Эдуард Тополь - Русские на Ривьере

• Название: Русские на Ривьере
• Автор: Эдуард Тополь
• Издательство: АСТ
• Жанр: Современная проза
• Год: 2001
• ISBN: 5-17-006718-6

Автобиографический роман – или стремительный детектив? Или и то и другое сразу – потому что порой правда бывает более неправдоподобной, чем самый отчаянный вымысел?

Франция, Италия, Германия – таков маршрут немыслимых приключений известного писателя и московского плейбоя, поначалу задумавших всего лишь создать сценарий скандального фильма…

---

Витю моют, бреют, одевают и притаскивают на сцену, на закрытие Каннского фестиваля, где ему вручают приз за лучший сценарий и объясняют, что если бы он не был таким мудаком и не провел неделю в кутузках, он бы получил «Золотую пальмовую ветвь». А так – «пардон, мсье Невски, был бы скандал давать главный приз человеку, который так грубо манкировал весь наш фестиваль».

Но Витя на них не обиделся. Он получил приз за лучший сценарий и приз «Золотая камера», то есть грант министерства культуры Франции на следующий фильм. Больше того: французы простили Вите и его семилетнюю отсидку в лагере за изнасилование, и даже дебош в Ницце и дали ему право на жительство в своей замечательной стране. Теперь там живут два великих кинематографиста со статьей за изнасилование – Роман Полански и Виктор Невский. Витя сделал во Франции свою вторую картину, которая, правда, не стала такой знаменитой, как первая, но тоже хорошо прошла, потому что он-то делает правдивое кино про российскую жизнь, а французы кричат: «Какая экзотика!», «Какая фантазия!» и смотрят на нашу жизнь так, как мы смотрим телепрограммы про дикие африканские племена, которые едят червей.

То есть французы Витю страшно полюбили. А он и в Париже остался таким же, как в России, – в помятом пиджаке и с зубами, которые он до сих пор не привел в порядок. Поэтому, когда в парижской префектуре он рассказывал мне свою каннскую эпопею, то соседи, представители слаборазвитых стран, не зная в лицо этого великого кинорежиссера, смотрели на него подозрительно.

Тут нас вызвали к чиновнику префектуры, Вите продлили «карт де сежюр», и мне продлили. Мы с ним поцеловались на прощание, и я говорю: «Как тебя найти?» Он ответил:

– Понимаешь, старик, я тут все время с квартиры на квартиру переезжаю, у меня с хозяевами отношения не складываются. Ну, разбил я им сервиз, но ты ж понимаешь – я пришел с бутылкой, а стакана не нашел. А тут этот сервиз стоит. Я взял портвейн и налил в чашку. А чашка – бац, и выпала, сучка! Ну а когда я первую чашку разбил, думаю: «Ах вы, суки, спрятали стаканы!» И перебил весь сервиз. И теперь у меня такие неприятности, старик, я не знаю, чем это кончится. Может, меня опять выселят.

Я говорю:

– Вить, а на сколько лет тебе продлили вид на жительство?

Он говорит:

– На десять.

Я говорю:

– И мне на десять. У тебя когда следующее продление?

Он говорит:

– 23 февраля, в день Советской Армии.

Я говорю:

– О, и у меня 23 февраля! Старичок, ровно через десять лет, 23 февраля мы с тобой встречаемся здесь. В этом зале для представителей слаборазвитых стран. Только сделай мне подарок, пожалуйста! Вставь себе к этому времени зубы!

– Хорошо, – сказал Витя. А потом подумал и добавил: – Старик, а зачем нам на десять лет откладывать? Может, мы сейчас пойдем выпьем? Пока у меня деньги есть.

* * *

Я слушал Стефановича, не перебивая. Я слушал его и в «Кафе де Туран», и на Променад-дез-Англе по дороге в его любимый Вильфранш, где он уверенно подкатил к прибрежному отелю «Версаль» и стал выяснять у портье, свободны ли номера с видом на бухту. И я слушал его рассказы на балконе его 32-го номера, откуда открывался действительно фантастический вид на гавань Вильфранша. Что-то зрело во мне по ходу этих рассказов, какой-то маленький жгучий ком рос во мне, как хлеб в печи, с момента нашего визита к Ростраповичу. Но даже утром, когда мы факсом отправили свою заявку в парижский офис «European Film Production» и завтракали на открытой веранде гостиничного ресторанчика, я еще молчал и слушал, бегло просматривая «Таймс», предупредительно лежавший на нашем столике. А Стефанович продолжал свою песню Лазурному берегу.

История тридцать третья Вильфранш

– Это мой самый любимый город во Франции, его полное имя Вильфранш-сюр-Мер. Перевести это можно как Вольный город над морем. Как видишь, это совершенно крохотный городок, он расположен в 5 километрах от Ниццы и примерно в 10 километрах от Монте-Карло, в самой красивой бухте Лазурного берега. Вообще, на мой взгляд, Франция – самая красивая страна в мире, а самой красивой частью Франции является Лазурный берег. А вот самым красивым местом Лазурного берега является Вильфранш. Когда я увидел его первый раз вон оттуда, с горной дороги, то у меня нога инстинктивно нажала на тормоз и я остановился, потрясенный видом этой изумительной лагуны абсолютно голубого цвета и узкой полоской желтых и розовых домов вдоль нее. Любоваться этим видом можно бесконечно. На одном берегу лагуны стоит старинная крепость и ожерельем вьются жилые дома Вильфранша, а по другую сторону лагуны мыс Ферра, где, так же как и на мысе Антиб, живут богатейшие люди.

Я стоял, потрясенный этой красотой, а потом спустился в город и обнаружил, что его облюбовали кинематографисты всего мира. Тут снимались «Ронин», «Звездные ворота», несколько серий «Джеймса Бонда» – перечислять можно до бесконечности. Хотя сам городок очень маленький, в нем всего около восьми тысяч жителей, но тут жила масса знаменитостей. Во-первых, тут жил знаменитый поэт-сюрреалист, французский академик Жан Кокто. Он расписал, кстати, местную часовню. Естественно, где жил Жан Кокто, там жил и его любовник Жан Маре. Можно еще назвать Жака Ива Кусто: когда он изобретал акваланг, то испытывал его именно в Вильфранше, потому что лагуна между мысом Ферра и Вильфраншем – это самое глубокое место в Средиземном море. То есть это Мекка аквалангистов. А сейчас тут живет великая певица Тина Тернер.

Но самое интересное то, что это русский город. Да, представь себе, я проехал немало замечательных мест, но нигде я не испытывал желания немедленно поселиться, купить тут дом или квартиру и прожить до конца своих дней. А в Вильфранше это было, как толчок сердца. Только потом, когда я таки купил тут квартиру, я понял, почему это случилось. Оказывается, еще во времена Екатерины II русская эскадра под командованием графа Алексея Орлова бросила тут якорь. Граф положил глаз на эту бухту, названную, кстати, его именем, и Россия заключила первый договор на аренду территории Вильфранша под русскую военно-морскую базу сроком на 50 лет, а спустя годы, когда Россия потерпела поражение в Крымской войне и ей запретили иметь военные базы на Черном море, она стала именно тут, в Вильфранше, строить себе «второй Севастополь», заключив секретный договор об аренде с сардинским королем Виктором Эммануилом. Россия построила тут причал, склады, разместила орудийные батареи и даже повела переговоры о строительстве здесь железной дороги и покупке – ты только вдумайся! – о покупке находящегося рядом княжества Монако! Одновременно шла поощряемая российским правительством скупка земель и строительство вилл «новыми русскими» прошлого века. То есть Вильфранш-сюр-Мер стал русской военно-морской базой на Средиземном море. И у меня даже есть старинная дореволюционная открытка, где русские военные корабли стоят вот здесь, в этой гавани. Когда Николай II прибывал в Ниццу морским путем, то его яхта швартовалась именно в Вильфранше. Вообще цари страшно любили Вильфранш, а английская королева Виктория, которая дольше всех правила Великобританией и при которой Англия достигла своего расцвета, часто приезжала именно в Вильфранш и отдыхала здесь. Количество русских художников, писателей и знаменитых людей, прошедших через Вильфранш, вообще не поддается исчислению, а недавно в Вильфранше был даже поставлен бюст Александре Федоровне, русской императрице, и набережная была названа ее именем. У многих жителей-французов русские фамилии – это потомки русских моряков, которые служили здесь. Когда они где-нибудь на бензоколонке, в магазине или кафе слышали мой русский акцент, они доставали свои паспорта и показывали фамилию – Петрофф, Иванофф, Сидорофф. И необычайно гордились своим русским происхождением.

Да, все было бы хорошо, и мы, русские, по сей день ездили бы в российский город Вильфранш, как к себе домой, если бы не коммунисты. В 1918 году Ленин отказался возвращать царские долги. Французы в ответ наложили арест на российское имущество в Вильфранше. И дали ему пять лет, чтобы он образумился. Но чуда не произошло, и в 1923 году Франция выставила России ультиматум: если вы не вернете займы, ваше имущество в Вильфранше переходит на 30 лет во французское временное управление, – разрешив при этом использовать находившуюся в споре собственность российским «императорским» академикам под Океанографическую лабораторию. Еще в 1953 году У СССР была возможность заплатить долги и вернуть собственность в Вильфранше, но – можешь себе представить: 1953 год, смерть Сталина, борьба за власть, какие там царские долги! А по французскому законодательству через 30 лет невостребованная собственность отчуждается в пользу государства, и Франция забрала себе российскую собственность на территории Вильфранша. Город стал бриллиантом в короне Кот д'Азюр. Кстати, в 1997 году Россия признала свой долг перед Францией и даже частично погасила его, но Вильфранша уже не вернуть. Здесь я прожил несколько лет, здесь у меня был один из самых красивых моих романов.