Мэгги Фьюри - Пламенеющий Меч

• Название: Пламенеющий Меч
• Автор: Мэгги Фьюри
• Издательство: АСТ
• Жанр: Фэнтези
• Год: 1996
• ISBN: 5-88196-842-5

После страшного катаклизма, полностью изменившего лицо Земли, народ магов утратил Талисманы Власти, забыл их историю… Ценой неимоверных усилий волшебнице Ориэлле удалось найти Жезл Земли и Арфу Ветров. Но Чаша Жизни попала в руки злого мага Миафана. Мир балансирует на острие ножа — между надеждой и отчаянием, жизнью и смертью. Кому достанется самый могущественный Талисман Власти — Пламенеющий Меч?

---

— А если бы она хотела, чтобы я лазила по горам, — весело возразила волшебница, — то дала бы мне липкие ножки, как у мух.

— Так-то оно так, — с серьезным видом заметил Анвар, — но у мух есть еще и крылья, так что вопрос не так прост, как кажется…

— Может быть, все-таки отложим его выяснение и займемся ветрами? — предложил Чайм. Ему жаль было прерывать эту шутливую болтовню, но время поджимало. Обычно ясновидение требует большого напряжения сил, а силы еще понадобятся ему в ближайшие сутки.

Ориэлла перестала улыбаться и понимающе кивнула.

— Что мы должны делать?

— Я не знаю ваших личных возможностей, не говоря уже о границах вашей магии, — ответил Чайм. — Если нам повезет, вы сами увидите то же, что и я, а если нет — я вам расскажу. По правде сказать, я очень рад, что вы здесь. Ясновидение всегда было для меня делом трудным и пугающим.

— Что-то вроде перемещения с помощью ветров, — лукаво спросила Ориэлла, и Эфировидец вспомнил их совместный полет в Аэриллию. Тогда Чайм впервые открыл, каким радостным может быть его дар, и сейчас был признателен волшебнице за то, что она так вовремя напомнила ему об этом.

Но он ничего не ответил, а вместо этого закрыл глаза и сосредоточился, чтобы собрать и подчинить себе таинственные силы, подвластные Эфировидцам. Дыхание перехватило, точно он окунулся в ледяную воду, к нему пришло Второе зрение. Теперь Чайму было открыто многое из того, что скрыто от обычных глаз.

При дневном свете образы Второго зрения отличались от тех, которые он привык видеть по ночам. Воздушные потоки казались не серебристыми, а матовыми или неярко-золотистыми. Ауры магов переливались всеми цветами радуги. Чайму стоило больших усилий не отвлекаться, и он сделал несколько глубоких вдохов, чтобы получше сосредоточиться. Вытянув руки, Эфировидец ухватился за светящиеся потоки воздуха, мысленно задавая вопрос, ответ на который он надеялся получить.

Из этих золотистых потоков движущегося воздуха, словно из нитей, Чайм соткал нечто похожее на круглое светящееся зеркало, но когда он попытался заглянуть в него, то почувствовал, что таинственная сила, заключенная в магическом круге, притягивает его, и он не может противостоять этой силе. Эфировидец уже словно не принадлежал себе, и оставалась только власти Второго зрения, увлекавшая его дух в неизвестность в поисках ответа на заданный вопрос.

Внезапно Чайм пришел в себя и с радостью обнаружил, что его усилия не пропали даром. Да, он подчинился власти Второго зрения, но теперь магическое зеркало, созданное им, кажется, само подчинилось его воле. Эфировидец вновь заглянул в светящийся диск и на этот раз увидел осмысленную картину.

Два огромных коня бились на плоскогорье, один вороной, другой — серый в яблоках. Внезапно один из них пошатнулся и рухнул на землю. Потекла кровь… Видение исчезло. Чайм затаил дыхание. Кто же упал? Кто?

Но перед глазами его уже возникла новая картина. Зеркало почернело, словно наступила ночь, потом сверкнула молния. И Чайм увидел бурное море и волны, бьющиеся о прибрежные камни… А в морской глубине таились какие-то огромные неведомые существа. Казалось, они чего-то ждут… Потом опять все заволокло тьмой, и при вспышке молнии Чайм увидел волшебницу, стоявшую на скалистом берегу. Мгновение — и она бросилась в ревущие волны…

Чайм в ужасе закрыл глаза, а когда вновь открыл их, перед ним предстало такое великолепное зрелище, что страх тут же покинул Эфировидца. Он увидел Единорога, прекрасное неземное создание, словно сотканное из света. Единорог повернул свою точеную голову, насмешливо поглядел на Чайма, а потом, постукивая серебристыми копытцами, убежал прочь, оставляя за собой светящийся след. Проследив за его бегом, Эфировидец различил вдали широкую лесистую долину. Однако долину эту окутывала неясная дымка, словно она была защищена какой-то необыкновенной сильной магией. Хотя картина эта тоже была несказанно прекрасной, Эфировидец ощутил внезапный и необъяснимый страх и едва удержался, чтобы не обратиться в бегство. Немного успокоившись, Чайм разглядел, что Единорог остановился у деревянного мостика, ведущего на небольшой островок посреди неестественно спокойного озера. А на острове этом возвышался огромный драгоценный камень, напоминающий рубин, внутри которого Чайм различил неясные очертания большого меча. Лезвие меча, казалось, обагрено кровью. Могучая сила заключена была в этом клинке, и Эфировидцу показалось, что он слышит музыку — музыку борьбы, жертв и побед, боевую песнь меча. Эти звуки на глазах у Чайма превращались в искры и обретали собственную жизнь. Они тянулись к Эфировидцу, словно огненные пальцы, и от них исходили сила и власть. И тогда Чайм, подчиняясь этой власти, увидел то, чего он так боялся: гибель народа Ксандима.

Нечеловеческий крик вырвался из груди Эфировидца, и в тот же миг он, охваченный ужасом, словно провалился куда-то. Он больше не думал ни о чем. Душераздирающее видение, сулившее его народу такую судьбу, окончательно лишило его воли…

* * *

— Чайм, Чайм! Да очнись же ты, будь ты неладен! Пожалуйста, вернись к нам!

Кто-то бил его по лицу, тряс за плечи… Кто-то вновь властно требовал его к себе. Чей-то дух.., или нет, кажется, их все-таки двое. Эта новая сила успокаивала, поддерживала и настойчиво звала обратно, в привычный мир. Сначала Чайм отчаянно сопротивлялся, еще не освободившись от слепого страха, но потом он понял, что это маги, и с радостью доверился их силе и власти. Медленно, шаг за шагом, Ориэлла с Анваром вернули Эфировидца к жизни.

Глава 18. ПОЕДИНОК

Приближаясь к двум огромным, похожим на диковинные изваяния камням, которые у ксандимцев назывались Ворота Долины Мертвых, Чайм постепенно терял уверенность. За Воротами, у входа в ущелье, пестрели разноцветные палатки ксандимского лагеря, а за ними расстилалось плоскогорье, где должен был состояться завтрашний поединок. В небе догорала вечерняя заря, и отблеск заходящего солнца падал на копья и мечи воинов, стоящих на границе Долины.

Чайм был еще далеко, а они уже заметили его. Он услышал глухой ропот толпы, похожий на гудение растревоженного осиного роя. Одолеваемый малодушным желанием без оглядки бежать от этой испепеляющей ненависти собственных соплеменников, Эфировидец некоторое время отсиживался в небольшой рощице, последней перед выходом из Долины. Теперь он был очень рад, что его сопровождают товарищи и огромная пантера (Хану остался в пещере вместе с крылатыми воинами охранять Вульфа). Сейчас Эфировидец, как никогда, нуждался в поддержке. Даже легендарная бабушка едва ли могла бы в одиночку управиться с таким количеством напастей. Кроме того, он провел ужасную ночь, размышляя над вчерашним видением.

Если бы не наступил Час Вызова, маги бы вообще не разрешили ему приходить сюда. Ориэлла устроила ему разнос за то, что он скрыл от нее, насколько опасны подобные сеансы, и теперь настаивала на том, чтобы он отдохнул. Хотя, надо отдать ей должное, прежде всего она сердилась на себя, считая, что должна была хорошенько все выяснить заранее. К счастью, магам не удалось увидеть то, что видел Чайм, и поэтому им пришлось целиком положиться на его рассказ, а он воспользовался этим и скрыл от них последнюю, устрашающую часть своего видения. Но сам, Эфировидец не мог забыть ее, как ни пытался.

И вот сейчас, приближаясь к Месту Поединков, Чайм с особенной остротой ощутил весь ужас своего открытия, и перед ним встал мучительный выбор: кому сохранить верность. Не стоит больше себя обманывать: судьба Ксандима в его руках, и нет ничего легче, чем отдать своих новых друзей на растерзание разъяренной толпе — достаточно наложить на Шианната такое же заклинание, как на Фалихаса. Правда, маги и их чужеземные друзья, скорее всего, погибнут, но что значит жизнь нескольких человек по сравнению с судьбой целого народа? Пламенеющий Меч лишится своего хозяина, а ксандимцы будут избавлены от ужасной участи…

Но, с другой стороны, а как же Темные силы? Если Ориэлла не получит Меч, а тем более — погибнет, то они наверняка победят — и что же тогда будет с народом Ксандима? Но Темные силы были далеко, и толком Чайм ничего про них не знал, а что касается опасности, исходящей от Меча, — он видел ее собственными глазами.

— Что с тобой, Чайм? — услышал Эфировидец встревоженный голос Ориэллы и невольно покраснел. — Я же говорила, тебе нужно было отдохнуть, — продолжала она, беря его под руку. — На тебе же лица нет! Почему ты не сказал мне, что ясновидение отнимает столько сил? Мы, знаешь ли, совсем не хотим потерять тебя. Я помню, как мы с тобой летали над горами, оседлав ветер, и как мчались верхом по плоскогорью. Я рассчитываю еще не раз испытать эти ощущения! — Волшебница улыбнулась ему, как улыбаются одному из лучших друзей, и у Чайма перехватило дыхание. Он не мог посмотреть ей в глаза. О боги, как он осмелился даже в мыслях предать ее! Неужели бы он смог стоять и смотреть, как она умирает? А Паррик, Анвар и Сангра? А Искальда и Шианнат, которых он уже предал однажды? Разве были у него, затюканного подслеповатого Эфировидца, когда-нибудь такие друзья? Чайм выпрямился и повернулся к Ориэлле.