Сандра Браун - Последнее интервью

• Название: Последнее интервью
• Автор: Сандра Браун
• Издательство: ЭКСМО
• Жанр: Современные любовные романы
• Год: 2004
• ISBN: 5-699-06549-0

Интервью с отставным генералом, героем Америки, должно было бы стать сенсацией, и ради этого Энди Мэллоун готова на все. Но на пути ее профессиональных интересов стоит сын генерала, нелюдимый Лайон Рэдклиф. К счастью, генералу пришлась по душе красавица-репортер, к тому же ему очень хочется женить своего сына, и он приглашает Энди пожить у них на ранчо. Но ни Лайон, ни Энди, ни сам генерал не предполагали, что из этого может получиться…

---

— Что ты здесь делаешь?

Энди едва сдерживалась, чтобы не кинуться к нему, утешить, унять нестерпимую боль, которую он испытывал. Но, боясь, что это еще больше оттолкнет его, она решила вести себя сдержанно.

— Мне кажется, это вполне очевидно. Я принесла тебе поесть.

— Ничего не хочу. Особенно видеть тебя. Уходи. Немедленно.

— Послушай, ты затерроризировал Грейси, но меня легко не запугаешь. Веди себя как и подобает цивилизованному человеку. Съешь то, что тебе приготовили. Грейси с ума сходит от беспокойства за тебя, а я беспокоюсь за нее. Лично мне все равно — можешь напиваться тут до одури. Итак, где ты будешь есть? — Не дожидаясь ответа, она поставила поднос перед ним на стол.

— Что-то я не видел тебя сегодня утром среди этих стервятников. Проспала?

— Можешь оскорблять меня, если от этого тебе станет легче, мистер Рэтлиф. У тебя это хорошо получается. А также тебе хорошо удается быть грубым и упрямым. Только я не знала, что ты, ко всему прочему, еще и трус.

Он вскочил со стула, но ему пришлось ухватиться за край стола, чтобы не упасть.

— Ты сказала «трус»?

— Да. Ты трус, потому что считаешь, что страдаешь только ты один. Что из всего множества людей на несправедливые страдания обрекли только тебя. Да ты вообще не знаешь, что такое настоящее страдание, мистер Рэтлиф. Я разговаривала с человеком, у которого нет кистей рук и стоп ног. Знаешь, чем он занимается? Марафонским бегом. — Голос Энди звучал жестко. — Я брала интервью у женщины, которую парализовало после полиомиелита. Она так плоха, что может только лежать на спине со специальным прибором, который выполняет функции легких. Пока я с ней разговаривала, она не переставала улыбаться. Эта женщина так гордилась своими произведениями искусства. Да, ты не ослышался, именно произведениями искусства. Она рисует, держа кисть в зубах.

— Подожди минутку! Кто тебя уполномочил быть судьей над моей совестью?

— Я сама.

— Ну что ж, можешь сложить с себя эту обязанность. Я вовсе не считаю, что нет людей, которым хуже, чем мне. — Он снова опустился на стул.

— Когда от тебя ушла жена, ты стал упиваться ролью страдальца и затаил злобу на весь белый свет. И все из-за нее. — Энди наклонилась к столу. — Лайон, твоя скорбь по отцу естественна, — тихо сказала она, — но не уходи в себя, не береди еще больше свои раны. Ты слишком ценный человек для этого мира.

— Ценный? — злобно усмехнувшись, спросил он. — Джери так не считала. Она была мне неверна еще до того, как уехала.

— Роберт тоже.

Лайон поднял голову и долго смотрел на нее. Потом потянулся за бутылкой с ликером. Энди затаила дыхание. Но Лайон, завинтив крышку, убрал бутылку в ящик стола.

— Передай, пожалуйста, цыпленка, — попросил он с видом провинившегося мальчишки.

Энди улыбнулась и подтолкнула к нему поднос. Лайон засмеялся:

— На сколько человек это рассчитано?

— Грейси сказала, что ты давно не ел.

— Ты будешь есть?

— Здесь только одна тарелка.

— Мы можем обойтись и одной.

* * *

Когда Энди принесла пустой поднос, Грейси так резко встала из-за стола, что едва не опрокинула чашку с кофе.

— Как он?

— Наелся до отвала. — Энди засмеялась. — Уничтожил все без остатка, правда, я ему немного помогла. Он хочет чего-нибудь попить. Только не кофе. Я думаю, мне удастся заставить его немного поспать.

— Я приготовлю холодный чай.

— Спасибо. — Энди немного помолчала, не решаясь обратиться к Грейси с просьбой. — Не могли бы вы кое-что сделать для меня?

— После того, что вы сотворили с Лайоном, все что угодно.

— Позвоните в гостинцу «Рай на Холмах» и оставьте сообщение для мистера Траппера. Я не хочу, чтобы вы говорили с ним напрямую, потому что он здорово рассердится и, не дай бог, обругает вас. Передайте, что он получит обещанное завтра утром.

— Он поймет, что это значит?

— Да.

Энди даже не собиралась говорить сейчас с Лайоном о разрешении на эфир. Он поверил ей, а это было для нее важнее всего на свете, и ей не хотелось, чтобы у него мелькнула хоть тень сомнения.

— Грейси, вы бы предупредили охрану у ворот, чтобы сегодня больше никого не впускали.

— Хорошо.

— Думаю, это все. Если мне повезет, Лайон скоро заснет.

— Спасибо, Энди. Я всегда знала: вы именно то, что ему нужно.

Энди кивнула, взяла поднос с чаем и двумя стаканами и пошла в кабинет. Когда Энди вошла в комнату, он лежал на диване с закрытыми глазами.

Энди на цыпочках подошла к дивану. Внезапно Лайон открыл глаза.

— Я думала, ты спишь.

— Просто отдыхаю.

— Хочешь холодного чая?

— Да.

— С сахаром?

— Два куска, — попросил Лайон. Энди поморщилась. — Ты не любишь чай с сахаром?

— Просто я вспомнила тот сироп, который мне пришлось пить у Гейба. Он, наверное, положил три или четыре ложки на стакан.

— Зачем же ты его пила?

— Потому что мне надо было чем-то заняться, пока я набиралась храбрости с тобой заговорить.

— Роберт тебя обманывал?

Вопрос был так неожидан, что сердце Энди невольно сжалось — будто она впервые узнала, что муж изменял ей.

— Да.

Лайон вздохнул и провел пальцем по запотевшей поверхности стакана.

— У меня было много женщин. Но когда я женился, с этим было покончено. Я признаю только абсолютную верность. В семейной жизни не должно быть лжи.

— Наверное, это у тебя от отца. Грейси сказала, что даже после смерти твоей матери он не интересовался другими женщинами.

— Он любил ее до… До самой смерти.

И тут его прорвало. Он начал рассказывать о своих родителях, главным образом об отце, которого любил и уважал.

— Нелегко быть сыном живой легенды. Иногда я ужасно злился. Вечно от меня ждали чего-то большего из-за того, что знали, кто мой отец. Его добровольная ссылка сказалась на моем детстве. Мы никогда никуда не ездили семьей, даже на отдых. Когда я стал старше, отец отпускал меня с друзьями и их родителями. Он рассказал о похоронах. Как накрыли гроб флагом. Как был добр президент.

— Ты политический сторонник президента? — спросила Энди.

— Нет, вовсе нет. Просто он ужасно милый человек.

Они вместе рассмеялись, потом Лайон попросил ее рассказать что-нибудь о тех людях, у которых Энди брала интервью. Она начала было рассказывать, но уже после нескольких фраз увидела, что глаза его закрыты.

Энди тихонько приняла у него из рук наполовину пустой стакан и поставила на кофейный столик. Затем, подождав, пока его дыхание станет глубоким и ровным, села рядом и осторожно положила голову Лайона на колени.

Энди любовалась его лицом, гладила темные волосы, широкие сильные плечи. Лайон заворочался и пробормотал во сне какое-то слово, вероятно, ее имя. А может быть, она просто выдает желаемое за действительное? Покрепче прижавшись к нему, Энди стала нашептывать нежные слова, которые никогда бы не осмелилась сказать наяву. Но он крепко спал. Вскоре уснула и Энди.

* * *

Она проснулась оттого, что Лайон целовал ее грудь сквозь ткань платья. Он погладил ее, потом его рука заскользила вниз…

— Лайон!

— Энди, прошу тебя, — простонал он. — Я хочу тебя.

Глава 10

— Ты нужна мне. Я знаю, что сейчас неподходящее время, но ты мне нужна, Энди. — Он уткнулся лицом в бархатистую кожу ее груди, точно ребенок, который ждет, чтобы его утешили.

Мужчина, обычно спокойный и уверенный, превратился в неловкого, неопытного юнца. Энди помогла ему освободить ее от платья и нижнего белья. Нервно, даже отчаянно поспешно расстегивал он брюки.

Лайон овладел ею сразу, но ее тело было готово принять его. Крепко обнимая его, она вбирала в себя его боль, печаль и страдания. С каждым резким толчком он освобождался от злости и грубости. Она приняла и это. Если ее тело может дать ему утешение, она готова быть лекарством от его душевных ран. Это была любовь — всеобъемлющая и всепобеждающая. И когда все закончилось, Энди была благодарна судьбе за возможность отдать все и ничего не получить взамен.

Лайон отдыхал, положив голову на ее плечо. Как ей была приятна эта тяжесть! Они не двигались, не разговаривали. Энди прислушивалась к его дыханию, дорожа каждым звуком. Биение его сердца отдавалось в ее груди, и она с благодарностью впитывала в себя глухие удары.

Лайон приподнялся. В золотистых глазах он увидел слезы.

— Не знаю, что со мной случилось. Я даже не поцеловал тебя перед тем, как… Какой я подонок. Я заставил тебя плакать. Ты, наверное, чувствуешь себя изнасилованной. Боже, прости, — с трудом выговорил он.

Энди взяла его лицо в ладони:

— Перестань. Я плачу от радости, из-за того, что нужна тебе.

— Да. Нужна. Я даже не представлял, что после всего, что случилось за эти два дня, мне будешь нужна только ты.

Она разглаживала его темные брови:

— Я думаю, что сейчас в тебе говорила жажда жизни.