Рекс Стаут - Великая легенда

• Название: Великая легенда
• Автор: Рекс Стаут
• Издательство: ЗАО Центрполиграф
• Жанр: Историческая проза
• Год: 2002
• ISBN: 5-9524-0052-3

«Великая легенда» — исторический роман о Троянской войне, написанный со свойственным создателю Ниро Вулфа остроумием.

---

Как и вчера, присутствовали только старшие советники. В воздухе ощущалось возбуждение — ходили слухи, что Ахилл, которому Агамемнон преподнес богатые дары и возвратил Брисеиду, внял уговорам греческих вождей и согласился завтра вернуться на поле битвы.

Дюжину гонцов отправили за подтверждением или опровержением этих слухов, но никто из них не добился успеха.

Троянские советники, хотя в их распоряжении имелось целое войско, были явно обеспокоены подобной перспективой. Они пререкались до самого вечера, как обычно не придя ни к какому решению, и я наконец получил дозволение вернуться в свои покои.

Выходя из зала, я заколебался, думая, не обратиться ли мне к царю Приаму со своими проблемами. Решив, что лучше сперва заручиться каким-нибудь подтверждением моей истории, я вышел из дворца и направился через двор к мраморному зданию с плоской крышей на краю Пиламонской площади.

Стражник проводил меня по лабиринту коридоров к покоям Орхомена. Хотя ночь еще не наступила, внутри было темно, и в стенных нишах горели светильники. Их отблески играли на полированной поверхности желтого мрамора, озаряя все великолепие дворца, сооруженного Приамом для своих внебрачных сыновей.

«Вот причина бедности Трои», — подумал я, останавливаясь у двери.

Едва ли подобные мысли приходили в голову Орхомену. Я застал его откинувшимся на подушки дивана и лениво наблюдающим за грациозными движениями фтийской танцовщицы. Когда я вошел, он знаком предложил мне сесть, не сводя глаз с девушки.

— Позор тебе и твоим лидийским[73]] штучкам! — воскликнул я, когда развлечение подошло к концу и фтийка удалилась с низким поклоном. — Неужели это подходящее занятие для воина?

— Всего лишь отдых, — отозвался Орхомен, зевая и потягиваясь. — Как поживаешь, Идей? Погоди, я пошлю за вином.

— В этом нет нужды — я пришел извлечь тебя из твоего рая. — И я объяснил свои намерения, закончив просьбой немедленно сопровождать меня к царю Приаму.

Орхомен нехотя согласился.

— Выходит твою греческую красотку следует пришпорить? — усмехнулся он, когда мы вышли из покоев, направляясь во дворец.

К счастью, мы застали Приама в хорошем расположении духа. Только что пришла весть, что слух о возвращении Ахилла на поле боя лишен оснований и что Гектор вновь обратил греков в бегство. Царь внимательно выслушал меня, а когда я закончил, повернулся к Орхомену и спросил, не во время ли приключения, о котором я рассказывал, погиб Ал?

— Да, о царь, — ответил Орхомен, — и я могу поручиться за правдивость истории Идея. Он силой забрал Гекамеду Тенедосскую из палатки Нестора и доставил ее в Трою. Ты знаешь закон — она принадлежит ему.

— Несомненно, — кивнул царь и обратился ко мне: — Ты говоришь, она сейчас в доме Париса.

Я кивнул.

— И она отказывается следовать за тобой?

— Нет, но мне нужны необходимые полномочия, чтобы доставить ее в мои покои на случай сопротивления. Не исключено, что Елена будет протестовать.

— У тебя уже есть рабыня?

— Нет.

— Отлично. Пошли туда начальника стражи и свиток пергамента с моей печатью — она в твоем распоряжении, так как ты мой вестник. Ты получишь свою Гекамеду, добрый Идей.

Приам махнул рукой, давая понять, что разговор окончен, и я удалился, оставив Орхомена, который, несомненно, собирался воспользоваться благодушным настроением царя для очередной просьбы. Орхомен постоянно нуждался в деньгах, что не удивительно при его пристрастии к развлечениям в духе богатых торговцев.

В моей груди бушевала радость, смешанная с тревогой. С одной стороны, я был уверен, что Гекамеда окажется в моих покоях, с другой же — опасался, что она говорила правду, утверждая, что возненавидит меня, став моей рабыней.

Но отступать было слишком поздно, и через час после наступления темноты я уже шагал по широкой мраморной аллее к дому Париса со свитком пергамента под мышкой, в сопровождении начальника стражи с двадцатью солдатами.

В действительности я не опасался сопротивления Елены или Гекамеды — стража нужна была мне лишь для придания смелости и для того, чтобы утихомирить Гортину, если она вздумает бушевать.

На стук отозвалась Эфра. Начальник стражи обратился к ней властным тоном:

— Мы пришли требовать от имени Идея, вестника царя Приама, сына Дара, жреца Гефеста, передать ему в руки Гекамеду Тенедосскую. Таков приказ царя.

Заглянув ему через плечо, я увидел, как Эфра, скорчив гримасу, отошла передать сообщение своей хозяйке.

Последовало тягостное ожидание, во время которого начальник стражи расспрашивал меня о ночных подвигах. Его любопытство не было удовлетворено до конца, так как мои мысли были настолько заняты теперешними сложностями, что я едва слышал вопросы. Во-первых, я сомневался в том, что Гортина от меня отстала, — скорее был уверен в обратном, — а во-вторых, не знал, чем закончится предприятие с Гекамедой.

Наконец за воротами послышались шаги и голос Гекамеды:

— Кто здесь?

— Начальник стражи.

— Что тебе нужно от Гекамеды Тенедосской?

— Царь приказал доставить ее в покои Идея.

— Он с тобой? — Голос Гекамеды звучал спокойно и твердо — вопросы следовали один за другим, словно от обвинителя в суде.

— Кто — царь Приам? — недоуменно осведомился начальник стражи.

— Нет, Идей.

— Я здесь, — ответил я вместо него.

— Вот как? И ты дал согласие на это жестокое деяние?

— Более того — я попросил о нем, — ответил я, полагая, что, если сделан первый шаг, лучше смело двигаться дальше.

— Хорошо, я иду, — спокойно отозвалась Гекамеда. Ворота открылись, и она шагнула к нам.

Из темноты послышался голос Елены:

— Это насилие! Я не ожидала от тебя такого, Идей!

— Я беру лишь то, что мне принадлежит, — ответил я, собрав всю свою решимость. Не тратя времени на дальнейшие разговоры, я взял Гекамеду за руку и повел ее во дворец в сопровождении стражи.

Расстояние казалось мне слишком коротким, ибо я со страхом ожидал того момента, когда мне придется остаться наедине с Гекамедой в моих покоях. Я не мог обращаться с ней как с рабыней — мои действия полностью зависели от ее поведения. Эта головоломка была для меня чересчур сложной.

Как она себя поведет? Начнет сразу же бунтовать, предпочитая невольничий рынок пребыванию со мной?

Вздохнув, я перестал об этом думать, так как мы подошли к внешним воротам дворца и начальник стражи удалился, почтительно отсалютовав.

Гекамеда и я бок о бок поднимались по широкой лестнице. Она не произнесла ни слова с тех пор, как мы покинули дом Париса. Когда мы подошли к двери моих покоев, я шагнул в сторону, пропуская ее вперед, потом последовал за ней в комнату и направился к подставке из черного дерева, чтобы зажечь светильник.

Повернувшись, я увидел, что Гекамеда стоит посреди комнаты, опустив руки и глядя перед собой, как солдат, занявший стойку «смирно».

— Это твой дом, — сказал я, стараясь говорить как можно более естественным тоном. — Что ты о нем думаешь? Пройдись по комнатам.

Гекамеда не двинулась с места.

— Ты ошибаешься, — ответила она. — Это моя тюрьма.

Я подошел к ней и взял ее за руку — она молча позволила отвести себя к мраморной скамье в нише окна, выходящего во двор.

— Умоляю тебя, Гекамеда, — заговорил я, садясь рядом с ней, — оставь свою враждебность. Это вовсе не тюрьма — ты заключена в моем сердце. Не стану повторять, что я люблю тебя, — ты отлично это знаешь. У меня честные намерения — могу ли я доказать это лучше, чем попросив тебя стать моей женой?

— Я твоя рабыня, — не поворачивая головы, бесстрастно отозвалась Гекамеда. — Как я могу быть твоей женой?

— Это всего лишь игра словами.

— Нет. — Она впервые посмотрела мне в глаза. — Выслушай меня, Идей. Ты унизил и опозорил меня в глазах Трои. За это я ненавижу тебя и всегда буду ненавидеть. Ты забрал меня из дома Елены, чтобы сделать своей рабыней, — да будет так. Но я скорее выйду замуж за твоего слугу-эфиопа или за бездомного пса, чем за мужчину, которого глубоко презираю!

— Лучше выбирай слова! — вскричал я. — Если ты моя рабыня, не забывай, что в моей власти наказать тебя плетью!

— Незачем напоминать мне об этом, — спокойно сказала Гекамеда, но я заметил, как по ее телу пробежала дрожь. — Такого обращения и следовало ожидать от труса вроде тебя!

При этих словах я вскочил, охваченный яростью, но, с трудом сдержавшись, остановился, глядя на нее сверху вниз.

— Это была всего лишь пустая угроза, Гекамеда. — Мой голос стал хриплым от волнения. — Ее произнес мой гнев, а не я. Твои белые плечи не созданы для троянской плети, да и я не смог бы смотреть, как тебя наказывают. Твои речи слишком дерзки, но слова не ломают кости. Знай: я не собирался и не собираюсь оскорблять тебя или причинять тебе вред. Напротив — я буду защищать тебя даже против твоей воли. Я не сделал ничего, что могло бы заставить тебя ненавидеть и презирать меня, — твои слова исходят из твоего черствого, не умеющего прощать сердца.