Энгус Уэллс - Дикая магия

• Название: Дикая магия
• Автор: Энгус Уэллс
• Издательство: Радуга
• Жанр: Фэнтези
• Год: 1999
• ISBN: 5-05-004754-4

Путешествие заканчивается. Заканчиваются приключения наших героев. Каландрилл, Брахт и Катя уже очень близки в своей погоне за Рхыфамуном, захватившем "Заветную книгу" и вознамерившимся пробудить Безумного бога.

---

Так же, как и у подножия, на самом плоскогорье дорога была отмечена двумя стелами, возвышавшимися как часовые на самом краю. Чазали, не останавливаясь, проехал мимо, и только когда они приблизились к блестевшему в скале озеру, он поднял руку, объявляя о привале. Котузены быстро спешились, но Каландрилл не торопился, разглядывая окружавшую их местность.

Ничего подобного ему видеть еще не приходилось. Перед ним, насколько хватал глаз, простиралась монотонная серо-зеленая равнина. Где-то очень далеко поднимались редкие пологие, с вылизанными ветром склонами, серые приземистые холмы. Ветер здесь был холодке и сильнее, чем в низине, с которой они поднялись, трава раскачивалась и рябила, как поверхность озерца от падавшей в нее бурлящей и переливавшейся на солнце радугой реки. Каландрилл соскочил с лошади. Ветер бивший ему в лицо, напоминал о том, что стояла уже поздняя осень и скоро наступит зима. Он подвел гнедого к водопою, все еще думая о Джессеринской равнине, простиравшейся далеко на севере. Интересно, как эта серо-зеленая масса выглядит под снегом?

— Ты задумчив.

Каландрилл повернулся. Волосы Ценнайры развевались на ветру на фоне белых облаков и синего неба. Он улыбнулся, с трудом подавив желание прижать ее к себе или хотя бы прикоснуться, кивнул, погладил мерина по гриве и сказал:

— Я пытался представить себе равнину зимой.

Ценнайра, больше привыкшая к теплому климату Кандахара, передернула плечами.

— Очень неприветливое место, — кивнула она.

Чазали, услышав их разговор, сказал:

— Да, здесь холодно, но не так уж плохо. Мы по большей части зимуем в городах, за стенами, в тепле.

— Но как в такую погоду воевать? — спросил Каландрилл. — Или на зиму военные действия прекращаются?

Киривашен отрицательно покачал головой.

— Боюсь, война не прекратится. Боюсь, Фарн укрепляет сердца безумцев, возжелавших погреть руки у его костра.

— И им это удастся, если мы не перехватим Рхыфамуна, — поддержал его Каландрилл, — и не отберем у него «Заветную книгу».

— Да поможет нам Хоруль, — серьезно сказал Чазали и бросил на них бесстрастный взгляд. — Здесь мы можем немного сократить расстояние между нами и им, если, конечно, он не оставил ловушек.

Каландрилл глубоко вздохнул, наслаждаясь чистым воздухом и ослабляя на мгновение оккультную защиту, которую он по привычке возвел вокруг себя. Но тут же укрылся за ней — столько зла и греха было вокруг, словно ветер донес до него тошнотворный запах тысяч и тысяч гниющих трупов. Запах зла, не ощутимый физическими чувствами, ударил ему в ноздри и заставил содрогнуться. Ценнайра спросила:

— Тебе холодно? ;

Каландрилл отрицательно мотнул головой, захватил ладонями воду из источника и сполоснул рот, дабы избавиться от горького привкуса эфира на языке.

— Дело не в этом, — сказал он. — Ветер доносит до меня много зла. Ты не чувствуешь?

Девушка нахмурилась и покачала головой.

— Во мне нет той силы, коей обладаешь ты.

— Я бы тоже предпочел ею не обладать. — Он передернул плечами и посмотрел на север, откуда дул ветер. — Пахнет кладбищем.

— Это дыхание Фарна, — пояснил, присоединяясь к ним, Очен. — Не забывай себя защищать, Каландрилл, как я тебя учил.

— Не забуду, — решительно сказал юноша. — От такой вони можно потерять сознание, Дера.

— Истинно, — кивнул Очен, хмурясь. — Более того, ощущение этого зла может вызвать помутнение рассудка, подготовить душу к вступлению во владения Безумного бога.

— Хорошо, что у меня нет твоего таланта, — тихо проговорила Ценнайра. — Он не только благодать, но и проклятие.

— Любая власть такова, — заметил вазирь. — Оккультные силы, умение владеть мечом, богатство — все это может быть и добром, и злом. Все зависит от того, кто ими пользуется.

— Многие философы в Лиссе утверждают, что власть развращает, — произнес Каландрилл. — Чем большей властью обладает человек, тем более он развращен.

— Вполне возможно, — согласился Очен, — ибо люди, в большинстве своем, много слабее, чем им кажется, и видят они вовсе не так далеко, как полагают. Вазирь-нарумасу, похоже, придерживаются того же мнения. Посему они и отреклись от использования магии в военных целях.

— Они очень мудры, — предположила Ценнайра.

— Я хочу о них поговорить, — сказал Каландрилл, — и о том, что они могут сделать.

— Хорошо, — последовал ответ Очена. Каландриллу показалось, что взгляд старца затуманился. — Но не сейчас. Возможно, сегодня вечером, если будет время.

Каландрилл удовольствовался этим, ибо котузены уже трапезничали, и Брахт позвал присоединиться к ним, дабы не скакать остаток дня на голодный желудок. Каландрилл предпочел бы разговор с Оченом, но вазирь уже сел рядом с Брахтом и Катей на высохшей траве.

Они быстро перекусили и, вскочив по команде Чазали на лошадей, продолжили путь на север ровным галопом.

Сумерки быстро сгущались. Холмы, кои Каландрилл видел с высоты Ахгра-Данджи, теперь приблизились. Они возвышались посреди равнины, как желтовато-серые толстые короткие пальцы, грозившие выдувавшему их склоны ветру. Солнце было уже почти на уровне горизонта. На востоке появилась серебристая луна; темнеющее небо казалось пятнистым от высыпавших звезд. На фоне всего этого холмы выглядели подпорками небес.

В следующее мгновение солнце спряталось за горизонт, ненадолго выкрасив небо в красный цвет, и уступило небеса поднимающейся луне и ее звездной гвардии. В их свете трава серебрилась; впечатление было такое, будто они скачут по поверхности огромного мерцающего озера. Темные на фоне звездного неба холмы выглядели таинственными сваями некоего гигантского храма, превратившегося в руины. Ветер усилился, стало прохладно.

Чазали объявил привал с подветренной стороны холма, где источник питал небольшой, украшенный знаками рода Макузен колодец. Трава здесь была сочнее, а из сучьев поваленных ветром деревьев они разожгли костры. По периметру лагеря расставили часовых, Очен произнес заклятия, и очень скоро в котелках закипела вода. Люди готовились ко сну. К удивлению и радости Каландрилла, Брахт сдержал слово и разговаривал с Ценнайрой как ни в чем не бывало. Каландрилл разложил одеяло рядом с кандийкой по другую сторону костра от кернийца и Кати, сожалея в глубине души, что они не одни.

Но на размышления у него не осталось времени, ибо сразу после ужина Очен отозвал его в сторону для урока магии.

Вазирь увел его далеко за линию костров и за часовых, туда, где лунный свет серебрил склон холма. Каландрилл понял, что колдун устал после дневного переезда, и спросил, почему тот не воспользуется магией, дабы облегчить тяготы пути или по крайней мере снять с себя усталость.

— Это слишком просто, — ответил Очен, состроив гримасу. — А может, и опасно.

— Опасно? — переспросил Каландрилл.

Очен подоткнул под себя халат, чтобы было мягче.

— Каждый акт колдовства отражается на оккультном фоне, — пояснил он. — Представь себе, что эфир — это пруд, а каждое заклятие — камень. Чем сильнее заклятие, тем больше идет от него кругов. Рхыфамун сейчас уже знает, что ты умеешь пользоваться талантом, который он сам разглядел в тебе. Он также знает, что с тобой едет маг. Возможно, он наблюдает за эфиром. И я не хочу показывать ему, где мы находимся. Кроме того, для каждого акта колдовства нужна энергия, и хотя то, о чем ты говоришь, очень просто, все же я предпочитаю не тратить ее без крайней необходимости.

Каландрилл кивнул, но тут же нахмурился.

— Но если Рхыфамун ощущает твои заговоры, — спросил он, — неужели он не чувствует защиту, которую ты возводишь каждый вечер вокруг лагеря?

— Хорошее замечание, — сказал Очен, — но здесь есть разница, хотя и небольшая. Защита, которую возвожу я вокруг нашего бивака, — это самые общие обереги, не направленные против конкретного человека. — Он удрученно усмехнулся. — Для того же, чтобы облегчить страдания моим бедным ягодицам, мне придется прибегнуть к более конкретному колдовству, предназначенному только для меня, и это, если враг наш настороже, может указать ему на мое присутствие.

Каландрилл спросил:

— Но когда в Ахгра-те ты сделал нас невидимыми, разве эта магия не была направлена лично на каждого?

— Была, — согласился Очен, — но там я прежде поговорил со священником, а он так же, как и я, вазирь, и вместе мы воздвигли стену.

Каландрилл опять кивнул, но сомнения его еще не развеялись.

— А сейчас наши уроки не указывают на нас?

— Мы работаем под защитой магии, которую я воздвиг вокруг бивака, — пояснил Очен. — К тому же пока все твои занятия сводятся к запоминанию и совершенствованию заклятий и к ментальным упражнениям. Так что мы в безопасности. Позже, возможно, эти занятия могут нам помешать.

— С приближением к Фарну? — спросил Каландрилл.

— Истинно. Ты чувствовал его сегодня в ветре. Вонь его намного усилилась. Чем дальше на север, тем хуже, тем сильнее чувствуется присутствие Безумного бога.