Джил Грегори - Холодная ночь, пылкий влюбленный

• Название: Холодная ночь, пылкий влюбленный
• Автор: Джил Грегори
• Издательство: АСТ
• Жанр: Исторические любовные романы
• Год: 2002
• ISBN: 5-17-015624 3

Куинн Лесситер был не просто отчаянным стрелком, но — подлинной легендой Дикого Запада, человеком, не боявшимся никого и ничего… кроме любви.

Однако нет и не будет в мире силы, способной противостоять истинной страсти. Страсти, что пожаром вспыхнула в сердце Куинна, стоило ему лишь взглянуть на одинокую и несчастную красавицу Мору Рид, хозяйку маленькой гостиницы в горах Монтаны.

Единственная ночь наслаждения связала их навеки. И никогда не утолить им сладкой и мучительной жажды обладать друг другом…

---

Ма Дункан сказала бы сейчас: «Значит, твой час еще не пробил. Бог миловал». И вся эта тревога лишь оттого, думала Мора, что она устала, ее немного тошнило в конце дня от запаха жаркого, она хотела, чтобы ее платье было готово, чтобы Куинн пришел в восторг, увидев его.

Мора накрывала на стол, а мужчины умывались, и она забыла о своих страхах.

Глава 22

После ужина Мора принесла свое платье из спальни и уселась с корзинкой для шитья в удобное кресло с подушкой в цветочек, которое Куинн купил ей в городе.

— Это хорошее кресло, ты будешь сидеть в нем и кормить младенца, — сказал он.

Мора была очень тронута и попыталась поблагодарить Куинна за заботу, но он отмахнулся.

— Нам понадобится и колыбель. Я начну ее делать, как только выкрою для этого время.

Кресло оказалось настолько удобным, что всякий раз Мора испытывала удовольствие, опускаясь в него. Вот и сейчас она села и глубоко вздохнула, на секунду расслабившись в теплом свете лампы. Потом положила платье на колени и взялась за иголку с ниткой.

Завтра в Хоупе снова соберутся все члены кружка кройки и шитья, но, если повезет, она закончит платье сегодня вечером и сможет начать шить хорошенькое стеганое одеяльце для младенца.

Мора всякий раз ожидала с нетерпением встреч с дамами из кружка. Они болтали о погоде, о болезнях, о детях. Грейс рассказывала о своих самых способных учениках и о тех, кто доставлял ей больше всего хлопот. Море нравилось узнавать о том, что нового можно заказать по свежим каталогам почтовой фирмы. А разговоры о предстоящем Майском бале наполняли ее тихой радостью, она мечтала о нем, как никогда ни о чем не мечтала. Она чувствовала, что Эдна и Элис стали для нее почти настоящими подругами. Она, Мора Рид Лесситер, впервые в жизни завела подруг.

Всем сердцем она ждала, когда же придет день Майского бала. Хотя почти ежедневно ее мучили тошнота и головокружения, даже это ее не останавливало, не удерживало от желания поскорее попасть на вечеринку на ранчо Тайлеров. Ее интересовало, что это будет за бал. Она представляла себя в новом желтом шелковом платье, представляла, как будет себя чувствовать на этом балу, общаться с людьми, которые съедутся в тот день отовсюду, некоторые даже за много миль от Хоупа, а может, она даже будет танцевать с ними.

При мысли о том, что она кружится в танце с Куинном, у Моры всегда перехватывало дыхание. Но на сей раз, подумав о этом, она внезапно похолодела. Мора вспомнила, что она не умеет танцевать.

Она будет выглядеть перед всем городом самой настоящей дурой.

— Что-то случилось?

Куинн увидел, как Мора перестала шить и отложила иголку с ниткой.

— Ты снова меня напугал! Так тихо подкрался! — притворно рассердилась она. — Я думала, вы с Лаки уехали в город играть в карты.

— Я передумал, — объяснил Куинн. — Но ты мне не ответила. — Он не сказал ей, что весь день его тревожило странное чувство. Почему-то ему казалось, что этим вечером ему стоит быть поближе к дому. Тем более что не только Лаки, но и остальные работники отправились в Хоуп поразвлечься. Он не хотел оставлять Мору одну.

Подойдя поближе к креслу, он внимательно посмотрел на нее. Ему вообще нравилось смотреть на Мору. Ее волосы так красиво блестели при свете лампы, и даже в изношенном старом платье она всегда выглядела удивительно свежей и опрятной. Обычно ее глаза светились теплой улыбкой, но сегодня вечером они показались ему грустными. И Мора почти не разговаривала с ним.

— Тебе нездоровится?

— Нет. Все прекрасно. Я хорошо себя чувствую.

Мора попыталась еще раз вдеть нитку в иглу, но только уколола палец.

Она охнула и засунула его в рот.

— Прекрасно, да? Я не верю. Скажи, что не так?

Мора глубоко вздохнула. Куинн стоял так близко, что она могла протянуть руку и прикоснуться к нему, к его руке, но она этого не сделала. Мора согласилась на вариант брака, который выбрал он, и никогда не позволит ему узнать, что сама она хотела гораздо большего. Она хотела духовной близости, мечтала стать частью его жизни. Прикоснись она к нему, он бы увидел в ее глазах тоску, страстное желание прикоснуться не только к его руке, а к каждой клеточке его тела и даже к его сердцу.

Вместо этого она снова взялась за иглу.

— Оставь это, ангел. — Куинн внезапно сгреб желтое платье с ее коленей и бросил на старый диван. Он взял нитку с иголкой и опустил их в корзинку для шитья, потом за руку поднял Мору с кресла. — Я понимаю, что означает этот твой взгляд. Что-то тебя тревожит, Мора?

Эти слова ее поразили. Она и не предполагала, что он так хорошо ее изучил за прошедшие месяцы их совместной жизни. И испугалась своего открытия. Если он догадался, что она сейчас чем-то расстроена, то сможет проведать и о самых сокровенных ее чувствах, мыслях, о ее страстных желаниях?

«Пожалуйста, только не это. Нет!» — молила Мора.

— Я думала о Майском бале.

— И что же ты думала? — с усмешкой поинтересовался Куинн.

— Кажется, я уже говорила тебе, что никогда раньше не танцевала. И никогда не бывала на вечеринках. — Потом Мора заторопилась, потому что не хотела, чтобы он решил, будто она пытается вызвать в нем жалость или, что еще хуже, чувство вины. — Я очень жду этого дня, но вот что… О, Куинн! — в отчаянии закончила Мора. — Весь город будет надо мной смеяться!

— Какого черта? Почему кто-то должен над тобой смеяться?

— Так глупо, мне ужасно неприятно даже говорить об этом… но… я не умею танцевать, — призналась Мора, и ее губы задрожали.

— И это все? — Куинн запустил пятерню в свою шевелюру. — Женщина, ты меня тревожишь!

— Это глупо. Я знаю, это очень глупо. — Мора вздернула подбородок; она сделала это с вызовом, но он расслышал слабую, но все равно заметную дрожь в ее голосе. — Когда заиграют скрипки и все пойдут в круг, мне тоже захочется.

— А почему ты думаешь, что там будут скрипки и танцы, если ты никогда не была на вечеринках?

— Элис мне рассказала. Она сказала, что Джон Хикс и Джетро Плам играют на скрипке лучше всех, а Харви Лудстоун, парикмахер, очень здорово играет на гармонике. Каждый год Тайлеры скатывают ковры в большой комнате и сдвигают мебель и все танцуют до упаду. А еще… — добавила Мора доверительно, ее наивные глаза возбужденно заблестели, когда она посмотрела на Куинна. — Я знаю, что такое вечеринка, потому что однажды подглядывала в Нотсвилле.

— Ну да? — Ему доставляло удовольствие наблюдать, как краснеют ее щеки и горят глаза. — Что же твои братья сказали по такому случаю?

— О, они ничего не узнали. Ма Дункан тоже ничего не знала. Мне тогда было лет двенадцать. В этом возрасте просыпается любопытство к таким вещам. Это были танцы Четвертого июля, в День независимости. В здании школы собрался почти весь город. Ма Дункан не пошла, потому что Па Дункан умер всего за месяц до этого. Она решила, что ей неприлично там присутствовать, но Джадд и Хоу-мер пошли. — Мора нахмурилась. — Все держались от них подальше, и хотя они и напились, но никого не побили в тот вечер.

— А ты что тогда делала?

— Я пошла к школе, когда на небе появилась луна. — Мечтательные нотки послышались в голосе Моры, ее глаза загорелись от воспоминаний, она возвращалась в прошлое. — Все там были, звучала музыка. От этого мое сердце… — Мора пыталась подобрать точное слово, — подпрыгнуло. — Ее губы изогнулись в улыбке. — Когда я подобралась к окну и заглянула внутрь, то поняла, что никогда в жизни не видела ничего более прекрасного. Цветные фонарики висели на протянутых под потолком веревках, на женщинах были платья всех цветов радуги, мужчины щеголяли в модных рубашках с шейными платками, и звучала музыка, такая зажигательная… Я слышала топот каблуков, пары кружились в вальсе и танцевали кадриль. Все смеялись, шутили…

Мора внезапно умолкла, ее щеки разгорелись пуще прежнего.

— Ты меня считаешь глупой, да? Ты-то небось танцевал сотни раз?

— Я не большой любитель танцев, но мне доводилось.

Она кивнула.

В комнате стало тихо. Мора взяла с дивана платье и вернулась с ним в кресло. Она вынула иголку из корзиночки, и на этот раз нитка вделась быстро. Она стала подшивать рукава.

Куинн думал о танцах, на которых он бывал, о праздниках, где он чувствовал себя лишним. Время от времени он приглашал женщин танцевать, и ему нравилось иногда покружиться под музыку, но всякий раз, когда он приближался к дамам, он ощущал их боязливый трепет. Они боялись его, хотя он им нравился, их влекло к нему, они смотрели на него, говорили с ним, нетерпеливо скользили в его объятия, но в то же самое время они боялись его. И он это знал.

Только Мора его не боялась. Он спрашивал себя, каково это будет — танцевать с ней.

Это опасно, решил он. Мора слишком волновала его, и трудно, даже невозможно было представить, что произойдет между ними, когда они начнут танцевать вместе.