Внутренний СССР - “Мастер и Маргарита”: гимн демонизму? либо Евангелие беззаветной веры

• Название: “Мастер и Маргарита”: гимн демонизму? либо Евангелие беззаветной веры
• Автор: Внутренний СССР
• Жанр: Культурология

Роман М.А. Булгакова “Мастер и Маргарита” — не Откровение в форме литературного художественного произведения, и не праздный вымысел, выдаваемый за Откровение, а богословие Русского человека, ищущего истину с беззаветной верой и доверием Богу своей жизни и посмертного бытия; богословие, выраженное в иносказательно-притчевой форме. Это истинное богословие Русской культуры в целом в ХХ веке, определившее во многом дальнейшую судьбу региональной цивилизации России и всего остального человечества.

---

16 — 22 октября 2000 г.

Уточнения: 5, 7, 8, 11 ноября 2000 г.

13. «Читающий да разумеет» [240]:

свершилось «милости хочу, а не жертвы» [241]

Обратимся к описанию событий, предшествовавших взятию Христа под стражу в Гефсиманском саду:

«36. Потом приходит с ними Иисус на место, называемое Гефсимания, и говорит ученикам: посидите тут, пока Я пойду, помолюсь там. 37. И, взяв с Собою Петра и обоих сыновей Зеведеевых [242], начал скорбеть и тосковать. 38. Тогда говорит им Иисус: душа Моя скорбит смертельно; побудьте здесь и бодрствуйте со Мною. 39. И, отойдя немного, пал на лице Своё, молился и говорил: Отче Мой! если возможно, да минует Меня чаша сия; впрочем не как Я хочу, но как Ты. 40. И приходит к ученикам и находит их спящими, и говорит Петру: так ли не могли вы один час бодрствовать со Мною? 41. бодрствуйте и молитесь, чтобы не впасть в искушение: дух бодр, плоть же немощна. 42. Ещё, отойдя в другой раз, молился, говоря: Отче Мой! если не может чаша сия миновать Меня, чтобы Мне не пить её, да будет воля Твоя. 43. И, придя, находит их опять спящими, ибо у них глаза отяжелели. 44. И, оставив их, отошёл опять и помолился в третий раз, сказав то же слово. 45. Тогда приходит к ученикам Своим и говорит им: вы всё ещё спите и почиваете? вот, приблизился час, и Сын Человеческий предаётся в руки грешников; 46. встаньте, пойдём: вот, приблизился предающий Меня.

47. И, когда ещё говорил Он, вот Иуда, один из двенадцати, пришёл, и с ним множество народа с мечами и кольями, от первосвященников и старейшин народных» (Матфей, гл. 26).

Описание этого же эпизода у Марка, гл. 14:33 — 43, содержит все эти же значимые особенности, сообщаемые Матфеем, смысл которых — в нашем миропонимании — мы поясним далее.

Этот же эпизод в описании Луки, который сам не принадлежал к числу учеников Христа, но изложил письменно, как он понял, смысл того, во что уверовал с чужих слов, отличается от описываемого Матфеем и Марком, помимо чрезвычайной эмоциональной напряжённости (пот Христа был «как капли крови, падающие на землю»), весьма значимой деталью — появлением в сюжете «Ангела с небес»:

«39. И, выйдя, пошёл по обыкновению на гору Елеонскую, за Ним последовали и ученики Его. 40. Придя же на место, сказал им: молитесь, чтобы не впасть в искушение. 41. И Сам отошёл от них на вержение камня, и, преклонив колени, молился, 42. говоря: Отче! о, если бы Ты благоволил пронести чашу сию мимо Меня! впрочем не Моя воля, но Твоя да будет. 43. Явился же Ему Ангел с небес и укреплял Его. 44. И, находясь в борении, прилежнее молился, и был пот Его, как капли крови, падающие на землю. 45. Встав от молитвы, Он пришёл к ученикам, и нашёл их спящими от печали 46. и сказал им: что вы спите? встаньте и молитесь, чтобы не впасть в искушение.

47. Когда Он ещё говорил это, появился народ, а впереди его шёл один из двенадцати, называемый Иуда, и он подошёл к Иисусу, чтобы поцеловать Его. Ибо он такой им дал знак: Кого я поцелую, Тот и есть. 48. Иисус же сказал ему: Иуда! целованием ли предаёшь Сына Человеческого?» (Лука, гл. 22).

Теперь обратимся к самому эпизоду. Осмыслим два обстоятельства.

Первое: Матфей, Марк, Лука передают, хотя и несколько разными словами один и тот же смысл: Иисус, призывая к молитве, предупредил избранных им апостолов о том, что, не молясь совместно с ним, они неизбежно впадут в искушение:

«Бодрствуйте и молитесь, чтобы не впасть в искушение: дух бодр, плоть же немощна» (Марк, 14:38).

Но и после этого прямого и не двусмысленного предостережения, после двукратной просьбы хотя бы бодрствовать в то время, как сам он молится, возвращаясь к ним, Иисус застал апостолов спящими. После этого он, по сообщению Матфея, оставил их — по существу в сонных грёзах, в полудрёме [243] — и отошёл в сторону, чтобы помолиться в третий раз.

Соответственно словам самого Христа, сохранённым авторами трёх новонаветных “евангелий”, апостолы Пётр, Иаков, Иоанн, с чьих слов описания событий в Гефсиманском саду попали в канонические тексты Нового Завета, после взятия Христа под стражу пали жертвой искушения как и все прочие “очевидцы” потому, что уклонились от предложенной им молитвы. Уклонившись от молитвы, к которой были призваны, они на какой-то период времени выпали из религии .

Не участвуя в молитве, избранные Христом апостолы, не перешли совместно с ним некий рубеж, который в молитве перешёл он; они остались по своему мировоззрению частью общества, в котором выросли, отстав от Христа на его пути и потеряв его.

Их свидетельства о казни и воскресении Христа невозможно было бы оспорить единственно в том случае, если бы они соучаствовали в молитве Христа, когда он их к ней призвал.

Принятие их свидетельства, после того как они уклонились от молитвы с Христом, означало бы, что Христос, призывая их к молитве, предупредив, что в противном случае они впадут в искушение, пустословил и лгал. Засвидетельствованный в каноне Нового Завета факт неучастия призванных к совместной со Христом молитве апостолов не позволяет объявить заведомой ложью либо не относящимся ко Христу предвозвещённое в пророчестве Соломона (Премудрость Соломона, гл. 2); не позволяет отвергнуть как ложное и прямое и однозначное кораническое сообщение (сура 4:156, 157) о вознесении Христа, упредившем его распятие.

Если бы апостолы участвовали в молитве, к которой призвал их Христос, то они пребывали бы в ином настрое психики и органов чувств, вследствие чего увидели бы мир другими глазами, а их свидетельство о последующих событиях было бы содержательно иным, отличным от известного нам по текстам канона Нового Завета.

Если кто-то из верующих новонаветным церквям настаивает, что не имеет ни малейшего значения для отношения к свидетельствам апостолов о событиях после взятия Христа под стражу, молились они совместно со Христом, либо же не молились, — пусть утрудится объяснить: зачем он молится сам? ощущает ли он в себе какую-нибудь разницу настроений и дел, во-первых, после совершения несуетной искренней молитвы и, во-вторых, когда он по забывчивости, лени или иным причинам уклонился от молитвы или суетливо исполнил ритуал? А если с его точки зрения нет никакой разницы для течения жизни человека молиться либо нет, то в чём тогда неправы откровенные атеисты, прямо отрицающие необходимость для человека молитвенного обращения к Богу для того, чтобы в жизни всякого индивида и общества в целом всё было бы по Правде-Истине? И почему для апостолов необходимо сделать исключение, и настаивать, что их немолитва осталась без каких-либо последствий, что они не впали в искушение, вследствие чего их свидетельства истинны так же, как если бы они молились?

Кроме того, при согласии со свидетельствам апостолов о событиях после взятия Христа под стражу следует признать, что призыв Христом апостолов к молитве и его предостережения их от искушения были заведомой ложью или пустыми словами. При таком отношении к молитве и немолитве новонаветно-воцерковленные по существу по умолчанию почитают Христа неверующим Богу лицемером и свидетельствуют о своём неверии Богу, отрицая по умолчанию истинность обетования Божиего, переданного через Христа людям:

«23. Имейте веру Божию, ибо истинно говорю вам, если кто скажет горе сей: поднимись и ввергнись в море, и не усомнится в сердце своём, но поверит, что сбудется по словам его, — будет ему, что ни скажет. 24. Потому говорю вам: всё, чего ни будете просить в молитве, верьте, что получите, — и будет вам» (Марк, гл. 11).

Второе обстоятельство прямо связано со смыслом молитвы Христа, который передан Матфеем, Марком, Лукой в основном однозначно, хотя есть и оттенки смысла, в передаче каждого из них, к чему мы вернёмся позднее:

«Авва Отче! всё возможно Тебе; пронеси чашу сию мимо Меня; но не чего Я хочу „пусть будет: добавлено нами при цитировании для пояснения общего контекста“, а чего Ты» (Марк, 14:36).

Из этих слов можно понять, что:

· Иисус нисколько не сомневался, что Всевышнему, Всеблагому Творцу и Вседержителю — , всё возможно осуществить праведно в сотворённом Им по Его благому Предопределению Мироздании;

· Иисус был готов искренне исполнить принятую им на себя миссию в Промысле Божием, каковы бы ни были сопутствующие и возникающие вследствие её исполнения обстоятельства, и не пытался уклониться своеволием от исполнения Промысла; и у него не было в намерениях отказаться от христианской этики и действовать по способностям (намного превосходящим самые буйные фантазии любого военно-силового ведомства) в пределах Божиего попущения в отношении своих оппонентов. По существу он, как всегда(и этого не достаёт подавляющему большинству из людей), был и в Гефсиманском саду в ладу с Богом и верил Ему, хотя всеми чувствами своими и сверхчувственно ощущал: алгоритмика коллективной психики общества, в которое он пришёл, уже работает на пресечение его миссии, что в этом обществе в своём прежнем качестве — праведника во всей полноте достоинства человека — он — не жилец.