Константин Вронский - Черная богиня

• Название: Черная богиня
• Автор: Константин Вронский
• Издательство: Издательство «Крылов»
• Жанр: Научная Фантастика
• Год: 2006
• ISBN: 5-9717-0297-1

Африканское Эльдорадо, легендарная страна, будто бы существовавшая в Нубии, давно манила Павла Савельева — горного спасателя.

Эту страну создали черные фараоны — поборники истины, порядка и закона. Они остановили разорение Египта, покончили с разбойными нападениями ассирийцев. Они построили великолепную столицу, свою собственную Долину Царей, великое кладбище фараонов в Мерое — далеко-далеко от всего мира. Сюда никто не мог добраться. Никто.

А Павел Савельев решил добраться.

Что ждет его в бескрайних желтых песках, в далеких веках, в мифической золотой стране на самом краю мира?..

---

— И ты только поэтому позвал меня, Лешик? — едва слышно спросила Ника. «Она уже как заноза засела в его сердце, — с горечью подумала Розова. — Золотая, холодная маска».

— Конечно же нет, — Холодов ласково погладил ее по волосам. — Здесь ты будешь в полной безопасности, Никусь.

— Спасибо.

То самое «спасибо», прохладное и ничего не значащее, которым обычно одаривают близкого за незначительную услугу.

— Ты всему быстро обучишься. Я все покажу тебе. По большому счету тебе и не надо ничего будет делать, только сидеть рядом с Мин-Ра, когда я прилягу отдохнуть. Мы будем с тобой дежурить по очереди. Мальчика ни на минуту нельзя оставлять без присмотра. Хотя бы в первые две недели…

— Первые две недели? — Вероника вздрогнула, словно ее облили ледяным душем. «Он вообще не собирается покидать эту жуткую страну! Он рассчитывает провести здесь недели, месяцы… а, может, он хочет остаться здесь навсегда… Как же цепко держит его эта ведьма в своих руках… эта женщина из ледяного золота!» — Что ж, я очень рада, — произнесла Ника вслух. И только голос звучал печально. Но Алексей ничего не слышал.

— Я тоже, — эхом отозвался он. А потом поцеловал Нику. Поцелуй добрых старых знакомых при встрече или расставании. — Может, у меня получится и других ребят сюда перетащить, — добавил Холодов, поднимаясь.

— Конечно, получится! Ты ведь у нас теперь могущественный сановник Мерое, — с горькой иронией усмехнулась Вероника.

— Ты как, пойдешь со мной, на мальчика-то посмотреть? — не замечая ее состояния, спросил Алексей.

Вероника кивнула головой и осторожно поднялась с кровати. «Ее сын, — думала она. -Благодаря сыну она завоюет Алексея». И Вероника с ужасом поняла, что страшно ревнует Холодова к этому мальчику… даже не видев принца ни разу! Она заранее сгорала от ревности.

…На столе стоял странный чеканный флакон. Ваня Ларин первым заметил его и поднес к лицу. Обильный пот тут же выступил на лбу Ларина, тело сотрясала мелкая дрожь, как в лихорадке. «Кажется, я от Филиппса заразился», — подумал Иван и неверными шагами вышел из храмовых покоев. Он медленно направился к скамье, стоявшей у странно искривленного дерева. «Надо будет у Пашки потом спросить, что это за растение такое», — пронеслась в голове еще одна никчемная мысль. Он бессильно опустился и прижался лбом к холодному стволу.

Больше часа провел Ларин в странном оцепенении, а потом перед его мутным взглядом выросли фигуры в черных балахонах, и голос Раненсета приказал:

— Забирайте этого! Царица-богиня отдала его нам!

Впрочем, Ларин так и не понял, что крикнул этот человек в черном одеянии и с короной, на которой угрожающе таращила изумрудные глаза золотая змея.

Черные фигуры подхватили Ларина и понесли прочь.

Из-за дерева вышел Алик Шелученко и, медленно опустившись на каменную скамью, тоскливо завыл. На его вой из храма торопливо бежали жрецы…

Принц Мин-Ра сидел на кровати с холодовским стетоскопом в руках. И с интересом слушал, как бьется его сердце. Холодов замер в дверном проеме.

— Та-ак! А кто его тебе дал? — строго спросил он. Мальчик мило улыбнулся и протянул ему стетоскоп.

— Я сам его взял.

— Но ведь я запретил тебе вставать, ходить! А ну, положи стетоскоп! Давай договоримся раз и навсегда, Мин-Ра: если я что-то запрещаю, обжалованию мои запреты не подлежат! Еще раз ослушаешься, и я отшлепаю тебя по пятой точке! Понятно?

Мальчик бросил стетоскоп на кровать и упрямо вскинул голову.

— Я — сын Солнца! — обиженно напомнил он врачу.

— Ты — шкода, и более ничего! Я-то думал, мы с тобой прекрасно понимаем друг друга, а ты… Мы как, друзья или уже нет?

— Конечно, друзья! Но…

— Никаких «но»! — и Холодов сердито сдвинул брови. — Я отвечаю за тебя, малыш! Мин-Ра, уж постарайся быть примерным мальчиком! Речь идет о нашей жизни! — он повернулся к Веронике, все еще стоявшей в коридоре. — Вот видишь, почему необходимо, чтобы кто-то все время находился рядом с ним? — проворчал Алексей по-русски. — Я только на полчаса вышел, а он уже тут выпендривается!

— Такой же упрямый, как и его мамаша, — хмыкнула Вероника.

— Нет. Просто он такой же мальчишка, как и все остальные в его возрасте.

«Он уже готов оправдывать ее», — окатило горькой обидой Нику. И она вошла в палату принца, твердо решив в упор не замечать мальчишку. И увидела светловолосую головенку, красивые голубые глаза, нежные черты лица. Непонятно, как такая ледяная женщина могла родить именно этого ребенка. Мальчик с любопытством разглядывал Веронику, чуть склонив голову набок. Так в музеях разглядывают раритеты.

— Значит, это ты? — наконец спросил он. — Это ты — невеста, да? И поэтому мой друг не любит мою маму…

И вся ненависть, ревность, страх, неуверенность в собственных силах — все куда-то исчезло без следа. С этой минуты Вероника готова была любить мальчика, он стал для нее родным.

Вечером пришел Домбоно. Мин-Ра как раз собирался ужинать, а два жреца прислуживали ему. Холодов только-только успел попробовать пищу. Добрая старая традиция ликвидации неугодных с помощью ядов никогда не умрет.

— Ну, и как ваши дела? — поинтересовался Домбоно, намеренно не замечая Нику, сидевшую у кровати Мин-Ра с древней мероитской настольной игрой на коленях.

— Все хорошо, просто отлично. Мальчик здоров. Ну, за исключением ноги, разумеется. Так что операцию переносить нет никакой необходимости. Послезавтра с утра приступим.

— Ваш друг будет присутствовать?

— Пашка-то? Хотелось бы. Он ведь в медицине неплохо разбирается. Вон, диагноз вернее верного поставил.

— Больше никаких специальных приготовлений не нужно?

— Нет! Я только требую, чтобы в операционной все было абсолютно, просто кристально чисто. Это меня больше всего беспокоит.

— А меня — нет, — улыбнулся Домбоно. — Мы промываем стены и полы специальным соком цветка чистоты…

— Так это от него в операционной такой странный горьковатый запах?

— Да!

— Ну и ладно, под вашу ответственность, Домбоно, как и анестезия. И вот еще что: позаботьтесь о кипятке. Иной возможности стерилизовать мой инструмент все равно нет, — Холодов глянул на мальчика. Тот смотрел на верховного жреца Мерое с неприкрытой ненавистью. — А еще помолитесь-ка о выздоровлении принца Мин-Ра в храме, — с вызовом добавил Алексей.

Домбоно кивнул.

— Священный огонь горит уже много дней. Это — не ваш мир, Холодов, не вашего ума дело, — и верховный жрец величественно скрестил руки на груди. Выглядел он как-то подозрительно умиротворенно. — Лучше спросите, почему ваш соотечественник Ше… Ше-лу-чен-ко сошел с ума.

…Ночь стояла совершенно безлунная. В сопровождении одной лишь служанки Сикиника вышла из дворца. Царица-богиня шла к предсказательнице в квартал золотых дел мастеров и чародеев. Плащ на царице был совершенно простой, застегивался не золотой пряжкой, как обычно, а пуговицей из громадного сапфира. Эта «простота» мгновенно бросилась в глаза гадалке, сразу сообразившей, что имеет дело с очень знатной особой, из тех, что «оттуда».

Сикиника с любопытством оглядывала жилище Мединнефты. Маленькая зала без потолка, украшенная колоннами, где предсказательница принимала своих «гостей», была отделана довольно роскошно. По стенам висели ковры, затканные мифологическими сценами и персонажами, колонны покрывала живопись; на маленьком алтаре дымились тигли и котелки. По всей комнате возвышались на подставках кубки, бутыли, кувшины и кувшинчики; восковые фигуры с пронзенными сердцами; клетка с парой летучих мышей, банки с жуками, скорпионами, тысяченожками и вовсе уж непонятными отвратительными тварями. Сикиника поежилась и вскинула глаза на предсказательницу.

Мединнефту, знаменитую меройскую ясновидящую, нельзя было назвать старой, но необычайная худоба бронзового тела да высокий рост придавали ее облику нечто совсем уж зловещее. «Хорошего не скажет», — подумала почему-то царица.

— Ты пришла вовремя, — улыбнулась Мединнефта, сверкнув позолоченными зубами. — Сегодня я вижу будущее, как в серебряном зеркале, — гадалка закатила глаза. — От меня не укроется ни одна пылинка твоей души. Помогите же мне, дети Гора, Гапи и другие блаженные духи! Дай сюда твой локон, Мен-измеритель, вымеряй и взвесь все, Техути, двойной Ибис!

Сикиника присела на стул, стоявший напротив окна, Мединнефта завязала царице на безымянном пальце анубийскую нить, а затем срезала волосок с головы женщины.

— Приложи палец с нитью к сердцу и глаз не спускай с котла и пара.

Сикиника, не помня себя от волнения и страха, исполнила приказание гадалки. Мединнефта принялась кружиться на цыпочках по комнате, черные волосы упали ей на лицо. Внезапно гадалка вздрогнула всем телом и резко остановилась, словно испугалась чего-то небывалого. Масляные лампы в мгновение ока погасли, и комната теперь освещалась лишь светом звезд, свободно лившимся сквозь открытый потолок, да раскаленными углями в очаге. Мединнефта рухнула на колени, протягивая к небу костлявые руки и так закинув голову, словно у нее переломилась внезапно шея. Сикиника сдавленно охнула, услышав пение гадалки. Позолоченные зубы ясновидящей Мерое сверкали в полумраке, гадалка так и сыпала именами демонов и магическими формулами. К этому дикому пению вскоре примешался странный хрип, словно умирающий боролся со смертью, затем заплакал больной ребенок, раздались крики на незнакомом Сикинике языке… Царица-богиня вздрогнула, а гадалка приказала: