Константин Сухов - Эскадрилья ведет бой

• Название: Эскадрилья ведет бой
• Автор: Константин Сухов
• Издательство: ДОСААФ
• Жанр: История
• Год: 1983

Герой Советского Союза К.В. Сухов впервые отправился на боевое задание рядовым в 1942 г. 30 мая 1943 г. был переведен в 16-й ГИАП. Всего за войну он провел 297 боевых вылетов, в 68 воздушных боях лично сбил 22 самолета противника.

---

Усилил противник и вооружение бомбардировщика Хе-111: установил 13-миллиметровые пулеметы — два в штурманской кабине и один на турели у воздушного стрелка.

Еще и еще раз внимательно изучаются секторы обстрела у одиночных самолетов Хе-111, Ю-88, Ю-87, показания пленных немецких летчиков. С молодыми усиленно занимаются майор Григорий Масленников, техники-лейтенанты Анатолий Лытаев и Николай Кукушкин: приучают к работе с радиостанцией, показывают, как ею пользоваться, объясняют устройство приемника и передатчика.

В начале июля штурман полка майор Павел Крюков стал проводить занятия по карте. На розданных летчикам листах — Ростов, Новочеркасск, Сталине, Ворошиловград, Белгород…

— Изучайте маршруты на Донбасс. Все переглянулись: нет, неспроста это!..

— Что, скоро в Таганрог полетим? — спросил майора младший сержант Сергей Никитин.

— Полетим! — спокойно, с твердой уверенностью в голосе ответил Пал Палыч. — Только его прежде освободить надо.

— А в Новочеркасске, случаем, садиться не будем?

— Если полетим, сядем! — невозмутимо продолжал штурман.

— Сами полетим или с лидером? — съязвил Сергей Иванов, и на его лице появилась ехидная усмешка.

Всем памятен был недавний случай, когда группу «яков» лидер привел вместо Ростова в… Таганрог, занятый фашистами. Несколько самолетов село, но, обнаружив ошибку, дали по газам и ушли. А один или два истребителя, поврежденные огнем зенитных средств, подняться уже не могли.

Штурман уловил «прозрачный» намек Сергея Иванова и тут же нашелся:

— Надеяться на лидера можно, но и самому надо хорошо знать район полета и маршрут перелета. Это — обязательно. Каждому следует вести ориентирование от взлета до прихода на аэродром посадки…

Что ж, летчик-истребитель он и штурман, и инженер, и воздушный стрелок, не говоря уже о том, что он прежде всего пилот.

Все ему надо знать. И надеяться только на самого себя. Ведь он один в кабине!..

…Молодежь уже заметила, что «старики» еще накануне получили новые «чисты к полетным картам. Обратили внимание: Донбасс. Теперь нам велено обстоятельно изучить этот район. Да еще и зачеты сдать.

Сам Пал Палыч знает район досконально — — дрался здесь в сорок первом и сорок втором годах. Терял друзей, испытал горечь отступления. Теперь спешит с возмездием врагу.

— Готовьтесь к зачетам основательно, проверять буду строго, — говорит майор Крюков. — Дело в том, что на Донбассе очень легко заблудиться: много похожих пунктов, масса терриконов, однотипных объектов, железных дорог, переплетающихся, теряющихся в тупиках шахт и заводов. И погода там бывает неблагоприятная, видимость плохая, часто дымка висит над землей. Рельеф сложный: небольшие высотки, овраги. Крупных линейных ориентиров мало. А те, что есть, нехарактерны. Река Миус петляет по глубоким оврагам, поросшим кустарником и мелколесьем. Глазу зацепиться не за что. Неровен час, блуданешь — к противнику попадешь! — закончил штурман свои наблюдения строгим предупреждением.

Клубов, обычно спокойный, сдержанный, вспылил:

— Замучили нас зачетами! Теперь на седьмое опять готовься…

Он, как и Николай Трофимов и Виктор Жердев, уже включен в состав боевых групп. «Ему летать надо, а тут зачеты да проверки! — мысленно распаляет он себя. — Надоело уже: весь месяц корпим — то матчасть изучаем, то аэродинамику, то сдаем тактику, то штурманскую подготовку».

— Лучшая проверка — бой! — вступает в разговор Виктор Жердев. — А тут еще и Масленников со своей радиодисциплиной! Житья от него нету!

— И ты «арию поешь»? — на пороге появился… Масленников. Укоризненно качает головой.

За всех отшутился Виктор Жердев:

— А что, уже и петь нельзя?

— Можно, почему же? Только — в самодеятельности или после хорошего ужина

— Не горячитесь, ребята! — выждав, когда утихли споры, сказал Крюков:

— Вы сдали зачеты за Кубань. А теперь — за Дон и Донбасс. Это не прихоть…

Екнуло у меня сердце: неужто и впрямь в Новочеркасске удастся побывать? Три года не был дома. Как там мои?..

— Пал Палыч, так, может, и на Хотунок сядем?

— А ты что, новочеркасский?..

— Так точно, оттуда!

Глаза у штурмана засияли. Не зазноба ли ему вспомнилась? Ведь Новочеркасск — город студентов, город «молодой». Сколько красивых девчат здесь — донских и кубанских казачек! Не удивительно и влюбиться летчику в черноглазую дивчину, и ей — в симпатичного парня…

Нет! У него был свой счет: летчики Кузьма Селиверстов, Алексей Белослутцев, Иван Войтенко, Игорь Гуденко, Александр Гросул, Григорий Золотарев, комиссар эскадрильи Федор Захаров, комэск Константин Ивачев, а еще Яков Князев, Степан Комлев, Даниил Никитин, Григорий Никулин… Сердце стучало набатом, память вела перекличку. Они требовали отмщения, друзья боевые, товарищи, сгоревшие в небе фронтовом. И он спешил…

— В общем, седьмого зачеты. Приказ подписан, и прошу его не обсуждать, — закончил «дискуссию» штурман полка и направился к выходу.

А в ночь с четвертого на пятое уже на востоке небо посветлело, загудело за окнами, зазвенело:

— Подъем, тревога!..

Неумытые, непричесанные, заспанные, на ходу застегивая ремни с висящими на них пистолетами, да прихватив планшеты, летчики побежали к машине: полуторка ждет, мотор урчит.

Несколько человек уже расположились в кузове — Клубов, Жердев, Трофимов… Николай Трофимов что-то бубнит еще полусонному Николаю Карпову. С противоположной стороны друг за дружкой буквально влетают в машину Саша Ивашко и Николай Чистов. Следом за ними Павел Клейменов. Горячий, беспокойный Рыжик — Сергей Никитин — торопит шофера:

— Жми быстрей!

Впереди за поворотом пылит еще один газик, взявший «на борт» летчиков второй эскадрильи. Из дальней хаты выскочил кто-то из наших ребят, мчится к дороге, наперерез нам. Гимнастерка — в руках, зато белый подшлемник уже на голове. Машет планшетом:

— Стой! Братцы! Меня забыли!..

Хохот в кузове.

Да это ведь лейтенант Виктор Примаченко.

— А парфюмерию свою прихватил? — шутит Жердев.

— Никуда не денется — вечером побреется!..

Опять смех: Примаченко суеверен, и перед вылетом к бритвенному прибору даже не прикоснется.

Несколько минут промчались как-то незаметно — и вот уже аэродром. Машина останавливается у землянки командного пункта. Руководство уже здесь. Начальник штаба майор Яков Михайлович Датский спрашивает:

— Кто не получил дополнительных листов карт района севернее Ворошиловграда?

Слава Березкин замечает:

— А у нас и южнее его нет!

Начальник штаба, всегда серьезный, сейчас с улыбкой парирует:

— И ты воевать настроился?

— А что, мне разве все время на У-2 летать? Хватит почту да соль и кукурузу для БАО возить!..

— Ладно-ладно, получай, Березкин, и ты — бумаги не жалко!

Вячеслав засиял, побежал за клеем, чтобы скорее нарастить свою уже изрядно потертую полетную карту новеньким, пахнущим свежей краской листом.

До завтрака успели и карты поклеить, и мнениями, точнее говоря, предположениями обменяться. Нет, не зря штурман на север сориентировал: на полученных листах отчетливо видны шрифтом покрупнее напечатанные названия: Харьков, Ворошиловград, Лисичанск, Купянск, Изюм, Белгород…

…Молодые летчики весь день провели на стоянках эскадрилий. До обеда никто не летал. Мысленно прокладывали, а потом «изучали» маршрут перелета, томились ожиданием: полетим или не полетим?

Только сутки спустя узнали: наши войска ведут упорные бои под Курском, Орлом и Белгородом…

В готовности просидели не день и не два, а всю неделю. «Старики», а с ними кое-кто из молодых — Клубов, Трофимов, Жердев, Голубев — изредка летали в район Мысхако и станиц Киевской, Абинской, Крымской, прикрывали войска, а порой и вели воздушные бои: в июле здесь, на Кубани, наступило относительное затишье.

Сидели на земле, ждали хороших новостей и все время надеялись, что вот-вот перебросят туда, где идут яростные воздушные схватки, — в район Белгорода и Курска.

Каждый раз спрашивали то командира, то комиссара:

— А завтра полетим?..

— Не знаю!

Техники и механики, интуитивно предчувствуя перебазирование, укладывали свои чемоданы, пересчитывали инструмент, собирали запасные части — все болты, гаечки и шплинтики, у каждого ведь свой НЗ.

О зачетах Пал Палычу не напоминали. И он помалкивал почему-то. Забыл? Скорее всего, ни ему, ни кому-либо другому из начальства сейчас не до зачетов: есть другие дела — поважнее!..

Так в тревожном ожидании прошла неделя. Но ничего не произошло. Эскадрильям возвращен прежний ритм. Выполняются те же, что и раньше, боевые задания, вылеты небольших групп на боевые задания.

Майор Покрышкин все так же часто водит группы, по-прежнему продолжает настойчиво работать с молодежью, он уже прикидывает, кого в какую эскадрилью следует направить. Учитывает уровень летной подготовки и боевой опыт каждого молодого пилота. По нескольку раз побывали в боях на новом самолете Александр Клубов, Виктор Жердев, Николай Трофимов, Георгий Голубев. Но есть и такие, с которыми, прежде чем брать их на задание, надо еще поработать, на спарке проверить технику пилотирования — не летали ведь дней десять, могли и навыки утратить.