Мария Симонова - Вирус хаоса

• Название: Вирус хаоса
• Автор: Мария Симонова
• Издательство: Эксмо
• Жанр: Научная Фантастика
• Год: 2005
• ISBN: 5-699-14235-5

Случилось страшное — будущее человечества и всей Вселенной под угрозой! И нет в том вины ни коварных инопланетных негодяев, ни тупоголовых земных генералов, ни безумных в своей гениальности ученых-первопроходцев (хотя и без них дело не обошлось). Причиной катаклизма стал скромный чиновник «Мосэнерго», отключивший за неуплату установку профессора Блума.

Прямо во время эксперимента. Результат — синхронно с неумолимым движением рубильника открылись Врата, Пространство утратило стабильность, и на волю вырвался Хаос. Он кажется всемогущим и непобедимым, но на его пути оказалась скромная (временами) и беззащитная (местами) женщина Мэри, она же — Маша, Мышь и т.д.

И ещё кучка таких же бедолаг, помимо собственной воли отправившихся в бесконечное путешествие по параллельным мирам, где их ожидали увлекательные, но не всегда приятные встречи с собственными двойниками и таинственной Службой Контроля.

---

— Есть одно правило, о котором стоит помнить железно, — сказал он, заметив, как Мэри нахмурилась. — Если при подготовке операции у тебя времени в обрез, то, когда ты будешь уносить ноги, его может не быть совсем.

Что касается унесения ног, тут удача их не покинула — у них было время: примерно час до поезда и около получаса до того, как проснется Жнец. Учитывая, что ему еще предстоит соображать, что с ним стряслось, потом разбираться в том, что его именем и с его кредиткой тут за день наворотили и главное, кто наворотил — это еще надо осмыслить, причем нестандартно — шансов застукать самозванцев на одном из московских вокзалов у него не было ни малейших.

Поезд — круглый, остроносый и визуально гибкий, как червь, сразу Мэри не понравился. Когда они подходили к платформе, в последнюю дверь последнего вагона погрузилась неприятная толстая тетка, и создавалось впечатление, что червяк ее слопал.

Хотя их двухместное купе можно было назвать шикарным — красная с золотом обивка, хрустящее белье и даже пара компьютерных терминалов — ощущение уюта почему-то не витало. Хотя его должны создавать заселившиеся пассажиры — утешила себя Мэри. Но… Неуютно ей тут было, хоть тресни.

— Что будем делать в Ялте? — спросила она, когда поезд тронулся — очень плавно, словно по льду, заскользил вдоль платформы.

— А как ты думаешь? — спросил Гений, сидевший на диване рядом.

Она пожала плечами:

— Отдыхать, загорать, ну… Что там еще можно делать?

— Много чего. Сниматься в кино, например, — сказал он и вдруг откинулся к спинке, прижав туда же локтем Мэри.

Вообще-то он мог этого не делать, потому что стекла в вагоне были тонированные. Шарахнуться его заставил инстинкт дичи, увидевшей охотника.

По платформе шел, сверля орлиным взглядом отходящий поезд, Евгений Смеляков. Жнец. В какой-то миг их с Мэри глаза встретились через непроницаемую для него преграду, и ей показалось, что он ее видит. Или чувствует, что видит.

Она опустила ресницы.

Он шагал по ходу движения, но поезд набирал скорость, и скоро Жнец остался позади.

— Черт, мы прям, как Шерлок Холмс и доктор Ватсон, — Мэри оттолкнула локоть Гения и выпрямилась: — Виртуозно ускользаем из-под носа у Мориарти. Это, случаем, не съемки нового блокбастера? Скажи уж сразу.

— С Ватсоном-дамой? — Гений усмехнулся. — Исключено.

— Почему?

— Шерлок Холмс — по крайней мере, наш Шерлок Холмс — ненавидел женщин.

Мэри вздохнула:

— Ватсон, вы тупица. Холмс это я. Если помнишь, во время бегства с вокзала Ватерлоо он был переодет в женское платье. Ладно, дорогой доктор, не тушуйтесь, скажите мне лучше вот что: как этот Мориарти… Кстати, кого-то он мне напоминает… Так вот: как он сумел нас так оперативно вычислить?

— Не знаю… — Гений пересел на противоположный диван, закурил. — У меня есть два предположения. Даже три. I am very sorry, mr. Holms, что седлаю вашего конька. Первое и самое вероятное — он очнулся значительно раньше, чем мы планировали.

— Часа эдак на два, на три? Но ведь ты специально поставил заряд…

— Расчет заряда может быть среднестатистическим, без учета телосложения, возбудимости и прочих индивидуальных параметров. Или в парализаторе садилась батарея. В конце концов, не исключен человеческий фактор: например, приходящая домработница, которая вызвала врача.

— Все, принято, — сказала Мэри, убежденная теперь, что действительно имело место раннее пробуждение. Никаких других вариантов, почему Жнец успел докопаться до истины и даже подобраться к ней на расстояние взгляда, она не видела. Но у него-то они были! — А второе предположение? — спросила она.

— Второе — это, как ни странно, Андрей Валентинович. Он рассчитывал уволочь спутник, а потом прикинуться невинной овечкой — я, мол, как и все, был обманут, считал, что это съемки, даже любителей пригласил посмотреть, заодно укомплектовал зрительскую массовку. Он был уверен в успехе, и все же, не сомневаюсь, проложил себе тропинку к отступлению скорее всего в южном направлении. То есть — в этом же. Так вот. Наш Жнец, едва продрав глаза и узнав последние новости — что Фил убит, что его самого чуть не взорвали вместе с машиной…

— И со мной, — мрачно напомнила Мэри.

— …и со спутницей, а преступник скрылся, мог подключиться к его поимке.

— То есть на вокзале он высматривал не нас, а…

— Не тебя, — поправил Гений, — а толстую задницу.

— А ты его, по-твоему, совсем не интересуешь?

Гений дернул насмешливо углом рта:

— Мориарти нужен Холмс. А я остаюсь человеком, которого нет.

— Интересно девки пляшут! Человек, которого нет, проворачивает его именем грандиозную авантюру и без зазрения совести тратит денежки с его счета. Но на нет и суда нет, а виноват во всем крайний, то есть я, так, что ли, получается?

— Почти. Не совсем. Давай посмотрим: консультант приводит вечером к себе домой девушку-загадку. Они ложатся спать — заметь, отдельно! — а просыпается он вечером… Следующего дня! Девушки-загадки и след простыл вместе с его документами и кредиткой. Он обзванивает места, в которые не явился, с оправданиями, и с удивлением узнает о своей бурной деятельности на протяжении дня в компании беглянки. Разумеется, он подозревает, что она работала в паре — видимо, с человеком, очень похожим на него. Но почему подмену не учуяло энное количество хорошо знающих его людей? В том числе непосредственное начальство? Вывод очевиден: красавица его чем-то опоила, или обкурила, или обколола — экспертиза покажет — и зомбировала. Сделала из него куклу-шмуклу и использовала противозаконным образом, естественно, в самых низменных целях. Все, — Гений кивнул четко, как прокурор, закончивший обвинительную речь.

Мэри возразила:

— Ну почему же все? Может, я его еще и изнасиловала? До кучи.

— Не исключено, — согласился он. — Экспертиза покажет. Ты не против, если я нам чего-нибудь закажу? Жрать очень хочется.

Он повернулся к терминалу и защелкал клавишами, с видом человека, всю жизнь прокатавшегося в здешних люксах и знающего наизусть все каналы и заказы.

— Хорошо, допустим, ему нужна я, — признала Мэри, — и он меня почти поймал…

— Нет. Преступника нельзя поймать «почти». Тут либо все, либо ничего.

Мэри скрипнула зубами:

— Хорошо, не поймал, но подобрался на расстояние взгляда. Как он вычислил мой поезд? Рано проснулся, искал толстяка — это все принято. Но ты, кажется, говорил о трех вариантах?

— Вероятность третьего стремится к нулю… Я очень надеюсь, что стремится. Он ничего не вычислил. Просто мы с ним связаны: по какому-то очень крупному счету мы с ним — суть одно, и он был на вокзале, потому что там был я. Скажем так — его привела туда интуиция. Что мы о ней знаем?

Мэри молчала: интуиция… Таинственная помощь из глубин тебя самого, вечный вопрос, неразрешимая загадка: внезапное предчувствие, стремление куда-то вроде бы ни с чего, необъяснимый страх… «Подсказки» двойников?

— Вот то-то… — сказал Гений.

В дверь постучали, потом она без разрешения отъехала, и очень миленькая обслуга, затянутая белым фартуком «в рюмочку», запорхала туда-сюда, наводняя стол холодными закусками и горячими гарнирами.

— Ах, простите! — блеснула она смущенной улыбкой «я-такое-дитя-не-знаю-почему-ко-мне-все-пристают», в очередной раз задев Гения коленом, и угнездила в центр натюрморта блюдо с загорелой курицей.

— Курица и поезд — братья навек! — объявила Мэри, когда за официанткой закрылась дверь. — И водка, — добавила она, рассматривая этикетку на бутылке: вино «Акта Реал Виур». — Что-то французское?

Гений взял у нее бутылку, посмотрел вопросительно на этикетку, потом через стол:

— А ты хотела водки?

— А если ряженки? Мог бы и спросить, между прочим.

— Ряженки? — он потянулся к терминалу.

— Ладно, сойдет и вино, — поспешно сказала Мэри. — Не будем нарушать железнодорожную традицию.

Через час они сидели, откинувшись, на диванах по обе стороны неубранного стола. Гений давно уже вызвал официантку и успел выйти покурить, но та до сих пор не шла. За окном ничего сенсационного не происходило: все выросшее, построенное и понатыканное вдоль дороги пролетало мимо серой смазанной акварелью в романтической мгле: погода, похоже, испортилась, или осталась в Москве. Что до небосвода, то он напоминал раздерганную паклю.

«Кстати, о небосводе…» — подумала Мэри и перевела взгляд на Гения: тот, как ни странно, не окунулся в компьютер. Похоже, он просто наблюдал за ней.

— Слушай, а что все-таки с этой надписью? Ну, на спутнике? Что имели в виду под «сферой»? И потом это — «отразился»… Может, метафора?

Гений некоторое время всматривался в нее, словно размышляя. В такие моменты ей с трудом удавалось не отводить взгляд. Его глаза, всем казавшиеся карими, на самом деле были зелеными, с рыжей звездочкой вокруг зрачка и с темным ободком. Расстояние, разделявшее их сейчас, все сливало в карий, но она-то знала, какие они на самом деле удивительные…