Карен Смит - Ночь, которая решила все

• Название: Ночь, которая решила все
• Автор: Карен Смит
• Жанр: Современные любовные романы

В рождественскую ночь Оливия Макговерн, уступив внезапно вспыхнувшей безумной страсти, отдалась Лукасу Хантеру, человеку, которого почти не знала… и забеременела.

Может ли страсть положить начало крепкой семье?..

---

— Я надеюсь, вы простите Тревору его грубость, сказал Уатт, отодвигая черный защитный экран от камина. — Я не знаю, говорил ли вам Лукас что-нибудь о мальчиках…

Оливия подошла к камину и повесила свой вязаный жакет на спинку кресла-качалки.

— Он рассказал мне об их прошлом.

— А говорил ли он, что между ним и Тревором установилась связь, особое доверие? — (Она покачала головой.) — С Тревором были большие проблемы. Но в прошлый свой приезд Лукас взял его на верховую прогулку, а когда они вернулись, мальчика как будто подменили. С тех пор Тревор уже не такой колючий. — Уатт положил в камин поверх щепок два длинных полена. — Как вы себя чувствуете? Лукас говорил нам, что вас беспокоит тошнота по утрам.

— Теперь уже получше, — пробормотала Оливия, озадаченно думая, что еще Лукас рассказал им.

— Лукас объяснил нам, что произошло, Оливия. И сказал, что вы переехали к нему. Она покраснела от неловкости:

— Мы пытаемся получше узнать друг друга. Лукаво улыбаясь, Уатт вынул спички из коробки:

— Ну, и как успехи?

Оливия поняла, что в этом доме прежде всего ценится честность, поэтому ответила:

— Иногда хорошо, иногда не очень.

— Но ведь есть надежда?

Она вспомнила о поцелуях Лукаса, о его нежной заботе о ней и о своем растущем чувстве к нему и ответила:

— Да, безусловно.

— Только не позволяйте парню давить на себя, он может быть чертовски упрямым. — Уатт помолчал. — Но у него доброе сердце.

— Мне хочется задать вам тысячу вопросов. Но я знаю, что должна узнать о Лукасе от самого Лукаса.

— Вы мудрая женщина. — Уатт зажег щепки под поленьями.

Оливия улыбнулась — она поняла, что Уатт одобряет ее.

— Пойду посмотрю, может, вашей жене нужна помощь.

Уатт поставил каминный экран на место и, сев в кресло-качалку, показал ей на стул:

— Свои обязанности по дому Мим и мальчики довели до автоматизма. Останьтесь и поболтайте со мной немного.

Минут через пятнадцать Мим позвала их.

— Идите на кухню, а я позову Лукаса и Тревора, — сказал Уатт.

Он очень понравился Оливии. Они поговорили о Флагстаффе, о том, что Флагстафф в основном привлекает туристов, которые едут смотреть Гранд-Каньон. Она также узнала, что пристройка сбоку от дома — это офис Уатта: он был не только хозяином ранчо, но и бухгалтером.

Оливия толкнула дверь в кухню. Посредине стоял большой обеденный стол, по периметру — длинный рабочий стол с кухонной утварью. Мебель, пол, занавески — все было выдержано в голубых тонах, что делало кухню приветливой и уютной.

— Добро пожаловать, — сказала Мим с улыбкой, неся к столу огромную чашу с толченой картошкой. — Джерри покажет вам ваше место.

Сидя между пятилетним Руссом и семилетним Куртом, Оливия улыбнулась Лукасу, когда он и Тревор занимали свои места. «Интересно, он такой хмурый из-за меня или из-за разговора с Тревором», — подумала Оливия.

За столом текла неторопливая беседа, когда Мим сняла блюдо с жареной курицей с жаровни и поставила его на середину стола. Возле каждого стояли стаканы с молоком.

Уатт разговаривал с Лукасом о ценах на фураж, когда Русс потянулся за своим молоком и нечаянно опрокинул стакан Оливии. Молоко разлилось по столу и потекло на джинсы Оливии. Вскочив с места, Русс испуганно смотрел на нее широко раскрытыми зелеными глазами.

— Извините. Простите меня. Я не хотел. Не сердитесь на меня. — Оливия услышала даже страх в его голосе и поняла, что этого мальчика раньше жестоко наказывали за малейшие проступки.

За столом все притихли.

— Я и не сержусь, — сказала она, стараясь, чтобы ее голос звучал как можно мягче. — Помоги-ка мне собрать молоко салфеткой.

Долю секунды Русс смотрел на нее раскрыв рот, затем схватил салфетку. Мим принесла полотенца. Через минуту и стол и пол были чистыми.

— У вас джинсы мокрые, — заметил Джерри. Русс снова с испугом посмотрел на нее:

— Простите меня.

Оливия присела на корточки, чтобы их глаза были на одном уровне:

— Все в порядке. Русс. Джинсы отлично отстирываются, и чем больше их стираешь, тем мягче они становятся. Садись-ка и заканчивай свой ужин, пока он не остыл. Я пойду переоденусь и через пару минут вернусь.

Русс улыбнулся ей и скользнул на свое место.

Лукас встал:

— Пойду принесу твою сумку из машины.

— Оливия, ваша комната наверху, вторая справа. И принесите мокрые джинсы, я брошу их в стиральную машину, — предложила Мим.

Лукас вышел на улицу, а Оливия поднялась на второй этаж. Ей очень понравились разрисованные балясины и деревянные украшения лестницы. Дверь в ее комнату была открыта, там стояла кованая кровать, накрытая лоскутным одеялом. Через некоторое время появился Лукас с ее дорожной сумкой в руке. Он поставил ее на кровать.

— Ты взяла с собой еще одни джинсы?

— Я в отличие от тебя не путешествую налегке, поддела она его. Он не взял с собой даже туалетные принадлежности.

— У меня здесь есть все, так удобнее. — Он повернулся, чтобы уйти, но остановился в дверях. — Спасибо, что не рассердилась на Русса.

Она внимательно посмотрела Лукасу в глаза.

— Он испугался, что я ударю его, да?

— Русс не привык к доброму отношению. Его отец и бил и орал на него, и он до сих пор ожидает этого, особенно от незнакомых людей.

— Ну, уж от меня он не дождется ни того, ни другого. Тебе-то об этом известно.

— Иногда не знаешь, как человек поведет себя, пока не увидишь его в конкретной ситуации, — уклончиво ответил Лукас.

— Ты привез меня сюда, чтобы познакомить со своей жизнью или проверить, пройду ли я что-то вроде теста?

— И то, и другое, — он ответил после недолгого молчания.

— Понятно. — Она обиделась.

— Оливия…

— Все нормально, Лукас. Просто теперь я буду следить за каждым своим шагом.

Когда он вышел, ей захотелось разбить что-то или… разрыдаться. Опять эти гормоны.

После десерта Оливия настояла на том, чтобы Мим разрешила ей помочь на кухне. Тогда мальчики смогут провести больше времени с Лукасом. Убирая со стола, она задумалась, искренне ли предложила помощь или хочет заработать себе побольше очков? Черт бы побрал Лукаса. Из-за него она начала анализировать свои поступки.

Мим осторожно расспрашивала Оливию о ее прошлом, и Оливия тоже задавала вопросы. Она узнала, что ранчо принадлежало семье Уатта уже несколько поколений, и что Мим не могла иметь детей, поэтому они брали чужих ребятишек, которые на время нуждались в убежище и чьи-то заботе.

Сцена, которую она увидела в гостиной, когда закончила помогать Мим и вышла из кухни, заставила ее остановиться в дверях. Лукас, Тревор, Курт и Джерри играли в домино, растянувшись на полу перед камином. Русс сидел у Уатта на коленях и слушал сказку. В камине потрескивал огонь.

Всю жизнь Оливия мечтала о сестре или о брате, о большой семье. И сейчас, наблюдая за мальчиками, Лукасом и Уаттом, поняла, что между ними существует тесная связь, какая существует в большой семье, между родственниками. Закончив читать, Уатт сказал Руссу:

— Тебе и Курту пора спать. Тут Русс увидел Оливию, соскочил с коленей Уатта и подбежал к ней:

— Хочешь посмотреть мои грузовики?

— Че ей смотреть на твои грузовики, у тебя их всего два, — тряхнул головой Тревор. — Ведешь себя как маленький.

Оливия поняла, что дети хотели внимания к себе, которого им так не хватало.

— Русс, наверно, больше всех игрушек любит свои грузовики. А разве у тебя нет чего-нибудь такого, что ты бережешь больше всего на свете? спросила она Тревора.

— У меня есть стеклянные шарики, — тихо ответил Тревор.

— А кошачий глаз есть?

— Есть несколько. — Он был явно удивлен ее осведомленностью.

Русс потянул ее за руку:

— Ты пойдешь со мной?

— Ну конечно пойду, — улыбнулась она ему. Поднимаясь с Руссом по ступенькам, она чувствовала, как Лукас пристально смотрит ей вслед.

Когда все мальчики были в постели, Мим приготовила себе и Оливии по чашке чая, Лукас с Уаттом предпочли кофе. Постепенно разговор затих, и Мим обменялась взглядом с Уаттом. Они встали.

— Возьми подушки и одеяло в прачечной, — обратилась Мим к Лукасу. Уатт обнял жену за плечи.

— Дорогая, он сможет сам о себе позаботиться. Доброй вам ночи. Увидимся утром.

— Ты собираешься спать здесь? — спросила Оливия, сидя на противоположном краю софы.

Ругая себя за то, что вел себя с Оливией грубо, Лукас понимал, что их разделяют не только подушки, лежащие между ними на диване.

— Софа раздвигается.

Их глаза встретились. После долгого молчания она прокашлялась.

— Я тоже, пожалуй, пойду спать.

Прежде, чем она стала еще дальше от него, а Лукасу казалось, что с наступлением ночи дистанция между ними резко возрастала, он сознался:

— Я волновался, как пройдут эти выходные, Оливия. Я не знал, как ты примешь все это.

— Ты имеешь в виду мальчиков?

— И Мим, и Уатта. И простую сельскую жизнь.