Бен Бова - Орион (Орион - 1)

• Название: Орион (Орион - 1)
• Автор: Бен Бова
• Жанр: Научная Фантастика

---

Этому человеку, небольшого роста, даже несколько ниже большинства своих соплеменников, с длинными, все еще черными волосами и жилистой, крепкой фигурой кочевника, по моим оценкам, было никак не больше тридцати пяти сорока лет, хотя, когда дело касается возраста этих диких уроженцев степей, никогда нельзя быть до конца уверенным в точности своей оценки.

- Ты посол с запада? - спросил меня китаец высоким, тонким голосом.

В знак подтверждения я вторично склонил голову.

- Откуда именно? - спросил монгол, сидевший рядом с орхоном. Он был заметно старше своего повелителя и производил впечатление опытного воина.

- Моя страна лежит далеко за Западными горами и морем, расположенным за ними.

- Ты из страны, где почва жирная и черная, а растительность так же обильна, как волосы у тебя на голове?

Возможно, он имел в виду Украину, славившуюся своими черноземами, или какую-либо другую область Южной России.

- Моя страна лежит гораздо дальше на запад, мой господин, - отвечал я, невольно вспомнив о разделявшем нас огромном пространстве. - Я пришел из страны, что так же далека от места, где мы находимся, как и пески Каракорума. Даже еще дальше.

- Расскажи нам о своей стране, - попросил он.

- Достаточно вопросов о далеких странах, Субудай, - прервал его орхон. - Мои люди доложили мне, что этот человек обладает невероятной силой.

Субудай [последние годы своей жизни Субудай служил при армии Батыя, вместе с которыми покорил Русь и страны Восточной Европы]. Субудай-багатур! Легендарный полководец монголов, сподвижник Чингисхана и Батыя.

Субудай критически осмотрел меня с ног до головы.

- Он производит впечатление крепкого мужчины, - согласился великий полководец, - хотя, по его собственным словам, не является воином.

- Тем не менее мне рассказывали, что он голыми руками сумел сбросить с коня вооруженного воина и поймал стрелу, когда Туман хотел его убить.

Как обычно бывает в подобных случаях, доклад не отличался особой точностью. Было очевидно, что Хулагу желает сам оценить мои способности.

- Повелитель, - возразил я, - я не ловил стрелы рукой, а лишь отбил ее клинком сабли.

- Хорошо, покажи нам, на что ты способен, - приказал он, кивком головы подзывая к себе лучника. Воины, стоявшие за моей спиной, молчаливо расступились, освобождая место для предстоящего поединка.

Даже с моими способностями - чистое безумие пытаться поймать стрелу, выпущенную к тому же с близкого расстояния. Поэтому, как и в первом случае, я ограничился тем, что сделал быстрый шаг в сторону и ребром ладони отбросил ее от себя.

Невозмутимые до сих пор монголы были потрясены. Субудай возбужденно вскочил с подушек. Хулагу одобрительно улыбнулся.

Вслед за лучником на импровизированную арену вышел профессиональный боец, мужчина огромного роста с наголо обритой головой и обильно смазанным маслом телом. Я в свою очередь разделся до пояса и сбросил сандалии. Впрочем, схватки как таковой не получилось. При первом же выпаде своевременно проведенная подсечка заставила моего противника пошатнуться. Удар ребром ладони в основание шеи довершил остальное.

- И все же я говорил правду, мой повелитель, - повторил я, кланяясь Хулагу. - Я посол, а не воин, и сражаюсь только ради самообороны.

- Никогда не видел человека, обладающего его силой и реакцией, пробормотал орхон, раздосадованный поражением своего воина.

- Люди его народа могут стать опасными противниками, - добавил Субудай.

Другие присутствовавшие на пиру монголы выразили свое полное согласие со знаменитым полководцем.

- Но я всего лишь посол, - настаивал я, повышая голос. - Я прибыл сюда, чтобы повидать Великого Потрясателя Вселенной, Чингисхана.

Наступила мертвая тишина. Хулагу бросил на меня разгневанный взгляд.

- Он чужестранец среди нас и не знает наших обычаев, - заметил Субудай примирительным тоном. - Он не знает, что монголы не произносят вслух имени Великого хана.

- Мой великий дед умер больше десяти лет тому назад, - медленно произнес Хулагу, подымаясь на ноги и принимая угрожающую позу. - Угэдэй [монгольский Великий хан (1186-1241 г.), третий сын Чингисхана, его наследник с 1229; при нем завершилось завоевание Северного Китая, завоеваны Армения, Грузия, Азербайджан, предприняты походы Батыя в Восточную Европу; к сожалению, автор несколько небрежно относится к хронологии: вышеупомянутый Хулагу сумеет основать династию Хулагундов только в 1256 г., т.е. приблизительно через 16 лет после описываемых событий, а поход в Персию он вообще предпринял только в 1252 г.; к предполагаемому же моменту 1240 г. со дня смерти Чингисхана прошло 13 лет] правит сейчас в Каракоруме [Каракорум - Хара-Хорин (монг.), столица монгольского гос-ва, основанная Чингисханом в 1220 г.; находилась в верхнем течении реки Орхон (притек р.Селенга)].

- Тогда мне надлежит увидеть Угэдэя, - исправился я.

- Как я могу послать тебя в Каракорум, если ты не знаешь даже имени того, кто сидит на золотом троне Потрясателя Вселенной? Человека, способного голой рукой отразить выпущенную стрелу и двумя ударами повергнуть на землю моего лучшего бойца. Откуда я знаю, кто ты такой на самом деле. Может быть, ты демон. Какое дело у тебя к Угэдэю?

"Хотел бы я и сам знать об этом побольше", - подумал я. Но не мог же я публично признаться в своем полном неведении.

- Мне приказано, мой повелитель, - объявил я, - говорить о своем поручении только перед лицом Великого хана. Прошу прощения, но я не вправе нарушить волю моего господина.

- А я думаю, что ты колдун или, того хуже, убийца.

- Уверяю вас, что это не так, мой повелитель, - сказал я, понижая голос.

Хулагу снова опустился на подушки и повелительным жестом вытянул правую руку, продолжая с подозрением одновременно изучать меня узкими, как щелочки, глазами. Немедленно подскочивший слуга вложил ему в руку кубок.

- Уходи, - произнес он наконец. - Мои воины найдут тебе место для отдыха. Завтра утром я приму решение и сообщу тебе мою волю.

"Плохо дело", - подумал я.

Тон, которым были произнесены последние слова, заставил меня заподозрить, что хан решение уже принял, и отнюдь не в мою пользу. Но спорить не приходилось. Я молча поклонился и, собрав свою одежду, направился к выходу. Шесть воинов следовали за мной по пятам. У порога я оглянулся. Хулагу сидел на своем месте, мрачно рассматривая стрелу, все еще лежавшую на ковре.

Оказавшись за пределами шатра, я остановился и попытался натянуть на себя вонючую кожаную куртку. В этот момент мои конвоиры и набросились на меня. Я был сбит на землю прежде, чем сумел избавиться от проклятой куртки. Удары посыпались на меня со всех сторон. В лунном свете блеснули лезвия кинжалов, занесенных над моей головой. Я почувствовал острую боль, когда сразу несколько клинков вонзилось в мое тело. Кровь заливала мне глаза. Получив очередной удар по голове, я потерял сознание.

Когда я очнулся несколько минут спустя, нападавшие исчезли. Я лежал на земле позади брошенной повозки. С места, где я упал, можно было разглядеть белый шатер орхона и огромные костры, полыхавшие у его входа. Рукой я попытался зажать рану у себя на груди. Кровотечение замедлилось, но не прекратилось. Я чувствовал себя слабым и совершенно разбитым. Нетрудно было понять, что если я снова лишусь сознания, то потеряю столько крови, что уже никогда не приду в себя. Откуда-то из темноты до меня доносились негромкие голоса двух людей. Я попытался повернуть голову, но тут же едва не потерял сознание от боли.

- Он здесь, мой господин, - прошептал первый голос. - Они оттащили его сюда.

- Похоже, что он все-таки человек, - услышал я слова того, кого первый мужчина почтительно назвал господином. - Он истекает кровью, как любой простой смертный.

Мне наконец удалось повернуть голову и разглядеть два силуэта на фоне освещенного луной небосклона.

- Отнеси его к Агле, - распорядился второй. - Может быть, ведьма еще сумеет спасти ему жизнь.

- Слушаюсь, мой господин Субудай.

Голоса умолкли, и силуэты мужчин растворились в темноте. Сколько я пролежал таким образом, остается только догадываться. Наконец появились еще несколько человек и, грубо схватив меня за ноги и за руки, поволокли по земле. Жуткая боль заставила меня снова потерять сознание.

Когда я очнулся, первое, что я почувствовал, было тепло, исходившее от разведенного рядом костра. Голова моя кружилась. Все плыло у меня перед глазами. Я попытался было сесть, но тут же в изнеможении повалился на спину.

- Лежи, - раздался у моего уха тихий женский голос. - Тебе нельзя двигаться.

Я ощутил у себя на щеке прикосновение холодных пальцев.

- Спи... спи. Агла защитит тебя. Агла исцелит тебя.

Ее голос гипнотизировал меня. Я закрыл глаза и погрузился в забытье, инстинктивно чувствуя себя в полной безопасности рядом со своей неведомой защитницей.

Впоследствии я узнал, что находился без сознания почти двое суток. Снова открыв глаза, я обнаружил, что лежу на войлочной подстилке у стены юрты. Сквозь круглое отверстие посредине крыши в помещение струился дневной свет. Тело болело, но после нескольких неудачных попыток я сумел все же приподнять голову и осмотреть раны, которые, как я и предполагал, оказались глубокими, но не смертельными. К моему удивлению, большая их часть уже начала зарубцовываться. Можно было надеяться, что уже через несколько дней на их месте останутся только шрамы, да и те со временем исчезнут. В юрте стоял характерный запах кислого молока и человеческого пота. Монголы, как и почти все степные народы, не жаловали горячую воду.