Александр Фролов - Хроника глобального бреда

• Название: Хроника глобального бреда
• Автор: Александр Фролов
• Жанр: Научная Фантастика

2012 год. Каким оно будет, счастливое завтра?

Моря, вышедшие из берегов. После — глобальное похолодание.

Люди, старающиеся спастись. И убивающие ради этого таких же людей как и они сами.

Но что будет когда жизнь начнет налаживаться?..

---

Оставляю только равенство исходных прав от рождения; далее:

«Они имеют право на собственность, а также право на безопасность и на сопротивление угнетению». Оставляю полностью; далее:

«Свобода индивида ограничивается лишь правами других». Это одновременно из конфуцианства и из Христа: «Во всем как хотите, чтобы с вами поступали люди, так поступайте и вы с ними». Оставляю; далее:

«Дозволено все, что не воспрещено законом». Это из римского права. Оставляю; далее:

«Никто не может быть подвергнут преследованию, аресту или наказанию вне того, что предписано законом». Совершенно справедливо, оставляю. Далее:

«Человек считается невиновным, пока не доказано обратное». Оставлю, но дополню: «…пока не доказано обратное или такова народная воля» — это обоснование законности суда присяжных. Далее:

«Каждый волен высказывать свои мысли и мнения, в том числе и религиозные, писать, печатать и обнародовать свои идеи». Оставляю обязательно! Это — основа свободы. Далее:

«Равенство трактуется как одинаковые для всех ответственность перед законом и доступ к управлению, равное участие в формировании законов и государственных расходах». Добавлю требованием возможности смягчения наказания субъекту развитого сознания (знати по Ницше), совершившему правонарушение по случайности. Далее:

«Собственность есть «неприкосновенное и священное» право, и человек может быть лишен ее только в случае, установленном законом при условии справедливого и предварительного возмещения». Оставлю непременно, но отменю для осужденных за корыстные преступления.

Все это пригодится, когда буду составлять законодательство. Что же получаю в итоге?.. Вот:

Завет Живущему.

Ты — человек разумный, рожденный природой; ближний твой — такой же человек разумный, рожденный природой. Смысл жизни твоей — разумом своим проложить дорогу к жизни в мире ином, мире невидимом; цель жизни твоей — крепить и возвышать разум свой к пользе потомков. Средства к смыслу и цели всей жизни — хлеб насущный и Святая Наука.

Твоя жизнь бесценна — так же, как жизнь ближнего твоего. Рядом с тобой и твоим ближним живет драгоценная природа-мать; у вас троих права поровну на жизнь и здоровье. Вы трое — боги этого мира, выше вас нет никого; другим мирам — другие боги. Всякая живущая в природе тварь — для тебя; пользуйся ею, но береги ее своей совестью.

Ты знаешь, что есть чистая совесть: покой честной души; дана она всяк сущему. Ты знаешь, что есть душа: светоч жизни вечной; душа бесчестная да погибнет. Ты знаешь, что есть святая честь: достояние зваться человеком — властелином мира; честь рождается совестью, чести нет без чистой совести.

Лишишься чести и совести, и перестанешь быть человеком. Тогда любой — человек или зверь — волен карать потерявшего их: не человека.

Живи не по лжи; ты знаешь, что это — ложь: обман доверия. Живи так:

— Почитай себя всегда: ты бог земной.

— Почитай отца твоего и мать твою всегда — ничто да не станет выше них.

— Почитай Родину твою всегда: и она мать твоя.

— Почитай старшего помимо отца твоего и матери твоей, коль не глуп он.

— Почитай власть земную, коль не глупа она.

— Не мешай жить другим без нужды — человеку, обществу или твари природной: они вольны ответить тем же.

А посему:

— Не кради и не думай красть: судим будешь судом жестоким, человеческим. Кража есть похищение; убийство — кража жизни, побой — кража здоровья.

— Прощай обиду, избегай мести. Коль не можешь, вызывай на равный поединок всякого; блюди свою честь — она превыше всего.

— Не распутствуй. Коль не можешь, плати своим бесчестьем да помни: всему есть предел.

— Не прелюбодействуй. Коль не можешь, богато одаряй обманутого супруга; сам не захочешь — суд человеческий заставит.

— Не лжесвидетельствуй.

— Не завидуй чужому.

— Не нарушай договора с человеком, держи свою клятву; береги тварь живую, тебе доверяющую.

— Отвечай за жену свою: ты ей господин.

— Отвечай за детей своих: ты им начало.

— Ухаживай за телом своим — вместилищем души бога земного. Ты знаешь: душе жить вечно после смерти тела твоего.

— Ухаживай за разумом своим, ибо рожден ты для него. Учись новому всегда: разум — суть твоей души.

— Будь сильным и смелым с сильными и смелыми, не забывай о сострадании к слабому. Сострадание к слабому делает тебе честь; сострадание к слабому — не есть твоя слабость.

— Не стремись к богатству — стремись к достатку; станешь богат, поделись с бедным по совести.

— Трудом и честью добивайся славы доступной, да и сверх того.

— Живи жизнью своей, но не чужой; живи хлебом своим, но не чужим.

— Живи жизнью земной, но помни о жизни Вселенской — и тебе жить в мире ином.

— Будь бодр, весел, любим. Станет трудно — читай Ницше: ты все поймешь!..

Таким, собственно, и будет мой наказ потомкам на века. Всего пара страничек, но прочтя их, толстенную и бесполезную Библию, так и не исправившую человека за тысячи лет, можно отправить на свалку истории. Незачем толочь воду в ступе: Декларация независимости США тоже написана на двух страничках, а какова ее сила!.. Так и должно быть.

Как жаль, что не умею я писать стремительным слогом Фридрих Ницше! Его слово и мысль летят яростным соколом, нависают над читателем грозным буревестником, впиваются в сердце когтями гордого орла. Не дала мне мать-природа такого таланта!

Ну и пусть… не всем быть великими. Теперь займусь прозаикой — законами нового общества; но прежде отдохну.

Как стал я уставать!.. Старческая немощь сковывает члены, сонная дремота дурманит ум, вселенская апатия зовет с собой.

Скоро придет и мой час покинуть Землю. Но нет!.. Рано отдаваться во власть всепоглощающей Вечности: еще не закончил я свой труд.

Александр позвал Лешку и за чаркой этилового «эликсира» прочел ему свою работу. Восхищению Хорькова не было предела; он дивился и восклицал:

— Ну как, Саня, тебя на все хватает?.. У меня башка бы лопнула — такое осилить!

— Для тебя стараюсь! — с улыбкой отвечал Орлов. — Вот помру скоро, тебе тогда княжеством править.

— Да что ты, Саня, брось… еще поживем с тобой! — отвлекал его товарищ от тяжелых дум.

— Помру, Леша — помру как миленький! Куда я денусь-то?.. Эту «писанину» мою накажешь в школах изучать, чтоб с детства знали, как жить следует. А еще — на будущее законы составлю, по ним править будешь. Куда как легко по готовому: головы не ломать — исполняй закон, да и все! Ты не волнуйся, Леш, я помню, что ты тогда в бункере о «государстве справедливости» говорил. Так все и опишу — пользоваться легко будет!

— Ну, это конечно, большая подмога! — удовлетворенно кивал Хорьков. — За это спасибо тебе, Саня… огромное спасибо! Можешь не сомневаться — все в жизнь претворю: все, как ты задумал.

— И тебе спасибо, Леша, если и впрямь от закона не отступишь!..

Весной 2024 года с западной границы стали поступать тревожные вести: начались боевые стычки с разношерстной массой беженцев с запада, немалая часть которых была вооружена; уже дважды львовские дружинники разбивали наголо их воинские отряды численностью до ста человек.

Собственные правительства успевших побыть независимыми от России славянских государств отсутствовали как таковые. Правительство Украины вымерло во время эпидемии и скудную власть на местах осуществляли немногие местные атаманы, или «батьки» — новоявленные отголоски полузабытой махновщины. Белорусское правительство в Минске было представлено несколькими беспомощными людьми, не имевшими ни сил, ни средств для консолидации населения и обдуманного управления им.

Львовский князь Александр Усачев применил силовой вариант выдворения инородцев с Украины: на первый раз дружинники предупреждали неугодных; на второй, — если те приходили обратно и попадались вновь в списках проверяемых, — выгоняли, в чем мать родила; на третий — вешали. Неугодными объявлялись все, кроме лиц очевидной атлантической внешности; приходящим же с запада и местным славянам препятствий к обустройству не чинили и помогали еще, чем могли. Рейдовые группы «усачевцев» неутомимо «шерстили» западные украинские области, нагоняя страх на румын, молдаван, болгар, венгров, чехов, цыган, евреев, а также поляков — всегдашних, в прошлом, интервентов в отношении Украины. Грозная молва шла впереди этих отрядов, и чужие убегали обратно, опасаясь их, словно кары небесной.

Дело запахло нацизмом и геноцидом. Князь Владимирский дважды подряд строго предупредил Усачева о необходимости взвешенных действий, но тот никаких предупреждений не слушал. Орлов подумал-подумал и… перестал предупреждать.