Лилиан Браун - Кот, который разговаривал с привидениями

• Название: Кот, который разговаривал с привидениями
• Автор: Лилиан Браун
• Издательство: Амфора
• Жанр: Классический детектив
• Год: 2006
• ISBN: 5-367-00091-6

Два мертвых тела подряд могут вызвать истерику даже у Коко и Юм-Юм. У Коко есть шанс выйти на след серийного убийцы и тем самым снять подозрение с Квиллера. После всего этого встреча с привидениями – сущий пустяк.

---

– Почту за честь! – сказала Милдред,

– Хочу тебя предупредить: почерк у неё – египетские иероглифы.

– Квилл, я тридцать лет проверяла школьные сочинения – я могу прочесть всё на свете.

Он хотел было начать расспрашивать её о Кристи, но решил, что благоразумнее отложить это до десерта. Выходило, что каждый раз, приглашая Милдред пообедать, он рассчитывал выудить кое-какую информацию из её необъятной памяти, хоть он и старался это искусно замаскировать. Поэтому он спросил её о новой выставке, которая должна была вскоре открыться в музее. (Милдред была председателем выставочного комитета.)

– Её закончили три недели назад, – сказала она, – но мы откладываем открытие, чтобы оно совпало с началом золотой осени, – так сказать, ещё один пункт программы. Вся экспозиция посвящена катастрофам в истории Мускаунти. Публика любит катастрофы. Уж тебе-то это должно быть известно. Разве тираж «Дневного Прибоя» не поднимался каждый раз, когда происходила крупная авиационная катастрофа или землетрясение?

– Как же вы передадите ощущение катастрофы в маленьком музейном зале? – спросил он.

– Да, на это требуется некоторая изобретательность. На стенах мы развесили увеличенные фотографии, и, скажу тебе, тут поднялись такие споры… Один из членов нашего комитета, её зовут Фран Броуди – это так, для сведения, – отыскала в музейных архивах сомнительную фотографию. Не написано было ни откуда она, ни кто её принёс, только нацарапана на обороте дата: тридцатого октября тысяча девятьсот четвертого года. Ни о чём не напоминает?

– Это когда нашли тело Эфраима Гудвинтера?

– Дата, которая всегда будет жить в сплетнях за чашкой кофе! Это был просто моментальный снимок – отвратительного качества фотография Дерева повешенных, на котором висит, предположительно, тело на веревке. Фран хотела её увеличить, сделать три на четыре фута. Я сказала ей, что это будет погоня за дешёвой сенсацией. Она сказала, что это история нашего округа. Я сказала, что так мы будем потакать дурному вкусу. Она сказала, что это объективное свидетельство. Я сказала, что это вполне может быть ковер, скрученный и связанный так, что напоминает тело.

– А кому и зачем это могло понадобиться?

– Квилл, ненавистники Эфраима чего только не делают, чтобы «доказать», что его линчевала группа людей, одетых в белые простыни. В музее, кстати, даже хранится простыня с двумя прожженными в ней дырками для глаз. Её будто бы нашёл пастор Старой Каменной церкви, и нашёл как раз тридцатого октября тысяча девятьсот четвертого года и как раз около Дерева повешенных. Думаю, что её специально там забыли, чтобы преподобный отец её подобрал.

– В твоих словах мне слышится изрядная доля скептицизма, Милдред.

– Если хочешь знать моё мнение, так вся эта история с линчеванием – выдумка. Предсмертная записка Эфраима хранится у Джуниора Гудвинтера, и почерк совпадает. Джуниор нам разрешил снять с неё ксерокс для выставки. Ну, конечно, Фран Броуди – знаешь, она иногда бывает такой с… склочницей – сказала, что это предсмертное письмо – подделка. И всё опять пошло по новой, и Ларри пришлось вмешаться в качестве третейского судьи. В результате нашли компромисс. Мы озаглавили раздел о катастрофе на шахте Гудвинтера «Правда или миф?». Так и будет написано большими буквами. Там будут выставлены якобы предсмертная записка и якобы фотография повешенного, но только в натуральную величину. Никаких сенсационных фотографий во всю стену!

– Я рад, что ты не сдала позиций, Милдред. И никогда не сдаешь! Фран, кажется, когда-то у тебя училась?

– Да, лет десять назад. А теперь вот стала дизайнером интерьеров и любит попререкаться со своей старой учительницей. Талант у неё, конечно, есть, но она и в школе всегда была трудным ребенком, и до сих пор такой осталась.

За супом Квиллер спросил:

– Ты была сегодня на открытии магазина «Эксбридж и Кобб»?

– О, это было нечто фантастическое! – воскликнула она. – Тебе стоило туда сходить. Угощали превосходным шампанским с легкими закусками. Собралась вся наша элита. Все разоделись ради такого случая. На Сьюзан было платье, сшитое по специальному заказу, и выглядела она просто потрясающе, впрочем, она всегда так выглядит. Мне бы её фигуру. Я там познакомилась с сыном Айрис такой интересный мужчина. А какие там продавались вещи – ты просто не поверишь! Чиппендейловский стул за десять тысяч долларов! Даже не кресло, а обычный стул! И комод за девяносто тысяч!

– Кто же в Мускаунти станет платить такие суммы?

– Не смеши меня, Квилл. Здесь полно потомков старых богатых семейств. Деньги у них имеются, хоть они этого и не афишируют. Доктор Золлер, Эвфония Гейдж, доктор Галифакс, Ланспики вполне могли бы заплатить, да и ты сам – разве нет?

– Я тебе уже говорил, Милдред. Я не умею приобретать веши ради вещей. Если я не могу это съесть или надеть на себя, то я это не покупаю… Айрис и Сьюзан должно быть, вложили в этот магазин целое состояние

– Вложили, – кивнула Милдред, – а теперь всё это заполучила Сьюзан. Что ни говори, повезло ей, – и понизив голос, добавила: – Не говори никому, но – судя по тому, что я заметила сегодня днем, – у неё и на сына Айрис имеются виды. Я случайно узнала, что из гостиницы он съехал в четверг вечером, а из города уезжает только завтра. Гостиничный аудитор женат на одной даме из нашего школьного совета, а я их обоих, Сьюзан и Денниса, видела сегодня в магазине у Ланспика.

– Я бы пошёл на открытие, – сказал Квиллер, – но у меня было интервью с интересной молодой женщиной – Кристи Фагтри.

– Как же, помню её, – сказала Милдред. – Была у меня такая в художественном классе – вязать хорошо умела. У неё были загадочные глаза, я такие видела у одной кинозвезды, не помню только у кого. Кристи вышла замуж и уехала. Она что, вернулась?

– Она вернулась и живёт на своей родовой ферме, выращивает коз и продаёт молоко.

– Что ж, главное – по-своему, не похоже на других. Кристи всегда была не похожа на других. Когда остальные ученики ткали из акрила и шенили, Кристи плела из кукурузной обертки и молочая.

– Ты знаешь того парня, за которого она вышла? Его фамилия Уоффл.

– Я знала только, как он выглядел и какая у него была репутация, и, по-моему, Кристи сделала плохой выбор. Внешне он был ничего и девушкам нравился. Одна Кристи за ним не бегала, поэтому, естественно, он стал её добиваться. Возможно, считал, что она владеет состоянием семьи Фагтри. Если бы у него были хоть какие-то мозги, он бы знал, что все семейные капиталы промотал ещё капитан Фагтри; хоть его здесь и любили, был он сноб и бездельник и невесть что о себе воображал. Если Кристи выращивает коз, значит, по крайней мере, у неё больше честолюбия, чем у её знаменитого предка.

– За домом не следили много лет, но это архитектурный шедевр, – сказал Квиллер.

– Особенно башня! Когда я была молоденькой девушкой, мы часто ходили на Ивовую тропинку, и оттуда было видно эту башню. Она возвышалась над деревьями. Нам казалось, что там обитают привидения.

– Что за Ивовая тропинка?

– Ты ещё не разведал, что такое Ивовая тропинка? Квилл, это большая ошибка с твоей стороны, – проговорила она с лукавой улыбкой. – Это тропинка, по которой гуляют влюблённые. Она проходит под ивами, которые растут по берегам Чёрного ручья. Начинается она от моста за музеем, а потом петляет между землями Фагтри и Гудвинтера. Там невозможно романтично. Тебе бы надо по ней пройтись, Квилл, – только возьми с собой подходящую спутницу!

В воскресенье утром Квиллер прошёлся по Ивовой тропинке в одиночестве – хотя и не в полном одиночестве, как он рассчитывал.

Этот поход не был заранее обдуман. Он расхаживал по двору музея, сунув руки в карманы, глубоко дышал, наслаждался буйством осенних красок, как вдруг у него появилось ощущение, что за ним наблюдают. Тогда он как бы невзначай, как бы любуясь природой, огляделся по сторонам.

Посмотри он в сторону дома, он бы обнаружил две пары прикованных к нему голубых глаз, но это не пришло ему в голову. Он взглянул на восток и увидел поля; на севере был сарай минус фургон Бозвела; на западе виднелась башня дома Фагтри, возвышающаяся над вершинами деревьев. А вдруг, не без удовольствия подумал он, это Кристи смотрит на него в бинокль. Удивительно, как можно что-то почувствовать на таком расстоянии. Он пригладил усы, расправил плечи и решил, что надо пройтись по Ивовой тропинке.

Этот свежий солнечный октябрьский день был таким ясным, что можно было различить еле слышный звон церковных колоколов в Вест-Миддл-Хаммоке, что в трёх милях. Сначала он прошёл по улице Чёрного Ручья, затем по Фагтри-роуд свернул на восток к мосту и спустился по скользкому берегу. Ручей был узкий и неглубокий, но весело бурлил по камням под склонившимися ветвями ив, а дорожка, мягкая от десятилетиями копившегося перегноя, вся в ярких узорах из опавших листьев, вилась в тени кленов и дубов.