Бертрис Смолл - Любовь дикая и прекрасная

• Название: Любовь дикая и прекрасная
• Автор: Бертрис Смолл
• Жанр: Исторические любовные романы
• Год: 2003
• ISBN: 5-17-001980-7

Шестнадцатый век. Шотландия. Прекрасная юная Катриона еще ребенком обручена с кузеном, графом Патриком Гленкерком. Но за три дня до свадьбы она убегает от жениха: гордая и независимая, горячо любящая будущего мужа, она желает, чтобы в ней видели человека. Венчание происходит, когда их первенец должен вот-вот появиться на свет… Как дальше сложится их жизнь? Сумеют ли они сохранить свою любовь?

---

Джон Стюарт умер, едва только сын вышел из пеленок, и теперь Френсис имел лишь незаконнорожденных брата и сестру. Мать снова вышла замуж, и уже в раннем детстве на мальчика перестали обращать внимание, а потом отправили получать образование во Францию и в Италию.

Ему еще не исполнилось и двадцати, а он вернулся в родную Шотландию элегантным мужчиной, просвещенным и уверенным в себе. Его быстро женили на вдовствующей леди Маргарет Дуглас, дочери могущественного графа Агнуса, которая была немного старше Френсиса и уже имела сына. Маргарет не любила своего второго мужа, а он не любил ее. Брак был заключен по расчету, и супруги покорно и равнодушно принялись рожать детей, чтобы поддержать род. Ни капли привязанности между ними так и не возникло, и Маргарет Дуглас с облегчением наблюдала, как ее чувственный, любвеобильный муж искал и находил другие постели. В своей она его не хотела.

И вот, захватив эскорт из пятидесяти свирепых и необузданных пограничных воинов, граф Ботвелл отправился сопровождать графиню Гленкерк домой. Нельзя сказать, что Конолл пришел от этого в восторг, но главным было доставить леди в целости и сохранности. По приезде в Гленкерк Катриона настояла, чтобы Ботвелл остался погостить хотя бы ненадолго. И если сначала он намеревался пробыть там всего три или четыре дня, то в конце концов задержался до Двенадцатой ночи.

Поскольку вдовствующая графиня приходилась отцу пограничного лорда кузиной, то гостя и самого почли за кузена и приняли как члена семьи. Гленкеркские дети называли его дядюшкой Френсисом. Мальчики, словно восторженные и преданные щенки, не отступали от него ни на шаг, а девочки просто возмутительно с ним флиртовали. Ботвелл всем этим наслаждался, поскольку его собственные дети были научены своей матерью любить и слушаться только ее одну, и граф не питал к ним родственных чувств. Даже младшие братья — Гленкерки обращались с ним запанибратски, как с товарищем, и называли его кузеном. Этот мужчина ходил вместе с ними на охоту, гулял по девкам, играл в кости и пил вино. Жить в такой обстановке настоящей семьи ему в жизни никогда еще не доводилось, и он наслаждался.

Когда граф Ботвелл наконец уехал, а это случилось на следующий день после шестилетия Колина Лесли, то испытал при этом огромное сожаление. Но его оставили в Шотландии за главного, и время отдаваться своим слабостям было исчерпано. Прежде всего Ботвелл был человеком порядка и долга. Накануне отъезда он вручил Катрионе маленький меч из дамасской стали с изящной ажурной рукояткой из флорентийского золота, усыпанной мелкими полудрагоценными камнями.

— На день рождения вашему старшему сыну. Это ведь будет в следующем месяце.

— Ох, Френсис! Как чудесно! Джеми это наверняка понравится, хотя я знаю, что еще больше он хотел бы, чтобы вы были здесь.

— Я бы и сам того хотел. Кат, но я и так слишком долго предавался удовольствиям. Взбодритесь, дорогая! Зима скоро кончится, и Патрик не замедлит вернуться домой.

— Джеймс Стюарт настоял, чтобы, когда он привезет королеву, я возвратилась ко двору, — сказала Катриона, нахмурившись. — Я не раз говорила Гленкерку, что не хочу больше детей, но, клянусь, Френсис, когда милорд вернется домой, я сделаю все, чтобы понести. Единственный способ отделаться от ухаживаний короля — это остаться здесь, в Гленкерке. Но я не получу такого разрешения, если только у меня не вырастет живот!

Френсис Хепберн по-родственному ее поцеловал и ускакал навстречу долгой и одинокой зиме.

Потому что настало серое, холодное, унылое время. И если бы Катриона не любила своих детей, то она, наверное, сошла бы с ума.

Джеймс Лесли отметил свой двенадцатый день рождения, и хотя мальчик расстроился, что отец, казалось, позабыл про него, подарок Френсиса Хепберна это ему восполнил. А от Патрика уже много месяцев не было никаких вестей. Катриона страшно по нему тосковала, хотя и была уверена, что с мужем все в порядке. Хуже всего приходилось ночами. С тех пор как она видела его в последний раз, прошло уже семь долгих месяцев. Одна в их огромной кровати, Катриона горько плакала и клялась себе, что, когда Патрик приедет наконец домой, она послушается его и больше никогда не вернется ко двору. Любимый оказался прав, не надо было связываться со Стюартами.

Что это им принесло? Разлуку и позор!

Пришла прекрасная весна. Склоны гор вокруг Гленкерка покрылись желтым и белым, а на пасхальное воскресенье по-летнему светило солнце. Прибыл гленкеркский курьер, ездивший вместе с графом в Данию, и привез целый мешок посланий. На одном из них даже стояла королевская печать, и когда его вскрыли, то обнаружили официальную бумагу с назначением графини Гленкерк придворной дамой при личной спальне королевы. Вместе с ней была вложена записка, наспех нацарапанная рукой самого Джеймса Стюарта, в которой монарх извещал, что ожидает, вернувшись, увидеть ее при дворе.

Нетерпеливым жестом Катриона отбросила королевские послания в сторону и потянулась за письмом мужа. Оно было коротким, почти безличным, и графиня испытала разочарование.

«Любимая, — писал Патрик, — к тому времени, как ты прочтешь эти строки, мы, вероятно, уже будем на всех парусах плыть домой. Здесь у нас прошла долгая и холодная зима, когда я очень скучал по тебе. Бракосочетание короля пришлось совершить в Осло, но на Рождество мы отправились в Данию — и с тех пор все время пребывали здесь. Передай Джеми, что я привезу ему сюрприз на день рождения, который пропустил. Посылаю свою любовь тебе и всем нашим детям. Твой преданный муж Патрик Лесли».

Это совсем не напоминало письмо мужчины, жаждущего свою любимую женщину, и Катриона пришла в ярость.

«Ублюдок, — подумала она раздраженно, прикинув — то ли завел постоянную любовницу, то ли просто заваливал подвернувшихся шлюх. — Если у него была любовница, то она не могла не принадлежать ко двору. Останется ли теперь эта девка в Дании или приедет с ними?»

— Скоро узнаю, — проворчала она. — Проклятие! Хорошенькое получилось положение!

Катриона желала забеременеть, чтобы избежать домогательств короля. И однако, сумей она этого добиться, придется уехать домой в Гленкерк, оставив Патрика при дворе забавляться с любовницей. Что ж, тут был только один способ. Придется отделаться от шлюхи.

1 мая 1590 года Джеймс Стюарт прибыл со своей королевой в Ли на флагманском судне конвоя из тринадцати судов. Дорогу к столице обступил простой народ, который приветствовал их громкими ликующими возгласами. Молодая красавица королева удобно расположилась в позолоченной колеснице, в которую было впряжено восемь белых лошадей, каждую из них покрывала попона бледно-розового бархата, отделанного особым видом серого кроличьего меха.

— Вы были в Ли, Френсис. Скажите, что за девку подцепил Гленкерк?

Ботвелл улыбнулся волчьим оскалом, поразившись, как это Катриона вызнала столь скоро.

— Это госпожа Кристина Лидере, подруга детства королевы и придворная дама ее спальни.

— Чьей спальни? — возмутилась Катриона. — Ведь она уже по крайней мере на четвертом месяце! Проклятый Гленкерк! Я изрежу его на мелкие кусочки!

Ботвелл довольно усмехнулся.

— Уверен, вы найдете способ ему отомстить.

— Найду, — подтвердила она мрачно. А затем воскликнула:

— Ох, Френсис, я так по нему скучала! Сколько месяцев я его не видела! Как же он мог?!

Граф Ботвелл обнял Катриону за плечи.

— Вероятно, потому, что был одинок и нуждался в вас.

И тогда, чтобы приободриться, он и завел себе женщину.

Не так уж это и страшно.

— Я тоже была одинока, Френсис. Я иссыхала в тоске по нему каждую ночь, что проводила одна, — даже когда со мной спал король.

— Вам не стоит себя жалеть, дорогая, — пытался утешить графиню лорд Ботвелл. — Возможно, ее тепла было достаточно, чтобы согревать Патрика в эту холодную зиму, но не может быть такого тепла, которое удержало бы его навсегда. Видите, как он глазами обыскивает толпу? Он ищет вас.

— Уверена в этом. Смотрит, не засекла ли я его с его шлюхой. Боже мой, Ботвелл! Посмотрите, как она льнет к нему! Я исцарапаю ей лицо в клочья!

Откуда-то из горла Френсиса Хепберна посыпались довольные смешинки.

— Если вы закатите сцену прилюдно, все будут жалеть бедную госпожу Андерс. В случае же, если вы приветствуете Гленкерка так, как и полагается добропорядочной супруге, то сочувствовать станут уже не ей, а вам. Моя жена всегда играет в такую игру, когда отваживается на вылазку из Кричтена.

Всем известно, что за верность и преданность вашему супругу вас прозвали Добродетельной графиней. Если вы действительно хотите отомстить ему, ведите игру до конца!

— Ботвелл, обожаю вас! Вы настоящий змий! — возликовала Катриона. — Как я выгляжу?

Голубые глаза Френсиса осмотрели графиню с явным одобрением. В этот прохладный весенний день на ней было очень простое, но элегантное платье из пурпурного бархата с длинными подобранними рукавами, кружевными манжетами цвета небеленого полотна и таким же жестким стоячим воротничком. На ее шее играли знаменитые розовые жемчуга: из четырех своих ожерелий сегодня она надела только два. Еще раньше она сняла тоже розовую, в цвет жемчугов, пелерину, отделанную соболями. Темно-медовые волосы, убранные в золоченую сеточку, удерживались золотыми заколками с жемчугом.