Дженни Вурц - Проклятие Деш-Тира

• Название: Проклятие Деш-Тира
• Автор: Дженни Вурц
• Издательство: Эксмо, Домино
• Жанр: Фэнтези
• Год: 2005
• ISBN: 5-699-13251-1

Континент Этера окутан густым туманом и не знает солнца с тех пор, как его небеса захватил Деш-Тир, злобное существо, физическая природа которого не поддается определению.

Только соединив свои магические способности, единоутробные братья, принцы Лизаэр и Аритон, ненавидящие друг друга, могут ослабить мертвую хватку Деш-Тира.

С помощью магов из Содружества Семи братья наконец побеждают злобное существо, но в момент схватки частицы его сущности проникают в их разум. Теперь оба брата одержимы идеей уничтожить один другого, и это становится причиной кровопролитной войны между лесными кланами Дешира и жителями города Итарра...

---

Дакар бросил взгляд на котел с бараниной, сокрушаясь о том, что ужин придется глотать быстро, хотя так хотелось бы посмаковать жаркое без спешки. Он поплотнее укутал шею старым шарфом и обхватил руками подбородок. Теперь своим жалким видом Дакар напоминал пьянчужку, которого выгоняли на мороз из какой-нибудь таверны.

— Ну почему я не стал жестянщиком? — вопрошал он, глядя на пляшущий огонь очага. — Лудить дырявые кастрюли — более приятное занятие, чем ставить преграды на пути невидимых духов в этих паршивых развалинах, да еще когда ночной холод пробирает насквозь.

— Согласен, — коротко ответил Асандир. — А теперь пошли.

Маг ненадолго задержался возле кресла, где под несколькими одеялами лежал Лизаэр.

— Мы должны удостовериться, что Илессид не пострадал от Деш-Тира. Если мы этого не сделаем, то сами будем стоить не больше пары дырявых кастрюль.

Взгляд в прошлое

Над Соляной пустыней бушевала метель. Клубящиеся снежные вихри пробивались сквозь щели в ставнях рукописного хранилища Альтейнской башни и бриллиантовой пылью оседали на ковре. Чернильницы Сетвира замерзли вместе с воткнутыми туда перьями, однако магу, похоже, сейчас было не до этого. Он не обращал внимания ни на изжеванную одежду, ни на спутанные волосы, делавшие его похожим на бродячего предсказателя судьбы. Маг заглянул в кружку — на дне плавали чаинки, складываясь в причудливый узор. Внимательно рассматривая их, словно таким образом можно было прочитать судьбу мира, Сетвир вел диалог с самим собой:

— Ущерб, если столь широкое понятие применимо к одному и вдобавок узконаправленному нападению, уже был причинен.

Неподалеку от очага, забитого золой и нетопленного со времени отъезда Асандира, прямо из воздуха раздался голос Харадмона:

— В таком случае, следы вторжения Деш-Тира должны быть очевидными. А это, заметь, противоречит тому, о чем сообщают Асандир и Люэйн. Принц Лизаэр совершенно не пострадал.

— Разумеется, они все досконально обследовали, — почти огрызнулся Сетвир, крайне раздраженный ночным известием из Итамона.

Хранитель Альтейна был не только раздражен, но и раздосадован. Лизаэр как будто не желал взрослеть и обретать зрелость. Душой и телом принц оставался все тем же юнцом, каким появился на Этере, вывалившись из Западных Врат.

Сетвир беспечно перемешивал в чашке набухшие чайные листья, словно его разговор с Харадмоном касался каких-то пустяков и не требовал пристального внимания.

— Ты пытаешься делать выводы о природе вселенной, подглядывая за ней в замочную скважину, — бросил он Харадмону.

— Опять ты со своими аналогиями! — недовольно откликнулся бестелесный маг.

Когда он пытался расхаживать по комнате, его беспокойный дух поднимал вихрь снежинок.

— В какую скважину я подглядываю? Изволь объяснить.

Вскинутые кустистые брови Сетвира показывали, что хранитель Альтейна все же обиделся.

— Это мое предположение, — пояснил он.

Сетвир с необычайной осторожностью отодвинул чашку, словно побуревшие листья представляли собой нечто драгоценное, способное рассыпаться в прах от любого неосторожного движения.

— Моя «замочная скважина» — это настоящее время. Трагедия Трайта должна подтвердить мои догадки.

Сетвир сложил перепачканные чернилами пальцы в виде чаши. В воздухе возникла картина, хорошо известная и далеко не новая. Кто знает, сколько раз маги Содружества воспроизводили ее то в нитях судьбы, то в огне, оживляя события пятивековой давности, когда Трайту пришлось в одиночку отражать вторжение Деш-Тира и запечатывать Южные Врата...

От чудовищного скопления силы кромки колонн Южных Врат побелели. Равновесие природных стихий нарушилось, и на свинцово-синих небесах засверкали молнии. Почти сразу же загрохотал гром и хлынул дождь. В неестественном свечении колонн он был похож на сотни тысяч серебристых иголочек. Даже спустя пятьсот летневозможно было без содрогания смотреть, как из ворот между мирами на Этеру ворвался Деш-Тир. Ветер понес клубы тумана, похожие на пар, поднимающийся из ведьминого котла. Сквозь эти клубы упрямо пробиралась одинокая человеческая фигура: Трайт. Взбесившийся ветер трепал на нем одежду, пытаясь остановить мага...

Изображение застыло; лицо Трайта заслонял раздувшийся на ветру обшлаг рукава. Одна рука мага была вытянута вперед, как будто он заслонялся от ветра, а может, от тумана, протянувшего свои щупальца. Это мгновение, выхваченное из прошлого и остановленное, даже сейчас было слишком впечатляющим, чтобы на него можно было спокойно смотреть.

— До сих пор мы считали этот вихрь следствием бури, — негромко сказал Сетвир. — Теперь я так не думаю.

— Атака Деш-Тира? — спросил Харадмон. Возникла многозначительная пауза.

— Сколько раз мы видели этот вихрь, окутавший Трайта, — продолжал бестелесный маг. — Но там ничего нет, кроме тумана. Никаких признаков разума.

— Внешне — никаких.

Сетвир перестал удерживать картину, и события стали разворачиваться дальше. Хотя оба мага знали, чем все должно окончиться, сцены далекого прошлого и сейчас больно ранили их...

Трайт поднял руки. Обычно спокойное лицо мага было искажено невыразимой мукой. Он что-то кричал, но крики тонули в раскатах грома. Клубы густеющего тумана кольцом сжимались вокруг Трайта, образуя маленькие смерчи, которые в конце концов вынудили его опуститься на колени. Маг призывал на помощь все силы, какие только были ему доступны. Его пальцы и запястья обвила ослепительно белая рукотворная молния. Она беспрепятственно пробилась сквозь клубы тумана. Казалось, что у Трайта в руках—новорожденная звезда, таким нестерпимоярким было ее сияние. Маг нанес удар, и Деш-Тир, вспыхнув матовым светом, отступил. Его клубы поплыли назад и разделились, окутав перламутровое пространство арки Южных Врат. Этого времени хватило, чтобы Трайт, весь обгоревший, в прожженной одежде, поднялся на ноги. Он вскинул руки, красные от ожогов, и начертал в воздухе заграждающий знак. Потом, корчась от нестерпимой боли, хрипло произнес требуемые для заклинания Имена. Подобно камням, вылетевшим из пращи, магические заклинания разорвали незримые нити пространства, времени и силы. Величественные Южные Врата рассыпались в прах.

Доступ силам Деш-Тира был надежно перекрыт. Хлынул ливень. Ручейки и лужицы сливались в бурлящие потоки, несущиеся через развалины ворот. В них стрелами вспыхивали отсветы небесных молний. Трайта вполне можно было принять за груду брошенного тряпья, если бы не трясущиеся от рыданий плечи. Так плачет испуганный ребенок.

И вновь изображение застыло, а Сетвир принялся излагать свои мысли.

— А что, если ответный удар, покалечивший Трайта, был вызван вовсе не его просчетами в обращении с магическими силами? Допустим, наш друг сознательно притянул вражеские силы к себе. Такой поступок вполне понятен, если Трайт от отчаяния решил сжечь себя вместе с врагом.

— Ты думаешь, какие-то сущности Деш-Тира могли проникнуть Трайту в разум? — спросил Харадмон, успевший переместиться в дальний угол комнаты.

— Да. Чтобы найти Имя Деш-Тира и одержать верх над врагом, Трайт открылся его сущности. Скажу тебе больше: Трайт вообще не пострадал бы, если бы ему удалось передвинуть сущности, которые он пытался исследовать, из настоящего на полшага в будущее.

Харадмон уцепился за логическую нить.

— Понимаю. Трайт начал возводить магическую защиту, но постоянно на какую-то долю секунды опаздывал, не поспевая за нападением Деш-Тира. И это опоздание оказалось для него роковым.

— И я так думаю, — сказал Сетвир.

Его взгляд был устремлен в ту часть пространства, где сейчас пребывал бестелесный Харадмон. Они оба знали правду и молчали о ней. Правда была тяжелой и мучительной: тот, кто узнавал истинное Имя во всех его индивидуальных проявлениях, обретал власть над носителем Имени и возможность его уничтожить. Но как ни парадоксально (иногда это воспринималось с жесточайшей иронией), маги, потратившие сотни лет на то, чтобы постичь глубины мудрости, не имели права применять заклинания Снятия Имени. Их от этого удерживало, во-первых, понимание законов вселенной, а во-вторых — опасность лишиться своей магической силы.

Сетвир снова поглядел на возрожденную им картину событий далекого прошлого и продолжил разговор:

— Мне думается, что Трайт сам лишил себя половины магического восприятия и повредил свое магическое зрение. Он беспощадно выжег и то и другое, поскольку не захотел быть порабощенным Деш-Тиром. Он поступил так, как поступает солдат на поле боя, отсекая раненую руку или ногу, чтобы избежать общего заражения крови. В сражении с Деш-Тиром Трайт потерял память, а с ней — и все следы Имени существа, которое едва не уничтожило его.