Дженнифер Фаллон - Медалон

• Название: Медалон
• Автор: Дженнифер Фаллон
• Издательство: АСТ
• Жанр: Фэнтези
• Год: 2004
• ISBN: 5-17-018239-2

…Сбылось древнее пророчество, которому лучше было бы и вовсе не сбываться. Рождено на свет дитя демона — последний из великого, легендарного народа магов. Тот (или та?) кому предстоит навеки изменить судьбу мира и стать оплотом и защитой королевства Медалон. Королевства, долгие столетия процветавшего под властью ордена Сестер-священниц — но ныне переживающего одновременно и нашествие врагов, и восстание язычников-еретиков. Судьбу же не остановить, ей просто надлежит свершиться!

---

Наиболее уязвимым местом на границе между Кариеном и Медалоном было именно это поросшее густой, буреющей с приближением зимы, высокой травой плоскогорье, на подходе к которому горная цепь резко обрывалась, открывая глазу ничем не защищенную обширную равнину. На первый день бригедды Тарджа и его спутники добрались до полуразрушенной сторожевой башни — единственного в окрестностях признака человеческой деятельности. Он вспомнил сегодняшнее число, рысью приближаясь к постройке, и невольно задумался, кем была эта самая Бригедда. Все медалонские месяцы назывались в честь сестер Основательниц, некоторые из них, как, к примеру, Парам, отнявшая контроль над Медалоном у харшини и установившая в стране власть Сестринской общины, были довольно известны. О некоторых — о той же Бригедде — в памяти остались лишь их имена, обозначившие собой годовые циклы.

Тарджа даже не вспомнил бы о старой башне, если бы хозяин постоялого двора в Лиливэйле не упомянул о ней в разговоре.

Любопытство взяло верх, и Тарджа решил, что у них есть немного времени для небольшой экскурсии. Одного взгляда издали оказалось достаточно, чтобы убедиться, что со стратегической точки зрения сооружение было совершенно бесполезно. Когда до развалин оставалось уже рукой подать, Тарджа перевел лошадь на шаг. Немного в стороне от тропинки, ведущей к башне, он заметил пять маленьких свежих могильных холмиков, покрытых связками увядших полевых цветов. Тарджа остановил коня и спешился. Дэвидд Тайлорсон, приписанный к нему Гаретом лейтенант, последовал его примеру. Это был серьезный темноволосый молодой человек. Тардже было по душе его спокойное общество. В тех редких случаях, когда юноша высказывал свои мысли вслух, они действительно того стоили. Посмотрев на захоронение, Дэвидд слегка нахмурился.

— Языческие могилы, — отметил он, присев на корточки у ближнего холмика.

— И слишком маленькие, чтобы в них покоились взрослые, — согласился Тарджа, посмотрев в сторону заброшенной башни.

— Как вы думаете, как их сюда занесло?

— Все лучше, чем рядом с городом. Наверное, они считали, что в таком уединенном месте их никто не найдет.

Дэвидд выпрямился и проследил за взглядом командира:

— Возможно, башня не так уж и заброшена?

— Что же, есть только один способ развеять наши сомнения, верно?

Дэвидд молча кивнул, и они снова сели в седла. Сделав знак остальным четырем спутникам отъехать подальше, оба офицера направили лошадей спокойным шагом, стараясь не делать ничего такого, что могло бы быть расценено как угроза, — хотя если в руинах затаились язычники, то одного вида красных мундиров было уже бы более чем достаточно.

— Знаете, что вдруг пришло мне в голову, — проговорил Дэвидд, — красные мундиры на фоне бурой травы представляют собой отличную мишень.

Тарджа взглянул на лейтенанта и рассмеялся:

— Мне следует познакомить вас с неким капитаном Гоуном, в настоящее время проходящим службу на южной границе. Он не понаслышке знает, сколь опасно разгуливать в красном мундире на коричневом фоне поблизости от вражеских лучников. Но, полагаю, в данном случае нам ничего не грозит.

— Если только язычники в башне не поклоняются Зигарнальду.

— Если бы они были последователями Зигарнальда, то двинулись бы на юг. Здесь им нечего делать — тут и сражаться-то не с кем.

По мере приближения к развалинам Тарджа замечал все больше следов человеческой деятельности. Чуть к западу виднелись обработанные поля. Камни с рушащихся стен были старательно уложены в ряд, образуя грубый загон для тощей коровы и нескольких нестриженых овец. До них доносился легкий запах горящих кизяков — на этой лишенной деревьев равнине неоткуда было взяться дровам. Офицеры въехали на мощенный булыжником внутренний дворик, где на огне без присмотра кипел медный котел. Никого из обитателей не было видно.

Они остановились и немного подождали — вдруг кто-нибудь покажется. Прошло несколько минут, ничто не нарушало царящую вокруг тишину. Запах горящих кизяков щипал ноздри. Наконец Тарджа повернулся в седле и крикнул:

— Выходите!

Тишина не дрогнула, разве что на пыльном дворе легко вздохнул ветерок да скрипнула кожаная упряжь, когда лошади повернули головы, словно их, как и седоков, также заинтересовало это загадочное местечко.

— Мы не причиним вам вреда.

Прошло еще несколько минут, когда из-за полуразрушенной стены того, что раньше, вероятно, было главным залом, показалась худенькая фигурка немолодой женщины, одетой в грубое домотканое платье. На бедре женщина держала судорожно вцепившегося в нее малыша. Не отходя от стены, она настороженно посмотрела на солдат.

— Если вы и вправду не хотите нам зла, то уходите, — правильный выговор резко контрастировал с грубой одеждой.

Тарджа не шелохнулся. Повыше, слева, на крошащихся ступенях старой башни, краем глаза он заметил притаившегося мальчугана лет десяти-двенадцати.

— Скоро ночь, госпожа, — заговорил Тарджа, — собирается дождь, а вокруг на многие мили негде укрыться. Неужели вы откажете нам в крыше над головой в этом пустынном месте?

Женщина сделала шаг вперед и прожгла его глазами.

— Вы и вам подобные отказали бы мне не задумываясь. Капитан, я ничуть не расстроюсь, если вашим людям придется стерпеть некоторые неудобства.

— Но Кальяна, богиня любви, учит делиться благами, — парировал Дэвидд, прежде чем Тарджа успел открыть рот. Удивленно посмотрев на своего лейтенанта, он проследил за его взглядом и увидел на груди женщины висящий на кожаном шнурке амулет — желудь с прикрепленными к нему белыми мягкими перышками. Знак Кальяны. Тардже случалось видеть их на некоторых солдатах Дамиана Вулфблэйда. Женщина казалась одновременно испуганной и раздраженной тем, что защитник использовал ее веру против нее самой.

— Для вас это только слова, молодой человек, вы не представляете себе их истинного смысла. Оставьте нас в покое. Здесь мы никому не мешаем.

К этому моменту Тарджа обнаружил еще с полдюжины или около того притаившихся в развалинах ребятишек. Была ли женщина тут одна со всеми этими детьми?

— Мы можем и настоять, госпожа, — предостерег он. Женщина презрительно фыркнула.

— Капитан, неужто защитники пали так низко, что нападают на женщин и детей только ради того, чтобы переждать под крышей дождливую ночь? — и она наклонилась, чтобы усадить малыша на землю. Он не спускал с солдат широко распахнутых испуганных глаз и нервно сосал палец. Женщина пересекла двор и остановилась прямо перед лошадью Тарджи, глядя капитану в лицо. — Когда-то я уважала защитников, но это было давно. Приведите мне хотя бы одну причину, по которой мне следует делить что-либо с такими, как вы.

— Вам не нужно ничего с нами делить, госпожа, — ответил он, выдержав ее обвиняющий взгляд. — Это мы поделимся с вами.

Женщина с сомнением посмотрела на офицера:

— Вы ведь не обычные защитники, верно? Полагаю, отдел разведки. Такие же мерзкие, как и остальные, но значительно лучше образованные. Что ж, раз вы нас нашли, так или иначе с нами покончено. Впрочем, если вы действительно хотели чем-то с нами поделиться, я не буду возражать. У меня на попечении семнадцать сирот, и я не настолько горда, чтобы отвергать помощь.

Тарджа осторожно спешился, стараясь не напугать еще сильнее женщину и ее странное семейство. Эти дети разбудили в нем любопытство. Он навидался самых различных языческих культов, изъездив Медалон вдоль и поперек, но впервые столкнулся с чем-то столь напоминающим сиротский приют. После того как оба защитника оказались на земле, из-за укрытий на полуразвалившихся стенах показались остальные детишки, разглядывающие солдат с безопасного расстояния. Все они, включая сидящего на земле малыша, были худы и оборванны. Башмаков ни на ком не было, ноги были обмотаны тряпьем. С первого взгляда было ясно, что зиму им здесь не пережить. Тарджа подозвал к себе солдата, занимающегося вьючными лошадьми, и приказал оставить только самое необходимое для возвращения, а остальное отдать женщине. Солдат кивнул и без лишних слов отправился выполнять распоряжение. Тарджу немного удивило, что его приказ не встретил никаких возражений со стороны подчиненного, — ведь забота о горстке оголодавших язычников трудно было назвать патриотичным занятием.

— Откуда взялись все эти дети? — спросил он, когда другой солдат увел расседлывать и поить лошадей.

Женщина окинула его колючим взглядом, словно посчитав эти слова началом допроса.

— А зачем вам это знать?

Не дождавшись ответа офицера, она пожала плечами, будто чувствовала себя слишком усталой для споров, и заговорила:

— В основном это сироты. Их родителей обвинили в язычестве или хуже того. Кого-то сослали в Гримфилд, кого-то убили защитники. Нет, они не сражались с войсками, не подумайте, — они просто пытались спасти свои дома от разорения. Я попрошу вас вести себя здесь поосторожнее, капитан. У большинства этих детей ваша форма ассоциируется со смертью.