Джоу Росс - В плену фантазий

• Название: В плену фантазий
• Автор: Джоу Росс
• Жанр: Современные любовные романы

Дезире Дапри приобрела широкую известность как телерепортер криминальной хроники. Но никто не знает, что в свободное время она пишет эротические рассказы, воплощая в них свои фантазии, главную роль в которых играет Роман Фалконар – основной подозреваемый по делу об убийствах и изнасилованиях.

---

Джоу Энн Росс В плену фантазий

Глава 1

Новый Орлеан готовился к приближающемуся Рождеству. Гирлянды праздничных огней весело сияли вдоль главных улиц города и мерцали на ветвях величественных дубов в городском парке. Знаменитые на весь мир балкончики домов с коваными чугунными перилами были обвиты разноцветными фонариками. Мириады огней переливались на боках нарядных трамвайчиков, отражаясь в спокойных водах реки.

Из открытых дверей и окон на улицу Бурбонов лились звуки рождественских гимнов, меланхоличных блюзов и зажигательного джаза. Казалось, музыканты и клоуны захватили все перекрестки во Французском квартале и норовили развлечь всех, кто спешил в этот поздний час сделать покупки, песнями о позванивающих бубенчиках, радующихся ангелочках и рождественских чудесах.

Среди всей этой праздничной суеты огромный дом Романа Фалконара, построенный в модном некогда стиле античного Возрождения, казался темным и мрачным, словно забытый склеп. Как и у многих домов в городе, фасад особняка был украшен затейливыми балкончиками и легкомысленными перилами, а сзади его обнимал тенистый запущенный сад. Кирпичные стены давно уже поблекли от постоянной сырости и приобрели оттенок лепестков отцветающей осенней розы. В городе ходили упорные слухи о том, ?что в доме водится нечистая сила, однако Роман купил его, не задумываясь, на гонорар от своего первого бестселлера «Грусть саксофониста».

В первую же ночь, проведенную в загадочном особняке, Роман не ложился до самого рассвета, словно ребенок, дожидаясь появления призрака.

С того дня прошло уже пять лет, но он не переставал ждать.

Полная луна, окруженная прозрачным белесым ореолом, бросала лучи вздрагивающего света на широкие кирпичные ступени парадного входа. Едва ли кто-нибудь назвал бы сейчас такое освещение приятным или романтическим.

Однако Романа подобная обстановка устраивала вполне, поскольку она гармонировала с его мрачным настроением.

Голова его раскалывалась от нестерпимой боли; а когда он отпирал поросшую зеленым мхом дверь, то заметил, что руки у него трясутся.

Войдя в дом, Роман ощупью прошел наверх, к себе в кабинет, прихватив по дороге бутылку виски и стакан.

Оказывается, перед уходом Роман забыл выключить компьютер, и теперь фосфоресцирующий в темной комнате экран заливал кабинет голубовато-зеленым сиянием. Роман не стал перечитывать светящиеся на экране слова: он и так помнил их наизусть. Слишком хорошо помнил, черт бы все побрал. Отхлебнув виски, он ощутил, как блаженное тепло охватывает тело, постепенно помогая измученной душе немного расслабиться. Однако это давалось нелегко.

Особенно если учесть, что он теперь знает и что пытается, предугадать.

Безжалостный пират наших дней захватил изящную яхту Дезире Дапри где-то среди необъятных просторов Тихого океана. И вот теперь она оказалась пленницей. Пленницей беспокойной страсти, куда более опасной, нежели этот незнакомец, гипнотизирующий ее настойчивым взглядом темных глаз.

Сначала она сопротивлялась, царапалась и пыталась ударить его, плача и одновременно крича во все горло, хотя никто и не услышал бы ее в пустынном море, но в конце концов была вынуждена сдаться на милость победителя.

Дезире лежала на спине, ощущая под собой нагретые доски гладкой тиковой палубы. Нападавший завел ее руки за голову и привязал запястья девушки к невысокой белой мачте. Глаза ее были плотно зажмурены, а тело вздрагивало каждый раз, как горячие руки незнакомца прикасались к ней, втирая в кожу кокосовое масло.

Голос его звучал хрипловато и так соблазнительно – он говорил о том, что сделает с ней, и от его слов Дезире охватывал и неподдельный ужас, и трепетный, сладостный восторг.

Приоткрыв глаза, Дезире следила за тем, как красиво очерченный рот незнакомца медленно приближается к ее лицу.

Темноволосая голова заслонила солнце. Предвкушение близкого наслаждения затопило всю душу Дезире; ей казалось, что к ее возбужденному неравной схваткой телу поднесли горящий факел.

У Дезире перехватило дыхание.

Громкий звонок телефона на столике рядом с кроватью пронзил ночную тишину, и чувственное сновидение разлетелось на миллион сверкающих брызг, исчезая в глубинах подсознания.

Выругавшись, Дезире подняла трубку.

– Дапри. – Голос ее прозвучал хрипло и отрывисто, что было необычно для нее.

Человек на другом конце провода не тратил времени на светские извинения:

– Еще одно изнасилование. На кладбище Сент-Луис. Похоже, снова тот же самый подонок.

– Когда это случилось? – Моментально проснувшись, Дезире спрыгнула с кровати и с телефоном в руках направилась к платяному шкафу.

– Я только что сам увидел сообщение на сканере. Повезло нам, правда? – добавил Адриан Бовье, продюсер телевещания Западной и Южной Луизианы.

– Это точно, – рассеянно согласилась Дезире, вытаскивая из шкафа алый кашемировый свитер и серые шерстяные брюки.

Она частенько гадала, нравится ли Ла Донне, молодой жене Адриана, тот факт, что возле их супружеского ложа всю ночь напролет работает сканер, с тихим шелестом выдавая последние новости о происшествиях в городе. Может, именно по этой причине Адриан женат сейчас уже в третий раз?

Как бы там ни было, нельзя отрицать, что именно Адриану и его фанатичной преданности своему делу телеканал обязан таким успехом. Кроме того, Дезире сама была должницей Адриана – благодаря ему за те пять лет, что она работала на телеканале, ей нередко удавалось первой сообщить в эфире о происшествиях дня. Однако все это было детской забавой по сравнению с тем, что творится в городе сейчас.

– Я выезжаю, – пообещала она.

– Рафинад встретит тебя на месте. Рафинада все называли именно так – кратко, как Шер или Мадонну. Чернокожий оператор, весом в триста с лишним фунтов, еще совсем недавно играл в американский футбол в команде штата Луизиана. Покинув большой спорт, он успел поработать профессиональным борцом; правда, ходили упорные слухи, будто его карьере на ковре пришел конец из-за того, что Рафинад так и не сумел взять в толк одну простую вещь: следует лишь притворяться, что он ломает своего соперника пополам, а вовсе не делать этого на самом деле.

Немало людей на телеканале рады были бы узнать, откуда возникло такое странное прозвище – «Рафинад». Однако, насколько было известно Дезире, ни у кого еще не хватало духу спросить об этом его самого. Великан не отличался особой словоохотливостью, и стоило только разговору принять конфиденциальный оттенок, как яростный взгляд Рафинада обращал в трепет даже самых решительных собеседников.

Дезире припарковала машину у ограды кладбища Сент-Луис, рядом с длинной вереницей полицейских автомобилей. Невыключенные мигалки на крышах патрульных машин освещали ворота кладбища то красным, то синим светом, что напомнило Дезире вращающуюся гирлянду, которую ее бабушка использовала для освещения искусственной елки, в дни зимних праздников.

И эта елка, и сама бабушка, как и все в доме, где Дезире провела годы своего детства, всегда казались девочке холодными и неприветливыми.

Неподалеку от патрульных автомобилей стояла машина «скорой помощи».

В обычные дни в это время ночи на кладбище не бывает ни одной живой души, за исключением нескольких храбрецов, которые отваживаются отправиться сюда, чтобы высказать самое заветное желание на могиле Мари Лаво, знаменитой колдуньи вуду, что жила в Новом Орлеане в девятнадцатом столетии.

Однако сегодня тротуар вдоль кладбища был заполнен зеваками. Дезире помахала пропуском с печатью «Пресса» перед носом полицейского в штатском и, нагнувшись, поднырнула под ярко-желтую ленту, которой было оцеплено место происшествия. Спустя несколько секунд она уже шагала по дорожкам кладбища, усыпанным хрустевшими под ногами толчеными ракушками – на побережье Мексиканского залива такое покрытие заменяет привычный в других частях страны гравий.

– Долгонько же тебя приходится дожидаться, – проворчал Рафинад. – Хотя, с другой стороны, разве может быть иначе? Бедному старому Рафинаду достается вся самая черная работенка, а затем появляется юное дарование – и прыг в кадр!

Первой реакцией Дезире было ощетиниться и дать ему немедленный отпор. Затем она сообразила, что Рафинаду, как никому другому, известно, что она терпеть не может, когда ее именуют «юным дарованием», и равнодушно пожала плечами.

– Я предпочитаю, чтобы вместо меня на таком ветру мерз ты, вот и все. Черт возьми, ну и холодно же сегодня! – Она потерла плечи руками в надежде согреться.

– Кое-кому сейчас куда как холоднее, – пробурчал Рафинад, кивком бритой головы указывая на ровные ряды белых надгробных изваяний.