Шеридон Смайт - Недоверчивые любовники

• Название: Недоверчивые любовники
• Автор: Шеридон Смайт
• Издательство: АСТ
• Жанр: Современные любовные романы
• Год: 2003
• ISBN: 5-17-017069-6

Молодой талантливый художник скоро станет отцом. Но, что довольно необычно, он ни разу в жизни не видел мать будущего младенца

Красавица миллионерша, мечтающая о ребенке, вовсе не желает знакомиться с неизвестным донором — и вообще имеет все основания не доверять мужчинам…

Но — важно ли все это, если однажды встречаются двое, СОЗДАННЫЕ ДРУГ ДЛЯ ДРУГА? Если страсть обрушивается на них подобно урагану? Если любовь дарит счастье?!

---

— Завтра мы как следует осмотрим дом. Уже не в первый раз мы что-то теряем в этом огромном старом доме, не так ли, миссис Мерриуэзср?

Экономка прерывисто вздохнула.

— Может, найдем и нашу маленькую зверюшку.

— Разве Люси исчезла?

— Боюсь, что так. Я отпустила ее побегать по дому, а она как сквозь землю провалилась.

— Не огорчайтесь. Я уверена, что она вернется, как только проголодается. А почему вы не ложитесь спать?

— Куда там спать. — Миссис Мерриуэзер встала и выпрямилась в своей ночной рубашке в полной боевой готовности. — Я пока сделаю себе чашечку горячего чая, а если вы через полчаса не вернетесь, позвоню в полицию.

Кэндис подавила вздох раздражения, сняла с крючка на двери ванной махровый халат и накинула поверх черной шелковой пижамы. Туго затянула пояс.

— Мистер Хайд не тронет даже волоска у меня на голове. Если бы он намеревался причинить мне зло, у него для этого было достаточно возможностей.

Кэндис вышла из дома через заднюю дверь и сразу заметила, что на чердаке у Остина горит свет. Причем выглядело это так, будто в помещении зажжены все лампочки. Удивленная и немного обеспокоенная, она прошла но дорожке и молча поднялась по лестнице.

Дверь была приоткрыта.

Прислушиваясь, Кэндис подошла поближе. Ее поразила и напугала мертвая тишина. Что, если в доме и в самом деле побывали грабители? Если они напали на Остина и?..

Она подавила инстинктивное желание повернуться и удрать. Приоткрыла дверь шире и заглянула внутрь. Необходимо было убедиться, что с Остином все в порядке.

Дыхание у нее остановилось, когда она увидела его. Остин стоял к ней спиной, обнаженный до пояса; под бронзовой от загара кожей заиграли мускулы, когда он поднял руку. Тряпка, перепачканная красками, свисала из заднего кармана джинсов, словно он засунул ее туда по рассеянности.

Он занимался живописью.

— Ос… мистер Хайд?

«Вот-вот, дорогая, держись официально. Помни совет Люка. После окончания судебного дела можешь делать вес, чего пожелает твое сердце, а пока…»

Остин обернулся на звук ее голоса, его красивое лицо побледнело. Потом он встретился с Кэндис взглядом и улыбнулся.

Для начала сердце Кэндис сделало невероятный скачок. И продолжало биться такими же дурацкими скачками, пока Остин разглядывал ее. Все ее тело загорелось огнем и затрепетало, словно он гладил Кэндис своими большими красивыми руками.

Любопытно, была бы реальность такой же умопомрачительной, как фантазия?

Будто угадав ее мысли, Остин вопросительно приподнял золотистые брови.

— Пора спать?

Кэндис с трудом заставляла себя сохранять равнодушное выражение лица. Неужели нашлась бы женщина, которая воспротивилась бы призыву такого мужчины, как Остин? Мистер Хайд, строго напомнила она себе.

— Нет, я… Можно войти?

Жаль, что она не переоделась. Правда, пижама да еще халат скрывали все тело, но пижама наводила на мысли о постели, не говоря уже о том, что рядом с Остином она и без того думала о постели.

Остин взмахнул кистью и по неосторожности капнул краской себе на джинсы.

— Разумеется. Я уже заканчиваю.

Кэндис вошла в комнату. Она была намерена соблюдать дистанцию, однако холст притягивал ее точно магнит.

— Можно мне посмотреть?

— Маленькая мисс Можно Мне, — мягко поддразнил он. — Вы никогда ничего не требовали?

Кэндис облизнула губы и постаралась не глазеть на его великолепную грудь. Она многое хотела бы потребовать, но ничего такого, о чем можно было бы сказать вслух.

Она сосредоточилась на полотне, и оно сразу произвело на нее сильное впечатление.

— Это очень хорошо, — искренне похвалила она работу Остина.

Перед ней было чудесное изображение женщины с ребенком на руках. Женщины, кормящей ребенка грудью, сообразила Кэндис, вглядевшись. Вечерние тени осеняли склоненную голову матери, крошечная ручка ребенка сжимала обнаженную грудь.

Вглядевшись в лицо женщины-матери, Кэндис, пораженная сходством, вздрогнула как от толчка — так ее поразило сходство. Она вскинула голову и посмотрела на Остина.

— Я надеюсь, вы не станете возражать, — произнес он непривычно резким тоном.

Он был то ли взволнован, то ли… немного смущен?

Итак, она права. Женщина выглядит такой знакомой, потому что…

— Это я, верно?

Остин кивнул, улыбнувшись мальчишеской, необыкновенно милой улыбкой, от которой у Кэндис сильнее забилось сердце.

Вспомнив недавний вопрос Остина о кормлении грудью, Кэндис неожиданно для себя выпалила:

— Ваша мать кормила вас грудью?

И снова повернулась к картине, чтобы скрыть вспыхнувший на щеках румянец смущения.

— Не думаю, чтобы силикон был безвреден для человеческого существа, — с горечью ответил Остин.

Еще один намек, вполне достаточный для того, чтобы захотеть узнать больше. И Кэндис отважилась задать еще один вопрос:

— Вы, похоже, не очень одобряете вашу мать, или я ошибаюсь?

—Нет.

Она ждала, что Остин продолжит, но он этого не сделал, и Кэндис мягко спросила:

— Вы хотели бы поговорить об этом?

Пальцы Остина легли Кэндис на подбородок и повернули ее лицо так, чтобы она смотрела прямо на него. Глаза у него горели.

— А вы хотели бы поговорить о вашем муже?

—Нет.

Кэндис с трудом выговорила это односложное слово — в горле у нее будто что-то застряло. И черт побери, зачем он затронул эту тему? Впрочем, он ведь не знал, что она целый год старалась не думать о Ховарде.

— Ясно. Значит, мы на равных. У обоих есть воспоминания, о которых мы предпочитаем не говорить. Разве что как-нибудь в другой раз.

Остин отпустил ее подбородок, и улыбка вернулась на его лицо с такой быстротой, что Кэндис невольно моргнула. Злой огонек, который она заметила в его глазах, исчез.

— Давайте лучше поговорим о том, почему вы разгуливаете поздним вечером без вашего телохранителя.

Кэндис удивилась сама себе. Она совершенно забыла, зачем сюда пришла. Остин нашел способ отвлечь ее. Нарочито небрежным тоном она ответила:

— Я, кажется, положила не на место несколько своих украшений и подумала, что вы могли увидеть их где-нибудь в детской. — Кэндис замолчала: судя по тому, что с лица Остина медленно сползала улыбка, она, несмотря на всю свою деликатность, допустила серьезный промах. — Я вовсе не обвиняю вас, мистер Хайд. Я просто…

— Значит, не обвиняете?

— Нет. Просто подумала, что могла обронить эти веши на пол, а вы нашли и положили куда-нибудь.

— Например, себе в карман? — предположил он, невольно повторяя слова миссис Мерриуэзер.

Кэндис снова вспыхнула — на сей раз от чувства вины, — но ничего не могла с этим поделать, как не могла прогнать жесткое выражение с лица Остина. Она вдруг почувствовала себя обиженной неизвестно по какой причине и на что и храбро встретила суровый взгляд Остина.

— Не знаю, с чего это вам взбрело в голову, я и не думала, что вы их присвоили! Нашли — да, но не украли.

Несколько долгих и напряженных секунд Кэндис боялась, что он поверит худшему. Однако Остин вздохнул и взъерошил свои солнечно-золотые волосы. Кэндис облегченно вздохнула, но тут же снова надулась, когда он заговорил:

— Советую вам держать ваши хорошенькие побрякушки в сейфе. Ей очень трудно отказаться от блестящих ве-шичек.

— Ей? — Кэндис задохнулась от возмущения. — Если вы считаете миссис Мерриуэзер воровкой, то вы самым нелепым образом заблуждаетесь, мистер Хайд!

— Кажется, я просил вас называть меня Остином.

Кэндис лишилась дара речи при виде его ленивой ухмылки. Как он может оставаться таким отвратительно спокойным, обвинив бедную экономку в краже? Наконец она со всей доступной ей холодностью сказала:

— К вашему сведению, мистер Хайд, у миссис Мерриуэзер пропал медальон.

Остин кивнул, словно эта новость ничуть его не удивила.

— Он золотой? Блестящий?

Замешательство мгновенно охладило пылкое негодование Кэндис.

— Да, само собой. А откуда вам это известно?

После столь четкого описания к ней снова вернулись подозрения. Было лишь одно объяснение тому, что он так уверенно говорил о медальоне.

— Дело в том, что Люси очень любит вещи, которые сверкают или блестят. Золото, серебро. — Остин пожал плечами. — Уловили суть?

Кэндис просто взбеленилась. О, еще бы, она отлично уловила суть! Он нарочно позволил ей поверить… да это просто садизм! В жизни не встречала такого возмутительного человека!

И еще смеется!

Что ж, в этом есть что-то смешное, но куда больше ничуть не смешного; по ее мнению, мистер Хайд переступил границу. Бросив на него взгляд, который мог бы пра-жечь измазанные красками джинсы, Кэндис направилась к двери.

— Погодите! Не хотите ли мороженого?

Кэндис остановилась, грудь ее бурно вздымалась. Очень ей нужен и он сам, и его покаянный тон. Она немедленно уходит. Да, именно это ей и следует сделать. Его предложение, вероятно, еще одна глупая шутка.