Дмитрий Градинар - Серый прилив

• Название: Серый прилив
• Автор: Дмитрий Градинар
• Издательство: Лениздат; «Ленинград»
• Жанр: Научная Фантастика
• Год: 2006
• ISBN: 5-289-02320-8

«Пять глыб — линкоры Солнечной — бьют в пространство, заполненное кораблями Бессмертных... Мониторы выстроились в замкнутую цепочку, работают будто лента конвейера, сменяя друг друга. Левое крыло — крейсеры. Попеременная атака! Движение их строя — движение жующих челюстей. Если бы пространство умело кричать — оно бы кричало!»

Большая война с высокоразвитой расой Бессмертных продолжается. В ней перемешиваются победы и поражения, судьбы цивилизаций и судьбы людей. Новые жертвы, новые технологии, тайны космогонии и даже интриги Власти — ничто не остановит флот на его пути к победе. Нужно лишь определить направление главного удара, найти дорогу к домашним планетам врага. И кажется, такая дорога найдена! Осталось только пройти сквозь Серый Прилив.

---

Слова рождались как-то сами собой и, выстраиваясь именно в таком порядке, вылетали наружу. Еще подумалось, что Эстела или другая прелестница с Площади Цветов обязательно отдались бы ему лишних пару раз за такие слова.

Самое удивительное, все, что говорил Джокт, прозвучали искренне. И выглядело простодушной откровенностью, без дальнего прицела и надежд пронять командующего высоким слогом.

В военных видеофильмах после таких речей седые обер-командоры, роняя скупую слезу, тискали рвущихся в бой пилотов в объятиях, целуя взасос и эротично поглаживая их боевые ордена.

В жизни все случается совсем по-другому, как довелось убедиться Джокту.

— Свободен. Поступаешь в распоряжение офицера особого отдела, — сухо сказал командующий, делая взмах рукой.

Уже в дверях Джокт скорее почувствовал спиной, чем услышал заключительный эпитет, который будто припечатал ему на спину гелиокомандор.

— Молодой дурак!

И все.

Глава 9

Общение со штабными специалистами — медиками, акустиками, техниками по вооружению, инженерами-гравиониками и прочими— не принесло ничего нового ни одной, ни другой стороне. Разве что была принята во внимание нестандартная реакция индапа, после чего офицер из отдела разработок медицинского оборудования пообещал, что больше этого не повторится. К счастью, как он сказал Джокту, ты у нас редчайшее исключение, поэтому нет нужды производить замену индапов во всем флоте.

Акустик вновь демонстрировал свою коробочку. Она исправно вызывала мерзкий гул, от которого Джокту хотелось выпрыгнуть в окно. Акустик при этом чему-то радовался. Джокт — нет.

Специалиста по вооружению привлек подробный рассказ о размерах излучателей, и путем каких-то пространных рассуждений он пришел к выводу, что это, скорее всего, не гравитационное оружие. Джокту не то чтобы было наплевать на такие выводы, но к восторгу оружейника, тешившегося джоктовыми химерами, он отнесся безразлично, без всякого ликования.

Медик-психиатр разбил в пух и прах теорию полковника Бар Аарона о временном помешательстве Джокта, расхохотавшись во весь голос. И снова был приглашен акустик, который на пару с психиатром подвергли пилота воздействию мерзкого приборчика, а Джокт еле удержался, чтобы не выбежать из конференц-зала. Теперь они оба чему-то радовались — акустик и психиатр. Джокт снова — нет.

Вообще каждый из участников разношерстной штабной комиссии выражал свою радость по-разному, но при этом у всех имелось какое-то сожаление во взглядах. Джокт докопался до причин этого сожаления. Причина была одна и являлась вполне очевидной — через сутки их «обследуемый» должен был покинуть Землю, и выковырять его из Крепости на более длительный срок почему-то не представлялось для них возможным.

Главный курьез всей заварухи заключался в том, что Джокт вновь и вновь отказывался признать материальность объектов, на которые уже дважды натыкался в Приливе. А все специалисты, как один, убеждали его в обратном, с жаром доказывая свою позицию. На самом деле Джокт, привыкший доверять собственному зрению и слуху, был куда более убежденнее их всех вместе взятых, но подыгрывать не собирался. К тому же все больше и больше он понимал, что такое изучение явления не даст и не может дать никаких реальных результатов. Кроме его рассказов у комиссии на руках ничего не было, бортовая аппаратура «Витража» по-прежнему не фиксировала никаких объектов и посторонних излучений в Приливе. Оставался только Джокт да еще срабатывание индапа — хоть что-то! — который был слеп ко всем внешним проявлениям, реагируя исключительно на состояние пилота.

Никаких новых откровений насчет других астронавтов, встречавшихся в Приливе с «Летучими голландцами» (это стало уже устоявшимся термином). Никаких пояснений по поводу исчезновений и последующих появлений. Никто ничего больше не собирался рассказывать Джокту. Когда он сам битый час пытался вызвать на откровенность медика-разработчика индапов, то встретил уже не сожаление во взгляде, а неподдельную тоску и вселенскую скорбь. Значит, не хитрил Старик! Что-то или кто-то не дает военным до конца разобраться с этим феноменом. Для Джокта, может быть, это являлось благом, иначе он ни за что не вернулся бы отсюда в Крепость — летал бы каждый день на каком-нибудь неуправляемом одноместном корыте сквозь ближайший Прилив. Войти в приливную точку — выйти. Разворот. Войти — выйти. Разворот. Пока космос не поквитался бы с ним за такие извращения неподдельным безумием.

Открывшаяся перспектива заставила вздрогнуть почище любого акустического приборчика.

«Еще день. Всего лишь день!» — твердил он себе.

Ночевать Джокт остался, как и советовал комендант, в гостинице. Во избежание, так сказать. Там же, в гостиничном номере, у него состоялся интереснейший разговор с особистом, который затянулся за полночь.

Вначале шли ничего не значащие пространные беседы о сложностях внутриполитических процессов в Солнечной, из которых Джокт не понимал ровным счетом ни бельмеса, а потому лишь поддакивал. Фракции войны, лоббисты, демпинговая политика, военные поставки, банковские кредиты, Экономическое Равновесие, даже почему-то смена всего состава межпланетного арбитража — все оказалось густо переплетено и зависело друг от друга. Убедившись, что его собеседник очень далек от мысли примкнуть к Юпитерианской сепаратистской группировке и даже ни разу не читал программу оппозиционной партии Банковского клуба Европы, особист перешел к более привычным Джокту вещам. Коснулся даже нежеланной темы атаки Бессмертных на Плутон. Но этим ему хотя бы удалось оживить пилота, и они яростно спорили на избитую тему: прав или нет был капитан Альварес, предавший, по сути, мученической смерти сотню тысяч человек, пытавшихся укрыться на «Хванге».

— Нельзя — понимаешь? — нельзя никому дарить ложную надежду!

— Тогда еще не было известно, ложная она или нет! Он пытался хоть что-то сделать!

— Разве это геройство — подставить под удар рубку управления? Дальше — что? Даже если бы транспорт оставили в покое.

— Ему могло хватить инерции... Его должны были встретить домашний флот и Юпитерианские патрули! Вместо этого весь Плутон остался без прикрытия! Скажите, если можете, кто-нибудь понес за это наказание? Или все посчитали халатностью? Если не хуже — свалили на неодолимую силу...

Джокт, к собственному удивлению, поддержал эту беседу, что далось ему безболезненно. Почти. И отстаивал собственную точку зрения о бесполезности обвинений единственного героя во всей этой истории, капитана Альвареса, считая виновными штабистов, допустивших дыру в обороне Плутона.

Офицер особого отдела настаивал на том, что если кто-то и виновен, то только враг. Винить же Бессмертных было не просто бесполезно, скорее — бессмысленно.

— Истребители! Почему рядом не оказалось истребителей! Если бы у него оказалось прикрытие, хотя бы полтора десятка «Зигзагов», все могло окончиться по-другому! Не для всех, только для находившихся на борту «Хванга»!

— Ну тогда ты бы так и не стал пилотом. — Отшучивания особиста оказались злыми, но удар ниже пояса не застал Джокта врасплох, ведь он внутренне был готов к чему-то подобному.

— Возможно! И тогда бы мне не пришлось околачиваться два дня в штабе и вести разговоры, которые мне совершенно не хочется вести.

Его визави игру принял.

— Тем более с людьми, которых не хочется видеть, — поддакнул он.

— И это тоже. Если бы кто-нибудь сказал, что вам всем от меня нужно, разговаривать стало бы проще. А так я жду каждую секунду какого-нибудь подвоха, жду, что меня поймают на слове... Вот вы... вы только и делаете, что цепляетесь за слова, и не говорите, что вам надо.

— А ты не догадываешься?

— Пока что нет. Я дважды встречал в Приливе «Летучих голландцев». Не знаю, случайность это или нет, но вторая встреча чуть не убила меня. И если только из-за этого теперь...

— Ты вынужден меня терпеть. — Особист наполовину закончил фразу за Джокта.

— Да! — выдержав очередной изучающий взгляд собеседника, ответил Джокт. — Меня держат в неведении, а это, мне кажется, большая ошибка!

— Продолжай, — поощрил особист.

— Тут нечего продолжать! Кто-то до меня видел эти же самые звездолеты, слышал такой же звук или зов, как угодно, потом с ними происходили таинственные исчезновения, потом...

— Они появлялись и тут же оказывались «под колпаком», — прервал особист, теперь уже заканчивая до конца, — И больше никто в штабе их не видел. Даже моя контора. Мне кажется, ты слишком хорошо информирован. Не поделишься секретом — откуда?

Ну вот. Влезть в душу, поговорить о том о сем, а после врубить в лоб — откуда? Кто? С какой целью? Извлечь все, чего не смог вытащить из Джокта командующий.

— Мы уже перешли к официальному допросу?

— Пока нет, но...

В этом «но» было и обещание, и угроза, и все, что угодно, кроме понимания.