Лиза Клейпас - Дьявол зимой

• Название: Дьявол зимой
• Автор: Лиза Клейпас
• Издательство: АСТ, АСТ Москва, Хранитель
• Жанр: Исторические любовные романы
• Год: 2007
• ISBN: 978-5-17-041546-5, 978-5-9713-5144-3, 978-5-9762-3270-9

Скромная дебютантка Эванджелина Дженнер сама предложила руку и огромное состояние циничному ловеласу Себастьяну, виконту Сент-Винсенту. Но на своих условиях: отношения между ними не должны выходить за рамки дружеских, а супружеский долг Эванджелина готова исполнить лишь раз – в первую брачную ночь.

Поначалу Себастьян принимает эти условия не без удовольствия, ведь формальный брак – именно то, о чем он мечтает.

Однако первая же ночь с прелестной юной женой зажигает в его сердце пожар подлинной страсти, и перед знаменитым покорителем сердец встает нелегкая задача – соблазнить собственную супругу...

---

В комнате пахло сгоревшими свечными фитилями, лекарствами и немытым телом. Это был запах болезни и надвигающейся смерти. В углу высилась кучка грязного постельного белья, а на полу валялись смятые носовые платки, покрытые пятнами крови. Ночной столик был заставлен разноцветными флаконами с лекарствами, среди которых валялись грязные ложки. Эви нагнулась, чтобы навести хотя бы минимальный порядок, но Себастьян схватил ее за руку.

– Незачем это делать, – буркнул он. – Это обязанность горничных.

– Да, – горько прошептала Эви. – Я вижу, как они справляются со своими обязанностями. – Выдернув руку, она собрала с пола носовые платки и бросила их в кучу грязного белья в углу.

Себастьян подошел к кровати и посмотрел на неподвижную фигуру Айво Дженнера. Затем взял один из флаконов с ночного столика, понюхал и пробормотал:

– Морфий.

Почему-то вид мужа, стоящего у постели ее беспомощного отца и изучающего его лекарства, вызвал у Эви приступ раздражения.

– Мне нужно кое-что сделать, – сухо сказала она. – Не мог бы ты оставить меня одну?

– Что ты собираешься делать?

– Приберу в комнате и сменю простыни. А потом я буду дежурить у его постели.

Его бледно-голубые глаза сузились.

– Пусть бедняга поспит. А тебе нужно поесть и переодеться с дороги. По-твоему, ему станет лучше, если ты будешь сидеть здесь в темноте... – Он замолк и приглушенно выругался при виде ее упрямого выражения. – Ладно. Я дам тебе час, а потом мы вместе пообедаем.

– Я останусь с отцом, – невозмутимо отозвалась она.

– Эви, – мягко произнес Себастьян, но в его голосе прозвучали предупреждающие нотки. Он подошел к Эви, повернул ее напряженную фигурку лицом к себе и слегка встряхнул, заставив ее взглянуть на него. – Когда я пришлю за тобой, ты придешь. Понятно?

Эви почувствовала, что дрожит от негодования. Он командует ею, словно она его собственность! Боже, она прожила всю жизнь, вынужденная подчиняться своим родственникам, а теперь ей придется подчиняться мужу.

Впрочем... Себастьяну еще очень далеко до объединенных усилий Мейбриков и Стаббинзов, делавших ее жизнь невыносимой. И едва ли можно упрекнуть человека в деспотизме, когда он настаивает на том, чтобы пообедать с собственной женой. Подавив гнев, Эви кивнула. В глазах Себастьяна вспыхнул странный блеск, подобный искрам от удара кузнечного молота по расплавленному металлу.

– Умница, – промолвил он с насмешливой улыбкой и вышел из комнаты.

Глава 8

Себастьян чуть не поддался искушению махнуть рукой на Эви и на клуб и отправиться в свою резиденцию, находившуюся в двух шагах от Сент-Джеймс-стрит. Трудно было устоять перед притяжением его уютного дома с современными удобствами, вышколенной прислугой и искусным поваром. Он предпочел бы пообедать за собственным столом, а затем устроиться в кресле у камина, облачившись в бархатный халат. К черту его упрямую жену! Пусть сама принимает решения и учится расплачиваться за последствия.

Однако, бродя по галерее второго этажа, чтобы не попадаться на глаза публике, толпившейся внизу, Себастьян вынужден был признать, что его гложет любопытство. Прислонившись к колонне, он наблюдал за работой крупье и действиями главного администратора, который явно пренебрегал своими обязанностями. Игра за всеми тремя столами протекала вяло, а публика казалась чуточку сонной. Определенно это место нуждалось в ком-то, кто встряхнул бы здешнюю обслугу и создал атмосферу, которая поощряла бы гостей к игре по-крупному.

По залу расхаживали неряшливые девицы, пристававшие к мужчинам. Как и закуски, выставленные в буфетной, и кофе, который подавали в гостиных, женщины были бесплатной услугой, которая прилагалась к членству в клубе. На втором этаже имелись комнаты, где любой желающий мог уединиться с проституткой, чтобы утешиться после проигрыша или отметить выигрыш.

Спустившись вниз, Себастьян прошелся по комнатам для игры в карты и гостиным, где члены клуба могли расслабиться за рюмкой вина или чашечкой кофе. Повсюду виднелись слабые, но верные признаки того, что бизнес находится в упадке. Видимо, когда Дженнер заболел, он не смог найти себе достойную замену. Его управляющий, Клайв Иган, либо не обладал необходимыми качествами, либо был нечист на руку, а возможно, и то и другое. Себастьян не отказался бы просмотреть учетные книги, записи о расходах и доходах, сведения о платежеспособности членов клуба, закладные, долговые расписки, заемные бумаги, кредитные обязательства – словом, все, что свидетельствует о финансовом здоровье клуба. Или отсутствии такового.

Повернув назад, к лестнице, он увидел цыгана, Рогана, который поджидал его в темном углу, небрежно прислонившись к стене. Себастьян молча уставился на него, вынуждая молодого человека заговорить первым.

Роган выдержал его взгляд, прежде чем вежливо произнести:

– Могу я чем-нибудь помочь, милорд?

– Для начала скажи мне, где Иган.

– У себя в комнате, милорд.

– И в каком он состоянии?

– Ему нездоровится.

– Вот как, – вкрадчиво протянул Себастьян. – И часто это с ним бывает?

Цыган промолчал, пожав плечами.

– Мне нужен ключ от его конторы, – сказал Себастьян. – Хотелось бы взглянуть на учетные книги.

– Есть только один ключ, милорд, – отозвался Роган, не сводя с него изучающего взгляда. – И мистер Иган всегда держит его при себе.

– В таком случае достань его для меня.

Темные брови молодого человека приподнялись.

– Вы хотите, чтобы я обворовал пьяного?

– Это гораздо проще, чем ждать, пока он протрезвеет, – заметил Себастьян не без иронии. – И это не воровство, учитывая, что ключ, по большому счету, принадлежит мне.

Лицо Рогана напряглось.

– Я предан мистеру Дженнеру. И его дочери.

– Как и я. – Если это и было правдой, то с большой натяжкой. Преданность Себастьяна прежде всего принадлежала ему самому. Эви и ее отец занимали соответственно второе и третье место в списке. – Достань мне ключ или отправишься вслед за Иганом, когда он покинет это заведение завтра утром.

Вызов был брошен, и в воздухе повисло напряжение. Однако спустя мгновение Роган, одарив Себастьяна взглядом, в котором неприязнь смешивалась с невольным восхищением, кивнул и размашисто зашагал к лестнице. Весь его вид показывал, что им движет не страх, а желание посмотреть, что получится из затеи нового хозяина.

К тому времени, когда Себастьян прислал Кэма Рогана за Эви, она привела в порядок комнату отца и с помощью недовольной горничной сменила постельное белье. Простыни были влажными от пота. Хотя отец что-то бормотал, когда они осторожно переворачивали его с одного бока на другой, он так и не проснулся, пребывая в оцепенении, вызванном морфием. Его исхудавшее тело, утопавшее в складках ночной рубашки, поразило Эви своей легкостью. Переполненная жалостью и состраданием, она укрыла его одеялом и положила ему на лоб влажную салфетку. С его губ слетел вздох, и он наконец открыл глаза, терявшиеся в складках дряблой кожи. С минуту он смотрел на нее, не узнавая, затем его потрескавшиеся губы растянулись в улыбке, обнажив пожелтевшие от табака зубы.

– Эви, – хрипло сказал он.

Склонившись над ним, Эви улыбнулась, чувствуя, как непролитые слезы жгут глаза.

– Я здесь, папа, – прошептала она, произнеся слова, которые жаждала сказать всю свою жизнь. – Я приехала и больше никогда не покину тебя.

Он издал довольный звук и закрыл глаза. Когда Эви уже решила, что он заснул, он вдруг пробормотал:

– Куда мы пойдем сегодня, малышка? В кондитерскую, полагаю...

Осознав, что он вообразил, будто это один из тех случаев, когда она навещала его в детстве, Эви тихо отозвалась:

– Да, конечно. – Она торопливо утерла слезы костяшками пальцев. – Ты купишь мне булочку с глазурью... и миндальное печенье... а потом мы вернемся сюда и сыграем в кости.

Из его измученного горла вырвался хриплый смешок, перешедший в кашель.

– Дай папе вздремнуть перед тем, как мы пойдем гулять... будь хорошей девочкой...

– Да, папа, поспи, – шепнула Эви, переворачивая салфетку у него на лбу. – Я подожду.

Глядя, как он снова погружается в забытье, она проглотила болезненный ком в горле и устроилась в кресле у кровати. На свете не было другого места, где она хотела бы находиться больше, чем здесь. Впервые в жизни она чувствовала себя нужной. И хотя она очень переживала за отца, она была благодарна судьбе за то, что сможет провести с ним последние часы его жизни. Конечно, этого времени недостаточно, чтобы узнать его по-настоящему – они так и останутся незнакомцами друг для друга, – но это больше, чем она могла надеяться.

Ее размышления прервал тихий стук. Подняв глаза, она увидела Кэма, который стоял на пороге в обманчиво ленивой позе, скрестив руки на груди. Эви растянула губы в слабом подобии улыбки.

– П-полагаю, он прислал тебя за мной?