Чарльз Уайтон - Крупнейшие шпионы мира

• Название: Крупнейшие шпионы мира
• Автор: Чарльз Уайтон
• Издательство: Вече
• Жанр: История
• Год: 2001
• ISBN: 5-7838-0776-1

Книга рассказывает о судьбах крупнейших разведчиков ушедшего века от Эрнста Вольвебера до Зорге и Абеля.

---

Так случилось, что в начале лета 1942 года он уже тесно сотрудничал с неким капитаном Даннекером, о котором лишь немногие знали как о представителе оберштурмбанфюрера Адольфа Эйхмана в Арвидм Жака Вальтера из Страсбурга начал переговоры о цене за спасение общины евреев-сефардов, живущих во Франции.

Культурные, космополитично настроенные и зачастую богатые, члены сефардской общины были потомками испанских и португальских евреев, бежавших во Францию во времена испанской инквизиции. Многие из них давно утратили все характерные еврейские черты, другие не только не исповедовали веры своих отцов, но и не имели ничего общего с другими евреями. И на этом основании лидеры общины умоляли «Робина», о связях которого с немцами им было известно, начать переговоры с тем, чтобы исключить сефардских евреев из списка подлежащих преследованиям и депортации.

До этого времени «Робин» ограничивал, насколько это было возможно, свои контакты с германскими оккупационными властями, однако поддерживал светские связи с некоторыми немцами через членов русской белогвардейской общины в Париже, с которыми он давно поддерживал самые дружеские отношения. Одна из бывших подружек «Робина» была французской актрисой, незадолго до войны вышедшая замуж за одного из белогвардейцев. Через этих русских «Жак Вальтер» и вышел на представителей Эйхмана.

Поначалу немцы были неумолимы в отношении евреев-сефардов, однако «Робин» был первоклассным торговцем международного класса, а потому намекнул, что в конце концов всего лишь одно маленькое административное решение может принести крупное вознаграждение. Как один добрый нацист другому, он предложил представителям Эйхмана и Розенберга учесть, что многие из этих «verdammte Juden» обладают крупными суммами денег. Так почему бы, вопрошал «Робин», и не отрезать себе кусочек, тем более что это ничего не будет стоить – один лишь росчерк пера? И никто в Берлине ничего не узнает.

Немцы, служившие в антиеврейской службе, слушали уговоры Робина со все большим и большим интересом. Ясно же, соглашались они, что эти сефарды совсем не евреи! Начались переговоры, которые шли заведенным немецким порядком: долгие заседания с отчаянной торговлей перемежались столь же долгими псевдофилософскими рассуждениями со ссылками на Канта и Гете и прикладыванием к бутылке коньяка, стоявшей на столе.

«Робин» прекрасно сознавал, что перед ним – упорные дельцы, у которых напрофранцузски документы, в которых не будет никакого упоминания об их еврейских предках.

Ну а потом кто-то проговорился, СД пронюхала о деле, и переговоры были внезапно прекращены. Однако к тому времени «Meine lieber Herr Walter» из Страсбурга уже стал персоной грата в небезызвестной СС и других германских кругах и был единодушно признан человеком, с которым полезно вести знакомство.

Он по-прежнему продолжал получать приглашения от самых важных людей – как немцев, так и в особенности русских белогвардейцев, вращаясь в тех кругах, где представители германских оккупационных сил были почетными гостями. В одном из роскошных домов, располагавшихся близ авеню Фош, которую непочтительные парижане обозвали «авеню Бош», в начале сентября «Робин» встретился с одним из своих самых важных «друзей-оккупантов».

Когда «Робин», одетый в костюм от Сэвиля Роу, купленный еще до войны, вошел в гостиную, он сразу оценил, сколь блестящая компания собралась здесь. Геррен Оберг, Кнохен, генерал Штульпнагель – военный комендант, а также старшие офицеры из штаба фон Рундштедта, располагавшегося в Сен-Жермен-ан-Ло, – все были здесь. Хозяйка предложила «Робину» превосходный коктейль из шампанского – у немцев и их друзей был выбор старых марочных вин, – а затем они вместе стали переходить от одной группы гостей к другой. Разговор в основном шел на немецком, и подходя к каждой группе, хозяйка, питавшая некие подозрения в отношении деятельности «Робина», поскольку знала его настоящее имя, представляла «Робина» гостям как «герра Вальтера» из Страсбурга.

Постепенно, как это бывает на вечеринках, переходя от одного маленького кружка к другому, «Робин» разговорился с плотного сложения немцем средних лет в хорошо сшитом гражданском костюме. По всему было видно, что немец – новичок в Арвидый и элегантный, «Робин» разбил не одно дамское сердце, а потому был тем самым человеком, который мог приобщить немца к удовольствиям Парижа. Немец был явно человеком высокого ранга, и потому «Робин» ответил: «А почему бы и не сегодня, mein Herr? Я свободен – и после вечеринки идем».

Немец был в восторге, и вскоре двое мужчин тихонько улизнули с белогвардейской вечеринки и пустились в путешествие по кабаре и барам, расположенным по соседству Елисейских полей. И когда они сидели в третьем по счету баре, немец признался «Робину»: «Это именно то, чего мне хотелось. Примите мою самую сердечную благодарность, mein Herr Вальтер. Вы можете сделать мое пребывание в Париже сплошным удовольствием».

И хотя немец был явно осторожен в присутствии незнакомца, «Робин» заметил, что он плохо переносит выпивку. И тут немец спросил, не проводит ли «Робин» его домой. До сих пор они передвигались из бара в кабаре, и из кабаре в ночной клуб на огромном «мерседесе» с шофером в форме СС, и именно на этой машине германского штаба они и подкатили к отелю РойяльМонсо», где остановился немец.

Когда «Робин» помог немцу войти в фойе, тот сказал: «Ну, мой дорогой герр Вальтер, вечер был просто превосходный. Как вы думаете, сможете вы составить мне компанию на следующую вылазку?»

Отдавая себе отчет в том, что этого человека следует всячески обхаживать, «Робин» немедленно согласился. Они договорились встретиться через два дня здесь же, в отеле. Немец предложил подвезти «Робина» домой, однако «Робин» был не так прост, чтобы соглашаться, – у него не было никакого желания, чтобы кто-нибудь из немцев узнал, где он живет. И потому он ответил, что «предпочитает пройтись по свежему воздуху». Когда он вышел из отеля и направился домой, мысли его были заняты одним: как лучше использовать новое знакомство.

«Робин» знал, что рейхсминистр Шпеер был блестящим молодым архитектором, который обратил на себя внимание Гитлера проектом здания новой Имперской канцелярии и который в конечном итоге, уже в военное время, стал министром промышленности и вооружений. «Герр профессор», занимая высокий пост в подобном министерстве, был несомненно специалистом в своей области с определенным доступом к широкому кругу информации – той самой информации, которая могла бы оказаться весьма интересной для «Робина» как британского агента и одного из руководителей подполья.

Как же подобраться к этому немцу?

Возможностей было по крайней мере две: или «найти» немцу подружку, или же действовать самому. «Робин» был уверен, что ему не составит труда найти очаровательную французскую девушку, патриотку своей страны и участницу подполья, которая пожелала бы пожертвовать собой в качестве «подружки» герра профессора. С другой стороны, информация, к которой имел отношение немец, могла быть сугубо технической и, без сомнения, сложной для понимания. А потому использование девушки в данном случае означало бы получение информации из вторых рук. И кроме того, «Робин», как и большинство других известных сотрудников секретных служб, в душе не доверял женщинам.

Провал или даже какой-то промах в его общении с немцем могли поставить под удар всю созданную им подпольную сеть. С другой стороны, если ему удастся войти в доверие к немцу, награда может быть достаточно велика. И потому «Робин» решил пойти на риск, но при этом «Жака Вальтера из Страсбурга» должен держать строго отдельно от других его псевдонимов, которыми он пользовался в своей подпольной работе. Точно так же, как никто из его телохранителей, ни Фернан ле Кед, ни Тони де Чех, ни остальные, не должны знать о его общении с немцем.

Вечером герр Вальтер, как элегантный пронацистски настроенный знаток Парижа, прибыл в отель «Ройяль Монсо», где его уже ждал и радостно приветствовал герр Профессор, на этот раз одетый, к удивлению «Робина», в прекрасно сшитый мундир старшего офицера СС. От немца не ускользнуло удивление «Робина», и он поспешил объяснить: «Мой дорогой герр Вальтер, я действительно человек гражданский, я профессор технических наук. Однако мой пост в министерстве соответствует званию штандартенфюрера СС. По положению я обязан носить этот мундир, однако я ненавижу его. И если вы извините меня, я переоденусь в гражданскую одежду, в которой чувствую себя намного свободнее».

«Прекрасно, mein Fuhrer, – усмехнулся «Робин». – Если вы – штандартенфюрер, то отныне вы для меня «mein Fuhrer». Так он впоследствии и обращался к своему компаньону.

Через несколько минут немец вновь вышел, на этот раз в гражданской одежде, и пара отправилась в свой обычный обход. Последовала бурная ночь, и когда в три часа ночи они сидели в одном из кабаре Монмартра, «Робин», который старался не пить много, с радостью заметил, что немец не в лучшей форме. Оттащив штандартенфюрера подальше от компании девушек, пытавшихся уговорить двух явно небедных клиентов остаться подольше, «Робин» усадил немца в машину, в которой уже несколько часов их ожидал сонный шофер. Через несколько минут они были в отеле «Ройяль Монсо».