Кристофер Сташеф - Маг при дворе Ее Величества

• Название: Маг при дворе Ее Величества
• Автор: Кристофер Сташеф
• Издательство: АСТ
• Жанр: Фэнтези
• Год: 1996
• ISBN: 5-697-00050-2

Может ли самый обыкновенный студент стать придворным магом? В нашем мире — вряд ли, а вот в Бордестанге, где магия слова действует безотказно и где полчища врагов останавливают детской считалочкой, слушается и не такое... В романе знаменитого американского писателя Кристофера Сташефа «Маг при дворе ее величества» вас ждут встречи с веселыми драконами и злыми волшебниками, прекрасными принцессами, оборотнями и бесстрашными рыцарями.

---

— Ну, ну, продолжай. — Голос старой монахини приобрел оттенок нежности. — Не бойся позора, тут многие сестры могли бы рассказать нечто подобное. Все новенькие у нас думают, что их грех самый тяжкий, и стесняются смотреть сестрам в глаза. — Она пальцем приподняла подбородок Саессы. — Говори, дитя мое! Ты должна осознать, что глупо стыдиться — это оборотная сторона все той же гордыни. Ну ей-богу глупо.

Саесса всхлипнула и кивнула — с улыбкой, пробивающейся сквозь слезы.

— Да, твоя история ужасает, — сказала настоятельница. — Но я слыхивала и пострашнее. Соберись с духом, дитя мое, вступи под сень Божьей благодати. Ты, как каждая из нас тут, еще можешь спасти душу... Итак... — Лицо ее вновь обрело суровость. — Итак, ты исповедалась и вместе с этими добрыми людьми отправилась в путь, к нам в монастырь. На пути ты подверглась жестокому искусу, но удержалась от греха.

— Однако же я была на волосок от него...

— И тем не менее удержалась! Это не имеет значения, как близко от греха ты была, главное — ты выстояла и причастилась таким образом благодати и исполнилась силы. Тот священник был прав, что послал тебя к нам. Ты раскаиваешься искренне, я не сомневаюсь. Поживи в нашей обители, ты в этом нуждаешься, а там посмотрим.

— Как — поживи? — испуганно вскрикнула Саесса. — Матушка настоятельница! Разве я не могу стать послушницей?

— Сейчас трудно сказать, дитя мое, — мягко отвечала аббатиса. — Я бы хотела оставить тебя здесь послушницей, ибо я чувствую, сколь велик в тебе запас сил, которые нам тут очень бы пригодились. Но при всем при этом... — Ее глаза скользнули в сторону. — Я чувствую в тебе слабость, за которой таится большая опасность...

Она тяжело поднялась на ноги и подняла Саессу.

— Поживи у нас, и мы раскроем твою истинную природу. А теперь ступай.

Две монахини помоложе вышли из тени, чтобы сопроводить Саессу в монастырь.

Настоятельница повернулась к Алисанде.

Принцесса соскочила с седла и подошла к ней, сохраняя на лице невозмутимость. Но что-то в ее чертах говорило о готовности дать отпор.

— Вы оказываете честь нашей обители, ваше высочество, — церемонно сказала аббатиса. — Я рада вашему приезду. Ваше присутствие здесь укрепит сердца моих дочерей в эту ночь.

— Благодарю, матушка настоятельница, — с некоторым облегчением отвечала Алисанда. — Как быть с моими спутниками?

Аббатиса мельком взглянула на мужчин, и во взгляде ее не было привета.

— Раз это ваши спутники, мы их примем. Но мужчины не вхожи в этот дом. У нас есть гостевая келья в башне над воротами.

Стегомана пустили во внутренний двор, выдав ему кус говядины. Очевидно, неприятие мужчин относилось только к особям человеческой породы. Келья для них помещалась на самом верху башни, куда вела узкая винтовая лестница. Ко всему, аббатиса заперла их на ключ.

Сэр Ги выглядел несчастным.

— Не выношу этих крохотных замкнутых пространств, лорд Мэтью. Особенно если еще и дверь заперта.

— Да уж, заперли нас крепко. — Мэт встал на колени и заглянул в замочную скважину. — Вот так скважина — через такую пролезет целый бойскаут. И считайте, что я незаслуженно получил аттестат зрелости, если я не смогу заклинанием вывести нас отсюда.

— Правда? — Рыцарь от неожиданности заулыбался. — Я совершенно об этом не подумал! Конечно, вы сумеете отпереть этот замок, если понадобится. Благодарю, лорд Мэтью, у меня как гора с плеч свалилась.

— Рад, что и я на что-то годен. — Мэт посмотрел в окно: через каждые пятьдесят футов на стене стояло по караульному вернее, по караульной, и все они до ужаса напоминали ему аббатису. — Я, конечно, могу ошибаться, сэр Ги, но мне кажется, мы имеем здесь фанатизм в самом сгущенном его виде.

— Так его сгущает раскаяние. — Черный Рыцарь говорил, как будто исходя из собственного опыта. — Вспомните, лорд Мэтью, каждая женщина в этих стенах была самым нещадным образом уязвлена мужчиной — и ответила ему тем же. Так что дьявол тут предстает в образе мужчины.

Мэт искоса взглянул на него.

— Понятно. Грех ненавидеть ближнего, но похвально ненавидеть дьявола и его приспешников. Подмена что надо.

— Ничего хорошего в этой подмене не вижу, — сказал Черный Рыцарь. — Удивляюсь только, как это они не выставили вашего дракона за его принадлежность к мужескому полу и за его огненное дыхание.

— Потому что огонь ассоциируется с адом? — Мэт кисло усмехнулся. — Это просто Запад. Вероятно, они и прежде имели дело с драконами, мы ведь должны быть где-то неподалеку от драконового царства.

— Да, верно. И драконы — сильные союзники в войне. Но я порой сомневаюсь в пригодности для таких дел нашего доброго Стегомана.

— М-да, пьяный дракон не самый надежный союзник. Есть, правда, возможность его вылечить, однако же...

— В самом деле есть? Каким образом?

— В общем-то я довольно хорошо себе представляю, что с ним такое, — сказал Мэт. — Но я не специалист. Если я ошибаюсь, я могу только еще хуже навредить ему.

— Так вы и пытаться не станете?

— Только в случае крайней необходимости. Тогда можно было бы опробовать заклинание-другое, которые я подобрал к случаю. Глядишь, они и сработают, он ведь уже вполне в зрелом возрасте.

— А это здесь при чем? — удивился сэр Ги. — Вы полагаете, его болезнь имеет корни в детстве?

— Скорее даже в младенчестве. Из некоторых оброненных им намеков я вывел, что драконы откладывают яйца, но потом оставляют их без присмотра. И когда детеныш вылупится, он должен жить самостоятельно, пока не разыщет родителей.

Сэр Ги кивнул:

— Да, и есть такие подлые люди, которые их убивают, потому что кровь даже новорожденного дракона обладает волшебной силой.

— У него, вероятно, остались неприятные воспоминания, связанные с охотниками на драконят. Я предполагаю, что один из них преследовал его где-то на высоком месте. Малыш попробовал слететь вниз, но крылья у него были еще неокрепшие, он упал и сильно ушибся. Так у него возник страх высоты. Может быть, позже, когда он научился летать, ему тоже пришлось спасаться от чего-то, и он опять упал. Так что в глубине души полет стал для него делом опасным. Но не в обычае драконов признаваться в таких вещах даже перед самим собой, поэтому он стал бессознательно хмелеть в полете, что дает право его собратьям-драконам запрещать ему подниматься в воздух. Это стыдно, но далеко не так стыдно, как прослыть трусом. — Мэт снова взглянул в окно. — Уже ночь, и они выстраиваются на стене.

Вон там настоятельница. А это — Боже милостивый — Саесса!

Экс-ведьма шла на шаг позади настоятельницы, поднимавшейся вверх по ступеням. Она была в серой рубахе с нешироким белым нагрудником; белая повязка на лбу, какие носят послушницы, придерживала покрывало, под которым были спрятаны ее волосы.

Аббатиса простерла вперед руки, и Мэт отчетливо услышал ее голос:

— Слушайте меня, дети мои! Будьте бдительны! Те силы, что напали на монастырь прошлой ночью, сегодня снова пустят в ход свои злые чары. Они могут наслать на вас лихорадку, колики и тошноту. Ваши тела пойдут язвами и нарывами. Все это будет выглядеть так, как будто оно есть на самом деле, но это только мнимость. Если Бог будет в ваших сердцах, напасти потеряют силу и пройдут. Но если вы не сумеете очистить сердце и голову от всех мыслей, кроме мысли о Нем и деяниях, которые вы должны совершить во имя Его, тогда сложите ваше оружие и пойдите в часовню помолиться, чтобы укрепить тех, кто остается на стенах. Нет ничего постыдного в таком уходе, дети мои, — стыдно не уйти, потому что тогда вы ослабите тех, кто сражается. — Аббатиса смолкла, переводя взгляд с лица на лицо. Сестры смотрели на нее в торжественном молчании. Она кивнула, удовлетворенная. — И помните о главной опасности: нельзя ненавидеть все, что исходит от мужчин!

Тихий ропот прошел в строю монахинь. У Мета мурашки пробежали по коже, он готов был провалиться сквозь землю.

— Вы все пострадали от руки мужчин, — раздался, перекрывая ропот, голос аббатисы. — Вы пришли сюда, исполненные ненависти, но здесь вы усмирили ненависть молитвой. Однако из всех ваших пороков ненависть можно оживить легче всего. Помните, что грех ненависти и жажда мести — худшие из искушений. Мужчины, которые опозорили вас, были всего лишь орудиями сатаны и его ближайших приспешников, а те существа, которых вы видите сегодня под вашими стенами, — приспешники еще более мелкие. Да, это враги, но недостойные ненависти и гнева. Стрелы, что вы пошлете в них, потеряют свою силу, если вас будет направлять гнев. Сражайтесь, чтобы спасти своих сестер и тех, кто живет вне этих стен; сражайтесь, чтобы спасти мужчин от соблазна обижать женщин; но сражайтесь не во гневе и не ради мести. Если вы это в себе не преодолели, сложите оружие и немедленно, сию же минуту отправляйтесь в часовню.

Сэр Ги чуть не ахнул от изумления, когда монахини гуськом потянулись к лестнице со склоненными в молитве головами. Холодок пробежал у Мэта по спине. Если даже после такой речи аббатисы они не чувствовали себя свободными от ненависти, как, должно быть, глубоко она в них засела!