Дмитрий Черкасов - На Бейкер-стрит хорошая погода, или Приключения веселых мусоров

• Название: На Бейкер-стрит хорошая погода, или Приключения веселых мусоров
• Автор: Дмитрий Черкасов
• Издательство: Валери СПД
• Жанр: Иронический детектив
• Год: 2002
• ISBN: 5-8142-0115-0

Криминальный мир Лондона трепещет! Питерские менты, достойно отметив у себя в «убойном» отделе праздник очередной получки, высаживают десант на берега Темзы. Только почему-то они попадают не в современную Англию, а в Англию времен Шерлока Холмса. А в этовремя в Питере Дмитрий Черкасов ставит перед оставшимися в меньшинстве «убойщиками» из N-ского РУВД неразрешимую задачу: пить пли не пить...

---

Андрей не стал оскорблять великого сыщика недружелюбными репликами относительно сообразительности людей Мориарти: только круглый идиот, по мнению оперативника, ведущий длительное наблюдение за квартирой с единственным входом-выходом, «проспал» бы вышедшего из дома святошу. С не меньшим эффектом можно было нарядиться в костюм папуаса и попытаться незаметно проскочить в палату лордов. Тем более, где это видано, чтобы затрапезный поп перемещался в купе повышенной комфортности, а не в обычном вагоне?

Что же касается поджога офиса сыщика – эта акция лишь укрепила Ларина в его подозрениях насчет планов бандитского «папы».

Глава 12 ТАЙНА РЕЙХЕНБАХСКОГО ВОДОПАДА

Как Ларин и предполагал, люди «профессора преступного мира» не дремали.

Холмс вынудил своих спутников оставить багаж в поезде, покинуть вагон и пересесть в другой состав. Мудрость сего трюка была достойна великого сыщика: «грузчики», следовавшие вместе с беглецами по железной дороге, не позарились на бесхозный багаж, а продолжали вести наблюдение за его владельцами. Поэтому в данном случае смена транспорта была на руку разве что клеркам стола находок.

Тем не менее беглецам удалось-таки попасть в Страсбург. Шерлок дал оттуда телеграмму в лондонскую полицию, на которую вскоре пришел и ответ. Доблестным бобби, увы, не улыбнулась удача задержать Мориарти – он предусмотрительно скрылся.

«Неудивительно, если тут все работают как Холмс с Лейстрейдом», – решил Андрей, услышав это известие.

А сыщик бежал все дальше и дальше, надеясь уйти от длинных рук «девонширских».

Холмс со спутниками осмотрели Женеву.

Затем они зачем-то посетили долину Роны, потом, миновав Лейк, направились через перевал Греми дальше – через Интерлакен – к деревушке Мейринген. Уотсон, перепробовав по пути все местные напитки, счел, что «это была чудесная прогулка – нежная зелень внизу и белизна девственных снегов наверху». Этот пассаж Андрей успел прочитать, случайно заглянув в открытую страницу путевого блокнота доктора, интригующе озаглавленную «Последнее дело Холмса».

Местная гостиница с претенциозным названием «Англия» оказалась последним прибежищем на пути наших друзей. Хозяин этой лачуги, прежде знакомый с сыщиком, почему-то все время настойчиво рекомендовал гостям осмотреть Рейхенбахский водопад, находящийся где-то в самой глуши. Сыщик с благодарностью принял его предложение. Уотсон чуть ли не захлопал в ладоши, обрадовавшись возможности выпить на природе. Ларин тоже не стал возражать. Но доктору явно не повезло. Когда вся троица выходила из гостиницы, к ним бросилась какая-то всклокоченная фрау, у которой под глазом красовался весьма живописный сине-зеленый фингал, слегка желтеющий по краям.

– Битте! Плииз! – запричитала она, отчаянно жестикулируя и тыча пальцами в сторону Андрея и Уотсона. – Я знаю, вы есть цвай доктор! Вы мне помогать! Шнеллер! Я сейчас защищаться от мой хазбенд. Он на меня сейчас напасть, подбить лицо. Я защищалась. Он теперь лежать молча. Натюрлих. Дас ист террибл!

Ларин попытался успокоить фрау, предложив ей поискать врача в гостинице или, на худой конец, полицейского в ближайшем околотке, но та не унималась, требуя немедленно доктора. При этом она пыталась еще и еще раз убедить всех в собственной невиновности.

По словам женщины выходило, что она, сущий ангел во плоти, сегодня вечером мирно лежала дома в постели и смотрела в окно на изумительный закат альпийского солнца. В это время заявился с работы муж и нагло начал требовать, чтобы ему подали ужин.

Фрау якобы совершенно вежливо ответила, дескать, она имеет право досмотреть закат, а если кто хочет кушать, так пусть идет на кухню и готовит сам. Но на «негодяя» эти добрые слова почему-то произвели ужасный эффект, он начал орать, а заодно и врезал своей благоверной в глаз.

Правда, Андрею удалось понять, что и дражайшая половина довольно удачно запустила тарелкой прямо в физиономию «этого изверга», но сие действо было исключительно «защита мой непорочный честь как мюттер унд фройляйн»[82].

- А раньше этот гад никогда не смел поднять на меня руку. Ни-ко-гда!

Ларин со товарищи отчаялись успокаивать разбушевавшуюся фрау, в результате чего вынуждены были выслушивать ее угрозы насчет того, что, мол, запросто лишатся лицензии на занятие врачебной практикой и вообще окажутся за решеткой, если немедленно не помогут мужу.

– Извините, – попытался вставить хотя бы фразу Андрей, – а как же он позволил вам выйти из дома, раз он такой злобный?

– Еще бы не позволил, – торжественно отозвалась женщина. – Их же бин говорить, что тарелку об его голова бить. Он сразу умывальник бежал осколки смывать… Не сметь задавать мне дурацкий квешчн! Я буду лишать вас аусвайс!

– Мы должны отменить прогулку, – обреченно промямлил Уотсон, – без лицензии мне оставаться не хочется, да и помочь человеку – долг каждого врача.

– Безусловно, доктор, – поддержал говорившего Ларин, – у меня тоже нет никакого желания связываться с местными властями. Мы с Холмсом подождем вашего возвращения у водопада. Правда, Шерлок?

Сыщик усердно закивал в ответ.

Несмотря на требование фрау, чтобы ей выделили в помощь двух человек, Уотсон двинулся в сторону деревни один, Холмс же с Лариным остались обсуждать происшествие.

– Уверен, что она солгала, Энди, – заметил Шерлок, – хотя рациональное зерно в ее словах было. Я, например, тоже терпеть не могу, когда кто-то спит, в то время как я бодрствую. Поэтому, чисто теоретически, скандал мог произойти. Только мой метод говорит, что эта леди, поссорившись с мужем, хочет, простите, наставить ему рога. Впрочем, не исключено, что ей просто нужно алиби на случай квалификации ее действий как непредумышленных.

– Может, вас заинтересует другая версия? – поинтересовался Ларин. – В доме этой гражданки лежит труп, а непойманных убийц поджидает полиция. В результате Уотсона хватают и сажают в камеру. Таким образом, дорогой Шерлок, вы остаетесь открытым со всех сторон.

– Я как-то об этом не подумал, – замялся Холмс, но тут же вышел из положения. – Мои уроки вам явно идут на пользу, но не до конца – полиции в этих местах днем с огнем не сыскать. Все-таки готов держать пари, что Уотсон будет нынче образцово-показательно поженен. Хотя об этом мы узнаем чуть позднее. Давайте не будем терять времени и отправимся к водопаду.

Андрей согласился пройтись пешком и, нащупав в кармане револьвер, двинулся по тропинке вслед за великим сыщиком, размышляя о том, что их ждет в ближайшее время.

По всем прикидкам выходило, что фрау откровенно лгала: внешний вид синяка ну никак не соответствовал ее рассказу о происшествии. Хоть и не с отличием, но все же закончив некогда мединститут, Андрей прекрасно знал, что синяк на лице или, по-умному, гематома, в зависимости от времени, когда он был нанесен, имеет определенную последовательность расцветки: сначала – красноватый, затем – багрово-синий, позднее – зеленеющий и в конце – желтый. В советские времена говорили, что цвет синяка меняется от червонца к рублю – по цвету тогдашних денежных купюр.

По словам же фрау, травму она получила непосредственно перед обращением за помощью. Значит, фингал мог быть лишь багрового цвета, в крайнем случае начать синеть. Но ни зеленого, ни тем более желтого оттенков быть не могло – они появляются не раньше шести-восьми дней после травмы. Вывод из всех размышлений следовал однозначный: долгожданная встреча с «профессором преступного мира» должна была вот-вот состояться.

И Мориарти должен был прийти на нее один, в лучшем случае с напарником.

«Если я ошибаюсь, – размышлял Ларин, – то какого черта было отсылать меня и Уотсона? Нас бы всех втроем успешно уложили у водопада».

* * *

Соловец вышел на крыльцо родного РУВД, посмотрел на высыпавшие по небу звезды и поплотнее запахнул пуховик.

К вечеру сильно похолодало.

Мимо майора по тротуару рысцой пробежал какой-то раскрасневшийся мужичок, весело крича:

– Ничего, Сереженька! Скоро будем дома, сынок!

За ним на длинной веревке болтались пустые санки.

Соловец проводил взглядом папашу, вспомнил, что сам уже давным-давно не гулял с собственными отпрысками, и решил в ближайшее воскресенье, вместо того чтобы с Лариным и Дукалисом пить пиво, выбраться с семьей в какой-нибудь парк и там от души покататься на лыжах или на санках.

Из двери РУВД показалась голова Чердынцева.

– Георгич! Эй, Георгич!

– Ась? – не оборачиваясь, спросил Соловец.

– Давай дуй обратно. На рынке два трупа!

– Черт! – Майор поглубже натянул шапку на уши. – Скажи Мухомору, что я уже ушел.

– Не могу. Он в окно смотрит, – грустно сказал начальник дежурной части.