Эллен Марш - Бегство от грез

• Название: Бегство от грез
• Автор: Эллен Марш
• Издательство: АО «Все для Вас»
• Жанр: Исторические любовные романы
• Год: 1994
• ISBN: 5-86991-073-0

Нашествие Наполеоновских полчищ забрасывает прелестную Ровенну де Бернгард из ее милого французского замка в заснеженные скалы Шотландии. И вот капитан Такин. Йорк, мужественный кавалерийский офицер, предлагает ей последовать за ним во Францию, надеясь, что там его пламенные поцелуи растопят лед ее сердца. Но военное время превращает их сентиментальное путешествие в бегство от смерти. Удастся ли Ровенне, ожесточившейся сердцем в кровавых битвах, обрести покой с тем, кто пробудил ее самые пылкие грезы?

---

– Ты скоро привыкнешь к своему новому облику, – смеясь, сказала Мадлон.

Ровене же не очень-то верилось в это. Она вообще никак не могла привыкнуть к здешней моде. Мадлон, конечно, права: парижские дамы очень капризны в выборе фасона одежды и предпочитают носить вещи, которые нигде больше не встретишь. Ровена уже убедилась, что француженки терпеть не могут английский стиль одежды, особенно короткие жакеты с военными эполетами, столь популярные у ее сверстниц по другую сторону Ла-Манша. Сама Ровена обычно носила скромную белую блузку и простую юбку, хотя в Париже женщины давно предпочитали экстравагантные платья с высокой талией, плотно облегающие фигуру и отделанные оборками и лентами. Их шляпки представляли собой сложные сооружения с очень широкими полями и причудливыми украшениями из лент, перьев и цветов. Даже тетя Софи в ужасе отшатывалась при виде таких головных уборов и на умоляющие просьбы Мадлон приобрести такую шляпу отвечала отказом. Ее вполне устраивала скромная, не бросающаяся в глаза атласная шляпка без полей.

Ровена тоже не согласилась носить такую шляпу, хотя к советам Мадлон в отношении выбора подходящего платья, в котором ей не стыдно будет пойти на бал в посольство, она прислушалась.

За неделю своего пребывания во французской столице Ровена убедилась в том, что парижанам нравится безжалостно высмеивать англичан, когда речь заходила об одежде. И она не допустит насмешек над шотландской ветвью своей семьи, не позволит, чтобы верх одержало торжествующее невежество! Ровена согласилась, чтобы Мадлон выбрала для нее покрой ее платья, и когда она смотрела в зеркало, ей в голову пришла вдруг неожиданная мысль о том, какой скандал закатила бы Файоуна Лесли, если бы она увидела ее теперь.

Ровена огляделась вокруг и задержала взгляд на кузине. Сердце у нее больно сжалось: Мадлон была в слезах.

– Может, ты хочешь поговорить со мной именно теперь, Мадлон? – спросила она участливо. – Признаюсь, я ждала момента, когда тебе самой этого захочется.

Ровена замолчала. Мадлон, казалось, была в замешательстве, но потом она бурно, с надрывом, торопливо заговорила:

– О, Ровена! Мне так не терпелось поделиться с тобой, но я все откладывала... Вот уж не думала, что со мной это может случиться! О, какая же я глупая, но только...

Она попыталась рассмеяться, но вместо этого у нее получился сдавленный всхлип.

– Ты знаешь, мои сорочки становятся мне слишком тесными, и я распускаю швы, где только можно. Скрывать мою тайну становится все труднее, и я со дня на день со страхом ожидаю, что мама обнаружит, как я подвязываюсь шалью!

Ровена принудила себя говорить спокойно:

– А если обнаружит, то что из этого следует?

– А то, что я беременна. Смотри! Это тебя шокирует?.. О, я так рада, Ровена, что ты меня не осуждаешь. Я надеялась, что тебе известно, как этому помочь. Ты искренняя и находчивая и вовсе не ханжа, как маман и Жюсси. Я знала, что ты сможешь помочь мне.

Ровена заерзала в кресле.

– Помочь? Каким образом?

– Избавиться от этого, само собой разумеется, – Мадлон с вызовом смотрела в застывшее лицо Ровены. – А что же еще прикажешь мне делать? Вынашивать внебрачного ребенка?

– А кто его отец?

– Да ну его, – Мадлон пожала плечами, но Ровена заметила, что у нее дрожат руки. – Он не захочет иметь со мной дела. Даже если бы узнал.

– Тебе не хочется ставить его перед свершившимся фактом?

Юное лицо Мадлон стало похожим на застывшую маску.

– Его уже нет в Париже, он уехал. Возможно, мы с ним уже никогда не увидимся.

– И теперь ты хочешь избавиться от ребенка?

– Я должна это сделать, Ровена!

– Едва ли я смогу тебе помочь в этом деле.

– Сможешь. Хотя бы тем, что не откажешься пойти вместе со мной к подпольному акушеру. О боже, какое неприятное слово. Но я узнала, что в Париже в таких специалистах недостатка нет. Я даже запомнила имя и фамилию одного из них. Это человек солидный, с хорошей репутацией. Но я боюсь идти одна, и после «вмешательства» мне придется какое-то время соблюдать постельный режим. Будет сильное кровотечение, и мне самой не удастся утаить это от маман.

– Конечно же, я не откажусь пойти вместе с тобой, – отчетливо сказала Ровена.

Напряженное выражение лица у Мадлон сменилось немощной улыбкой.

– Благодарю тебя, Ровена, – ее голос был хриплым. – За согласие помочь мне. И за то, что не допустила, чтобы я испытала позор.

На краткое мгновение Ровена увидела перед собой другое лицо, лицо Тарквина, преображенное страстью, когда он лежал рядом с ней и их тела были одно целое. Он целовал ее, и душа, согретая любовью, светилась счастьем.

Ровена очнулась от своих мыслей и боль сдавила ей сердце.

– Нет, Мадлон. Я решительно против того, чтобы осуждать тебя.

Величественное здание британского посольства располагалось на улице Фобер Сент-Оноре. Выстроенное в году для герцога Шаро, опекуна Людовика XV, оно впоследствии перешло во владение сестры Наполеона Бонапарта Полин Боргезе, а после падения Парижа стало собственностью английской короны. Здесь часто устраивались роскошные балы, обеды и вечеринки. Жюсси Карно поразилась огромному количеству элегантных экипажей, подъезжавших к посольству. Английские гости в роскошных нарядах выходили из карет и важно словно павлины шествовали по широкой дорожке к парадной двери. Мужчины в своих пестрых, длиннополых сюртуках и плотно облегающих панталонах из атласа действительно напоминали индюков. Французов среди приглашенных было совсем немного, и одеты они были строже: мужчины – в черных пиджаках, женщины – преимущественно в светлых платьях пастельных тонов.

Жюстина не без удивления заметила, что англичан среди приглашенных как минимум в десять раз больше, чем ее соотечественников.

– Парижан сегодня на вечере будет совсем мало, – сказала Тереза Маликле, высокая красавица, одетая в вечернее платье сиреневого цвета и такой же тюрбан. – В Париже англичане держатся очень тесным кругом. Они часто собираются здесь, в посольстве, или встречаются на вечеринках или званых обедах, устраиваемых у кого-либо из них дома.

– А обеды в ресторане для англичан, куда французов даже близко к порогу не подпускают! – добавил, улыбаясь, ее муж. – Следует признать, что у англичан свой особый, замкнутый мир, в котором мы, французы, нежеланные гости. Приходится, однако, удивляться, почему они предпочитают уезжать из своей страны?

– Тогда я решительно не понимаю, почему нас пригласили сегодня на вечер, – сердито заметила тетя Софи.

Месье Маликле улыбнулся.

– Потому, что британский посол никогда не позволит себе пренебречь своими обязанностями по отношению к французам. В списке гостей, еженедельно представляемых послу, можно увидеть немало парижан, но приглашают в посольство на вечера, как правило, только тех, кто поддерживал англичан во время войны.

Они стали подниматься по ступенькам в бальный зал огромных размеров, занимавший все крыло здания. Ровену сопровождал молодой Жан-Пьер Маликле, держа ее под руку. Думая, что Ровена поражена блеском огней, великолепием обстановки и нарядами гостей, Жан-Пьер улыбался ей, но Ровена не обращала на него внимания. Она во все глаза смотрела на группу английских офицеров, одетых в такую знакомую форму, переводя взгляд с одного лица на другое. Она знала, что глупо надеяться увидеть здесь Тарквина – его полк уже давно покинул Францию, и все-таки невольно искала его.

Она почувствовала, как локоть Мадлон уперся ей в бок, а затем услышала ее прерывистый шепот:

– Это он! Посмотри вон туда... Ровена быстро обернулась. – – Где?

– Вот там, у камина. Смотри, он только что вышел из дворцового зала.

Ровена взглянула в ту сторону и увидела высокого сухощавого человека, с тонкими и довольно приятными чертами лица и крупным носом с горбинкой. Этот человек был окружен толпой мужчин и женщин, ловивших каждое его слово. Ровена увидела, как герцог Монтрей что-то сказал ему и тот в ответ едва заметно улыбнулся. Впечатление было такое, что улыбка преобразила его усталое лицо, сделала его моложе, мягче, привлекательнее.

– Кто это? – спросила Жюстина. На ее вопрос ответил Жан-Пьер:

– Это Артур Уэлсли, герцог Веллингтон, новый британский посол во Франции.

У Ровены перехватило дыхание. Так вот он, этот человек, кому так верно и преданно служил Тарквин, о ком он отзывался так восторженно и с таким уважением. Он – гений военного искусства, обративший в бегство испанскую армию и без чьей-либо помощи выигравший войну на Пиренейском полуострове. Тарквин однажды рассказывал ей, как сильно опасается его правительство тори в Англии. Это благодаря его блестящим победам под Саламанкой и Виторией стало восстанавливаться доверие избирателей к правительству тори, авторитет которого сильно пошатнулся. Они испытывали страх перед его властью, когда война закончилась, зная, что он пользуется не меньшей популярностью, чем в свое время Гораций Нельсон, одержавший победу в Трафальгарском сражении. Правительство тори не смогло бы помешать Веллингтону, пожелай он стать премьер-министром, и поэтому не было ничего удивительного в том, что после подписания Парижского соглашения тори быстренько сориентировались и ловко устранили его от командования армией, которую морем отправили к берегам Северной Америки. Проделав этот искусный маневр, правительство назначило герцога Веллингтона послом во Франции.