Николай Бондаренко - В воздухе - испытатели

• Название: В воздухе - испытатели
• Автор: Николай Бондаренко
• Жанр: Биографии и Мемуары

---

1 ноября 1962 года. В этот день Андрееву и Долгову предстояло испытать высотное снаряжение, прыгая почти из космоса.

Андреев должен был прыгать в высотном компенсирующем костюме (ВКК) с максимальной задержкой в раскрытии. Долгов - в скафандре с немедленным раскрытием.

Никто в мире не прыгал еще с такой огромной высоты.

В 7 часов 40 минут был дан старт, и стратостат "Волга", которым они научились управлять, ушел от земли.

Набор высоты был продолжительным, ведь над землей нужно подняться почти на 30 километров!

Андреев и Долгов находились в герметичных кабинах, они держали радиосвязь с землей и между собой по переговорному устройству, видели друг друга через толстое стекло внутренней перегородки.

Высота уже 3 тысячи метров. Но она увеличивается и увеличивается. 10 тысяч... 15... 18... Далеко внизу, словно нарисованная, виднеется в утренней дымке река...

- Женя, как самочувствие? - спрашивает Долгов. Он - командир экипажа стратостата.

- В пределах нормы, Петр Иванович, - отвечает Андреев. - А как твое самочувствие?

- Нормально себя чувствую. Передаю на землю: "Самочувствие экипажа хорошее".

- Передавай, Петр Иванович.

Стратостат продолжает набирать высоту. Наконец, стрелка высотомера в кабине Долгова подошла к показанию 25 458 метров.

За бортом - 65,6 градусов по Цельсию, давление - 18 миллиметров ртутного столба!

Парашютисты с удивлением поглядывают вверх, на небо. Оно необычной, какой-то чернильной темноты. И Долгов, и Андреев много раз прыгали ночью, однако они ни разу не видели такого неба, каким оно было здесь днем, Звезды, яркие, крупные, казались совсем близкими. А на земле - светло, и небо у горизонта было голубым.

- Женя, как себя чувствуешь? - спрашивает снова Долгов.

- Нормально!

- Готовься к прыжку!

- Готовлюсь, - отвечает Андреев и начинает плавно разгерметизировать свою кабину.

Давление в кабине стало уменьшаться. Вскоре сработал ВКК. Он словно тисками сдавил все тело Андреева, стеснил его движения. В гермошлем под избыточным давлением пошел кислород. Стало тяжело дышать, а сказать точнее, начался другой, непривычный для человека цикл в дыхании, в котором выдох требует большого напряжения дыхательной мускулатуры и который долго отрабатывался парашютистами еще на земле.

Долгов поднятием правой руки подает традиционный знак парашютистов "До встречи на земле!" - и тоже начинает разгерметизировать свою кабину...

Но встретиться Долгову с Андреевым уже не довелось. Во время выполнения этого прыжка у него разгерметизировался скафандр, и Петр Иванович погиб.

* * *

Я нахожусь в квартире Андреева. Мы говорим об этом труднейшем высотном прыжке. Евгений Николаевич рассказывает о моменте покидания стратостата.

- Когда ты нажал рычаги катапульты, то что было? - спрашиваю я.

- Выстрелился. Безвоздушное пространство приняло меня в свои объятия очень нежно. Это во-первых. Во-вторых, скорость падения была так велика, что большая стрелка высотомера за несколько секунд сделала оборот на тысячу метров.

- Как ты двигался?

- Как там будешь двигаться? Сдавлен костюмом, холодом, два парашюта на мне, чертова дюжина приборов... В общем, мои движения были похожи на движения металлического робота. Вот так! Потом началось запотевание смотрового стекла гермошлема, и я перевернулся на спину.

- А скорость падения?

- Скорость падения была почти двести сорок метров в секунду.

- Большая. Скорость звука - триста сорок метров в секунду!

- Да, мчался я к земле дай бог как быстро! И все же даже через пятьдесят секунд я еще не ощутил упругости воздуха. Тело, такое тяжелое во всей этой амуниции на земле, казалось теперь совсем невесомым. Зябли руки...

- На какой высоте костюм стал отпускать тебя из своих "объятий"?

- На тринадцати тысячах. Потом я перевернулся лицом к низу и стал ориентироваться по реке, городам и селениям...

- А "наличие" воздуха на какой высоте ты почувствовал?

- На восьми тысячах метров. Руки и ноги на этой высоте стали двигаться свободнее. Увидел потом внизу слева огромное поле, на котором следовало мне приземлиться, и начал скользить в его сторону.

- Теперь-то ты ощутил все же эту огромнейшую воздушную подушку - нашу атмосферу?

- Да, ощутил. Скорость падения стала заметно уменьшаться. Приближалась земля, и я взялся правой рукой за вытяжное кольцо основного парашюта. Это на случай, если не сработает автомат раскрытия. Но он отлично сработал.

- На какой высоте полностью раскрылся парашют?

- На высоте девятьсот пятьдесят метров. Я поправил на себе лямки и немного "подскальзывал", чтобы точно приземлиться в середину поля. И приземлился. Положил парашют на землю, чтобы лучше было видно его с самолета, и лег на пахоту - болело все тело: устал я очень. Лежал и смотрел в небо...

Потом он рассказал мне о катапультировании при сверхзвуковой скорости.

...Это было 28 декабря 1963 года. В тот день Андрееву предстояло покинуть истребитель, летящий на скорости, в один и три десятых раза превышающей скорость звука, то есть около 450 метров в секунду, на высоте 12 000 метров.

Никто еще у нас не катапультировался при такой огромнейшей скорости. И вот он, Андреев, должен провести этот эксперимент.

Утром пройден медицинский осмотр, надет высотно-компенсирующий костюм, гермошлем, летное обмундирование.

Погода была облачная, но Андреев занял место в кабине, с которой был снят фонарь, проверил внутреннюю сигнализацию, кислород, избыточное давление. Все было в норме.

Подходило время вылета, и два сверхзвуковых всепогодных самолета - в них находились летчики, кинооператор и парашютист-испытатель Андреев рулили уже со стоянки на старт.

Получено со стартового КП разрешение на взлет.

Летчик плавно послал вперед рычаг управления двигателем - начали увеличиваться обороты турбины, затем он отпустил тормоза и истребитель, извергая грохот и свист, подняв кверху переднюю часть фюзеляжа, энергично пошел на взлет.

Отрыв от земли. Самолет, словно его выстрелили, шел круто вверх со скоростью шестьсот километров в час. Стрелки высотомера глотали и глотали сотни метров высоты.

Самолет пробил облака, и в глаза Андрееву ударило лучами солнце, открылась взору идеально ровная белизна верхнего края облачности.

Операторский самолет пристроился и все время шел рядом.

Высота 11 000 метров.

У Андреева начал срабатывать ВКК. Пошел под избыточным давлением кислород. Гермошлем, принимая это давление, "полез" вверх, и его приходилось все время поправлять - притягивать в нормальное положение рукой.

Высота 12 000 метров.

Андреев весь в напряжении. Сейчас нельзя ничего забыть, точно провести все операции и катапультироваться.

Машина пошла на разгон.

Вот дрогнули стрелки приборов, и самолет, "перешагнув" звук, начал еще больше увеличивать скорость.

Операторский самолет идет рядом, чуть сзади. Оператор уже навел объектив кинокамеры и ждет, когда Андрееву будет подана команда "Пошел!", чтобы начать съемку.

Внизу сплошная облачность. Летчик строит заход на сбрасывание по командам с земли. До точки сбрасывания еще более 200 километров, но скорость огромная, и он подает Андрееву команду:

- Приготовиться!

- Есть, приготовиться! - отвечает Андреев, зная, что через двадцать секунд будет подана последняя команда.

Работы у него много. Нужно перейти с бортовой сети питания кислородом на свой кислородный прибор, перекрыть хорошо кран, чтобы при выстреле не загорелся самолет, подтянуть к низу гермошлем.

- На боевом! Женя, на боевом! - слышит Андреев. Он тут же включает ответный тумблер световой сигнализации и берется за рукоятки катапульты.

- Пошел! - подает летчик команду.

Андреев сильно сжал рукоятки катапульты и потянул их вверх, но запасной парашют помешал движению рук, и выстрела не последовало.

А истребитель, поглощая километры расстояния, оставляя в небе след инверсии, несся вперед.

- Женя, пошел! - кричит летчик.

Движения Андреева были скованы высотным костюмом, по-прежнему мешал запасной парашют, но он еще раз, вжавшись в сиденье, рванул рукоятки катапульты.

Выстрел! - И Андреев, ощутив огромную перегрузку, мгновенно вместе с сиденьем ушел вверх из кабины. Неимоверной силы удар бешеного воздушного потока сменился штопором. Нужно было выходить из него. "Руки на вывод!" промелькнуло в голове Андреева.

Вместе с сиденьем он весил более 200 килограммов, и площади ладоней рук, которые уже применил в качестве тормоза для вывода из штопора, не хватало.

Получив свое начало от сверхзвуковой скорости, штопор все продолжался и продолжался. Небо, солнце и облачность слились в одном круге - такой быстроты было вращение. У Андреева потемнело в глазах, заложило уши.

Две минуты вращало в штопоре Андреева! И все это время он терпеливо ждал, когда снизится до высоты 5000 метров - на ней, по заданию, следовало отделиться от сиденья и открыть парашют.