Джейн Фэйзер - Безжалостное обольщение

• Название: Безжалостное обольщение
• Автор: Джейн Фэйзер
• Издательство: АСТ
• Жанр: Исторические любовные романы
• Год: 1999
• ISBN: 5-237-02127-1

Прекрасная как богиня креолка Женевьева Латур не боялась никого и ничего на свете — а потому, узнав, что Доминик Делакруа пытается соблазнить ее сестру, решила любой ценой помешать демону-обольстителю. Взбешенный Доминик задумал отомстить дерзкой девчонке, расстроившей его тайные планы, но — от ненависти до любви, как оказалось, всего один шаг. И вскоре отважный капитан, сгорая от пламенной страсти, готов на все, чтобы покорить душу и тело Женевьевы…

---

— Конечно. — Фуше отпил глоток бренди и подождал, пока Сайлас унесет таз и соберет разбросанные вещи Женевьевы.

— Мадам пора в постель, — позволил себе, выходя из комнаты, заметить Сайлас и закрыл дверь с весьма решительным стуком.

"Фуше, похоже, нисколько не смутило то, что матрос с серьгой и «конским хвостиком» служит горничной у дамы, — подумала Женевьева, — ведь Фуше уже давно подозревает, что Делакруа — не совсем обычная супружеская пара».

— Сегодня никому из нас не придется спать, — сообщил Фуше, — если, конечно, мне удастся уговорить вас объединить паши усилия.

Женевьева, почувствовав, что ко всем ее несчастьям добавилось головокружение и возобновились тошнотворные позывы в желудке, снова села в кресло. Если бы не это, и у нее, как у Доминика, загорелись бы глаза и лицо стало бы настороженным. Но сегодня она выжата эмоционально и физически и к стыду своему готова в любой момент расплакаться, подпирая рукой раскалывающуюся голову. Только себя следовало ей винить в том, что выпила слишком много шампанского, и, конечно, она не могла не понимать, что в значительной мере именно из-за этого произошли бурные события сегодняшнего вечера. Но вынужденная пробежка по улицам и напряженный длительный разговор, в ходе которого ей пришлось выложить все правду и который, как она догадывалась, еще не закончен, лишили Женевьеву последних сил. На данный момент Наполеон Бонапарт был ей в высшей степени безразличен.

— Фуше, мы продолжим внизу, если, не возражаете, — предложил Доминик, снова открывая дверь. — Сайлас проводит вас в гостиную. Я немедленно присоединюсь к вам.

Фуше поймал взгляд Доминика и, казалось, впервые увидел, как плохо выглядит Женевьева.

— Согласен, — так же отрывисто ответил он. — Очень сожалею, что нарушил ваш покой, мадам. — И, чуть щелкнув каблуками, удалился.

— Я не знаю, сколько времени тебе придется отдохнуть, но лучше немного, чем ничего, — сказал Доминик. — Пойдем, я помогу тебе раздеться.

— Но раз мы партнеры, разве я не должна участвовать во всех твоих планах, чего бы они ни касались, — чисто символически воспротивилась она, разрешая поднять себя на ноги.

— В настоящий момент, дитя мое, ты не годишься в партнеры и цыпленку, — уговаривал Доминик, расстегивая на ней платье.

Он уложил ее в кровать за несколько минут, и, как только раскалывающаяся от боли голова коснулась прохладной подушки, глаза у Женевьевы моментально закрылись. Наклонившись, Доминик убрал ей волосы со лба и нежно поцеловал:

— С разговором о нас с тобой, боюсь, придется немного повременить. Но не очень долго, фея.

Ее ресницы вздрогнули в ответ, что он расценил как согласие, и, задув свечи, Доминик вышел.

— Итак, Фуше, здесь нам никто не помешает. — И Делакруа подошел к камину и встал спиной к огню.

— Вы заинтересованы в том, чтобы помочь Бонапарту бежать с Эльбы? — По форме реплика его была вопросительна, но оба хорошо знали, что это не вопрос, а утверждение, поэтому Доминик лишь слегка наклонил голову в знак согласия. — Сейчас как раз настал подходящий для этого момент, — продолжил Фуше, — но Наполеону нужно будет обойти французские и британские суда, патрулирующие пролив. У вас есть опыт в подобных делах, не так ли?

Разлетающиеся брови Доминика вопросительно выгнулись:

— Так значит, вы знаете, кто я?

— О да, мой друг. Уже три дня. — Пожилой царедворец тихо хмыкнул. — У меня тоже в Америке есть свои люди, как вам, должно быть, известно.

Доминик сокрушенно покачал головой:

— Конечно, мне следовало это знать. Как мне связываться с Наполеоном: через Бартолуччи в Легорне или через Феша в Риме?

— С домашним заданием вы справились, — похвалил Фуше.

— Это Женевьева, — уточнил Доминик, и глаза его потемнели.

Фуше оттопырил нижнюю губу:

— Очень находчивая дама ваша жена. Поздравляю вас, Делакруа. — Секунду он задумчиво смотрел на огонь, затем вернулся к теме:

— У Наполеона на Эльбе недостаточно судов, чтобы перевезти тысячу двести человек, даже если ему удастся под недремлющим оком Нила Кэмпбела мобилизовать их всех. Так что придется приобрести на материке еще пару кораблей. И укомплектовать их командами.

Доминик понимающе кивнул:

— В Легорне уже стоит мой собственный корабль с командой и есть достаточное количество людей, чтобы составить команду сокращенной численности на еще одном крупном судне.

Ну а приобрести торговый корабль в таком большом порту не составит труда.

— Отлично. — Фуше решительно кивнул — с этим покончено. — Бартолуччи представит вас Бонапарту, который постоянно принимает посетителей. Не вижу причин, почему бы вам и мадам не присоединиться к сонму любопытствующих. Когда увидите его, скажите, что я собираюсь вместо нашего мракобеса посадить на трон Луи Филиппа. Это подтолкнет его. — Хитрый старый лис хмыкнул. — Народ взывает к нему. Стоит Наполеону сделать шаг на французскую землю — и он окажется на гребне волны народного энтузиазма. Но если Бонапарт промедлит, то у французов будет еще меньше причин желать его возвращения.

— А вы это планируете? — спросил Доминик.

— Если Наполеон не поторопится… — Искусный интриган Фуше грустно усмехнулся. — Так, как сейчас, больше продолжаться не может.

— Значит, мы не должны терять времени, — воскликнул Доминик! с полным пониманием этой непростой ситуации. — Я должен поговорить с Бонапартом, выяснить состояние его флота, затем приобрести все, что требуется, и выработать план обхода кораблей, блокирующих… — Он обернулся к Фуше с доверительной и спокойной улыбкой пирата, готового действовать.

— Это все нелегкие задачи, мой друг, — ответил Фуше, будто об этом нужно было напоминать. — Но я нисколько не сомневаюсь в том, что вы выполните их во имя благоденствия Франции. — Доминик при этих словах удивленно поднял бровь, и Фуше хмыкнул:

— Впрочем, благоденствие Франции не ваша забота, не так ли?

— Я торговец, Фуше, — чуть передернув плечом констатировал, Доминик. — Мне хорошо заплатили за работу, и я ее хорошо выполню.

— Это более надежный мотив, чем лояльность и слепой патриотизм, — безо всякой иронии констатировал Фуше. — Я тоже в некотором роде торговец, только получаю не деньгами, а властью.

— Они идут рука об руку, — добавил Доминик, и оба на прощание рассмеялись, почувствовав на мгновение родство между интригой и пиратством, между властью и деньгами.

Доминик еще полчаса совещался на кухне с Сайласом, который и не думал спать, отлично понимая, что события этого вечера незамедлительно повлекут за собой перемены в их жизни. Слуга получил распоряжение закрыть дом, расплатиться за аренду и следовать за месье в Легорн как можно скорее вместе с матросами, которые помогали прислуживать в венском доме. Там они должны присоединиться к команде «Танцовщицы» и ждать дальнейших распоряжений.

Доминик отправился наверх, ему предстояла неблагодарная роль — прервать слишком короткий сон Женевьевы. Но когда он зажег свечу и увидел ее, забывшуюся глубоким сном, решимость пирата поколебалась. Женевьева была в ужасном состоянии, уже когда они вернулись домой, а долгое путешествие в карете по разбитым дорогам итальянского побережья только усугубит его. Хватит ли у Женевьевы сил более двух суток путешествовать в таких условиях?

Можно, разумеется, оставить ее здесь и велеть Сайласу привезти позже. Доминик улыбнулся, представив себе, что сказала бы Женевьева, узнай о сомнениях Доминика. Его фея до конца без колебаний разделила с ним это рискованное дело и не потерпит даже мысли о том, чтобы остаться, она будет яростно, отрицать любое предположение, будто ей не под силу ехать. Ну что ж, на стороне Женевьевы молодость и здоровье. А он постарается, насколько возможно, облегчить ее страдания, пока природа не возьмет свое и Женевьева окончательно не оправится от пережитого. Но до тех пор мадемуазель Женевьеве придется потерпеть. «Правда, нельзя быть уверенным, что терпеть она будет молча», — грустно подумал Доминик, опуская свечу на столик рядом с кроватью. Однако можно дать ей поспать еще чуть-чуть, пока он сам будет одеваться и собирать вещи. Доминик разбудит ее в самый последний момент.

Предрассветный час грозил перейти в утро, когда Доминик решил, что ждать больше нельзя. Саквояж уже привязан на крыше экипажа. Доминик тепло оделся: плотные бриджи, сапоги и сюртук; па стуле был приготовлен толстый шерстяной плащ. Женевьеве Доминик подобрал бархатный костюм для верховой езды на теплой подкладке, сапожки, плащ и муфту.

Женевьева стряхивала с плеча тяжелую руку и, казалось, не слышала, как Доминик настойчиво будит, повторяя се имя. Она пыталась спрятать голову под подушку, чтобы не мешал спать раздражающий свет лампы, но конец был неизбежен. Как только сознание вернулось к ней, неумолимо вернулись и неразлучные спутники похмелья: тошнота, барабанный бой в висках и сухость во рту. Она со стоном перекатилась на спину.