Айра Левин - Щепка

• Название: Щепка
• Автор: Айра Левин
• Издательство: Лиесма системс
• Жанр: Триллер
• Год: 1994
• ISBN: 9984-502-04-X

Сотрудница издательства Кей Норрис переезжает на новую квартиру в модном небоскребе, прозванном "щепка". Вскоре серия таинственных убийств, происходящих в доме, наводит ее на мысль, что вокруг нее самой сжимается опасное кольцо.

---

– Показ с рассказом? – спросила она.

– Почти.

Загорелся экран телевизора – площадка для игры в гольф, мяч катится к лунке. Упал. Аплодисменты. Экран погас, вспыхнул красный глаз видеоплейера.

Она взяла бокал.

– Я бы хотела все-таки... – сказала она.

На экране появилась гостиная. Изображение черно-белое. Вид сверху. По комнате расхаживает мужчина, собирает листы бумаги – они шуршат; грязную посуду – она гремит.

Она поставила стакан. Уставилась на экран.

Это же он, Пит...

И комната та, где она в гостях в данный момент. Он собирает пустые стаканы с плексигласового столика. Поднял голову. Смотрит на потолок. Улыбается. "Привет, Кэй!" Посылает воздушный поцелуй.

Она обернулась, посмотрела на него. Его голубые глаза смотрят на нее в упор.

– Привет, Кэй! – говорит он. Посылает воздушный поцелуй...

Она посмотрела на люстру, на ее хромированную – "Арт деко"! – вставку в центре. Перевела взгляд на него.

– Не понимаю... Ничего не понимаю, – говорит она.

– Между этажами находятся видеокамеры, – сказал он. Положил в сторону пульт дистанционного управления. Телевизор выключился. – А световоды – в штанге люстры.

Она взглянула на него искоса.

– Для чего это? Ты что, в ЦРУ работаешь? Или в ФБР?

– Ни то, ни другое! Но они "промышляют" именно таким образом. "Такай"... Японская аппаратура – лучшая в мире. Полковник один... Когда-то работал в ЦРУ. Вот он и помогал мне в установке системы, обеспечивал техническую сторону...

Она смотрела на него не мигая.

– Системы? – переспросила. Он кивнул.

– Именно так, Кэй. Сложная система, должен сказать. Все люстры в доме, до единой, имеют вывод на видеокамеры. И твои, в том числе.

Она смотрела на него, не отводя взгляда.

– Я следил за тобой с самого первого дня, как ты переехала, – сказал он. – И слышал все, что ты говорила. Подслушивал твои телефонные разговоры. Так сказать, оба конца на проводе. Вот почему я такой "чувствующий" и "тонкий".

Она уставилась на него.

– Говорил, что разгневаешься? Говорил... Я нарушил твое право на личную жизнь. В каком-то смысле, все равно что изнасиловал. Но если бы я этого не делал, ты бы не сидела сейчас на этом месте, мы бы не испытали столько восхитительных мгновений. Разве я не прав? Я знаю о тебе все, как никто другой. Разве это плохо? Даже если и использовал кое-какие сведения?

Она молча смотрела на него.

– Я хотел прекратить наши отношения, но не смог, – сказал он. – Что-то чрезвычайное важное вошло в мою жизнь. Люблю я тебя, Кэй. Очень... Я не мог допустить, чтобы ложь отравляла наши отношения. Мы одно целое. Должны все знать друг о друге. Разве настоящая любовь может иметь секреты, тайны друг от друга? – Он повел плечами и улыбнулся. – Итак... я в твоих руках... можешь донести на меня... можешь утопить меня, если захочешь...

Она смотрела на него и молчала.

Посмотрела на бокал. Взяла его. Рука подрагивала.

Отпила... Льдинки колотились о стеклянные стенки.

Он смотрел на нее, отошел в сторону, передвинул пульт дистанционки.

Она проглотила комок в горле. Поставила бокал. Посмотрела на него.

– Подобным образом ты наблюдаешь за каждым?

Он кивнул.

– Путеводный свет? – спросила она. – В поисках будущего?

Кивнул. На щеках вспыхнул румянец. Улыбнулся.

– В реакции тебе не откажешь, – сказал он. – А у меня на это годы ушли. Собственно, с этого все и началось. Ну, а теперь, конечно, сидение перед экраном приобрело для меня несколько другой интерес.

Она покачала головой.

– Не понимаю... – посмотрела на мертвый экран телевизора. – Как? Как ты... – сделала жест руками.

Он встал.

– Пойдем со мной. Покажу кое-что, – сказал. – Далеко ходить не надо. В соседней квартире. – Он наклонился над столиком, взял свой бокал, сделал глоток.

– В соседней квартире?

Поставив бокал, провел по губам тыльной стороной ладони.

– Квартира 13Б – моя, – сказал он. – Про Джонсонов я наплел. – Он пошел к дверям. Остановился.

Она смотрела на него, широко раскрыв глаза. Поднялась, опираясь рукой о спинку дивана. Вышла следом за ним из квартиры. Медленно шла через холл.

Он повернул ключ в двери тринадцатой Б, распахнул, пропуская ее вперед.

– Отчего не взглянуть, как здесь, если знаешь, как там.

Кухня как кухня. В холле яркий свит – кое-что разглядеть и в кухне можно. Через проем-оконце падает какой-то зеленоватый отблеск. Прихожая – бледно-салатовая. В гостиной с потолка свисает лампа под зеленым абажуром. Во всю стену будто гигантское морское чудище, панцирь – серо-зеленый, покоится на чем-то рыжем, неровном, с закруглениями и изгибами.

Телевизионные экраны. Целая стена! В несколько рядов. В несколько рядов. В середине – два огромных. Есть экранчики и совсем крошечные, с зеленоватым свечением. Подходишь ближе – свечение словно бы раздается в стороны, ярче горит.

Он, за ее спиной, забавлялся с реостатом.

На изогнутой светло-коричневой консоли – масса кнопок и рычажков.

Черное кресло... Перед консолью.

Она отступила назад. Стояла и смотрела на ряды – с полдюжины, пожалуй! – экранов. Над каждым неяркие индикаторы, высвечивающие – 4А, 5А, 6А... По другую сторону гигантских экранов – 6Б, 7Б, 86...

Он подошел к левой панели на консоли. Повернулся к ней лицом. Стоял, опершись рукой на закругленный край, смотрел на нее.

– По три камеры на квартиру, – сказал он. – Кроме вот этой. Плюс камеры безопасности – вестибюль, лифты и так далее. Всего сто тридцать. Могу любую вывести на центральные экраны. Искажение корректируется электронной аппаратурой. Для глаза совершенно незаметно.

Повернув голову, она посмотрела на него.

– Три? – спросила она.

– Ну да! Все три люстры.

Она смотрела на него и молчала.

– Может, несколько непристойно, грубовато, – сказал он, – но впервые эта идея в общих чертах сформировалась, когда мне было десять или одиннадцать. Ничего конкретного, воображение, фантазии... И вот, когда начали возводить здание, я вдруг осознал, что могу эту идею осуществить, ни минуты не сомневался, подключать ли к системе ванны. Ванны имели решающее значение в осуществлении плана. Потрясающий источник информации, такие задушевные беседы и все такое...

Она продолжала смотреть на него, с трудом переводя дыхание.

– А ты не "осознал" попутно, что это самое... самое чудовищное, безобразнейшее, преступное нарушение прав человека, личности? Про себя я уже не говорю. – Обхватив себя руками, подалась к нему. – Хотя и вообразить... Господи!.. Говорить о любви, а в то же время... Боже, не могу даже...

– Люблю, я тебя люблю, – сказал он, шагнув к ней.

– Презирать по сути всех и каждого, – продолжала она. – Что тебе все эти люди сделали? Это отвратительно! Каждый живет своей жизнью, а ты...

– Ну и пусть себе живут, им никто не мешает...

– Не в этом дело! – вскрикнула Кэй.

– В этом, – сказал он, подойдя к ней. – Тебе что, нанесло непоправимый урон мое наблюдение за тобой?

– Ты мне сделал больно. Только что...

– Это потому, что ты теперь знаешь об этом. Послушай, – он обнял ее за плечи, – давай не будем дискутировать. Я предвидел твою реакцию. Закрываю тему. Все! Если мне следует выбирать... если я должен решить... ты... или это, я говорю: "Ты!" С этим покончено!

– О себе лучше подумай, – сказала она. – Ты преступил закон, и не один, а несколько. Если другие жильцы узнают, предстанешь перед судом, останешься без гроша, неважно сколько у тебя денег сейчас.

– Вот-вот! Это я имел в виду, когда сказал, что начнешь меня топить. – Он перевел дыхание, взглянув на нее. – Прости, что ранил твои чувства. Но... Ни разу я не увидел, чтобы ты делала что-то не то, я любовался тобой. Ни разу ты не сказала ни единой пошлости, глупости...

– А ты видел, как Хьюберт Шир упал? – спросила она.

– Нет, не видел, – ответил он. – Не мог я этого видеть. Душевая кабина не попадает под обзор. Угол обозрения другой. И потом отблеск от стекла в двери, все черное кругом... Плохо видно. Взгляни! – Он подошел к креслу, сел, склонился над консолью.

– Ни за что! – сказала она.

Оглянулся, посмотрел на нее. Зеленый отблеск скользнул по его волосам.

– Мою ванну покажу, – сказал он. – Не его же!

– Ты же сказал, что все...

Он встал, взглянул на нее.

– Вот что! Я за ним вообще не подглядывал. – На экранах ворохнулись зеленые сполохи. – Книжки он все больше мусолил. А то, что свет в ванной, ну так что? Уехал куда-то, забыл выключить. Такое сплошь и рядом со всеми. – Перевел дыхание. – Билли Веббера смерть видел. Не скрою. Это когда он принял убойную дозу наркотика. Были с ним тогда две девицы. Поэтому в общем-то и смотрел. Как забился в конвульсиях – они сразу "скорую"... А когда Наоми Сингер сиганула, меня дома не было. Да и когда Бреннан Коннохай отдал концы, тоже отсутствовал. А наверху, где Рафаэль погиб, мой хозяйственник до Дмитрия, – там вообще камеры не установлены.