Ф. Сергеев - Тайные операции нацистской разведки 1933-1945 гг.

• Название: Тайные операции нацистской разведки 1933-1945 гг.
• Автор: Ф. Сергеев
• Издательство: Политиздат
• Жанр: История
• Год: 1991
• ISBN: 5—250—00797—X

Эта книга на базе обширного документального материала рассказывает о наиболее крупных подрывных операциях нацистской разведки в 1933-1945 гг., прежде всего против Советского Союза.

Рассчитана на широкий круг читателей

---

После объяснения Шелленбергом цели своего появления адмирал заявил: «Обещайте в ближайшие дни устроить мне встречу с Гиммлером. Остальные Кальтенбруннер и Мюллер — всего лишь мясники, жаждущие моей крови». Шелленберг заверил адмирала, что непременно выполнит его просьбу, а затем официальным тоном произнес: «Если господину адмиралу угодно сделать другие распоряжения… Я буду ждать в этой комнате в течение часа — за это время Вы можете предпринять все, что Вам заблагорассудится. В своем рапорте я укажу, что Вы направились в спальню, чтобы переодеться»[268].

Поняв, на что намекает Шелленберг, Канарис ответил: «Нет, о побеге не может быть и речи. Самоубийством кончать я также не собираюсь. Я уверен в своей невиновности и надеюсь на Ваше обещание». После выяснения некоторых практических вопросов адмирал поднялся на второй этаж и через некоторое время вернулся переодетым, с небольшим саквояжем в руке. Выехав из города, они повернули в сторону Фюрстенберга и вскоре прибыли в месторасположение школы пограничной полиции. Там их встретил бригаденфюрер Трюммлер. Стараясь при виде таких высоких персон соблюсти военный этикет, он осведомился, будут ли они ужинать вместе. Канарис просил Шелленберга не покидать его сразу. В казино полицейской школы в этот момент находилось около 20 генералов и старших офицеров, доставленных туда по подозрению в причастности к организации покушения на Гитлера; было принято решение содержать их «под домашним арестом». Встреченные всеобщим оживлением, Шелленберг и Канарис сели за отдельный столик. Беседа вращалась главным образом вокруг того, как Шелленбергу построить разговор с Гиммлером. Сразу же по возвращении в Берлин Шелленберг послал Мюллеру телеграмму: «Я выполнил приказ, отданный Вами сегодня. Подробности Вы узнаете от рейхсфюрера СС».

На следующий день Шелленберг имел продолжительный телефонный разговор с Гиммлером, который сделал вид, что ничего не знает о выпаде против него Мюллера и Кальтенбруннера, и обещал выслушать Канариса. «Впоследствии, — заключает Шелленберг свое повествование о деле Канариса, — рейхсфюрер никогда не рассказывал мне о своей беседе с адмиралом, но она, вероятно, все же состоялась, ибо только этим я могу объяснить, почему вынесение приговора Канарису долго откладывалось и предан казни он был лишь за несколько недель до конца войны». (По мнению Шелленберга, очевидно, здесь сыграло свою роль то обстоятельство, что Гиммлер считал, что адмиралу могли быть известны какие-то подробности его разговора с Шелленбергом в Житомире, где речь шла о возможности тайных переговоров с англичанами или американцами.)[269]

После многочисленных изнурительных допросов Канарис был оставлен на какое-то время в покое и помещен в концентрационный лагерь Флоссенбург (к северу от Мюнхена). Там он вместе с одним из своих заместителей, полковником Остером, в апреле 1945 года по приказу Гитлера и Кальтенбруннера за оказание содействия заговорщикам был приговорен военнополевым судом СС к смертной казни и 8 апреля казнен: нацисты повесили его на фортепьянной струне, прикрепленной к мясному крюку из скотобойни[270]. Им необходимо было уничтожить того, кто, очевидно, мог бы рано или поздно представить мировой общественности неопровержимые свидетельства их преступлений, раскрыть до конца несомненно известные ему все их самые темные дела и злодеяния.

События, связанные с провалом заговора 20 июля 1944 года, привели к небывалому усилению власти гестаповского террора над всем третьим рейхом. После покушения на Гитлера зверства нацистов достигли невероятной силы Гестапо были арестованы более 7 тысяч человек. По некоторым оценкам, 4980 жизней были принесены в жертву в результате провалившегося заговора. После завершения оргии убийств оказались уничтоженными не только руководители заговора. Волна ужаса, распространившись из центра заговора, смыла и многие сколько-нибудь серьезные проявления сопротивления фашизму в рейхе После завершения «процесса» над генералами и старшими офицерами, обвиненными в принадлежности к заговору, начальник РСХА Кальтенбруннер получил от Гитлера крест «За военные заслуги» с мечами.

КОНЕЦ АБВЕРА

Все предвоенные и особенно военные годы были отмечены острым профессиональным соперничеством между набиравшей силу СД и имевший за собой период легких «побед» над политическими противниками гитлеризма в Германии и другими секретными службами третьего рейха. Каждый из органов, участвующих в разведывательном процессе, стремился к максимально возможному упрочению собственных позиций, усилению своей власти, завоеванию привилегий в области ассигнований, людских ресурсов, и это не могло не вести к обострению межведомственной борьбы. Главным конкурентом СД, естественно, являлся абвер, на стороне которого были определенные преимущества. Во-первых, абвер имел долгую историю, что позволило ему успеть обеспечить себе доминирующие позиции в области разведки, а во-вторых, он обладал большим опытом в организации международного шпионажа. Наконец, он находился непосредственно в подчинении командующих видами вооруженных сил и верховного главнокомандования вермахта и поэтому пользовался значительной независимостью, тем более что генералы по традиции оберегали свои привилегии и обособленность. Но слабой стороной абвера — и такое мнение намеренно муссировалось его противниками — было недостаточное, как считали в правящей верхушке, рвение в решении проблем, поставленных войной.

В этих условиях руководителям СД, при всем их огромном желании, было не так-то легко одержать верх над абвером, добиться ограничения сферы его влияния, лишить его самостоятельности, не говоря уже о том, чтобы полностью поглотить. Поэтому СД и абвер неизбежно в чем-то постоянно завидовали друг другу, отчаянно конкурировали, старались не упустить возможности воспользоваться тем или иным просчетом или промахом своего противника.

Конечно же было бы ошибочным, как об этом уже говорилось, преувеличивать значение соперничества. Тем более что для устранения периодически вспыхивавших обострений в отношениях между различными службами «тотального шпионажа» проводились совместные совещания их руководителей. Одно из таких совещаний, в частности, согласно архивным документам абвера, состоялось между 15 и 18 мая 1942 года в Праге. В нем приняли участие начальники отделов абвера, СД, гестапо, криминальной полиции. В центре внимания был вопрос о «программе из 10-ти пунктов», которая в духе тотальной войны разграничивала сферы деятельности и определяла общие задачи секретных служб внутри и вне Германии. Словом, еще до того как служба разведки и контрразведки вермахта была целиком и полностью поглощена аппаратом СД и прежде чем ее начальник адмирал Канарис сам пал ее жертвой, военная разведка и СД тесно сотрудничали друг с другом[271] независимо от личных антипатий Канариса к этой организации. (Ведь даже в момент своего ареста он не удержался от того, чтобы не назвать Мюллера и Кальтенбруннера «мясниками».) Эту антипатию сглаживали совместная лояльная работа ради победы третьего рейха, единство и согласованность поведения во всем, что связано с беззаветной защитой гитлеризма, боязнь за собственную шкуру и трепет всех военных органов, включая службу разведки и контрразведки вермахта, перед всемогущим аппаратом СД.

Зная, какие влиятельные силы на стороне абвера, Шелленберг не рискнул прямо поставить вопрос о резком ограничении сферы его деятельности и вытеснении, как автономного органа из «разведывательного сообщества» страны. Он сделал это, предварительно выдержав жестокую схватку, под предлогом необходимости приспособления немецкой разведки к изменившейся в ходе войны обстановке, что вполне отвечало известным Шелленбергу настроениям Гитлера. Эта идея, которую он полностью приписывает себе, сводилась к созданию единой общегосударственной организации разведки, которая должна была вобрать в себя все секретные службы страны без исключения.

Будущее этой организации обсуждалось в ходе целой серии совещаний. Предложения Шелленберга попали в точку. Согласно дневниковой записи Йодля, Гитлер все меньше и меньше доверял вермахту. 12 февраля 1944 года фюрер издал приказ о проведении централизации различных ветвей секретной службы вермахта и СД путем сосредоточения их в главном имперском управлении безопасности. В приказе говорилось:

«1. Создать единую германскую секретную службу сбора и доставки донесений.

2. Руководство этой германской службой сбора и доставки донесений поручаю рейхсфюреру СС. В тех случаях, когда это затрагивает военную разведку и службу абвера, рейхсфюрер СС и начальник штаба ОКВ (верховное командование вермахта Германии. — Ред.) принимают необходимые меры с взаимного согласия»[272].

Принятое решение было объявлено Гиммлером на общем собрании сотрудников абвера в Зальцбурге. Официально дело представлялось таким образом, что включение военной и политической разведывательных служб в РСХА в виде двух его равнозначных управлений под руководством одного начальника гарантирует возможность более тесного сотрудничества. Кроме того, некоторые равнозначные отделы обоих управлений возглавлялись теперь одним лицом, например VI управление РСХА (группа СД, занимающаяся диверсионными операциями) и вновь созданное при РСХА военное управление «Миль» (группа диверсий, бывший абвер II) — оберштурмбанфюрером СС Скорцени.