Даниэла Стил - Как две капли воды

• Название: Как две капли воды
• Автор: Даниэла Стил
• Издательство: АСТ
• Жанр: Современные любовные романы
• Год: 2005
• ISBN: 5-17-009077-3

Оливия и Виктория Хендерсон. Сестры-близнецы, похожие как две капли воды, и такие разные!..

Одна – живая, искрометная, вечно жаждущая новых острых ощущений, и в то же время бесконечно чистая душой…

Вторая – спокойная, уверенная в себе, целеустремленная, но при этом – нежная и ранимая…

У каждой – своя судьба, свои удачи и разочарования, взлеты и падения, у каждой – свои надежды и мечты, у каждой – своя любовь…

---

– Джефф, держись! – что было сил закричала Оливия, моля Бога, чтобы мальчик услышал ее. – Крепче держись! Не отпускай поводья! Я сейчас!

Старая кобыла, уже давно еле передвигавшая ноги, сейчас буквально летела по полю, но Оливия довольно быстро успела ее нагнать и, перегнувшись так, что повисла над землей, схватилась одной рукой за седло, а другой – за узду лошади Джеффри. Кляча перешла на рысь, как раз в ту минуту, когда снова прогремел гром. Оливия дернула за узду, но тут ее собственная кобылка взвилась и заплясала. Оливия выпустила поводья Джеффа, поскольку ее кобылка встала на задние ноги и пришлось приложить все усилия, чтобы удержаться в седле.

Кобыла Джеффа тоже испугалась, но слишком устала, чтобы вновь выкинуть такой же трюк. Зато лошадь Оливии совершенно обезумела при очередном раскате грома и, отпрыгнув в сторону, взвилась в воздух, перелетев через живую изгородь. Она приземлилась на все четыре ноги, оставив позади беспомощное тело, распростертое на земле. Даже такой маленький мальчик, как Джеффри, с первого взгляда понял, что девушка без сознания.

– Оливия! Олли! – заплакал он, но не спешился, из опасения, что не сумеет вновь вскочить в седло. Немного погодя мальчик, судорожно всхлипывая и втянув голову в плечи, под проливным дождем отправился к конюшне.

Чарлз и конюх, увидевшие странную картину, вышли на дорогу, но, прежде чем успели добиться хоть слова от рыдавшего Джеффа, заметили мчавшуюся кобылку Оливии с болтавшимися поводьями. Она с разгону влетела в конюшню, пока Джефф лихорадочно пытался объяснить, в чем дело. Гром… молния… лошадь… упала… изгородь…

И прежде чем Чарлз успел опомниться, Роберт был уже в седле.

– Вы ездите верхом? – спросил он. Чарлз кивнул, поставил сына на землю и взял у него поводья. И хотя измученная кляча не хотела передвигать ноги, седлать другую лошадь не было времени.

Роберт немедленно понял, где были бедняги, когда произошло несчастье, и Чарлз с бешено бьющимся сердцем последовал за ним. Они ехали сквозь струи дождя, пока не отыскали Оливию. Это оказалось нелегко – она почти сливалась с землей. Коричневая амазонка насквозь промокла, темные волосы разметались по грязи. Мужчины спешились и наклонились над девушкой. Она была смертельно бледна и, казалось, не дышала. Чарлз едва не сошел с ума при мысли о том, что Оливии, возможно, уже нет в живых. Господи, что он скажет Джеффу и Эдварду с Викторией?!

– Она… – прошептал он, но голос потерялся в завывании ветра. Роберт повернулся к нему, покачал головой и кое-как объяснил, что должен привезти коляску.

– Оставайтесь с ней, – велел он. – Я сейчас вернусь. Нужно вызвать доктора.

Чарлз встал на колени и, приложив ухо к груди девушки, понял, что она дышит, хотя слабо и неровно. Сбросив пальто он попытался укрыть ее от дождя и, к собственному изумлению, понял, что плачет. Как она могла поехать верхом в такой гололед! Ведь это Джефф мог лежать здесь… Нет, Оливия никогда не допустила бы такого! Недаром она посадила мальчика на полумертвую клячу, которой не под силу перескочить даже канавку!

Чарлз неотрывно смотрел на девушку, и в груди шевельнулось что-то теплое и мучительно-болезненное, как при думах о Сьюзен. Именно это он всегда чувствовал, когда разговаривал с ней. Такая же неизменная доброта, великодушие, забота о других, смех в глазах… И именно это так больно ранило, словно кинжал, вонзившийся в сердце, напоминая о том, что он потерял два года назад. Малыш прав: сестры совсем разные. Виктория, такая необузданная, вольная душа, невероятно чувственная и в то же время равнодушная. Он хотел укротить ее, обуздать, но в душе сознавал, что никогда не полюбит. Но эта женщина… то, что он ощущал, глядя на нее, побуждало немедленно бежать куда глаза глядят. Никогда больше никому не подарит он свое сердце, чтобы не позволить судьбе украсть у него самое дорогое.

Для него брак с Викторией куда безопаснее. Оливия бесконечно ему ближе. И если умрет сейчас… если умрет… он не вынесет еще одной трагедии. Это несправедливо, неправильно, он не должен ничего к ней испытывать. Не теперь… Но что бы ни случилось, он обязан жениться на ее сестре.

– Оливия, – позвал он, наклонившись, плача как дитя в порыве любви к ней и ненавидя себя за это. – Оливия…

Она шевельнулась, открыла глаза, и Чарлз нечеловеческим усилием взял себя в руки. Она непонимающе уставилась на него, словно не узнавая.

– Не двигайтесь, вы упали и сильно ушиблись, – предупредил он, перекрикивая свист ветра.

Она промокла до костей, несмотря на пальто, которое держал над ней Чарлз, пытаясь хоть немного защитить от дождя. С него тоже капала вода, каштановые волосы слиплись, слезы мешались с дождевыми каплями. И тут Оливия внезапно вспомнила.

– С Джеффом ничего не случилось? – едва шевеля губами, выговорила она. Перед глазами все плыло, так что Оливия с трудом различала черты наклонившегося человека, и лишь через несколько секунд сообразила, кто перед ней. Она даже попыталась улыбнуться, но голова слишком болела.

Не волнуйтесь, все в порядке. Он послал нас Она хотела кивнуть, но поморщилась и закрыла глаза. И хотя его до смерти пугали собственные чувства к ней, он все же был твердо убежден, что поступает правильно, женясь на Виктории. Слишком опасно любить женщину, подобную Оливии. Можно легко отдать ей сердце и душу. Брак же с Викторией ничем ему не грозит. Она интригует его, но и только. Но Оливия, с ее любящей, щедрой натурой, просто уничтожит его.

– Как вы себя чувствуете? – снова спросил он, прикрывая ее от дождя и ветра и умирая от желания дотронуться до ее руки.

– Отвратительно, – слабо улыбнулась Оливия, и Чарлз осторожно коснулся ее лба, стараясь побороть все эмоции, уверяя себя, что это ошибка, момент слабости.

– Вы поможете мне сесть? – пробормотала Оливия, боясь, что не справится сама.

– Не стоит шевелиться. Роберт сейчас явится с коляской.

– Не хочу волновать отца.

– Ему будет еще хуже, если вы что-нибудь себе повредите. Вам стоит на будущее быть поосторожнее.

Ни Джеффри, ни ему ни к чему еще одна трагедия. Чарлз растерянно огляделся, не зная, то ли выругать ее хорошенько, то ли поцеловать.

– Я здорова.

– По вашему виду этого не скажешь, – усмехнулся он, и они обменялись взглядами, сказавшими больше любых слов и уверений. Оливия забыла обо всем на свете. Сейчас существовал только этот миг: дождевые струи, летевшие на землю, его рука, нежно касавшаяся девичьей щеки, глаза, ласкавшие ее… Господи, неужели она сошла с ума?

– Моя лошадь жива?

– Нашли о чем спрашивать! Вы просто поражаете меня! – покачал головой Чарлз. – Ваша лошадь в полном порядке в отличие от ее хозяйки.

Оливия попыталась сесть, но тут же легла, почти теряя сознание от головной боли. На вершине холма показался Роберт, и на какое-то безумное мгновение Чарлзу захотелось спрятать от него Оливию, остаться с ней навсегда. Но оба понимали, что это невозможно и лучше забыть о том, что было между ними. Взгляды их опять встретились, жадные, голодные, проникающие в душу. Но волшебные двери тут же закрылись. Навеки.

– Как она? – осведомился Роберт, спрыгнув на землю.

– По-моему, чуть лучше, – сообщил Чарлз и, легко, как куклу, подняв ее, усадил в коляску. Оливия со стоном откинула голову. Похоже, она ничего себе не сломала, но получила сильнейшее сотрясение мозга. Чарлз сел напротив, а Роберт привязал его клячу к задку коляски и стегнул лошадей. По дороге оба молчали. Чарлз так много хотел ей сказать, но не посмел. Да и есть ли смысл открывать душу? Слишком опасную игру он поведет. Он достиг некоего жизненного перекрестка и сам выбрал себе дорогу. Его брак с Викторией – всего лишь своего рода сделка, а признавшись во всем Оливии, он рискует сильно обжечься. Виктория – вся чувственный, соблазнительный вихрь; Оливия – то, чего он так жаждет, но не посмеет получить. Хватит с него безумств. Пора жить ради Джеффри.

Оливия взглянула на него с таким видом, словно прочла его мысли, и, кивнув, протянула руку. Чарлз сжал ледяные пальчики.

– Простите, – тихо попросил он, и Оливия улыбнулась и опустила ресницы.

Все происходящее казалось ей сном. Чарлз рядом с ней… буря… дождь… ее рука в его руке… они вдвоем… И внезапно рядом оказались Виктория, Берти, отец и доктор… Она ничего не понимала.

Оливию уложили в постель, и Виктория уселась рядом. Оливия настаивала на приходе Джеффри. Она знала, что он сильно разволновался, и хотела его успокоить. Она объяснила мальчику, что сотворила глупость, отправившись верхом в такую погоду, а Джефф пообещал как можно скорее снова навестить ее и поцеловал в щеку. Тут Оливия вспомнила о ком-то… о ком? В голове все перепуталось.

Ей дали снотворное, чтобы она заснула. Виктория не отходила от кровати сестры и даже не позволила Берти за ней ухаживать. И Оливия поняла, что обязана что-то сказать сестре. Очень важное. Ужасно важное.