Энтони Бруно - Психопат

• Название: Психопат
• Автор: Энтони Бруно
• Издательство: Центрполиграф
• Жанр: Крутой детектив
• Год: 1996
• ISBN: 3-218-00138-4

Трупы двух лидеров криминального мира нашли изуродованными, на телах были вырезаны кресты... Пресса сразу же затрубила, что в окрестностях Нью-Йорка орудует убийца-маньяк. Повинуясь своей интуитивной догадке, агенты ФБР Гиббоне и Тоцци — пускаются в преследование убийцы-манипулятора. Им кажется, что это Сол Иммордино, который совершает свои убийства загадочным путем, сидя в изоляторе сумасшедшего дома...

---

— Дональд, положи ножницы.

Говорила она спокойно и твердо, как некогда с девчонками, покушавшимися на самоубийство.

Он отрицательно покачал головой, обливая горькими слезами накрахмаленный платок.

Сил подошла ближе.

— Дональд, что ты собираешься делать?

— Я нехороший, — плаксиво протянул он. — Очень нехороший. Думаю о них, и все тут. Я нехороший.

— О ком ты думаешь, Дональд?

Он в отчаянии замотал лежащей на подушке головой.

— О девочках. — Посмотрел на свои трусы. — Я ничего не могу поделать. Он поднимается сам собой. Я нехороший.

— Нет, Дональд, ты ошибаешься. — Она протянула руку. — Дай сюда ножницы.

— Не-е-е-ет!

Она вздрогнула от его крика. Сердце подпрыгнуло.

— Нет. Нет. Нет. Я должен от него избавиться. Он не нужен мне. Он нехороший.

Сил хотела подойти еще ближе, но он сдернул трусы и опустил ножницы ниже...

Монахиня покраснела и отвернулась. Заставила себя смотреть только на его лицо.

— Дональд, послушай, пожалуйста. Ты слишком суров к себе. Сексуальные переживания являются иногда нор...

— Не-е-е-ет! -От вопля, казалось, в комнате все задрожало. — Я нехороший. Я должен отрезать его, пока он не заставил меня совершить что-то дурное.

Сил сделала глотательное движение, но горло у нее пересохло. Дональду нужно лекарство, полная доза. Она напоминала Солу, что нужно выписать новый рецепт. Почему он ее не послушал? Она никогда не видела Дональда таким расстроенным.

— Почему ты это делаешь, Дональд? Скажи мне.

Он скорчился и заплакал:

— Слишком много прегрешений. Слишком много прегрешений.

—Ты не грешник, Дональд. С тех пор как ты приехал сюда, я постоянно с тобой. Ты не плохой. Ты очень хороший. Ты усердно работаешь. Делаешь все, что тебя просят, и не жалуешься. По-моему, Дональд, ты очень хороший.

Сил сжала кулаки. Дональд не выходил из дома с тех пор, как Сол и Чарльз привезли его сюда. Сол настаивал, чтобы он постоянно находился в доме. Неудивительно, что этот человек запсиховал. Ему нужно выходить, дышать свежим воздухом.

— Дональд, послушай, пожалуйста. Не совершай этого над собой. Этобудет грехом. Твое дело — храм Бога. Понимаешь ты, что, изувечив себя, согрешишь перед Господом? Пожалуйста, не надо.

Она представила себе лужу крови. Да еще в своей постели. Дональд взглянул на нее. Глаза его были влажными.

— Я должен.

Голос его стал чуть слышным писком.

— Почему? Почему должен?

— Я уже сказал. Слишком много прегрешений.

Сил глянула на его трусы. Они оттопыривались. Он держал лезвие ножниц так, словно собирался чистить морковку. Она отвернулась и дважды перекрестилась.

— Не понимаю, Дональд. Что это значит — «слишком много прегрешений»? Кто грешит? Ведь не ты. Объясни мне.

— Все, — плаксиво протянул он. — Все грешат.

— Кто?

— Я. У меня нехорошие мысли.

— А кто еще?

— Парни.

— Какие?

На его лице отразилась ярость.

— От которых эти девчонки беременны.

— Да, тут ты прав, Дональд. А еще кто?

— Девчонки.

Ярость Дональда еще не улеглась. Он полагал, что монахиня должна знать все это.

— Они ведут себя, как блудницы. Они позволяют делать это с собой. Они тоже грешницы.

Сил кивнула, чтобы успокоить его:

— Да, Дональд, я знаю. В мире много грешников.

— Вы не знаете.Их очень много. Вы не можете знать всех. — Он уставился ей в глаза. — Не можете. Вы не знаете про девицу из телевизора. Так ведь?

— Что за девица из телевизора?

Дональд зажмурил глаза и опять замотал головой из стороны в сторону.

— Видите? Вы не знаете.Я слышу, что девчонки здесь все время обсуждают ее. Хотят быть такими же. Она постоянно вводит их во грех. Они только и болтают о ней. Долорес, Фейт, Шевон, Роберта, Ивонна — все. Все хотят быть похожими на нее.

Сил нахмурилась. Ей было непонятно, о ком речь.

— На кого, Дональд? О ком ты говоришь?

— О девке из телевизора! -закричал он. — Об этой грязной девке! Белокурой блуднице!

— Оком-то из «мыльной оперы»?

— Не-е-е-ет!

Вопль его прозвучал досадливо, раздраженно — почему она не может понять?

Сил не знала, что делать.

— Дональд, пожалуйста. Может, позвать Сола? Хочешь поговорить с ним?

Глаза Дональда сверкнули.

— Сол тоже грешник. И он, и Чарльз. Они оба грешники.

У Сил словно бы опустился желудок. Ей не хотелось больше ничего слышать. Не хотелось ничего знать о Соле.

Она сурово поглядела на парня:

— Дональд, сплетен не любит никто.

— Но ведь они грешники!Они убили этих людей!

Сил подняла руку к горлу:

— Каких?

Дональд только мотал головой:

— Не знаю, не знаю. Они убили их. Внизу.

— Где внизу?

— Здесь!

Вопль из ада.

Сердце Сил зачастило. Казалось, оно вот-вот разорвется.

— Ты говоришь, что мистер Тейт убил кого-то? Да? Твой друг Чарльз — мистер Тейт — убийца? Может, Сол находился там, а мистер Тейт...

— Нет!Их застрелил Сол. Из пистолета. Обоих.

— Кто они?

— Не знаю, не знаю. Один маленький, угрюмый, он никогда не улыбался. А другой приехал с ним.

Маленький, угрюмый? Мистретта? И Джерри? Сил стало нехорошо. Она закрыла глаза и прижала руку к желудку, потом, опустясь на колени, ухватилась за край кровати. Когда открыла глаза, эта мясистая штука смотрела прямо на нее. Она отвернулась, держась за живот и силясь удержать рвоту.

Дональд прав. Грешат все. Весь мир. Чарльз Тейт — у него на лице написано, что он язычник. Но Сол? И Сол тоже? Неужели все эти годы он лгал ей? Неужели все, что о нем говорят, — правда? Неужели он такой плохой, как считают прокуратура и ФБР? Мог он убить Мистретту сам? Сол ненавидел его, она это знает, у него очень злобный характер. Но...

Господи, помоги нам.

Она резко встала. Быстро перекрестилась, потом схватила с пола брюки и хлестнула ими лежащее на кровати обнаженное тело.

— Надевай, Дональд. Мы должны помолиться.

— Нет! Я должен отре...

— Немедленно наденьте брюки, мистер, встаньте на колени и молитесь со мной.

—Но...

— Сейчас же.

От ее пронзительного крика задребезжали стекла.

Дональд положил ножницы на постель. Вид у него был испуганный.

— Я сказала — одевайся. Не заставляй меня повторять одно и то же.

— Сейчас, сестра.

Он поднял одну ногу и стал натягивать брюки.

Сил ждала, пока он не застегнул «молнию».

— Теперь слезай.

Парень сполз с кровати, словно провинившаяся собака, и встал рядом с ней на колени. Ее платок криво сидел на его голове.

— Молись со мной, Дональд. Мы должны помолиться за души этих грешников.

— Хорошо, сестра.

Он опустил голову и негромко забормотал «Отче наш».

Сил пыталась присоединиться к нему, но не могла сосредоточиться. Из головы у нее не шел брат. И его ложь. Она закрыла глаза, склонила голову и заставила себя повторять слова молитвы. За душу Сола нужно молиться. Ему потребуются их молитвы. Много молитв.

Дональд склонял голову над дрожащими руками, плотно зажмурив глаза.

— ...и остави нам долги наши, яко же и мы оставляем должникам нашим, — шептал он. — Ибо твое есть Царствие Небесное и сила и слава во веки веков. Аминь.

Сил сняла платок с головы Дональда. И повторила:

— Аминь!

Глава 17

Тоцци, сидящий в углу дивана в гостиной Гиббонса, покусывал ноготь и, глядя в телевизор, думал о Джоне. На экране Сол Иммордино таскался взад-вперед по тротуару, обращался к своим рукам, наносил удары по воздуху. Это была копия видеопленки, снятой утром полицейскими у дома сестры Сил в Джерси-Сити. Камера приблизилась к лицу Иммордино. Он держал глаза опущенными и не смотрел в объектив, шаркал ногами и вел бой с невидимым противником.

Гиббонс поднялся из кресла и подошел к видеомагнитофону.

— Полицейские сказали, там все одно и то же. Два часа подобного кривлянья.

И потянулся, чтобы отключить магнитофон.

— Нет, постой, — возразил Тоцци. — Я хочу посмотреть еще.

Он наблюдал за лицом Сила, ожидая, что тот потеряет контроль над собой, взглянет в объектив, покажет, что отдает себе отчет в происходящем. Но этого не происходило. Сол уже набрался опыта.

Гиббонс стоял у телевизора, держа на нем руку.

— Насмотрелся?

Тоцци откинулся назад и кивнул. Гиббонс выключил магнитофон, Сол исчез с экрана. Появилось освещенное прожекторами зеленое поле стадиона «Ши».

— Это дело рук Сола, — сказал Тоцци. — Я уверен. Мистретта, Бартоло — тут все ясно. Джона он принял за меня. Кроме него, больше некому.

И уставился на пальцы, решая, в какой бы ноготь впиться зубами.

— Гиб, ты ничего не ответил. Ты не считаешь, что все это Сол?

Гиббонс по-прежнему сидел в кресле, не сводя глаз с экрана.