Дмитрий Соколов-Митрич - Нетаджикские девочки. Нечеченские мальчики

• Название: Нетаджикские девочки. Нечеченские мальчики
• Автор: Дмитрий Соколов-Митрич
• Жанр: Публицистика

Это антифашистская книга. Возможно, самая антифашистская из всех, что появлялись до сих пор в России. Хотя многие люди, которые привыкли называть себя антифашистами, не дожидаясь выхода книги в свет, уже успели заклеймить ее ксенофобской и разжигающей межнациональную ненависть.

Это смелая книга. Ее автор, специальный корреспондент газеты «Известия» Дмитрий Соколов-Митрич, взял на себя опасную и неблагодарную миссию – осветить «темную сторону ксенофобии». Вместо публицистических аргументов и восклицательных знаков здесь только факты, которые говорят сами за себя. Сухая хроника преступлений представителей этнических меньшинств в отношении этнического большинства России.

Это необъективная книга, и автор не скрывает этого. В ней лишь половина правды. Потому что вторую половину знают все. Многие годы в России культивировался миф о непогрешимости представителей нацменьшинств, а понятия ксенофобии и фашизма использовались лишь применительно к гражданам русской национальности. После прочтения книги Дмитрия Соколова-Митрича питать такие иллюзии больше невозможно.

Это интересная книга. Она написана спартанским, но пронзительным языком одного из лучших репортеров России. В ней нет ничего лишнего. В ней нет ничего неважного. Человек, который не прочитал эту книгу, едва ли может утверждать, что до конца понимает происходящее.

Кто на самом деле разжигает национальную рознь – читайте в новой книге спецкора «Известий» Дмитрия Соколова-Митрича.

---

Странные люди

Суровикинский район находится в 133 километрах к западу от Волгограда. Именно здесь летом 1942 года начиналась Сталинградская битва. Когда трактора фермера Хабибуллы Якубова пашут землю, слышен звон металла: это задевают о плуги осколки снарядов, гильзы, солдатские каски. Хабибулла – глава местной чеченской диаспоры. Официально она насчитывает 346 человек, всего же в Волгоградской области зарегистрировано около 40 тысяч чеченцев, объединенных в национальную общественную организацию «Барт» («Согласие»). После Чечни именно в Волгоградской области больше всего чеченцев.

По информации РУВД Суровикино, на территории района проживают чеченцы из тейпов Зумсой (тейп Гелаева и Радуева), Варандой, Гуной, Мулкой (тейп Мовсара Бараева, захватившего Театральный центр на Дубровке), Чермой, Мялхи (тейп Дудаева), Вашандрой, Борзой (тейп Салаудина Темирбулатова по прозвищу Тракторист), Памтой и Хилдехарой.

Официально суровикинские чеченцы владеют семью единицами огнестрельного оружия. Если верить официальной статистике, в экономике района они почти не задействованы. На лиц чеченской национальности зарегистрированы всего 3 фермерских хозяйства и одна торгово-закупочная фирма, которая уже долгое время не работает. При этом местные жители рассказывают, что чеченцы давно уже стали фактическими хозяевами района.

– По улицам их навороченные «десятки» и «Волги» с тонированными стеклами ездят как хотят, – рассказывает инспектор местных электросетей Анатолий Каплин, сын которого после стычки с чеченцами оказался на скамье подсудимых. – Если два чеченца встретились, для них перегородить дорогу своими машинами – обычное дело. Возразишь – в лучшем случае не заметят, в худшем – изобьют. Особенно распоясались братья Гелаевы, родственники того самого Руслана Гелаева. Кем они ему приходятся, трудно понять: пока он был жив, хвастались, что чуть ли не родные братья, а когда его убили, вдруг сразу стали дальними родственниками. Один из Гелаевых, Шуды, – исполняющий обязанности начальника следственного отдела в местной милиции, майор. У нас в милиции вообще много чеченцев, но этот самый высокопоставленный. Его покровительство Гелаевых и развратило. Один из них даже ездит на машине с номером 666 – число зверя. Вы можете себе представить, чтобы я где-нибудь на Кавказе разъезжал с надписью «Аллах капут!» на борту?! Если чеченцы зашли в кафе или ресторан, все остальные предпочитают заткнуться. Ни один мент в нашем районе не имеет права проверить у чеченца документы. Девушки в темное время суток на улицу стараются не выходить. Так и живем.

Кроме чеченцев и русских в районе живут 1032 казаха, 193 азербайджанца, 108 грузин, 86 армян, а также удмурты, марийцы, украинцы, белорусы, осетины, татары, таджики и даже один эфиоп. Если не считать нескольких бытовых стычек русских с армянами, у всех этих этнических групп между собой серьезных конфликтов не возникало. Вместе с тем недовольство чеченцами почему-то крепнет у всех. Странные люди. Наверное, националисты.

«Кавказские пленницы»

«Да, это беспредел. И его надо пресекать. Чеченская молодежь, особенно Гелаевы, я не побоюсь этого сказать, ведут себя плохо. У меня самого сыновья… Этих отморозков тут не будет!»

Эти слова глава районной администрации Иван Шульц произнес 17 января на последнем сходе суровикинских жителей, состоявшемся после серьезной межнациональной стычки. Я видел это выступление, оно записано на видеокассету. В зале тогда собралось около 700 человек. На сцене в президиуме кроме Шульца начальник районной милиции Иван Горин (теперь уже бывший), прокурор Дмитрий Коробов и казачий атаман Олег Маняшкин. Публика громко обзывала их всех «кавказскими пленницами» и смеялась, когда те пытались доказать, что «все под контролем». Фраза про чеченский беспредел вырвалась у главы администрации в отчаянной попытке хоть как-то сохранить авторитет. Люди главе вроде бы поверили и разошлись. Но пресечение беспредела ограничилось тем, что через несколько дней Шульц подписал постановление о запрещении в городе массовых мероприятий.

– А почему «кавказские пленницы»? – спрашиваю я у Каштана.

– Да потому, что они у них с рук едят. Я думаю, они и сами рады были бы вырваться из этого плена, а уже не могут. Мы раньше-то не знали, как эти люди плетут свои сети, а теперь знаем. Они начинают с услуг: там на шашлык позовут, там коньячком угостят, там деньгами помогут, там в женском вопросе подсобят. И так постепенно не заметишь, как ты уже у них на крючке.

Новогодний бунт

Межэтнические столкновения, в которых оказались замешаны братья Гелаевы, начались 1 января с пьяной драки в питейном заведении «Последние деньги». Подрались русский и чеченец; охранники выставили обоих за дверь, и там чеченец потерпел поражение. Этим, однако, дело не закончилось. На следующий день соплеменники чеченца назначили обидчику и его приятелям «стрелку» возле кафе «Вечернее».

– Туда приехали от наших шестеро человек, – рассказывает охранник «Последних денег» Владимир Мануйлов. – Думали, этого достаточно. Но чеченцев приехало в несколько раз больше, поэтому разговор получился короткий. Они дубинами расколошматили машину, всех изувечили, больше других досталось Казаеву и Ляпину – они оказались в больнице с проломленными головами. Но и на этом чеченцы не успокоились. Утром 8 января к нам в «Последние деньги» заявились Гелаевы – два двоюродных брата, оба Асланбеки. Мы их различаем по прозвищам: одного зовут Шрам, потому что у него шрам на голове, он двоюродный брат Шуды, а другого – Рыжий, он же Бешеный. Этот майору приходится родным братом. Они у местной диаспоры «торпеды». Решают вопросы такими методами, которыми более представительные люди пользоваться не могут. Вместе с ними приехал и сам майор Шуды Гелаев, но он внутрь заходить не стал. Зачем они пришли еще раз? Дело в том, что на прежнюю «стрелку» к ка­фе «Вечернее» не явился Сергей Жуков – тот самый, что избил чеченца 1 января. За ним они и пришли…

Мануйлов кое-что не договаривает: для визита чеченцев утром 8 января в «Последние деньги» была еще одна причина, о ней мне рассказал прокурор района Дмитрий Коробов. Дело в том, что 8-го утром в кафе находились братья Амирханян. Эти самые братья провернули одну нехорошую аферу, и если судить «по понятиям», они суровикинских чеченцев просто подставили: «Дали под проценты 60 тысяч рублей фермеру из соседней станицы Обливская, – рассказал мне прокурор. – А чтобы тот наверняка отдал, сказали, что это деньги Гелаевых. Когда пришло время расплаты, фермер был не при деньгах. Амирханяны включили счетчик. За короткое время накрутилась сумма, равная стоимости комбайна, который в один прекрасный день армяне и попытались изъять у фермера, прикрываясь авторитетом братьев Гелаевых. Фермера такой подход не устроил, и он побежал к своей «крыше» – тоже чеченской, умоляя, чтобы те договорились со своими соплеменниками об отсрочке. Тамошние чеченцы приехали к здешним, а те ни сном ни духом. Естественно, Гелаевым это не понравилось, и они приехали задать Амирханянам несколько неприятных вопросов. Поскольку вопросы Шрам и Рыжий задавали, приставив к виску одного из армян дуло пистолета, дальнейшие события развивались бессмысленно и беспощадно.

Хозяин «Последних денег» Бальцкевич и охранник Мануйлов выставили чеченцев за дверь и зачем-то решили защищать нашкодивших армян до последней капли крови.

– Мы тут же поцапались с Шуды, – вспоминает теперь Бальцкевич. – Он мне пытался доходчиво объяснить, с кем дружить надо, а с кем не надо. Нормально, да? Майор милиции приезжает на разборки вместе с бандитами. Зачем, мол, мне эти армяне. А я и сам не понимаю зачем, просто достали меня уже эти чеченцы, и случай с армянами стал последней каплей. Сначала драка 1 января, потом побоище 2 января, теперь еще эти разборки. Да и до 1 января чеченцы устраивали такое, что мама не горюй…

– Того же Лешку Маслова они год назад уже вывозили в лес и били, – включается в разговор владелец магазина запчастей Александр Сысоев. – Тогда народ собрался на «стрелку» на рыночной площади, только вместо чеченцев приехала милиция. Кого задержали, кто убежал. А лично со мной был такой случай. У меня как-то раз сын загулял, и я поехал его искать по городу. Смотрю, он с приятелем выезжает на дорогу. Ну я за ним. И тут из подворотни выезжает «десятка» с тремя «шестерками» и так вальяжно едет прямо по осевой. Ни слева не обогнать, ни справа. Я сначала фарами поморгал – не реагирует. Стал сигналить – уступила. Но не успел я оторваться вперед, как та же «десятка» обгоняет меня, подрезает и останавливает на обочине. Из машины вылезают чеченцы, и Шуды с ними. Ко мне подходит один, открывает дверь и начинает бить. По встречной едет милицейский патруль, все это видит, но проезжает мимо. У меня была арматура, но я сдержался. Решил сделать все по закону, еду, избитый, в милицию. Подъезжаю – смотрю, стоит та же самая «десятка» и Шуды на капоте сидит. Не успел я войти внутрь, как он начинает меня материть, дескать, если ты мужик, на х… в ментуру идешь, давай разберемся по-мужски, один на один. Все это видят куча ментов и молчат.