Внутренний СССР - Домик в Коломне

• Название: Домик в Коломне
• Автор: Внутренний СССР
• Жанр: Публицистика

Взгляд на “Домик в Коломне” А.С.Пушкина как на иносказание, смысл которого пытались извратить и сокрыть, поскольку подавляющее большинство изданий содержит обрезанную редакцию этого далеко не шуточного произведения (вместо 52 октав — 41).

---

Однако последуем совету Пушкина и пока оставим эту тему, хотя она и сейчас не менее актуальна, чем в 30-е годы прошлого столетия.

Ведь нынче время споров, брани бурной;

Друг на друга словесники идут,

Друг друга режут и друг друга губят,

И хором про свои победы трубят!

Очень современно! А ведь это 16-я октава «предисловия» «Домика в Коломне».

3. НО ДОЧЬ БЫЛА, ЕЙ-ЕЙ, ПРЕКРАСНАЯ ДЕВИЦА.

Народ — главное действующее лицо истории. Отношение Пушкина к нему — любовное.

Но дочь Была, ей-ей, прекрасная девица:

Глаза и брови — темные, как ночь, (не волосы: авт.)

Сама бела, нежна — как голубица;

В ней . Она

Читала сочиненья Эмина.

(Октава 27)

Эмин Федор Александрович (1735-1770гг.) — плодовитый писатель, издатель «Адской почты» и автор многих романов, популярных в народе, из которых в особенности славились «Похождения Мирамонда». Очень важно, что Пушкин отмечает образованный «вкус», а не «ум» дочери вдовы.

Играть умела также на гитаре,

И пела: ",

И "…" и то, что уж постаре,

Все, что у печки в зимний вечерок

Иль скучной осенью, при самоваре,

Или весною, обходя лесок,

Поет уныло русская девица,

Как музы наши, грустная певица.

(Октава 38)

38-я октава — яркий пример того, как, в совершенстве владея жреческими языками, Пушкин, умело используя информационную среду живого народного русского языка, на ассоциативном уровне раскрывает читателю тщательно загерметизированную идеологическую информацию.

Да, «Стонет сизый голубок» и «Выйду ль я» — очень популярные в то время романс И.И.Дмитриева

"Стонет сизый голубочек,

Стонет он и день и ночь:

Его миленький дружочек

Улетел навеки прочь." —

и песня Ю.А.Нелединского-Мелецкого

"Выйду ль я на реченьку,

Посмотрю на быструю,

— Унеси ты мое горе

Быстра реченька, с собой".

Но требующая разгадки тайна христианского триединства (Бог Отец, Бог Сын, Бог Святой Дух) — тоже имеет в образной форме «святого духа» в виде голубя. А «странное» это сочетание двух популярных народных песен «Стонет сизый голубок» и «Выйду ль я…» — не выражает ли оно извечное стремление духовной личности народа к подлинной свободе, т.е. к формам, рожденным самим народом, а не навязанным ему извне? Духовная личность народа имела свои формы и до введения христианства на Руси. Отсюда в октаве 38 кроме двух известных народных песен, исполняемых под аккомпанемент «семиструнной» гитары (инструмент, пришедший на Русь), есть упоминание и о песнях уже забытых, тех, что пелись ПОСТАРЕ, т.е. в далеком прошлом. И Пушкин утверждает: народ существует как духовная личность, как единая семья до тех пор, пока в нем жива песня, созданная в его информационной среде, т.е. песня, выражающая его собственную духовную личность, а не чуждую ему, может, и внешне привлекательную, но все-таки импортную модификацию. Да и для тех, у которых «все на продажу», духовная личность народа будет представлять интерес, "" лишь до тех пор, пока охраняет собственное своеобразие, даже если оно и "".

Фигурно иль буквально: (т.е. образно или логически: авт.) всей семьей,

От ямщика до первого поэта, (себя числит в этой семье: авт.)

Мы все поем уныло. Грустный вой —

Песнь русская. Известная примета!

Начав за здравие, за упокой

Сведем как раз. Печалию согрета

Гармония и наших муз, и дев,

Но нравится их жалобный напев!

(Октава 29)

Эти две октавы, да и весь «Домик в Коломне» — хороший пример того, как честный перед своим народом (а только такой может быть подлинным) художник, владея на генетическом уровне жреческими языками (информационной базой Предиктора), сформировавшийся как личность в информационной среде (живой язык) этого народа, в состоянии разгерметизировать глубинное Знание, вскрывая ассоциативные связи между иносказаниями в образной форме и историко-философскими категориями науки.

Пушкин обратил внимание на "", отраженную в песнях народных, в народном эпосе, — «начав за здравие, за упокой свести как раз», но ЧТО? Сама жизнь отвечает на этот главный вопрос: все, ЧТО НАВЯЗЫВАЕТСЯ НАРОДУ ИЗВНЕ. И р-революционные преобразования, и р-революционная перестройка в нашей стране — явления одного порядка. «За здравие» народ начинает и ведет что-то из внутренней политики до тех пор, пока не разберется, что же такое «внутренняя политика». Но как только русский мужик разберется, что такое внутренняя политика — «сведет за упокой как раз».

Через 30 лет верность «известной приметы» подтвердит другой, ведающий по части живого языка нашего народа, русский писатель М.Е.Салтыков-Щедрин.

«…наш мужик даже не боится внутренней политики, потому прсто, что не понимает ее. Как ты его не донимай, он все-таки будет думать, что это не „внутренняя политика“, а просто божеское попущение вроде голода, мора, наводнения; с той лишь разницею, что на этот раз воплощением этого попущения является помпадур. Нужно ли, чтоб он понимал, что такое внутренняя политика? — на этот счет мнения могут быть различны; но я, со своей стороны, говорю прямо: берегитесь, господа! потому что как только мужик поймет, что такое внутренняя политика, — n-i-ni, c'est fini!» (Ист. 48, с.229).

:

n-i-ni, c'est fini! — кончено (фр.). Написано для «французов», чтоб понимали!

В первой половине 19 века (1830г.) Россия была страной безусловно крестьянской. Отсюда — имя главного действующего лица истории:

Параша (так звалась красотка наша). Параша — уменьшительное — Паша.

: Пашник — крестьянин, земледелец, : пахотник, пашенник, или пахарь. Пашенник — то же, . Отсюда слова:

(а)ница — юж. пшеница. Паше(а)но — юж. пшено.

Понятно, что вся жизнь страны, основу которой составляют пашники-крестьяне, от добывания хлеба насущного до формирования духовной личности народа (создание культурных ценностей всякого рода) определяется всеми видами трудовой деятельности самого народа. Отсюда Параша у Пушкина:

Умела мыть и гладить, шить и плесть;

Всем домом правила одна Параша:

При ней варилась гречневая каша

Во все времена, в том числе и о которых ведется рассказ, Паша кормила страну, но отличием того времени было то, что представителям народа, а не вечным странникам р-революционной перестройки "счеты весть", то есть считать доход и расход всей семьи. А в настоящей семье «присчитывать» — себя обманывать, вздором заниматься — не принято! Отсюда, рассказывая о временах прошлых, Пушкин замечает в конце 30-й октавы, что:

"Сей важный труд ей (Паше: авт.) помогала несть

Стряпуха Фекла, добрая старуха,

Давно лишенная чутья и слуха".

То есть Фекла-Православие (идеология), будучи кухаркой, признавалась народом членом семьи и потому помогала в меру своего понимания духовной личности народа и нужд семьи вести хозяйство в стране.

В 45-й октаве, предсказывая смену кухарки-идеологии в форме, чуждой народу, поэт устами вдовы (нового правительства) вынужден делать наказ-предупреждение кухарке, который применительно к члену звучит абсурдно: «Присчитывать не смей!»

Отмечая без особого уважения никчемную и пустую деятельность вдовы:

…днем она чулок вязала,

А вечером, за маленьким столом,

Раскладывала карты и гадала.

Пушкин обращает внимание читателя на такие черты характера русского народа, как трудолюбие, расторопность, сметливость и зоркость:

Дочь, между тем, весь обегала дом,

То у окна, то на дворе мелькала,

И кто бы ни проехал иль не шел, —

Всех успевала видеть (зоркий пол!).

(Октава 31)

Полтора века спустя, когда новая вдова превратила Россию в проходной двор ради получения эфемерной валюты, которая скорей всего нужна новой кухарке, в совершенстве владеющей искусством присчитывания, народ, беззастенчиво шельмуемый усилиями продажных средств массовой информации, вдруг превратился и в ленивого, и отсталого, и глупого, с радостью ждущего, когда проезжающие и свои прикочевавшие демократы облагодетельствуют его «высоким» вниманием.

По ходу истории мы постепенно все больше будем узнавать о Параше, о ее привычках, характере, привязанностях и одновременно начнем понимать, как и почему удалось «прикочевать» вечным странникам революционных перестроек в «Домик в Коломне». И везде мы будем обнаруживать особую любовь и привязанность поэта к этому, на первый взгляд, может и простодушному, но очень цельному и непростому образу.