Бертрам Чандлер - Ворота в никогда

• Название: Ворота в никогда
• Автор: Бертрам Чандлер
• Жанр: Боевая фантастика

---

— Можете повторить это еще раз, капитан Джиллингс, — отозвался Граймс и как бы невзначай огляделся. Салли Клаверинг, а также мистер Таит — старший помощник Джиллингса — всем своим видом демонстрируют интерес к разговору. Вильямс… похоже, все его внимание сосредоточено на содержимом бокала. Клаверинг совершенно неожиданно и очень сильно заинтересовался группой посетителей за шестым столиком, которые ведут себя слишком шумно.

— Надеюсь, на борту вашего корабля ничего подобного они вытворять не будут, капитан Джиллингс, — заметил Клаверинг.

— По крайней мере, не всю дорогу. За завтраком они тише воды ниже травы.

— Черный кофе и две таблетки аспирина, полагаю. Кстати, о кофе… почему бы нам не перебраться в Грот? У меня есть «Кровь Жертвенного Дракона» — весьма недурная вещь наподобие ликера.

Он встал из-за стола, жена и гости последовали его примеру, и вся компания направилась в бар, время от времени останавливаясь, чтобы обменяться приветствиями с посетителями.

В Грот вел короткий туннель. Отделка имитировала грубо обработанный гранит, но Граймс, которого одолели сомнения, коснулся рукой стены. К его удивлению, материал оказался мягким и напоминал губку. В самом Гроте с высокого потолка спускались сталактиты, а навстречу им из пола тянулись сталагмиты — на редкость реалистично. Однако в случае землетрясения посетителям не грозило оказаться под обломками известняка. Сталактит, отломившийся в результате толчка, упал бы мягко, как воздушный шар — все сталактиты и сталагмиты были изготовлены из той же губчатой пластиковой массы. Тем не менее вид был потрясающий. Помещение заливал неяркий сине-голубой свет, откуда-то доносилось музыкальное журчание воды.

Гости расселись вокруг стола, стилизованного под истертую известняковую плиту. Кресла выглядели каменными, но были изготовлены из того же губчатого пластика и очень мягкими. Один из дьяволов тут же принес поднос, на котором стояли кофейник и чашки, а другой — графин в форме капли и высокие бокалы. Салли Клаверинг принялась разливать кофе, а ее муж — ликер.

— За преступление! — поднимая бокал, произнес Граймс.

— Странный тост, коммодор, — заметил Клаверинг.

— И старый как мир, капитан.

— Все зависит от того, что ее… считать преступлением, — заплетающимся языком произнес капитан Джиллингс.

— А кроме того, — радуясь возможности пофилософствовать, добавил Вильямс, — давайте отличать преступление от греха.

— Например, контрабанда, — подхватил Граймс. — Это преступление, но грех ли это?

— В зависимости от того… что везут, — сказал Джиллингс.

— Совершенно верно, — согласился Вильямс.

— Тогда азартные игры, — произнес Клаверинг с деланным безразличием. — Преступление это или нет? Они считаются преступлением, пока государство не получает своей доли. Но если получает… тогда все в порядке.

— Я пп-омню, как-то раз на Эльсиноре… — снова заговорил Джиллингс. — Билет гг-государственной лотереи… всего лишь ссе-емнадцать миллионов кредиток…

— Я полагаю, что на аграрных планетах — таких, как Эльсинор или Ультимо, — людям просто необходимо иногда выпускать пар, — перебил его Граймс. — С помощью азартных игр или… тех же наркотиков. По существу, на сельскохозяйственных планетах жители больше-склонны поддаваться соблазну, чем на планетах с развитой промышленностью.

— Кто с-сказал, что азартные игры — гг-рех, коммодор? — спросил Джиллингс.

— Именно грех, — назидательно проговорил Клаверинг. — Преступление имеет место только тогда, когда неприятности возникают не только у самого участника игры, но и у кого-либо еще. Впрочем… то же самое можно сказать о любом, если так можно выразиться, преступлении.

— Ну, а фальшивомонетчики? — вмешался Вильямс («Черт тебя дернул сменить тему!» — подумал Граймс). — Повторяю, фальшивомонетчики. К примеру, я напечатаю миллион банкнот стоимостью в десять кредиток. Допустим, они получились отменно, от оригинала не отличишь. Кто оказался в проигрыше?

— Д… давайте работать вместе, коммодор Вильямс, — откликнулся Джиллингс. — Когда прис-ступим?

— Нам пора возвращаться на корабль, сэр, — произнес мистер Таит, многозначительно поглядев на часы.

— На посошок, капитан Джиллингс? — спросил Клаверинг.

— Сс-спасибо, капитан Клаверинг, с удовольс-ствием помочу клювик. Не останавливаться же на полдороги. Сп’сибо… Сп’сибо. Вашш’… здоровье, сэр. И ваш’ здор-ровье, миссис Клав’ринг. И ваше, ком’дор Граймс, и ваше, к… ком’дор Вильямс… пр-рстите, ком-ман-дер. Вот. Пр’стите, мис-стер Таит. Мой — бокал — пуст. Должно быть, все, все ис… парилось. Оч-чень с… сухой климат…

Наконец Тайту удалось вытащить капитана из Грота. Миссис Клаверинг сердито посмотрела мужа.

— Ты же знаешь, «Кровь Дракона» плохо на него действует, да еще после всего, что он выпил за обедом, — она перевела взгляд на Граймса. — Простите, коммодор. Подобные ситуации выводят меня из равновесия.

— Но ведь ему не придется садиться за пульт, — виновато возразил Клаверинг.

— Если не ошибаюсь, некто иной, как ты сам, до того как «пустил корни», всегда твердил, что капитан всегда в ответе за свой корабль. Тебе надо хорошенько подумать и не подливать ему.

— Успокойся, дорогая, утром с ним будет все в порядке, — Клаверинг зевнул. — Похоже, в самом деле пора на боковую. Уверен, что и вы, коммодор, и коммандер Вильямс, уже устали. Я покажу вам ваши комнаты.

— Благодарю, капитан. С удовольствием посмотрел бы, как завтра вы будете пилотировать «Собраон». Уверен, это будет незабываемое зрелище. Вы не могли бы нас вовремя разбудить?

— Конечно. Вы можете присутствовать при взлете, без проблем. Я выведу корабль на орбиту, а потом мы вернемся на планету на моем катере. Я скажу дьяволам с вашего этажа, чтобы они вас вовремя разбудили. Что подать на завтрак? Чай? Кофе? Или что-либо еще?

— Кофе, — ответил Граймс.

— Чай, — ответил Вильямс.

Клаверинг подвел их к лифту (шахта, похоже, была единственной жесткой конструкцией в гостинице), нажал на одну из многочисленных кнопок, а затем провел гостей в комнаты. Вильямс, не вполне твердо стоящий на ногах, заглянул в свои полусферические апартаменты и осведомился, где эскимосская красавица, которая должна согревать ему постель, на что Клаверинг упомянул о дьяволах женского пола, которые обслуживают номера. Секунду поразмыслив, Вильямс принял решение спать в одиночестве и исчез за круглой дверью.

Граймс пожелал Клаверингу доброй ночи и пошел к себе. Номер оказался весьма уютным. Надувная кровать, такие же кресла, душевая, туалетная… Холодильник — единственный в комнате твердый предмет. Неожиданно коммодор почувствовал жажду. В холодильнике обнаружились фрукты, несколько бутылок минеральной воды и пластиковые стаканчики. Граймс откупорил одну из них и налил себе воды, но сделал лишь пару глотков. Жидкость была приятно холодной, но оставляла во рту странный привкус… Вода из водопровода, тепловатая и отдающая серой, по крайней мере, не внушала подозрений. Граймс открыл кран и напился вволю — благо блюда и напитки, поданные за ужином, располагали к этому. Потом разделся и рухнул на мягкую пружинящую постель.

Не успела его голова коснуться подушки, как он явственно ощутил толчки землетрясения, не сильные, но достаточно заметные. Он усмехнулся и пробормотал:

— Не нужно меня укачивать. Укачивать его и не пришлось.

17

Как большинство военных, находящихся на срочной службе, коммодор Граймс великолепно чувствовал время. Его внутренний «хронометр» был выставлен на 05:00. В это время дьявол-горничная придет, чтобы разбудить его, и принесет утренний кофе… Граймс проснулся в странном состоянии. Несколько секунд ушло на то, чтобы расшевелить мозги, прежде чем он сообразил, где он и что собирался делать. Он на Иблисе. Если точнее — в надувном пластиковом иглу. По идее, к 6:00 он должен переместиться на борт «Собраона», прежде чем тот взлетит. И еще он хотел кофе. Даже если бы ему пришлось бодрствовать до рассвета, он все равно хотел начать день с чашки кофе. Он мечтал о кофе — горячем, как преисподняя, черном, как грех, и крепким, как… объятия Люцифера, черт подери. Кстати о дьяволах. В какую преисподнюю провалилась лентяйка, которая должна была его разбудить?

Кнопка звонка обнаружилась у изголовья надувной кровати. Граймс нажал, потом второй раз, третий… Наконец дверь-пробка открылась, и на пороге появилась горничная. Белая кружевная шапочка, непонятно как укрепленная между парой рогов, смотрелась на редкость абсурдно. Впрочем, произношение у девушки было безупречным — местный акцент проявлялся лишь в хрипотце и присвисте.

— Вы звонили, сэр?

— Нет. Мой физиотерапевт прописал мне выполнять специальные упражнения для большого пальца.

— Извините за вторжение, сэр, — она повернулась к выходу. Ножки у нее изяществом не отличались — стопы как у кенгуру, и длинные когти скребут по мягкому упругому полу.