Мигель Делибес - Еретик

• Название: Еретик
• Автор: Мигель Делибес
• Издательство: Махаон
• Жанр: Историческая проза
• Год: 2003

Мигель Делибес, корифей и живой классик испанской литературы, лауреат всех мыслимых литературных премий давно и хорошо известен в России («Дорога», «Пять часов с Марио», «У кипариса длинная тень», др.). Роман «Еретик» выдвигается на Нобелевскую премию.

«Еретик» — напряженный, динамичный исторический роман. По Европе катится волна лютеранства, и католическая церковь противопоставляет ей всю мощь Инквизиции. В Испании переполнены тюрьмы, пылают костры, безостановочно заседает Священный Трибунал, отдавая все новых и новых еретиков в руки пыточных дел мастеров… В центре повествования — судьба Сиприано Сальседо, удачливого коммерсанта, всей душой принявшего лютеранство и жестоко за это поплатившегося.

_________________________

«Еретик», пожалуй, лучшее из всего написанного Делибесом. Без этой книги литература ХХ века много бы потеряла».

ABC

---

Сиприано без промедления отправился в Ла-Мангу. Немало времени у него ушло на то, чтобы похоронить тестя во внутреннем дворике пеньяфлорской церкви и разобраться с бумагами, которые дон Сегундо хранил в письменном столе. Испуганная Петронила бежала из дома, зато возник Хильдардо Альбарран, требуя своей части, полагавшейся ему не по закону, а потому, что у него были свидетели, готовые подтвердить, что дон Сегундо сделал его дочь своей сожительницей против ее воли. Тео проявила поразительную твердость. Стрижка овец была закончена, и это придавало ей сил. С другой стороны, жестокое убийство отца казалось ей чудовищным, хотя он и не мучился, что было некоторым утешением.

Сиприано предвидел большие сложности и массу хлопот для того, чтобы распутать это дело, но дядя Игнасио, как обычно, все разъяснил. В завещании сеньора Сентено было ясно сказано: Тео оставалась его единственной наследницей; Петрониле предоставлялся в пожизненное пользование небольшой участок земли, и она могла временно арендовать дом; Бенита, сожительница, возвращалась в Вамбу к отцу, а на Эстасио дель Валье, постоянно сообщавшего Сиприано обо всем происходящем в Вильянубле, возлагалась обязанность договориться с пастухами, поскольку все отары дона Сегундо, как о том его извещал Сиприано Сальседо в своем послании, отныне перешли в собственность его супруги Теодомиры Сентено.

X

Тео во время траура сбросила несколько фунтов. Ее скорбь была подчеркнуто-величественной и вызывала всеобщее уважение. В знак траура Тео носила ожерелье из черного жемчуга, которое красовалось в вырезе платья и подчеркивало белизну ее кожи. Сиприано Сальседо также надел черный модный колет без рукавов, с высоким, доходящим до середина затылка воротником, из-под которого высовывался гофрированный край ворота рубашки. Но траур ничего не сгладил в их отношениях. К Тео вернулось нетерпеливое ожидание материнства, тогда как Сальседо продолжал настаивать на том, чтобы она дала ему отсрочку и имела хоть капельку благоразумия. Не зная, как убедить ее, он напомнил ей о том, что его отец был старше дяди Игнасио на восемь лет, но вполне можно себе представить, что интимные отношения между его дедушкой и бабушкой в течение этих восьми лет оставались теми же, что до и после рождения сыновей. Тем не менее, убедившись, что все это бесполезно, однажды после полудня Сиприано, не поговорив с женой, отправился к доктору Галаче. Он бы предпочел обратиться к тому, кто способствовал его собственному появлению на свет, — к доктору Альменаре, но того уже одиннадцать лет как не было в живых. Доктор Галаче его осмотрел и сказал, что с ним все в порядке, что он здоров, но что для улучшения качества спермы ему следует принимать после еды настой вербены и жимолости. Сальседо согласился, что он физически чувствует себя прекрасно и что причина бесплодия коренится в чем-то другом. Тут доктор Галаче и задал вопрос, которого он боялся:

— А почему ваша милость не привели с собой свою жену? В большом числе случаев причиной супружеского бесплодия является именно женщина.

Сальседо признался, что его жена еще не готова к такому повороту событий, но он не исключает того, что со временем она на это решиться. Сиприано ничего не сказал Тео о консультации у Галаче и, естественно, не стал пить рекомендованные им лекарства.

На следующее утро он отправился в Педросу. День был спокойный, жаркий, с редкими белыми облаками в ясном небе. Легкость всадника, быстрота лошади и хорошее знание Сиприано лабиринта тропинок и лесных дорог позволили ему добраться до Педросы за два часа. Поначалу он ехал по холмам, потом свернул на тропу, ведущую к Херии, и оттуда по прямой дороге сквозь заросли боярышника миновал Вильявьеху и Вильялар и, уже никуда не сворачивая, приблизился к Педросе со стороны пшеничных полей. У дверей некоторых хижин сидели мужчины, дворовые собаки заливались лаем при виде скачущей лошади. Кое-где дети махали вслед всаднику.

Он остановился на постоялом дворе дочки Баруке и тут же отправился к своему арендатору. Именно в эти дни его посетила светлая мысль: выкорчевать виноградники на участке близ Вильявендимио и посадить вместо них пиниевую рощу. Конечно, на правом берегу Дуэро никто никогда не решался сажать сосны, но тамошние земли, тощие песчаники, сами просили об этом. К тому же Мартин Мартин прекрасно разбирался именно в этой породе деревьев. Когда-то он вместе со своим дядей выращивал пинии в окрестностях Ольмедо и знал, что нужно сосне, и даже колебания цен на рынке на сосновые орешки.

— Преимущество пинии перед зерновыми, — говорил он, — в том, что сосна метит свой урожай на два года вперед.

— Сосна метит свой урожай? — переспросил Сиприано.

— Вы не ослышались, сеньор, сегодня вы собрали урожай шишек с орехами, а на дереве остается завязь в виде волчка — шишка будущего года, ей еще нужно вызреть… она вот такусенькая, — он отмерил на пальце половину фаланги, — чтоб вам было понятнее: это и есть ваш урожай на следующий год.

Сиприано Сальседо был доволен своим начинанием, и Мартину Мартину оставалось нанять четверку батраков, чтобы выкорчевать виноградники на десяти фанегах [97] земли близ Вильявендимио. В глазах Касальи Сальседо пыжился выглядеть бывалым землевладельцем. О, он много думал об этом! После того, как он присоединил jtot участок к своим земельным владениям, он не мог дольше оставлять его бесплодным. Он посадит пинии, которые дают орехи и заранее оповещают о двух будущих урожаях. Иными словами, это единственная культура, от которой не надо ждать подвохов. Педро Касалья в свою очередь пригласил его поохотиться завтра поутру на куропаток в предгорьях Ла-Гальяриты. Сиприано Сальседо разразился смехом:

— Да вы, ваше преподобие, еще удивительнее, чем пинии, — сказал он.

Первые лучи солнца застали их на солончаках Сенагаля, на расстоянии лиги от Касасолы. На левом плече Касальи висело короткое ружье, а в правой руке он нес накрытую куском ткани клетку с подсадной куропаткой. Едва показалось солнце, как они достигли засады, устроенной среди кустов с проделанной в ветвях амбразурой. Касалья соорудил подставку из четырех камней, поставил на нее клетку, снял покрывало и ушел в засаду, где устроился на скамеечке возле Сальседо. День разгорался, и, пока самец издавал первую утреннюю песнь, Педро Касалья похвалялся перед Сальседо своим ружьем, купленным у бискайского оружейника Хуана Ибаньеса. Его длина была чуть больше вары. Касалья, мастер на все руки, сам укоротил приклад из орехового дерева. Ружье заряжалось через дуло: сначала пыжом из овечьей шерсти набивался порох, затем насыпалась дробь. Касалья показал свинцовые дробины, присланные друзьями из Германии. В этой демонстрации устройства огнестрельного оружия сквозил поистине мальчишеский энтузиазм. Курок имел форму буквы «S», в верхней его части, игравшей роль бойка, помещали запал, в то время как нижняя служила спусковым крючком. Когда на нее нажимали, боек оказывался над отверстием в дуле и, соприкоснувшись с порохом, вызывал взрыв. При этом охотник должен был следить за всем происходящим через прицел в течение четырех-пяти секунд, пока боек не возвратится на место.

День разгорался, подсадная птица наполняла поля своим страстным призывным пением. Со стороны гор раздался далекий отклик.

— Слышите, вот он, ответ.

— Он явится, чтобы освободить пленницу?

Касалья улыбнулся со снисходительным видом знатока.

— Не в этом дело, — сказал он. — У птиц брачный период, и самец спешит на зов самца же, чтобы сразиться за самочку. Он идет на бой. Иногда он является один, а иногда приводит подругу, чтобы она стала свидетельницей его подвига.

Голос из полей звучал все более настойчиво, а петушок в клетке вытягивал шею, заполняя необъятное плоскогорье своим криком. Касалья осторожно просунул дуло ружья в отверстие между ветвей и предупредил Сальседо:

— Ни звука!

Самец изменил тон и перешел от первоначального резкого крика к негромкому доверительному клекоту.

— Внимание, он готов, — сказал Касалья. Сальседо приподнялся со своего места, чтобы

получше разглядеть куропатку в клетке. Она кружилась на месте, клюя прутья клетки и без умолку токуя, в то время как другая птица, внизу, подхватывала ее зов тоном пониже. Касалья, пристраивая у плеча приклад ружья, вдруг прошептал:

— Он уже здесь, этот безумец. Видите, ваша милость?

Сальседо кивнул. Вторая куропатка вытягивала шею, злобно глядя на ту, что сидела в клетке. Священник добавил:

— А позади — самочка.

Сальседо просунул голову в смотровое отверстие: впрямь, куропатка размером меньше следовала за первой. Касалья прижал щеку к стволу и прицелился в большую. До нее было вар двадцать. Она угрожающе топорщила крылья. Касалья нажал на нижнюю часть курка, нервно следя сквозь прорезь прицела за движениями самца, пока его не оглушил взрыв пороха. Когда дым рассеялся, Сальседо увидел куропатку, бессильно бьющую крыльями по земле, в то время как три голубеньких перышка реяли в воздухе, а куропатка-самочка неторопливо удалялась с места трагедии. Касалья оперся прикладом о землю. Он улыбался: