Евгений Филимонов - Время льда и огня

• Название: Время льда и огня
• Автор: Евгений Филимонов
• Издательство: Издательство «Крылов»
• Жанр: Научная Фантастика
• Год: 2006
• ISBN: 5-9717-0166-5

После того как остановилась Земля, на одной ее половине царит полярная ночь, а другую опаляют убийственные лучи Солнца.

«Южане» создали под толщей раскаленного песка подземные города. «Северяне» владеют ледниками — мировым запасом питьевой воды. Узкий Терминатор, где условия жизни наиболее близки к прежним, обеспечивает продовольствием себя и соседей. Скрытое соперничество между этими цивилизациями может в любой момент перерасти в войну. А еще есть «Галакси», огромный обитаемый искусственный спутник. О нем успели забыть, но он имеет свои виды на будущее Земли.

Золотой век человечества навсегда останется в прошлом, если только не произойдет чудо.

Закрутится ли вновь планета — зависит от одного человека, агента Рассветной зоны.

---

— Так мы расстаемся?

— Нет-нет, только не это! — выговорила она невнятно и убежала вдоль по коридору, — даже в эту минуту я сумел заметить, что и в невесомости она сохранила всю свою земную грациозность. Но… но как это понимать? И кроме того, ее официальный нареченный — может, все-таки не одна лишь проформа, а «утвержденная программа»? Тем более что на Галакси все эти вещи привыкли планировать вполне серьезно.

Удрученный, я поплелся в каморку, буквально еле отрывая подошвы от пола, и Наймарк, всегда очень тонко чувствующий чужое настроение, сказал мне лишь: «Завтра отчаливаем».

Завтра! Ночь я прокрутился в своей монашеской коечке, и какие только безумные мысли не лезли мне в голову… Одна из наиболее радикальных была — открыться Курате (насчет своих чувств к Норме), принять подданство, или как там у них заведено, и отныне бывать в Рассветной зоне лишь транзитом. Или по заданию.

Думаю, каждого порядочного агента посещают такие мысли, но он через них переступает. В «Истории разведки» У. Тернера, десять томов которой пылилось на полках библиотеки Полковника, было, правда, отмечено несколько случаев подобной «перевербовки», однако все они не имели счастливого завершения. И все же мне — оказывается! — нестерпимо было терять Норму.

Ночь тянулась бесконечно…

К моему облегчению, рано утром явился все тот же неизменный паж с ворохом термокостюмов, который он с трудом протиснул сквозь узенькую дверь, и тут же, не теряя ни секунды, начал инструктаж насчет того, как ими пользоваться. Сквозь мою апатию и убитость все-таки проникло, что термокостюмы на Галакси сделаны куда лучше, чем костюмы южан, хотя, казалось бы, именно южане в своем Радиаторе должны были отработать безупречный образец. Когда я выразил вялое удивление по этому поводу, паж сказал лишь, что передо мной универсальный скафандр и годится он на все случаи жизни — в космосе, у южан и у ночников с равным успехом. На Галакси он использовался, по словам юноши, для «наружных работ».

Мы облеклись в эту экзотическую одежку (к слову, пригнанную превосходно, не зря паж накануне снял с нас мерку) и в его сопровождении двинулись к стартовой площадке.

Стартовая площадка на Галакси расположена в самом центре этой гигантской «снежинки». Возможно, здесь играли роль какие-то соображения насчет толчков и ударов прилетающих-отлетающих челноков и модулей (в середине спутника их легче погасить), но вот для прощальных церемоний такое расположение идеально — отовсюду можно прибежать на минутку, чтобы кивнуть кому на прощанье. Изрядная толпа, собравшаяся возле челнока, явилась сюда, само собой, не из-за нас, чужаков, а большей частью ради членов команды и боевиков группы, в основном нам незнакомых; но и нам перепало рукопожатий и похлопываний по плечам. Пришел гидравлик, подаривший мне на память схемку Галакси. Был Рик, начальник обсерватории, дружески врезавший мне под дых. Но в целом складывалось впечатление, что к нам относятся словно к дальним, изрядно поднадоевшим за время долгой гостьбы родственникам, к которым при расставании вдруг прорезалось теплое чувство. Под конец появился сам Курата, напутствовавший команду в короткой речи. Он подошел и к нам, пожелал благополучного возвращения в родные места. Мне показалось, он хотел что-то сказать лично мне, но сдержался — впрочем, на его монголоидной физиономии нелегко было прочесть эмоции. Я вовсю высматривал в толпе Норму, однако ее не было, и я не знал, горевать мне по этому поводу или радоваться.

Вот каков будет финиш нашей странной любви, вспыхнувшей в таких абсурдных обстоятельствах!

И наконец пришла пора занимать места в челноке. Когда все уже расселись в большом — не в пример модулю — боевом отсеке челнока, старший группы объявил порядок акции и состав участников. Видимо, такая традиция сложилась на спутнике — инструктаж перед самой отправкой. Цель рейда не расшифровывалась, просто так и говорилось — «цель акции». Она-то была на первом месте — ну да оно и понятно, — но вот мы с Наймарком в акции как таковой попросту не были задействованы. Ни на грамм. Наши имена упоминались в самом конце перечня, что-то вроде: после завершения наземной части акции обеспечить возвращение таких-то в места их постоянного проживания, по возможности без риска для основной команды.

Опять мы сидели в окружении экипированных до зубов вояк, в голом алюминиевом отсеке, где лишь место бортового стрелка отличалось от стандартных складных кресел. В иллюминатор напротив было видно, что толпа провожающих рассеивается, вытесняется служителями за кромку шлюза, закрываются герметичные створки… Беззвучно распахнулся стартовый купол, и тут же еле уловимо засвистел реактор. Металлическая стенка в полосах окалины быстро пошла вниз — и сразу в маленьком кружочке чернота, звезды…

Прощай, Галакси! Прощай, Норма!…

30

Мы снижались почти по прямой. Как мне объяснили, ответным ударом Галакси были не только сметены стартовые площадки, но и серьезно нарушен контроль южан за пространством над мегаполисами — ну да без этого не могла бы состояться и сама акция возмездия. Поэтому для проформы было соблюдено лишь несколько (из перечня пунктов в двадцать) приемов вхождения во вражеское пространство.

Спуск занял не более получаса. При маневрах челнока становилось видно, как ощутимо приближается тот самый конечный терминал, который мы с Наймарком столько раз просматривали из обсерватории Рика. Наконец иллюминаторы заволокла серая пелена — это челнок, приземляясь, поднял на площадке небольшую песчаную бурю. Качнуло, реактор замолчал, и по команде все задраили наглухо свои термокостюмы — так по привычке продолжал я именовать скафандры.

Откинулась секция борта со ступеньками, и, не будь мы заранее защищены светофильтрами, поток света снаружи мог бы ослепить нас в считанные секунды. Мы с Наймарком, памятуя прошлый наш выход на Солнечной стороне, с дрожью предвкушали что-то подобное и в этот раз: ведь там, помнится, Португал хладнокровно (мимоходом, так сказать) загубил несколько человек — и это было на окраине зоны, отнюдь не в ее центре, где мы сейчас находились. Однако костюмы вели себя превосходно. Да и вся группа пока что пряталась в тени широких крыльев челнока.

Нас окружал обычный пустынный ландшафт, совершенно лишенный признаков людского присутствия, за исключением череды вытяжных труб, уходящих за горизонт. Старший дал знак комман-дос рассредоточиться и, остерегаясь мин, занять крайнюю вытяжную трубу. Кстати, трубы только из космоса выглядят как тончайшие булавочки — на самом деле это широченные стальные цилиндры диаметром метров в шесть, торчащие из барханов на высоту многоэтажного дома.

Боевики уже выстроились в цепочку. Похоже было, что меня и старину Эла хотят вообще оставить возле бархана, под присмотром экипажа челнока.

— Минутку, — сказал Наймарк.

Старший рейда, сухопарый ладный лейтенант, с неудовольствием оглянулся — кто там еще осмелился прервать тщательно подготовленный ход операции? В наушниках он не мог сразу узнать голос малознакомого ему человека.

— Минутку, — повторил Наймарк, — я хочу вам высказать одно соображение…

Лейтенант кивнул — только, мол, поживее.

— Как я понял, вы хотите проникнуть в шахту через вон ту трубу?

— Именно. Это самый короткий путь.

Лейтенант смотрел на старикана Эла через светофильтр, поэтому трудно было разглядеть выражение его лица. Но голос его звучал слегка раздраженно.

— Вы так думаете?

— Да, я так считаю… Оружие на изготовку!

— Не спешите, лейтенант. — Наймарк даже в скафандре выглядел «штатским тюфяком» и потому особенно раздражал командира. — Не спешите, потому что такой ход мысли может быть не у вас одного.

— Отставить! — на всякий случай бросил лейтенант. — А у кого еще?

— У шефа контрразведки южан генерала Крамера. Это самый очевидный способ проникновения в шахту, и Крамер, конечно же, учел его. Я не сомневаюсь, что крайний вентиляционный ствол — сплошная ловушка. Поверьте мне, я знаю методику Крамера.

Надо отдать должное лейтенанту — он соображал быстро и начисто лишен был обостренного чувства самолюбия, столь частого у военных.

— А что вы предлагаете? — сразу спросил он.

— Проникнуть в шахту через любую другую трубу — вон их сколько! — и двигаться с предосторожностями только при подходе к главному стволу. Как вы понимаете, из каждой вытяжной трубы делать вход-ловушку — это накладно даже для южан.

— Решено, — с ходу одобрил лейтенант. — Всем — в челнок!

И мы совершили короткий не то полет, не то скачок к третьей или четвертой вытяжке, если считать от конца. На этот раз уже никто, по-видимому, не возражал против нашего присутствия в колонне. Безо всяких предосторожностей мы влезли в трубу через маленькую дверцу монтажников, полузанесенную песком, и спустились вниз, к самой трассе, на специальных талях, которые при ближайшем рассмотрении оказались точно такими же, что и в наборе уже знакомого нам альпиниста Кастеллано. Внизу, как ни странно, нас ожидала не темнота, но тусклая прерывистая линия дежурных светильников вдоль рельсового тоннеля.