя и ненамного глупее мысли, что смогу протащить это чудо в перьях в ЛИУК. Я решила не спешить и остаться у них на некоторое время, по крайней мере чтобы успеть обдумать сложившееся положение.

Я чувствовала себя ужасно неловко. Никки порхала по кухне, треща без умолку и суетясь так, словно готовила чай для королевского приема, а я тем временем стала просматривать список юристов, обнаруженных в «Желтых страницах». Разумеется, я уже ознакомилась с ним – еще дома, собираясь к Говарду Грауту. Я знала, что никто больше мне не подходит. А после того как я узнала, что он хочет взамен, можно было сделать вывод, что и его кандидатура отпадает. Другая женщина на моем месте впала бы в отчаяние и потеряла способность ясно мыслить.

Я улыбнулась и сказала:

– О, Господи, мне пора.

Никки резко остановилась, ее перья поникли, накрашенное лицо погрустнело. В каждой руке она держала по чашке с чаем и напоминала богиню Правосудия с весами, попавшую в бордель.

– О, – разочарованно произнесла она.

– Мне очень жаль. Но я опаздываю на встречу.

– Миссис Уайер... – многозначительно повторил Говард.

– Я в самом деле не могу остаться. С удовольствием бы, но мне надо бежать.

– Следует ли понимать это так, что вы больше не нуждаетесь в моей помощи?

Все вернулось к сути моего визита.

– Помощь? Какая помощь? – заволновалась Никки.

– Мы с твоей подругой обсуждали кое-какие дела до твоего прихода. Незачем забивать лишней чепухой твою прелестную головку, пышечка, – ответил адвокат, даже не взглянув на жену.

Я уже упоминала список вещей, которые нельзя делать? Как раз после «Нельзя проявлять ни к кому симпатию при посторонних» и «Только девицы легкого поведения бреют ноги выше колена» говорится: «Не называй никого „пышечка“ или, что в принципе тоже самое, – „пупсик“».

Несмотря на все их деньги, Грауты решительно не подходили для Лиги избранных.

Но что же делать?

Я хотела немедленно отказаться от его услуг. Но слова, казалось, застряли у меня в горле. В то же время я не в силах была продолжать просить о помощи.

– Разрешите мне вернуться к этому разговору позже, мистер Граут. – Я смущенно переминала шляпу руками. – Я действительно опаздываю.

Надеюсь, мой уход был не очень похож на бегство. Выругавшись недопустимо для леди, я облегченно вздохнула и наконец-то опустилась на мягкое кожаное сиденье машины. Мое намерение заставить мужа заплатить за все еще более окрепло.

«Друзья навек».

Черт побери Гордона Уайера и его лживую душонку.

Мысли путались у меня в голове, пока я неслась прочь от дворца Граутов по узким извилистым улицам «Ив» мимо роскошных домов, разбросанных среди покрытых зеленью холмов.

Действительно, мы с Никки встретились в начальной школе Уиллоу-Крика в классе мисс Лайт. В маленькой компании, образовавшейся тогда, нас было трое: Пилар, Никки и я.

В тот день я пришла на занятия к мисс Лайт первая, так как отец завез меня в школу по пути на ранчо. Помимо разведения скота, управления несколькими нефтяными скважинами и инвестиционных проектов, у него была своя работа на ранчо. Не тот он был человек, чтобы доверять ведение незначительных дел кому-нибудь еще.

В дальнейшем в школу и обратно меня отвозил Радо, работник с ранчо, – папа ему полностью доверял. Но в тот первый день папочка сам проводил меня.

Я готова была разрыдаться, но мой огромный, как медведь, папа посмотрел мне в глаза и сказал: «Ты же моя дочь, а значит, не должна плакать».

Как же я могла после этого проронить хоть одну слезинку? Для папы, единственного человека, которого любила, я готова была сделать все что угодно, даже не заплакать в тот момент, когда он собирался оставить меня в этом чужом и враждебном мире на неопределенно долгий срок, несмотря на то что неприятности уже начинались – какой-то мальчишка отпустил шуточку по поводу моего платья.

Так что я сделала единственное, что могла: лучезарно улыбнулась отцу на прощанье, затем нашла обидчика и стукнула его по носу. Рыжеволосый конопатый придурок обходил меня стороной все последующие двенадцать лет учебы в школе.

Я была в классе в окружении других детей, когда появилась Пилар. Ее держала за руку мать, которая подошла прямо к учительнице и что-то ей сказала. Я не знаю, что именно, но с тех пор мисс Лайт слегка побаивалась миссис Басс.

Пилар велели быть хорошей девочкой и получать хорошие оценки. Я была в курсе того, что значит быть хорошей девочкой, но ничего не знала об оценках. Узнав, что это такое, я обрадовалась: появилась еще одна возможность быть лучше других. Мгновенно школа обрела для меня привлекательность.

Как только миссис Басс удалилась, Пилар, решительная и непреклонная, подошла прямо ко мне и заявила, что я – ее лучшая подруга, после чего села со мной рядом. Я не была уверена, что хочу дружить с ней, но сообразила, что она разбирается во всех этих Хороших Оценках, и решила не прогонять ее пока.

Пилар достала из сумки целую кучу карандашей, толстых, плохо заточенных, и, как солдатиков, выстроила на парте в строгом порядке. Вслед за ними появились грифельная доска и линейка. Я представить себе не могла, что она собирается со всем этим делать, но была очарована. Еще больше меня заворожили ее слова: «Ты выглядишь богатой». Еще одно новое понятие.

– Что значит богатый?

– Это человек, у которого много денег.

Я ничего не знала о деньгах.

– Денег?..

Пилар нетерпеливо вздохнула – уже тогда она опережала в развитии сверстников:

– У тебя много игрушек?

– Да.

– Много одежды?

– Не так много, как у мамы.

– А у нее много?

– О да. Целые шкафы.

– Значит, ты богатая.

После занятий мама спросила меня, что нового я узнала, и я с гордостью ответила:

– Узнала, что я богатая.

Меня отшлепали, отправили спать без ужина и велели никогда впредь не говорить ничего подобного. Но мать не опровергла слов Пилар. Моя новая подруга явно знала, что говорила, а меня эта информация очень заинтересовала.

Прямо перед началом урока в тот первый школьный день в класс вбежала Никки, одна, без мамы и без папы. Ее золотисто-каштановые волосы были растрепаны, будто их никогда в жизни не расчесывали. Для нас с Пилар Никки была экзотическим существом – ее не смущали ни растрепанные волосы, ни мятая одежда. Кроме того, она была уверена в себе и первая заговорила с нами на перемене, тогда как остальные дети смотрели на нас, но не приближались, – вероятно, уже распространились слухи о том, как я обошлась с рыжим обидчиком.

– Мы – лучшие подруги, – представила Пилар меня и себя. – А ты кто?

Глаза Никки широко раскрылись, и она умоляюще сложила руки:

– Я тоже хочу быть лучшей подругой.

Пилар оценивающе посмотрела на нее:

– Ты умная?

– Я не знаю.

– Ты богатая?

– Не знаю.

– А что ты знаешь?

– Не знаю.

Пилар была не в восторге, но, по ее мнению, нам нужно было как минимум три человека, чтобы получилось общество.

– Ясно одно: ты не такая красивая, как Фреди. И уж точно не такая умная, как я. Ладно, можешь быть нашей подругой.

Вот так и образовалось наше общество.

Никки – мечтатель.

Пилар – реалист.

А я – принцесса.

Теперь, по прошествии многих лет, я понимала, что Пилар с первого класса, если не с рождения, шла к тому, чтобы стать такой, какой она была теперь, – прямолинейной, реалистически мыслящей либералкой. Наверняка ей казалось, что она родилась не в той семье и не в том штате. Но факт остается фактом: уехав однажды на север, она все-таки вернулась назад. Вот вам и доказательство того, что если уж ты здесь родился, то Техас у тебя в крови, несмотря на все твои левые настроения, прилизанные волосы и уродливые очки. Как она могла не вернуться домой?

Теперь Никки. Если бы я удовлетворила требование Говарда и помогла ей вступить в ЛИУК, можно было бы считать, что ее мечты сбылись.

Что касается меня, я всегда чувствовала себя принцессой, пока не оказалась на грани нищеты. Это абсолютно недопустимо, ситуацию необходимо срочно менять.

Я выехала из «Ив», помахала рукой Хуану, маячившему в окне кирпичного домика охранника. Мне нужно было время, чтобы перебрать все возможные варианты. Я не хотела, чтобы меня спасал мужчина. Баловали, обожали, воздвигали на пьедестал? Да. Но спасали? Non[5].

Итак. Если у меня есть хоть один шанс сохранить положение в обществе, мне потребуется помощь Говарда Граута. Эта мысль не давала покоя, так как за свои услуги он запросил слишком дорогую плату.

Как говорят, нашла коса на камень.

Но, объезжая парк Уиллоу-Крика с восточной стороны главной площади, мимо толстых дубовых стволов и диких колокольчиков, рассыпанных повсюду, как цветной ковер, я вдруг поняла, что если кому-то и под силу протащить Никки Граут в ЛИУК, то только мне. Я была просто гений, когда речь шла о выполнении невозможного. Кроме того, если я не прибегну к помощи Говарда, чтобы вернуть деньги, меня в любом случае вышвырнут из Лиги. Мне нечего терять, зато смогу вернуть свое.