Ирина Надеждина - Такие разные сны

• Название: Такие разные сны
• Автор: Ирина Надеждина
• Жанр: Современные любовные романы

Двое, некогда очень счастливых людей, – Вика Амерханова и Игорь Сударев остаются одни. Умирает муж Вики, от Игоря уходит жена. Обстоятельства складываются так, что к Игорю за помощью обращается сначала Николай Матюхин, а потом и Вика. Жены Николая и Егора (друга Николая) стараются устроить всё так, чтобы общение Вики и Игоря не закончилось на её визитах к Игорю, только, как к специалисту. Вика и Игорь снова находят свою «половинку», хотя порой это дается им очень нелегко…

---

– А ты?

– Пришлось сказать Стасику, что он балбес, и я ничего плохого не собираюсь никому говорить. Вечером ещё и Зосю пришлось уговаривать. Я пока домой вернулась, она вся изревелась. У неё состояние ужасное – и Юрика забыть не может, и Стас нравится, потерять его страшно.

– Ты не в курсе, далеко это у них зашло?

– Достаточно далеко. Она же не всегда здесь ночует.

– А тебя что беспокоит? Только не говори, пожалуйста, что ничего, – Людмила внимательно посмотрела на Вику.

– Ладно… Вот ведь ты какая любопытная, всё равно всё выспросишь… – Вика подлила ещё чаю и улыбнулась.

– Коля говорил несколько дней назад, что ты кого-то выгнала.

– Выгнала. Терпеть не могу прилипал и альфонсов. А ещё и такую мразь… – Вика брезгливо передернула плечами. – Помнишь, некоторое время ко мне пытался в утешители набиться Петенька Король?

– Что-то такое слащавенькое?

– Ну, да. Вот я этого урода и выгнала. Понимаешь, мало того, что он начал поносить всех подряд – Колю, Егора, всех… он ещё и про Диму начал гадости говорить! – Вика побледнела. – Видишь ли, Амерханов мною пользовался, я за него вынуждена была замуж выйти, чтобы из нищеты выбраться, а он был просто угрюмым жлобом, даже улыбаться не умел… Гаденыш… Дима улыбаться не умел… – у Вики дрогнули губы. – Да ему до Диминых улыбок жить и жить…

– Вика, успокойся, – Людмила ласково погладила её по голове.

– Люсенька, я просто устала так жить, – Вика взяла сигарету. Пальцы её дрожали. – Скажи, что мы в жизни плохого сделали? Ты, Коля, я? Мы же за два года перехоронили всех своих близких! Не знаю, как ты, а я уже боюсь телефонного звонка. Я никогда и никому в жизни не желала зла, никогда никому не завидовала. Я была просто счастлива тем, что был Дима, что он меня понимал, что он меня любил, а я любила его. Теперь… знаешь, наверное, если бы не Лиза и Гриша, точно натворила бы чего-нибудь… Почему-то всем кажется, что я должна быть счастлива из-за того, что его теперь нет…

– Ну, допустим, не всем, – Людмила тяжело вздохнула. – Я тоже довольно часто слышу, что я выходила замуж не за Колю Матюхина, а за всё, что к нему прилагалось. Лариска то же самое слышит регулярно. Везет же всяким гадюкам. Ещё мы временами узнаем, что наши мужики – последние сволочи, ворье, буржуи недобитые, раскулачивать пора, жаль, не семнадцатый год. Мы, оказывается, стервы, каких свет не видел, а дети наши от родителей далеко не ушли.

– Если бы я только это услышала, я бы так не прореагировала. Я такое слышала и плевать на это хотела. Матери-покойнице как-то одна из сотрудниц высказала, что хорошо знать заранее, кому дочь подложить. Оказалось, мои родители меня чуть ли не с пеленок готовили для того, чтобы подложить Амерханову-младшему. Договорилась же дура до такого бреда! Самое смешное во всей этой истории, то чего она точно уж не знала. Я ведь родилась через день после того, как Дима женился на Лолите.

– Действительно забавно! – Людмила рассмеялась. – Я как-то и не задумывалась.

– Я тоже не придала этому значения. Просто как-то мой папашка ударился в воспоминания, когда мы пришли. Зашел разговор о заводе, о том времени, когда Дима директором был, потом, когда Максим Исмаилович. Папашка и рассказал историю, когда он утром к нему на ковер попал. Говорит, зашел и обмер – сидит Амерханов-старший мрачнее тучи, никогда раньше таким мрачным его не видел. Ну, узнал что к чему и вместо того, чтобы чертей дать, дал премию. Дима посмеялся и сказал, что было от чего мрачному сидеть – как раз после свадьбы.

– Вика, это судьба, – всё ещё улыбаясь, сказала Людмила. – Давай, успокаивайся.

– Не могу, Люсенька… – Вика тяжело вздохнула. – Не могу… Со мной сегодня глупо пошутили. Такую шутку ещё и придумать нужно было. Сострил человечек, что при таком количестве родственников, похороненных за такой короткий срок, мне стоило стать не реаниматором, а прозектором или, даже лучше, санитаром в морге. У меня, по его мнению, должен был сформироваться стойкий иммунитет на покойников.

– Ого! Это где же и кто у нас острить научился так весело? – Людмила нахмурилась.

– А это у нас фельдшер есть. После меня пришел. Я довольно спокойно воспринимала его реплики, что везет ему на Амерхановых – из-за Лолиты Амерхановой с Димой как-то повздорил, с женой развелся, без денег остался, а теперь с Викторией Амерхановой работает вместе, да ещё и на её месте. Его, правда, всё время Генрих одергивает, а он продолжает. По-моему до него просто не доходит. Сегодня у нас один из выездов был на ДТП. Столкнулись два КАМАЗА. Мы, когда приехали, один водитель был ещё жив. Умер у нас в машине, по дороге в больницу, – Вика помолчала. – Меня, что называется, трясти начало – я Юру вспомнила. А этот… он, оказывается, меня так подбодрить хотел… Ему, видишь ли, не понять было, из-за чего я расстраиваюсь…

– Вика, ты успокойся, – Людмила смотрела на неё с нескрываемым сожалением.

– Угу… попробую… – Вика кивнула и вместо этого расплакалась.

Людмила подсела к ней поближе и обняла за плечи. Ей нестерпимо жаль было Вику, но она ничего не могла поделать.

– Вика, не плачь, не надо, – тихо сказала она. – Давай что-нибудь придумаем и интернатуру ты закончишь в другой больнице… В крайнем случае, можно ведь и просто перейти в другую бригаду или ещё что-нибудь придумать?

– Можно, – всхлипывая, ответила Вика. – Я не из-за этого… Люся… Люсенька, ну не могу я так больше! Если б ты только знала, как мне плохо! Не могу я всё время делать вид, что я со всем справляюсь… Я без Димы не могу… ночью проснусь, нет его… полночи реву… на Гришу и Лизу посмотрю – глаза Димины… улыбка Димина… еле сдерживаюсь, чтобы не разреветься… Ты помнишь, когда Дима умер, я не плакала… у меня всё внутри будто окаменело… а теперь… не знаю…

– Вика, нельзя же так, – Людмила гладила её по плечам. – Ну что ты с собой делаешь? Ты думаешь, никто ничего не замечает?… В конце концов, это ведь нехорошо, ты же ему покоя не даешь… Ты думаешь, он хотел тебя и младших оставлять?…

– Я и не говорю, что он этого хотел… Я знаю, Дима чувствовал что-то… всё разговор со мной пытался завести… вдруг что, одна не оставайся… я ещё и сердилась на него… Теперь кажется, всё глупости какие-то болтала, а чего-то важного так и не успела сказать… Знаешь, я всё думала, что он мне сниться будет всё время… всего три раза приснился…

– Хорошо или плохо?

– Хорошо… и я знаю, что ему там хорошо… все три раза снилось, что мы с ним где-то у моря… такой берег красивый, солнце светит, море тихое, спокойное и мы гуляем по пустому пляжу… о чем-то говорим, мне так хорошо с ним, так спокойно, и я знаю, что Диме хорошо… он так улыбается… а потом я просыпаюсь…

– Вот видишь, а ты плачешь… Не тревожь его… не надо…

– Знаю, что не надо, знаю, что плохо… – Вика шумно вздохнула, пытаясь успокоиться. – И не могу… не могу…

– Наверное, в субботу приедем мы с Колей и заберем вас на дачу. Может быть, немножко в себя придешь, развеешься, – решительно сказала Людмила. – Если погода будет нормальная, на лошадях покатаемся… Давай, успокаивайся. Ты в субботу и воскресенье не работаешь?

– Нет…

– Вот и хорошо. Ларису с Егором пригласим. Чуть-чуть нужно тебя отвлечь. А сейчас успокаивайся, а то младшие придут, испугаются, что мама такая зареванная. Согласна на выходные к нам приехать?

– Ладно… посмотрим… – Вика встала. – Я сейчас вернусь, только умоюсь…

Глава 25

Людмила вернулась домой. Николай разговаривал с кем-то по телефону. Людмила заглянула в комнату сына. Там было пусто. Она вернулась к мужу и жестом показала на комнату сына. Николай пошевелил пальцами, показывая, что сын ушел. Через минуту он закончил разговор и сказал:

– Ушел с Мишкой и девчонками. Как дела? Как съездила?

– Почти нормально, – Людмила устало опустилась в кресло, сняла заколку с волос и тряхнула головой, давая волосам свободно рассыпаться.

– Почему почти нормально? – Николай слегка приподнял одну бровь. – Случилось что-то?

– Коля, нужно что-то срочно делать с Викой. На неё уже смотреть страшно. Она же при каждом упоминании о Диме плакать начинает. Я её сегодня еле успокоила. Там ещё на работе какой-то дурачок ляпнул, что ей нужно было, после того, как у неё столько человек за такой срок умерли, стать не реаниматором, а этим… как его? Ну, который вскрытие делает или санитаром в морге.

– Это кто ж такой умный? – Николай нахмурился.

– Не знаю. Фельдшер что ли… Вика говорит, что он как-то сказал, что то ли знает Лолиту, то ли жил с ней, с Димой конфликт у него был. У Генриха спроси.

– Понял я, о ком ты говоришь. Действительно дурачок. Хотя, я Гешику позвоню, пусть объяснит ему, как себя вести нужно.

– Вика сказала, что Генрих его уже на место поставил. Я вот о чем, Коленька, нужно что-то срочно делать…

– Что?

– Не знаю. Придумай что-нибудь. Я пока ничего лучше не придумала, чем затянуть Вику на выходные на дачу.