Лорейн Стэнтон - Страх разоблачения

• Название: Страх разоблачения
• Автор: Лорейн Стэнтон
• Издательство: Эксмо
• Жанр: Остросюжетные любовные романы
• Год: 2002
• ISBN: 5-699-00071-2

Три выпускницы колледжа неожиданно становятся свидетельницами убийства. Не желая выдавать подругу, они помогают скрыть правду, но эта страшная ночь полностью изменила их жизнь. Казалось, все они достигли того, о чем мечтали: Рейчел вышла замуж по любви, Диана работает продюсером на телевидении, Гасси стала женой сенатора… Но страх разоблачения преследует их, не давая расправить крылья, по-настоящему поверить в себя. И все же наступает день, когда каждая из них принимает единственно правильное для себя решение…

---

Как раз в этот момент в комнату вошла горничная с подносом, и Элизабет бросила на Гасси предупреждающий взгляд. Обе молчали, пока горничная расставляла на столе тарелки с салатом из креветок, бокалы и бутылку охлажденного вина. Как только она исчезла, Элизабет продолжила прерванный разговор:

— Этого просто не может быть. Никогда не поверю, что Ричард мог так поступить.

— Придется поверить, мамочка. У тебя никогда не будет ни внука, ни внучки — по крайней мере, пока я замужем за Ричардом.

Элизабет побледнела:

— Пожалуйста, Огаста, не надо так говорить даже в шутку!

Гасси почувствовала, что ее предали. Вместо того чтобы заклеймить Ричарда за его гнусный обман, Элизабет беспокоится лишь о репутации семьи. «Зря я так разоткровенничалась с матерью», — подумала Гасси, но остановиться уже не могла, потому что эта проблема причиняла ей невероятные страдания.

— Неужели ты будешь порицать меня, если я с ним разведусь? Ведь он намеренно меня обманул, мама!

Элизабет выглядела очень расстроенной. Около рта, откуда ни возьмись, появились глубокие морщины; рука, в которой она держала вилку, чуть заметно дрожала.

— О разводе не может быть и речи. Ты это прекрасно знаешь.

— Почему? Люди постоянно разводятся!

— Но не в нашей семье. Мы должны сохранять свой имидж. Мне неприятно даже думать, что будут писать в прессе, если речь пойдет о разводе.

Гасси понимала, что спорить с матерью абсолютно бесполезно, но упрямо гнула свое:

— Значит, я должна оставаться с Ричардом, даже если чувствую себя глубоко несчастной?

Вряд ли тебя можно назвать несчастной, Огаста, — сказала Элизабет, явно стараясь сдержать гнев. — Твоей жизни могла бы позавидовать любая женщина. У тебя замечательный муж, великолепный дом. Многие пары в наше время предпочитают не заводить детей.

— Но Ричард не оставил мне выбора! Он умышленно утаил от меня, что подвергся стерилизации!

Элизабет отложила вилку и наклонилась через стол к дочери. Ее аристократические черты застыли, словно маска.

— Послушай меня, Огаста. В каждом браке не обходится без разочарований, но со временем с ними свыкаешься. Для тебя развод абсолютно исключен.

Гасси безумно раздражало, что мать до сих пор позволяет себе обращаться с ней, как с ребенком. Но ей тут же пришло в голову, что во многих отношениях она и осталась ребенком, застряла где-то между подростковым возрастом и настоящей независимостью. Она позволила сначала родителям, а потом Ричарду руководить ее жизнью. И теперь они ждут, что она всегда будет выполнять их распоряжения, спокойно забудет все свои мечты.

Потрясенная этой открывшейся ей истиной, Гасси почувствовала, что ее охватывает паника. Комната как будто стала меньше, ей было нечем дышать.

— В чем дело, Огаста? Ты больна?

Гасси взглянула на мать, но вместо Элизабет вдруг увидела серебряную львицу, из открытой пасти которой капала свежая кровь. Жуткое видение тут же исчезло, и Гасси подумала, не сходит ли она с ума.

— Огаста, что с тобой?

Глубоко вздохнув, Гасси потрясла головой:

— Опять неважно себя чувствую. Мне нужно на свежий воздух. Я тебе позже позвоню, мама.

Она выбежала из дома, поспешно села в машину и нажала на педаль газа.

Около часа Гасси бессмысленно кружила по Джорджтауну, потом остановилась у галереи Уитмана. Ее уже не интересовала художественная выставка, но еще меньше ей хотелось возвращаться домой. В голове крутились самые разные мысли, но она была слишком на взводе, чтобы начать в них разбираться. Ей надо было отвлечься, так что выставка Молинари подвернулась кстати.

В галерее было шумно и душно. Высокие каблуки цокали по паркетному полу, шампанское лилось рекой, в воздухе стоял запах дорогих духов — и богатства. Пробираясь сквозь модно одетую толпу, Гасси в своем строгом костюме чувствовала себя старой матроной. В просторном зале ощущалась аура молодости и энергии, а она была явно не на своем месте. Ей внезапно захотелось уйти и спрятаться в машине, но Гасси пересилила себя и подошла к большому полотну в резких красных и оранжевых тонах, на котором было изображено что-то непонятное.

Безумная картина не вызвала у нее никакого интереса, и вскоре она уже просто оглядывала зал. Внезапно ее взгляд упал на высокого брюнета, стоящего в углу, и у нее перехватило дыхание. После стольких лет фантазий наедине с самой собой Тони Де Коста вдруг материализовался, как привидение!

Гасси моргнула, чтобы прогнать видение, но, когда снова открыла глаза, он все еще был здесь. Хотя она прекрасно знала, что ей следует уйти, прежде чем он ее заметит, она продолжала стоять неподвижно, не отводя от него взгляда.

Тони разговаривал с пожилым человеком, держа бокал в длинных смуглых пальцах. Гасси живо припомнила, как эти руки ласкали ее грудь, и почувствовала, как ее обдало жаром. Она подняла глаза на его лицо. Все тот же чеканный профиль, полные, чувственные губы… Волосы у него по-прежнему были смоляного цвета, только на висках пробивалась седина. Он выглядел еще красивее, еще привлекательнее. Она вспомнила, какое это наслаждение — заниматься с ним любовью, и тут же отвернулась, устыдившись таких мыслей.

Гасси решила уйти из галереи как можно скорее и незаметнее. Но когда она проходила через зал, то невольно подняла глаза, и их взгляды встретились. Она заметила удивление, потом вспышку желания — примитивную реакцию, которая длилась какую-то секунду. Но этого было достаточно, чтобы она забеспокоилась. Умом Гасси понимала, что следует поскорее уйти, но продолжала стоять, как парализованная. И смотрела, как он медленно идет к ней.

— Рад тебя видеть, Гасси, — сказал он.

Когда он взял ее руку в свою, у Гасси закружилась голова. Она пыталась что-то сказать, но не могла выговорить ни слова. После долгого молчания ей наконец удалось произнести:

— И я рада, Тони. Сколько времени прошло…

Она чувствовала его взгляд на своем лице, но боялась встретиться с ним глазами, боясь, что он сможет заглянуть ей в душу и понять, что она никогда не переставала его любить. Она казалась себе прозрачной, поэтому попыталась убрать всякое выражение с лица, когда наконец подняла на него глаза.

— Ты все еще живешь в Джорджтауне?

— Когда не разъезжаю по делам компании. Отец в прошлом году умер, так что я унаследовал дополнительные обязанности.

— Мне очень жаль. В смысле, что твой отец…

Он какое-то время изучал ее, потом слегка сжал руку.

— Тебе не надо меня бояться, Гасси.

Она невольно вспомнила их последние часы вместе. Вспомнила, как они любили друг друга, его ласковые слова и нежные прикосновения. И еще она вспомнила его гнев… И все же Гасси знала, что ей действительно не надо его бояться. Ей надо бояться саму себя — и тех чувств, которые грозили вырваться наружу.

— Ты говоришь странные вещи. Я тебя не боюсь. Тони улыбнулся:

— Вот и прекрасно. Тогда выпей со мной.

— Нет, извини. Мне пора домой.

— Здесь рядом есть бар. Это займет несколько минут. Гасси почувствовала, что слабеет, поддается страстному желанию побыть с ним подольше.

— Хорошо, только ненадолго.

Тони взял ее под руку и вывел из шумной галереи на улицу. Гасси остро ощущала его близость, экзотический запах его одеколона, тепло его тела сквозь мягкую ткань его шерстяного пиджака. Она знала, что совершает ошибку, но они уже вошли в бар, и отступать было поздно.

Тони молчал, пока официант не принес им минеральной воды, потом пристально взглянул на нее. Его темные глаза сверкали в полумраке.

— Я читал о твоей свадьбе. Ты счастлива с Ричардом Чандлером, Гасси?

Она прерывисто вздохнула, удивленная его прямотой.

— Ну, разумеется! У нас с Ричардом много общего…

— Ты его любишь?

Его пристальный взгляд обезоруживал ее.

— Пожалуйста, Тони, не надо… Ты меня расстраиваешь. Он медленно протянул руку через стол и коснулся ее пальцев, разбудив в ней воспоминания о других, более интимных прикосновениях.

— Почему, сага? Почему ты прячешься от правды?

— Ты это о чем?

Он тихо рассмеялся:

— О том, что нас тянет друг к другу. Ты ведь тоже это чувствуешь. Я знаю.

Гасси слабо покачала головой:

— Ты ошибаешься. Я замужем…

— За человеком, которого не любишь. Я ведь знаю: ты вышла замуж за Ричарда Чандлера, только чтобы угодить своим родителям.

— Ничего подобного! Все, Тони, мне пора идти: оставь меня в покое, пожалуйста.

— Я хочу увидеть тебя снова, Гасси.

Гасси вдруг охватила такая тоска, что, казалось, ее можно увидеть невооруженным глазом. Она отчаянно пыталась сопротивляться, призвав на помощь остатки своей воли, страшась снова встретиться с ним глазами. Наконец, не в силах больше выдержать эту муку, она вскочила и, как слепая, ринулась из бара, понимая, что только что была на волосок от ужасной ошибки.

Мик Тревис пронаблюдал, как Гасси выскочила из бара и побежала к своей машине, и лениво прикинул, не завела ли примерная вашингтонская матрона любовную интрижку. Разумеется, это не имело никакого отношения к Рику Конти, но Тревис, наловчившись писать свои грязные книжонки, теперь уже невольно обращал внимание на такие веши.