Брендон Сандерсон - Город богов

• Название: Город богов
• Автор: Брендон Сандерсон
• Издательство: Азбука-классика
• Жанр: Фэнтези
• Год: 2006
• ISBN: 5-352-01582-3

Величественный Элантрис, город богов, средоточие магии, мудрости и несказанной красоты был подобен серебряному костру, горящему в вечности. Стать элантрийцем и уподобиться богам мог любой человек, которого касался шаод — таинственное преображение, наделяющее избранных волшебной силой.

Вечность закончилась десять лет назад. Прекрасный город пал, а благословение шаода обернулось проклятием.

Новая столица Арелона, маленький Каи, живет в тени черных стен Элантриса, стараясь не замечать города, ставшего резервацией для тех несчастных, кого по-прежнему забирает шаод. Но очередной жертвой оказывается Раоден, наследный принц Арелона…

---

Чем больше вопросов задавал принц, тем неуютнее чувствовал себя Галладон. Наконец он не выдержал:

— Может человек оставить кое-что при себе? Или тебе необходимо вытянуть из меня все?

Раоден невольно отшатнулся, удивленный внезапным порывом друга.

— Извини, — выдавил он.

Только сейчас он осознал, что любопытство заставило его накинуться на друга, как на допросе. С первого дня в Элантрисе Галладон поддерживал и помогал ему, и Раодена обуял стыд. Он отвернулся, чтобы оставить того в покое.

— Мой отец был элантрийцем, — неожиданно сказал Галладон.

Раоден замер. Уголком глаза он наблюдал за темнокожим дьюлом. Тот опустился на свежеполитую землю и слепо уставился на чахлый стебелек, оказавшийся перед его глазами.

— Я прожил с ним все детство, пока не вырос и не решил обзавестись собственным домом, — продолжал он. — Я всегда считал, что негоже дьюлу жить в Арелоне, вдали от своего народа. Наверное, поэтому Дор решила покарать меня тем же проклятием. Элантрис всегда называли благословенным городом, но мой отец не был здесь счастлив. Даже в раю есть лишние люди. Он стал ученым: кабинет, который я тебе показал, принадлежал ему. Он так и не смог позабыть Дюладел, начал изучать сельское хозяйство, хотя в Элантрисе оно было никому не нужной наукой. Зачем трудиться на ферме, если можно превратить в еду любой мусор? — Галладон вздохнул и растер в пальцах щепоть земли. — Однажды утром он проснулся и нашел мать умирающей, и с тех пор горько сожалел, что не посвятил себя врачеванию. Какая-то болезнь спалила ее так быстро, что даже элантрийцы не смогли помочь. Тогда я впервые понял, что они не боги, потому что боги не могут мучиться. Отец не имел возможности вернуться домой — как и нам, элантрийцам прошлого приходилось жить взаперти, как бы прекрасны и могущественны они ни были. Люди не хотели жить бок о бок с теми, кто превосходил их в любой мелочи, кто постоянно напоминал им о собственной неполноценности.

Отец обрадовался, когда я решил вернуться в Дюладел. Он посоветовал мне стать фермером. Уезжая, я оставил позади страдающего, одинокого бога, который мечтал только об одном: снова стать простым человеком. Через год он умер. Ты знаешь, что элантрийцы могли умереть от некоторых болезней — например, от сердечных недугов? Они жили намного дольше обычных людей, но все же иногда умирали. Особенно если хотели. Отец распознал признаки сердечного заболевания, но не пошел к лекарю, а предпочел запереться в своем кабинете и исчезнуть. Совсем как твои эйоны.

— Так ты ненавидишь Элантрис?

Раоден выскользнул в окно и подошел, к другу. Он сел напротив и него и взглянул поверх ростка на Галладона.

— Ненавижу? Нет, не ненавижу — ненависть не пристала дьюлу. Хотя я вырос в Элантрисе под крылом разочарованного жизнью отца, так что из меня получился плохой дьюл. Ты не раз замечал — я не умею относиться к жизни с легкостью, которой славится мой народ. Мне всюду мерещится подвох. В Дюладеле из-за этого на меня смотрели косо, и я почти обрадовался шаоду. Я так и не прижился на родине, хотя мне нравилось работать на ферме. Но в целом, мы с Элантрисом заслуживаем друг друга. Коло?

Раоден не знал, что сказать.

— Я думаю, что попытка поднять тебе настроение будет не к месту?

Галладон вяло ухмыльнулся.

— Ни в коем случае. Вы, оптимисты, не понимаете, что человек, привыкший к мрачному расположению духа, не желает, чтобы его веселили. Нас от этого тошнит.

— Тогда позволь мне быть откровенным, дружище. Я очень ценю твою помощь. Я не знаю, сможешь ли ты когда-нибудь назвать Элантрис своим домом; сомневаюсь, что кто-то из нас сможет. Но твоя помощь для меня бесценна. Если Новому Элантрису суждено выжить и процветать, так это благодаря тебе, потому что только твоя дружба удерживает меня от желания броситься с крыши.

Галладон глубоко вдохнул. Осветившее его лицо выражение трудно было назвать радостным, но в нем явно читалась благодарность. Он. кивнул, встал и протянул Раодену руку, чтобы помочь подняться.

Раоден ворочался с боку на бок. До нормальной постели его спальному месту было далеко: оно состояло из кучи одеял на полу в задней комнате часовни. Но обычно неудобство не мешало ему заснуть. Сегодня его усталые мысли никак не могла покинуть смутная тревога. Он что-то упустил, что-то крайне важное. Он держал разгадку в руках, и теперь подсознание не давало ему забыться, требуя ответа.

Но что? Какой едва заметный намек ускользнул от него? После разговора с Галладоном принц вернулся к начертанию эйонов. Потом немного прошелся по городу. В Элантрисе стояли тишина и покой — банда Шаор перестала нападать на новичков и сосредоточила все усилия на прорыве к повозке с едой.

Скорее всего, ощущение потерянной отгадки исходило из беседы с дьюлом. Что-то об эйонах или отце Галладона. Интересно, на что была похожа жизнь в Элантрисе тогда? Неужели человек мог оставаться несчастным внутри этих изумительных стен? Гореть желанием променять творимые каждый день чудеса на простую жизнь фермера? Город тогда был красив, так красив…

— Доми милостивый! — Раоден с криком сел на подстилке.

Через несколько секунд в дверь влетели Саолин и Мареш, спавшие в главном зале. По пятам за ними бежали Карата и Галладон. Все они выжидающе уставились на принца, который все еще потрясенно смотрел сквозь них невидящим взором.

— Сюл? — осторожно начал Галладон.

Раоден вскочил и выбежал из комнаты. Ничего не понимающая компания последовала за ним. Принц на ходу схватил фонарь и даже не поморщился от вонючего запаха масла, присланного Сарин. Решительным шагом он вышел в ночь и направился к Залу павших. Старик был там и бормотал себе под нос, как и многие ьные хоеды. Хрупкий и усохший, изрезанный морщинами, он казался тысячелетним старцем. Его голос сипло твердил одно и то же:

— Красив… Когда-то так красив…

Не дававшая покоя мысль посетила принца вовсе не во время разговора с Галладоном. Она пришла, когда они заносили в Зал еду для хоедов. Раоден слышал бормотания старика сотни раз, но только сегодня его осенило.

Принц бережно встряхнул старого элантрийца за плечи.

— Что? Что было красивым?

— Красивый… — невнятно промямлил тот.

— Послушай, — умоляюще произнес Раоден. — Если в тебе осталась хоть капля разума, скажи мне. Что ты вспоминаешь?

— Когда-то так красив… — продолжал безумец, глядя перед собой невидящими глазами.

Раоден поднял руку и провел в воздухе первую линию. Не успел он закончить эйон Рао, как старик потянулся к символу и шумно втянул воздух, когда его пальцы прошли насквозь.

— Мы были так красивы… Мои волосы переливались на солнце, а кожа светилась здоровьем. С моих пальцев слетали эйоны… Они были такими красивыми…

За спиной Раодена раздались удивленные восклицания.

— Ты хочешь сказать, — произнесла подошедшая поближе Карата, — все это время…

— Десять лет, — подтвердил принц. Он все еще поддерживал иссохшее тело старого элантрийца. — Он жил здесь до реода.

— Невозможно, — заявил Мареш. — Слишком долго.

— А куда они могли податься? — возразил Раоден. — Мы знаем, что некоторые элантрийцы пережили падение города и правительства. Их заперли в Элантрисе. Кто-то попытался убить себя, кто-то сбежал, но остальные остались в городе и постепенно боль превратила их в хоедов.

— Десять лет, — прошептал Галладон. — Десять лет страданий.

Раоден взглянул в глаза старика. Веки обвисли, их избороздили морщины, а взгляд затуманился безумием. И в голове этого человека хранились секреты Эйон Дор.

Старик слабо сжал руку принца, и даже от малейшего усилия его начало трясти. Взгляд измученных глаз впился в лицо Раодена, и элантриец с трудом выдавил:

— Вынеси меня.

— Куда? — непонимающе спросил Раоден. — Из города?

— Озеро.

— Я не понимаю, чего ты хочешь, — прошептал принц.

Старик глазами указал на дверь.

— Карата, захвати фонарь, — приказал Раоден, поднимая старика. — Галладон, ты пойдешь с нами. Мареш и Саолин останутся тут. Я не хочу, чтобы остальные проснулись и обнаружили, что никого из нас нет.

— Но… — начал солдат и замолк. Он привык подчиняться приказам.

На улице их встретила такая светлая, лунная ночь, что можно было обойтись без фонаря. Раоден бережно нес элантрийца, у того не осталось сил, чтобы указывать дорогу, так что принцу приходилось останавливаться на каждом перекрестке и следить за угасающим взглядом старика, чтобы понять, куда поворачивать.

Они двигались медленно и когда добрались до разрушенного здания на окраине Элантриса, уже начало светать. Дом ничем не отличался от прочих развалин, хотя его крыша неплохо сохранилась.

— Кто-нибудь знает, что это за дом? — спросил принц.

Галладон задумался.

— Кажется, я знаю, сюл. Он считался своего рода местом встреч для элантрийцев. Отец порой приходил сюда, но никогда не брал меня с собой.