Илья Голенищев-Кутузов - Данте

• Название: Данте
• Автор: Илья Голенищев-Кутузов
• Издательство: Молодая гвардия
• Жанр: Биографии и Мемуары
• Год: 1967

Книга посвящена Данте Алигиери (Dante Alighieri), знаменитому итальянскому поэту XIII в.

---

Данте

Глава первая Город на берегу Арно

В дни Юлия Цезаря римляне, разрушив этрусское Фьезоле, на берегу Арно построили военный лагерь и назвали его Флоренция. Новое поселение, как всякий римский город-крепость, имело форму четырехугольника. Древние стены, сложенные из небольших кирпичей, двенадцать веков защищали жителей Флоренции, ставшей в средние века людным торговым городом. После крестовых походов, когда оживились торговые связи Запада и Востока, флорентийские купцы и ремесленники сумели использовать преимущества своего выгодного географического положения. Арно была тогда полноводной и глубокой, и корабли флорентийцев могли спускаться по реке к самому морю.

На единственном мосту через Арно, широком и крепком, предназначенном для тяжелой поступи легионов, в незапамятные времена появилась грубо высеченная конная статуя с мечом в руках. Средневековые горожане называли ее Марсом, по имени языческого бога войны и планеты, под знаком которой возник город. В эпоху варварских нашествий отряды Тотилы разрушили Флоренцию и всадника сбросили в реку. При Карле Великом, когда город начал заново отстраиваться, каменного стража Старого моста вытащили из воды. Не только суеверные простолюдины, но и образованные флорентийцы, как Данте и его наставник Брунетто Латини, верили в дурное влияние первого языческого патрона города. Братоубийственные побоища в стенах Флоренции объясняли влиянием Марса. Это она, красная планета, возбуждала гражданские распри и войны, вызывала бури и мятежи. Ее кровавым цветом окрасился даже герб республики: белая лилия стала алой.

В середине XIII века центр города еще окружали античные стены с четырьмя воротами, глядящими на четыре стороны света. Северные находились неподалеку от епископского дворца и потому назывались вратами епископов. Южные ворота, как и небольшая церковка перед ними, носили имя святой Марии, покровительницы этого входа. Кроме главных входов, были еще малые ворота, которые вели в монастыри и к владениям крупных собственников.

Характернейшей особенностью пейзажа средневековой Флоренции было великое множество башен разной вышины и размеров, обрамленных зубцами, с узкими щелями бойниц. Их островерхие макушки видны были путникам задолго до того, как они приближались к городским стенам. Если в античные времена над укреплениями высились всего четыре сторожевые башни, по одной в каждой четверти города, то в годы жизни Данте число их превышало полторы сотни. Башни росли над домами и кварталами, где жили феодалы, добровольно обосновавшиеся в городе или же переселенные в него силой. Воздвигались башни и объединениями горожан-пополанов для защиты от внутренних врагов. Когда в XIII веке горожане вошли в силу, они разрушили надменно устремившиеся в небо высотные постройки феодалов. Снесенные верхушки у башен грандов знаменовали победу коммуны внутри города, так же как срытые замки во флорентийской округе свидетельствовали о торжестве города-государства Флоренции над феодалами своего контадо.

В XII и XIII веках флорентийцы приступили к строительству мостов, чтобы соединить старый город с противоположным южным берегом реки, где возникли новые поселения, главным образом бедного люда. Самое восточное предместье за Арно долгое время оставалось поселком лачуг и трущоб. В XIII веке там выстроили свои монастыри недавно учрежденные ордена нищенствующих монахов: францисканцев и доминиканцев.

Бурно развивавшиеся ремесла и торговля привлекали во Флоренцию все большее количество пришельцев. Город стремительно рос и не умещался в старой ограде. В 1172 году пришлось обнести его второй стеной, которая поглотила пригороды, разросшиеся на западе и на востоке. Теперь, в новых своих границах, город был защищен водой: вверх по течению от Понте Веккио (Старого моста) в Арно вливалась небольшая речка Муньоне, один из рукавов которой подходил к старой стене, а с остальных сторон подступы к стенам оберегали глубокие рвы. Но и в этих пределах городу скоро снова стало тесно, и коммуна приступила к постройке третьего по счету пояса стен. Когда знаменитый проповедник доминиканского ордена Джованни из Виченцы, слывший чудотворцем, явился во Флоренцию, то народ, как рассказывается в хронике брата Салимбене, закричал: «Ради бога, зажмите ему рот! Он воскрешает мертвых, а у нас и для живых не хватает места». Город на Арно, имевший в начале XIII века десять тысяч жителей, к концу жизни Данте увеличил свое население до девяноста тысяч. Только три города в Европе превосходили его: Кордова, Палермо и Париж.

События времен Римской империи и варварских завоеваний мало интересовали современников Данте. Для флорентийца XIII века история начиналась с эпохи восстановления Западноримской империи, то есть с конца VIII столетия, когда франки Карла Великого, выгнав завладевших Италией лангобардов, поделили Тоскану на феодальные владения. На холмах и скалах предгорий Апеннин выросли мощные замки феодальных сеньоров.

Как повсюду в Европе, крепнущие тосканские города медленно и упорно отвоевывали у епископов права на самоуправление. Они привлекали к себе поселенцев тем, что давали свободу от феодального угнетения крестьянам, бродягам, странствующим купцам и прочему неприкаянному люду.

В XII веке не Флоренция, а Лукка была столицей обширного Тосканского графства. Его владелица, бездетная маркграфиня Матильда, завещала свой феод папе. Но римские первосвященники оказались не в состоянии реализовать права, полученные по завещанию, и одолеть нараставшие центробежные силы богатевших городов и вассальных феодалов. Образовавшиеся на территории Тосканы города-государства, республики и тирании, медленно поглощали окружающие их феодальные владения и создавали собственные правительства. Лукка, Сьена, Пиза уже в XII веке имели вполне выраженное самоуправление, Флоренция — только в XIII.

Недолго продолжалась во Флоренции власть всенародного вече, которое созывалось звуками колокола на площадь и решало важнейшие дела города. Выделившаяся из самых богатых горожан верхушка — патрициат — постепенно забрала бразды правления в свои руки. Власть перешла к консулам и к Совету ста, составленному из «лучших людей» города. В это время бывшие вассалы маркграфини Матильды, почувствовав независимость и безнаказанность, разбойничали на больших дорогах и нападали на торговые караваны. Среди них были семьи, которые в недалеком будущем сыграют очень большую роль в истории города, как, например, графы Гвиди, графы Альберти, Буондельмонти, Уберти, Фрескобальди, Донати, делла Белла. Флоренция, воюя с ними, смирила гордых феодалов и заставила их переехать в город, где они должны были жить по крайней мере четыре месяца в году. Те же, кто не подчинился коммуне, жестоко расплачивались за свою строптивость: Флоренция разрушала их замки, а земли конфисковывала и присоединяла к своим владениям. Не удалось справиться только с мощными феодалами, гнездившимися в горных долинах Апеннин.

Таким образом, в течение нескольких десятилетий город завладел всем Флорентийским графством, которое стало территорией Флорентийской республики. Флоренция подчинила своей власти или своему влиянию также небольшие соседние городки Фьезоле и Сан Джеминьяно, и даже Пистойю, сохранившую, впрочем, некоторую независимость.

Желая ослабить феодалов своего контадо, а также обеспечить потребности растущей промышленности в дешевой рабочей силе, а население города в продовольствии, коммуна приступила к освобождению крестьян на территории республики. В постоянном притоке рабочих нуждалось прежде всего флорентийское сукноделие. Берега Арно и ее притоков покрылись мастерскими по переработке шерсти. Флорентийские сукна, сперва неокрашенные, затем окрашенные, самой тонкой выделки, наводнили рынки Италии и Европы. Ловкие купцы немало наживались и на торговле изделиями искусных флорентийских ювелиров, оружейников, ткачей. Но не только своей торговлей и ремеслами богатела Флоренция.

Флорентийцы прославились по всей Европе как банкиры, заимодавцы, ростовщики. Их можно было встретить у подножия трона святого отца, папы, во Фландрии, в Испании и на Британских островах. Папа Бонифаций VIII как-то весьма ядовито заметил о вездесущих флорентийцах, всюду проникающих и всюду торгующих, оказывающих влияние на королей и сильных мира сего, что не четыре, а пять элементов существует на свете: вода, земля, воздух, огонь и флорентийцы.

Первоначальный капитал составлялся безжалостным ростовщичеством. Все кто мог давали деньги в рост; давали охотно полуразорившимся феодалам под залог земель и даже епископам, которым принадлежали небольшие города и другие владения. Предположим, что епископу нужен был золотой кубок для подарка кардиналу в Риме или феодалу — константинопольские ткани, драгоценности, пряности, духи, — все это можно было найти во Флоренции у оборотливых купцов. Заимодавец никогда не делал кислого лица, когда должник приходил без денег в срок уплаты векселя. Долговое обязательство можно было продлить у нотариуса еще на полгода или на год, но за это приписывались к сумме долга огромные проценты. Если должнику снова были нужны деньги, ему снова их охотно ссужали. Когда же и самому должнику становилось ясно, что заплатить он не в состоянии, ему приходилось уступать заимодавцу часть своих владений. Таким образом немало феодальных и церковных земель перешло в руки флорентийских ростовщиков. Так обогатились Кавальканти, которые были, по-видимому, сами феодального происхождения, так разбогател Джанфилиаццы, ссужавший деньги королям под залог драгоценностей и слывший первым ростовщиком Европы.