Омар Брэдли - Записки солдата

• Название: Записки солдата
• Автор: Омар Брэдли
• Жанр: Биографии и Мемуары

---

Утром 6 июня мы могли только благодарить небо за то, что эти дни миновали. Хотя наши войска на участке высадки "Омаха" могли продержаться даже без этой дополнительной поддержки корабельной артиллерией, первое сообщение, поступившее ко мне из штаба 5-го корпуса, гласило: "Благодарим бога за флот Соединенных Штатов!" Несмотря на неблагоприятный прогноз погоды, от Айка из Портсмута не было никакого намека на возможность отсрочки вторжения. На следующий день, 4 июня, он должен был в 4 часа утра встретиться с начальником метеорологической службы и главнокомандующими сухопутными войсками, военно-воздушными и военно-морскими силами союзников, лишь после этого Эйзенхауэр мог принять важное решение, зависящее только от него самого: начать операцию в условиях плохой погоды или отложить ее в ожидании улучшения погоды.

Вечером я сел на катер, чтобы известить Ходжеса и штаб 1-й армии. Они располагались на борту грузового судна "Эйкернер", переоборудованного в штабной корабль и оснащенного для этой цели антенной и радиостанцией.

Вереницы танко-десантных судов уже направлялись во внешнюю гавань, за ними на тросах тянулись аэростаты заграждения. В отличие от мрачных серых танко-десантных судов более мелкие десантные суда были окрашены в различные маскировочные цвета. Солдаты, находившиеся на этих судах уже второй день, с трудом примирились со своим положением. Они лежали на нагруженных доверху грузовиках, писали письма, читали или просто дремали под лучами вечернего солнца, все еще оживляющего обдуваемую ветром гавань. На соседнем танко-десантном судне штурмовой трап был спущен до самой воды, и десяток смелых солдат использовал его как площадку для прыжков в воду. На другом судне солдаты пытались рассеять скуку стиркой белья. Солдатское белье висело на веревке, натянутой между антеннами двух танков "Шерман".

Вечером Кирк спросил меня, не смогу ли я познакомить корреспондентов, находившихся на борту "Аугуеты", с планом вторжения 1-й армии. К штабу Кирка были прикомандированы только три корреспондента. Сначала я рассказал им о задачах воздушного и морского десантов.

- Чтобы облегчить высадку десанта на побережье, - сказал я, - мы подвергнем оба участка бомбардировке и сбросим на каждый по восемьсот тонн бомб. За десять минут до высадки первой волны десанта мы произведем огневой налет, выпустив по участку "Омаха" восемь тысяч, а по участку "Юта" пять тысяч ракетных снарядов. Этим налетом мы надеемся уничтожить проволочные заграждения, подорвать мины и заставить противника спрятаться в укрытиях непосредственно перед высадкой войск. - Я показал на подробную карту побережья.

- Затем, ровно в час "ч", - продолжал я, - мы направим на берег шестьдесят четыре танка.

- Они подойдут к берегу по воде? - спросил кто-то.

- Это танки "ДД", - ответил я, на мгновение забыв, как тщательно мы хранили этот секрет.

Являясь экспериментальным образцом, танк "ДД" мог передвигаться как по воде, так и по суше. Для этой цели он был оснащен брезентовыми поплавками и гребным винтом. Сначала корпус танка подвергался герметизации и устанавливался гребной винт. Затем специалисты артиллерийско-технической службы прикрепили к корпусу танка трубчатый каркас, на который натягивались брезентовые поплавки, охватывающие корпус танка со всех сторон. Водитель танка мог натянуть брезентовые поплавки на каркас при помощи простого механического приспособления как раз в тот момент, когда стальное чудовище сползало со штурмового трапа танко-десантного судна.

Когда я впервые увидел такой танк на острове Уайт в декабре прошлого года, то вытаращил глаза: 30-тонный танк "Кромвель" выполз из воды и с грохотом двинулся по побережью в готовности открыть огонь.

Подрывом специального заряда поплавки с каркаса танка сбрасывались на берегу. Мы легко установили это приспособление на наших 34-тонных танках "Шерман".

С тактической точки зрения танки "ДД" решали проблему обеспечения мощного прицельного огня по береговым укреплениям в момент высадки десанта на побережье. До создания танков "ДД" нам приходилось рассчитывать только на пулеметы и минометы, которые выгружались вместе с пехотой.

Сразу же после подавления оборонительных сооружений противника мы должны были создать передовые базы для наших истребителей. Мы могли увеличить почти в два раза эффективность нашей истребительной авиации, так как для нее отпала бы необходимость совершать почти 500-километровый рейс из Англии и обратно. На следующий день после высадки нам надлежало создать взлетно-посадочные полосы на каждом из двух участков высадки для эвакуации раненых по воздуху. Через две недели после высадки мы планировали создать десять взлетно-посадочных полос для десяти авиагрупп. А на 35-й день после высадки, то есть через пять недель, мы рассчитывали создать в американской зоне 18 аэродромов на огороженных живыми изгородями полях Нормандии.

Так же как и в Сицилии, командование военно-воздушных сил выразило недовольство, когда мы сократили количество десантных средств, выделенных для перевозки с первым эшелоном десанта имущества аэродромно-строительных батальонов. Однако, когда Квесада обжаловал наше решение, мы не отступили от своих позиций.

- Пет, - напомнил я ему, - вместо каждого вашего большого четырнадцатитонного грейдера мы можем перевезти целую кучу пехотинцев. А в первые часы после высадки я предпочитаю иметь солдат, а не машины для строительства аэродромов.

Один из корреспондентов, прикомандированных к штабу Кирка, кивнул головой в сторону карты, на которой была жирно обведена красным карандашом надпись на немецком языке: "Крепость Шербур".

- Когда вы рассчитываете взять Шербур? - спросил он.

- Я не хочу, чтобы меня ругали, - сказал я ему, - но в настоящий момент я был бы рад, если бы мы захватили Шербур через пятнадцать дней после высадки или даже через двадцать. Срок, указанный здесь на карте, взять Шербур через восемь дней после вторжения, видимо, нереальный.

Оптимистические расчеты были внесены в план вторжения через Ла-Манш задолго до того, как Роммель начал укреплять оборону Нормандии. Сначала наш участок вторжения удерживали только три "стационарные" дивизии. Теперь в этот сектор были переброшены еще три полевые дивизии. Диксон подсчитал, что противник сможет бросить против нас в первый день вторжения всего семь дивизий.

Я указал на карту, висевшую на стене.

- Вы должны, однако, - сказал я, - помнить, что сразу же после высадки все дело сведется к проблеме накопления сил. Высадиться почти всегда удается, однако не всегда можно закрепиться на побережье. В ходе вторжения нам придется пережить три критических периода. Первый период - высадка на побережье. Она будет трудной, однако мы не слишком беспокоимся за нее. Второй период может наступить спустя шесть или семь дней, когда противник соберет резервы для нанесения контрудара. Этот удар, по-видимому, создаст для нас самые большие трудности. Затем по отражении его наступит третий период, когда мы организуем прорыв фронта противника.

Наступила светлая лунная ночь, вода в гавани Плимута приобрела почти радужный оттенок. Мы провели первый день на судах почти без помех со стороны вражеской авиации. Несколько кораблей противника, ведущих разведку, сунулись было в гавань, но были отогнаны зенитной артиллерией с берега. На корабле пробили четыре склянки. Отряды флота уже вышли из северных портов в море на рандеву с главными силами Кирка.

План операции "Оверлорд" уже начал претворяться в жизнь в расчете на высадку морского десанта утром 5 июня. Эйзенхауэр имел еще возможность приостановить операцию рано утром 4 июня. Позднее этого срока было бы уже слишком поздно.

В полночь я вернулся в каюту и лег спать. Было уже почти 6 часов утра, когда я проснулся в воскресенье 4 июня. В гавани Плимута стояла сырая погода, туман застилал все вокруг, и видимость была весьма ограниченная. Когда я одевался, меня пробирала дрожь. Вошел Кин с копией радиограммы адмиралтейства Кирку.

- Операция отложена? - спросил я.

- На двадцать четыре часа.

Как только Эйзенхауэр принял это решение, командование флота направило быстроходные эсминцы, чтобы вернуть уже вышедшие в море корабли в свои порты. Теперь боевой дух войск на этих кораблях упадет, а количество заболевших морской болезнью увеличится в результате того, что им придется провести еще один день в бурном Ла-Манше. Мы посмотрели прогноз погоды, занесенный в наш журнал. Прогноз был еще менее обещающим, чем на 3 июня: высота волн в Ла-Манше 1,5 метра и никаких признаков уменьшения облачности до 7 или 8 июня.

Если бы мы не перенесли начало высадки десанта на более позднее время, условия прилива 8 июня исключили бы возможность высадки войск. Приливная волна достигла бы своего среднего уровня спустя много времени после рассвета. И хотя мы планировали вторжение уже после рассвета, поздняя высадка устрашала нас, так как противник мог прийти в себя после ожесточенной ночной бомбардировки.