Октавиан Стампас - Семь свитков из Рас Альхага, или Энциклопедия заговоров

• Название: Семь свитков из Рас Альхага, или Энциклопедия заговоров
• Автор: Октавиан Стампас
• Жанр: Историческая проза
• Год: 1997
• ISBN: 5-85686-034-9

Хроника жизни и приключений таинственного посланника истины, который в поисках утраченного имени встретил короля Франции Филиппа Красивого, мудрого суфия Хасана, по прозвищу «Добрая Ночь», великого магистра Ордена Соломонова храма Жака де Молэ, первую красавицу Флоренции Фьяметту Буондельвенто, принцессу убийц-ассасин Акису «Черную Молнию», гордого изгнанника мессера Данте Алигьери, хитрых торговцев и смелых рыцарей, хранивших тайны Ордена тамплиеров.

---

— Мне дышится уже намного легче, брат Эд, — признался я. — Прояснилось многое. Но не все.

Рыцарь Эд тоже бросил короткий взгляд на свечу, восковой столбик которой сделался ниже еще на одну нарезку.

— Кто же знает все? — безнадежно вздохнул он.

— То-то и любопытно, что кто-то может знать, судя по всей этой кажущейся неразберихе, — заметил я. Рыцарь Эд тревожно промолчал в ответ.

— Из вашего рассказа, брат Эд, следует, что местные ассасины давно выродились, и теперь опасны те, что засели в замках Франции. Не так ли?

Рыцарь Эд пошевелил бровями и неуверенно кивнул:

— Отчасти так.

— Однако, — в свою очередь вздохнул я, — весь опыт моей нынешней, довольно краткой жизни убеждает меня в обратном: весь Рум так и кишит ассасинами, да еще какими! Будто бы сам шайтан рассыпался на целое воинство хитрых колдунов, умелых душителей и искусных метателей железных звезд. Что скажете, брат Эд?

— Что я скажу? — Тут рыцарь Эд оживился и расправил плечи. — Я скажу, что Посланник пришел. Я скажу, что это верная примета: чума вот-вот вспыхнет с новой силой. Я скажу, что змеи долго спали. Теперь их пригрело адским огнем, и клубок зашевелился вновь. Я скажу, что истинным рыцарям Храма тоже пора сбросить дрему и точить мечи.

— Не могу поверить, что недавно на дворцовую площадь Коньи выезжала дремлющая армия тамплиеров, — заметил я.

— Нужны поводы для учений, — улыбнулся рыцарь Эд.

— Нужны, — согласился я. — Вот мне и любопытно, какими судьбами вас самих-то, брат Эд, занесло из Франции в эти забытые Богом места?

— Эти места отнюдь не забыты Богом, — со всей серьезностью поправил меня брат Эд.

— Верно, — поддержал я его. — Сравнение неуместно.

— История довольно долгая, — с некой душевной тяжестью или же усталостью медленно проговорил рыцарь Эд. — Во многом я обязан необыкновенной судьбе своего отца. Боюсь, так нам не хватит одной свечи, а воск здесь стоит недешево. Зажигать же сальную не годится для встречи с вами, мессир.

Наши кувшины были давно опорожнены, но вино было разбавлено водой по-гречески, и в голове стоял только легкий и приятный шум, подобный голосу реки, не заглушавшему важных мыслей.

— Вы правы, брат Эд, — сказал я, не оставляя намерения подобраться к кое-каким загадкам с другой стороны. — Еще одну, третью, необыкновенную историю нам в одну ночь не втиснуть, как трех баранов в один, пусть даже большой мешок. Увы, пока что я бессилен похвалиться своими предками. К великому своему стыду и страху, ничего не могу сказать даже о своем отце. А как граф Робер де Ту назвал своего сына от сельджукской принцессы?

— Гюго, — был ответ.

— В честь основателя Ордена Рыцарей Храма? — спросил я, почувствовав в душе некое внезапное воодушевление.

— По всей вероятности, так, — кивнул рыцарь Эд.

— Вот самое великое оправдание и объяснение всех поступков графа! — едва не в полный голос воскликнул я.

— Да, мессир! — поддержал меня рыцарь Эд, и глаза его засветились едва ли не ярче озарявшей нас свечи. — Это имя тоже некогда помогло мне сделать правильный выбор.

— А как окончил свои дни Гуго де Ту? — открыл я дверь для следующего вопроса.

— При осаде Аламута в него попали со стены отравленной стрелой, — ответил рыцарь Эд. — У него было очень крепкое здоровье, и он боролся с ядом целый месяц. До того самого дня, когда шейх ассасинов сдался монголам и открыл ворота крепости.

Свеча на несколько мгновений грустно склонила свое пламя, узнав о мучительной кончине славного рыцаря.

— Итак, насколько я вижу, славу победы над ассасинами монголы разделили с тамплиерами из Рас Альхага, — продолжил я свои рассуждения, — хотя те, наверно, составляли малую крупицу всей осаждавшей армии.

— Зато драгоценную крупицу, — вставил рыцарь Эд.

— Несомненно, — подтвердил я. — Последний прямой потомок ас-Сабаха сдался не только ильхану, но, можно сказать, и Гуго де Ту. Теперь вернемся к Рас Альхагу. Можно ли считать, что в качестве приманки крепость так и не потребовалась? Что в ней творится ныне?

— Времена изменились, — напомнил мне рыцарь Эд. — Ныне там логово разбойников, или, как слышно из рассказов простолюдинов, логово демонов.

— Или логово ассасинов, — повернул я на свое. — Так же как и Дворец Чудесного Миража.

— Да, теперь там могут хозяйничать ассасины, — признал рыцарь Эд.

— И тот самый колодец, из глубин которого я начал свое путешествие во сне или наяву, должен находиться не иначе как в Рас Альхаге, — заключил я.

— Мне пришла такая же мысль, — сказал рыцарь Эд, — однако я не имею права касаться вслух каких-либо тайн. — Он осекся и спустя мгновение добавил. — Без вашего на то соизволения, мессир.

— Кто мог быть тем человеком, который обратился ко мне в колодце так же, как вы, брат Эд, а затем пожертвовал собой ради моего спасения? — коснулся я вслух такой тайны, которая могла оказаться слишком тяжелой и для всех обетов рыцаря Эда. — Он мог быть франком и мог быть тамплиером. Не так ли?

— Не стану похваляться, мессир, — глядя мне прямо в глаза, сказал рыцарь Эд, — но более десятка лет мне были неведомы сомнение и растерянность. Теперь я вспомнил значения этих слов. Мессир, я могу сказать только одно: все братья румской капеллы на месте. Потерь за последний год не было. Если в Рас Альхаге объявился некий тамплиер, то он не из моего стада.

— Вот он, камень преткновения, — сказал я рыцарю Эду и самому себе и при этом перевернул один из кувшинов и постучал по его донышку кулаком.

— Есть ассасины.

Ассасинов я изобразил своей кружкой, подвинув ее к перевернутому кувшину.

— Есть тамплиеры.

Для их обозначения я воспользовался кружкой собеседника.

— Есть дервиши.

Упомянув о суфиях, я взял за горло оставшийся кувшин.

— О тех, других и третьих мы знаем уже немало. А это кто?

И я снова постучал по донышку перевернутого сосуда, скрывавшего теперь таинственную, отдающую глухим звуком, пустоту.

— Каким-то образом я попал в руки ассасинов. Кто-то помог мне избавиться от них наяву или во сне. Предчувствие подсказывает мне, что некто стоит за плечами суфиев и знает о всех трех больше, нежели трое знают о нем. Если я встречу того дервиша, я задам ему один вопрос: знают ли всемогущие и всеведущие суфии, откуда берется посланник с Ударом Истины. Если он мне скажет, что посланника приносят ангелы или аисты или его находят на гороховом поле, то я смогу быть уверен, что память мне когда-нибудь вернут вместе с приростом от ее оборота в деле.

— Мне известны многие дервиши, но тот, кого вы, мессир, встретили по дороге в Конью, мне определенно не известен, — только и добавил рыцарь Эд к моему назойливому дознанию.

За время нашего долгого разговора свеча истаяла почти до основания, и когда я взглянул на маленькое окошко кельи, то заметил, что осенняя чернота в нем уже слегка вылиняла, напоминая о близком рассвете.

— Брат Эд, — обратился я к комтуру, решив, что малый остаток ночи все же следует использовать по ее прямому назначению. — Прервем наши недоумения короткой молитвой и коротким сном. Полагаю, сегодня мы оба честно его заслужили.

— Да, мессир, — встрепенулся рыцарь Эд, тяжело приподняв голову. — Келья для вас приготовлена.

— Простите, брат Эд, — проговорил я, поднимаясь на ноги и напрягая затекшие мышцы, — я намерен заснуть на этот раз по своей воле, узнав еще одну немаловажную подробность.

Рыцарь Эд посмотрел на меня снизу вверх, и в его глазах я прочел безмерную усталость.

— Почему братья-тамплиеры Рума долгие годы учились ничему не удивляться и ни на что не надеяться? — нарочито улыбнувшись, спросил я.

В это мгновение за дверью послышалась торопливая дробь шагов, и в нашу беседу вторгся короткий, условный стук — два и один, — подтвердивший, что спешили именно к келье рыцаря Эда.

В один миг усталость соскочила с плеч Эда де Морея и он бодро встрепенувшись вперился глазами в дверь.

— Святая Земля! — громко произнес он.

Дверь приоткрылась, и на пороге возник еще один, не известный мне молодой человек. Он старался удержать спокойный и смиренный вид, но его вздохи выдавали сильное волнение, и два миража одной свечи загорелись в его больших глазах так ярко, что, казалось, в самой келье стало втрое светлее.

— Говори, Жак! — повелел комтур. — Что случилось?

— Мессир! — дрожащим голосом ответил Жак и дальше заговорил, коверкая слова, отчего, приглядевшись к нему, я догадался, что он родом из здешних мест. — Мессир! На дереве не было. Я отвернулся. Какие-то крикнули. Далеко. Раз! Оттуда! Из другого места. Стрела. В дереве. Глубоко-глубоко. Белая. Белая стрела, мессир.

Рыцарь Эд поднялся, и, не стой здесь слуга Жак, верно, вскочил бы, как ужаленный.

— Жак! От моего имени призови господина приора, — повелел комтур таким голосом, которым отдают приказы в засаде. — Бери эту свечу. Смотри, чтобы господин приор не оступился на своем любимом месте.