Виталий Гладкий - Окаянный талант

• Название: Окаянный талант
• Автор: Виталий Гладкий
• Издательство: Центрполиграф
• Жанр: Ужасы и Мистика
• Год: 2007
• ISBN: 978-5-9524-2769-3

Олег Радлов, молодой художник-неудачник, получил от таинственного иностранца очень выгодное предложение: за двадцать тысяч долларов написать портрет некоего чиновника. Останавливает художника только душевное смущение от нарушенной когда-то клятвы, данной собственному деду, – никогда не писать портреты без древнего оберега, ведь за этим последовала таинственная смерть юной возлюбленной. Но в наш прагматичный век нелепо верить суевериям, к тому же все может оказаться обыкновенным самовнушением...

---

– А почему вы обращаетесь ко мне?

– Верлен Аркадиевич, в городе все знают, что вы человек сведущий в тайнах сильных мира сего, хорошо знаете городское закулисье. Или люди не правы?

– Скажем точнее: я не то, чтобы наиболее сведущий, но один из самых компетентных представителей журналистской братии нашего региона. Однако, прежде чем ответить на ваш вопрос, я все же хочу уточнить: с какой стати вас так сильно заинтересовала смерть Ильи Максимовича? Только не нужно мне рассказывать о вашем большом человеколюбии и сострадании… ну, вы понимаете, о чем я говорю. Такие вещи нужны, чтобы налить в репортаж «воды», а значит, увеличить количество строк.

– Его звали Ильяс Максудович, – уточнил Олег.

– А! Так вы и это знаете. Настоящее имя нашего бывшего вице-мэра мало кому известно.

– Что лишь подтверждает мои слова о моих добрых с ним отношениях.

– В какой-то мере, да. Но все равно вы так и не ответили на мой вопрос.

– Если вас это так интересует… – Олег пожал плечами. – Просто я не верю в его внезапную смертельную болезнь. Я работал над его портретом год назад, и он выглядел, как говорится, дай Бог каждому.

– Все равно вы что-то не договариваете. Мы же с вами не кумушки на завалинке, которые готовы перемывать косточки кому угодно в любое время дня и ночи. И вы не частный детектив. Ладно, я тоже не следователь прокуратуры… хотя и мне хотелось бы проникнуть в ваши мысли. Да, вы правы, его болезнь очень подозрительна.

– Может, его отравили? – высказал предположение Олег.

– Если и отравили, то каким-то неизвестным науке ядом. Вскрытие было произведено весьма тщательно и очень квалифицированными врачами. Там собрался целый консилиум, три известных профессора. Все-таки, Ильяс Максудович – депутат Думы. У него были влиятельные друзья-товарищи, которым, как и вам, не очень верится в версию лечащего врача.

– И что?

– А ничего. Человек сгорел на работе. Раньше это так называлось. Правда, нынешние депутаты не шибко утруждают себя государственными заботами. Больше думают о собственном кармане. Поэтому представить нашего заместителя мэра в виде факела я не могу.

– Но ведь какая-то причина смерти все равно должна быть.

– Должна. И думаю, что она лежит в несколько иной плоскости, нежели чистая физиология.

– Вы на что намекаете?

– Это не намек, а констатация фактов. Дело в том, что Ильяс Максудович в последнее время разругался с однопартийцами и перешел в другую фракцию – скажем так, проправительственную. Не захотел быть оппозиционером. И то верно – зачем ему это? У него, насколько я знаю, есть ликероводочный заводик, несколько крупных магазинов, интересы в сфере нефтянки… А ведь весь его бизнес властные структуры при желании могут изничтожить на корню. Несколько проверок – и пишите письма мелким почерком. У нас ведь можно посадить любого. Тем более, представителя бизнеса, пусть и с депутатским мандатом в кармане. Вот наш бывший вице-мэр и выбрал сторону сильного.

– Думаете, ему не простили?

– Прощать, не прощать… Это наивное видение проблемы. В политике работают совсем другие законы и понятия. Там нет привязанностей и друзей, а есть лишь целесообразность, иногда – сиюминутная, иногда – перспективная. Предательство в политике – это все лишь осознание бесперспективности программы партии, в которую входит отступник. Не более того.

– Но если ему поспособствовали отправиться в мир иной, то почему даже медицинские светила оказались бессильны определить препарат, которым, возможно, отравили Ильяса Максудовича?

– Кто знает… Может, это всего лишь официальная версия, для прессы и обывателей. Но говорят, – это строго между нами! – что его сглазили. (Просто мне не хочется выглядеть старым суеверным дураком). Или заколдовали. Вы верите в такие штуки?

– Как вам сказать…

– Не надо ничего говорить. Все мы немножко верим в чудеса и в потусторонние силы. Нам хочется в это верить. Иногда мы даже пишем об этом – чтобы привлечь читателей и поднять тиражи. Я имею ввиду людей моей профессии. Но на самом деле очень сомневаюсь, что депутата Государственной Думы так просто можно извести. Наших чиновников никакая нечистая сила не берет. Они ни в воде не тонут, ни в огне не горят.

– Что да, то да…

– Вот и я об этом. Странная смерть, чтобы не сказать больше…

Они еще немного поговорили о том, о сем, потом Олег начал прощаться, потому что в кабинет уже несколько раз заглядывала рыжая секретарша, которая подавала главному редактору какие-то тайные знаки.

– И все-таки, как говорится, возвращаясь к нашим баранам, не могу не спросить еще раз: чем вызван ваш повышенный интерес к персоне безвременно усопшего вице-мэра? – спросил Верлен Аркадиевич, задержав руку Олега. – Хотя бы намекните. Я ведь газетчик. Меня хлебом не корми, а подавай сенсацию.

Олег был сумрачен. Нехорошие подозрения постепенно превращались в уверенность.

– Ответ должен быть честным? – Он не отвел взгляд, а смотрел прямо в глаза собеседнику.

– Насколько это возможно. Вы ведь не на исповеди…

– Верно, не на исповеди. Вот потому и говорю – лучше вам ничего не знать. Поверьте мне. Это пока только мои предположения… но я уже вижу в ваших глазах журналистский азарт, поэтому просто обязан вас предупредить. Вы, конечно же, предпримите свое расследование, чтобы я там ни говорил. А может, уже его ведете. Могу вас огорчить – сенсаций не ждите. Почему? Вы их просто не дождетесь.

– Неужели все так серьезно?

– Думаю, что да. Хотя… не факт. Пока не факт. Скажу откровенно – вы мне симпатичны. И мне очень не хотелось бы прочитать в вашей газете еще один некролог. Притом очень скоро.

– Ух ты! – Главный редактор попытался улыбнуться, но улыбка вышла вымученной и кривой. – Вы меня здорово напугали. Но обещаю – я подумаю.

– Думайте… если, конечно, вам еще не совсем надоела жизнь. Я пошел. Спасибо за информацию и всего доброго…

С этими словами Олег покинул кабинет Верлена Аркадиевича. Рыжая девица напоминала рассерженную кошку; она никак не могла утихомирить нескольких сотрудников редакции, которые рвались в кабинет шефа, и, судя по ее решительному настрою, уже готова была пустить в ход свои длинные ногти.

Вежливо кивнув ей на прощанье, художник поторопился покинуть здание. На душе у него скребли кошки.

Глава 22

«Не надо было, ничего не надо было говорить Верлену! – думал Олег, выруливая со стоянки возле здания редакции на проезжую часть. – Глупый язык… точно без костей. Как бы этот рыцарь пера не начал сражаться с ветряными мельницами. Глаза у него загорелись… И вообще – не стоило даже ходить в редакцию. То, о чем рассказал мне главный редактор, я знал заранее. Может, не столь детально, но вполне достаточно для определенных выводов…»

Достаточно ли?

А что если это всего лишь его повышенная мнительность?

Просто сказывается большое напряжение – все-таки, последнее время он работал, как одержимый. А как не работать, если заказов собралось года на два вперед?

Неожиданная мысль проникла в мозг и заставила круто переложить руль. Олег свернул в переулок и выехал на улицу, которая вела к дому старого архитектора. Ему почему-то сильно захотелось увидеть старика.

По дороге художник зашел в магазин, где купил торт и дорогое французское шампанское. От предвкушения встречи с Леонидом Константиновичем у него даже настроение улучшилось.

Олегу снова захотелось окунуться в мир воспоминаний старого архитектора, в другую жизнь, которая начала казаться художнику такой пасторальной, такой сермяжно-идиллической, что была похожа на добрую сказку.

Возле дома старика он застал кучу зевак, которые что-то горячо обсуждали. Собственно говоря, дома не было. На его месте лежала груда обгоревших бревен, мусора и высилась, как надгробие из черного камня, закопченная при пожаре труба камина.

– Что произошло?! – вскричал Олег, подбежав к людям.

– Не видишь, что ли? – угрюмо ответил мужик средних лет с испитым лицом. – Сгорело все.

– Как, когда?

– Третьего дня, – ответила женщина в платочке.

Наверное, она шла из церкви, которая находилась неподалеку.

– Мы тут все могли сгореть, – встрял в разговор сухощавый дедок на костылях. – Вот, бежал пожар тушить… – Он показал на свою загипсованную ногу. – Огонь до неба был. Искры в окна залетали. Хорошо догадались послать людей с ведрами на чердак, иначе нашему дому точно была бы хана.

– Поджог, – авторитетно заявил молодой мужчина в спецовке; наверное, слесарь-сантехник. – На это место братва давно глазом накинула. Центр города. Хотели построить казино. А тут этот… музей. Ни обойти, ни подвинуть. Вот и пустили красного петуха.

– Твоя правда, – отозвалась толстуха в годах. – На моих глазах было. Ночью поднялась воды попить, а тут как пыхнет… Сразу крыша загорелась. Мне хорошо было видно. Вон окна моей квартиры, совсем рядом.