Лавирль Спенсер - Раздельные постели

• Название: Раздельные постели
• Автор: Лавирль Спенсер
• Издательство: ОЛМА-пресс
• Жанр: Современные любовные романы
• Год: 1995

Побои, пьяные скандалы деспота-отца — вот что изо дня в день видела Кэтрин Андерсон. Казалось, ее несчастьям не будет конца. Но вдруг судьба посылает ей принца в серебристом «корвете».

---

Эта мысль казалась абсурдной, но Кэтрин спросила:

— Да?

— Ах, он целый день возил нас на машине, как безумный, беспокоясь, достаточно ли закупили шампанского, вовремя ли доставят цветы, не забыли ли включить в список приглашенных гостей семью Джерти. Он был типичным женихом, и это меня чрезвычайно радует. — Анжела весело посмотрела на Аду. — Сейчас мы тебя на минутку оставим. Я хочу показать твоей маме подарки и торт. Ты найдешь все, что нужно, в ванной, а если тебе еще что-нибудь понадобится, спроси у одной из служанок. Пошли, Ада. Мне кажется, мы заслуживаем по маленькому стаканчику шерри для успокоения наших материнских нервов.

Но не успели они выйти из комнаты, как служанка открыла дверь и ввела запыхавшуюся Бобби с пластмассовым футляром в руке. Последовал поток поцелуев и поздравлений, нерешительности в отношении платья и восклицания по поводу всей суматохи внизу.

— Увидимся позже, Кэтрин. — Анжела помахала двумя пальцами и, увлекая за собой Аду, напомнила: — Запомни, ты не должна выходить из комнаты, пока я за тобой не приду.

— Не беспокойтесь, — пообещала Бобби. — Я прослежу, чтобы она этого не сделала.

Когда Кэтрин и Бобби остались одни, они бросились в объятия друг друга. Бобби воскликнула:

— Ты видела, что творится внизу?

Охваченная паникой, Кэтрин приложила руку к бьющемуся сердцу и умоляюще попросила:

— Не рассказывай мне. У меня и так голова идет кругом. Во все это так трудно поверить!

Кэтрин казалось, что сбылись детские фантазии ее и Бобби.

Постучала служанка и спросила, нужно ли пригладить их платья. Отказавшись от ее услуг, они прошли в ванную, чтобы поправить друг другу прическу. Вскоре опять послышался стук в дверь, и в комнату вошла служанка с двумя большими коробками. В коробках были их букеты.

Девушки положили коробки на кровать и уставились на них.

— Сначала ты, — сказала Кэтрин, сжимая руки под подбородком.

— Нет, нет, не сейчас. Мы больше не восьмилетние девочки-фантазерки. Ты первая!

— Тогда давай откроем их вместе.

И они одновременно открыли коробки. Бобби держала необычную корзину с абрикосовыми розами и вереницей бледных ленточек, падающих с ее ручки. Кэтрин отступила назад, не смея дотронуться до великолепной белой гардении и абрикосовых роз, бережно уложенных в прозрачный кулек с бусинками свежей росы внутри. Она прижала руки к щекам, на мгновение закрыла глаза и осталась неподвижно стоять, уставившись на цветы. Бобби наклонилась и вытащила огромную ветку из упаковки, заполняя комнату пьянящим ароматом. Она приколола один цветок гардении к волосам Кэтрин. Кэтрин оставалась неподвижной.

— О Кэт, они прекрасны.

Бобби подняла букет, и наконец Кэтрин шевельнулась — прижала цветы к пылающим щекам. Глядя через цветы, она, заикаясь, сказала:

— Я… Я не заслуживаю этого.

Голос Бобби от волнения стал мягким.

— Нет, заслуживаешь. Это именно то, о чем мы мечтали, Кэт. Одна из нас это сделала, и все получилось даже лучше, чем в наших фантазиях.

— Не говори так.

— Не смотри на это критически, Кэт, просто наслаждайся каждой минутой.

— Но ты не знаешь…

— Я знаю. Поверь мне, знаю. Я знаю, что у тебя есть сомнения по поводу того, как между тобой и Клеем все началось, но ты сегодня о них не думай. Думай только о хорошем, о'кей?

— Ты все время хотела, чтобы я вышла замуж за Клея, не так ли, Бобби?

— Я хотела для тебя только хорошего, и если это Клей Форрестер, тогда, да, я этого хотела.

— Я думаю, ты сама была немного в него влюблена.

— Может, да… Может, нет… Не знаю. Я знаю только, что, если бы я сейчас стояла с этим букетом в руках, я была бы счастлива.

— Бобби, это больше, чем я ожидала, и все случилось так неожиданно…

— Кэтрин, один раз, только один раз в своей унылой жизни ты примешь немного манны с неба! Ты так привыкла жить в аду, что немного райской жизни тебя пугает. Ну, давай-ка, улыбнись! И говори себе, что Клей попросил тебя выйти за него замуж, потому что хотел этого. Это должно сработать. Клей — один из самых прекрасных мужчин, которых я знаю, но если ты передашь мои слова Стью, я тебя убью.

Кэтрин, наконец, улыбнулась.

— А сейчас тебе уже пора надеть свадебное платье!

Они содрали с платья чехол и многозначительно посмотрели друг на друга, вспоминая детские фантазии. Но пышный бархат был реальным. Бобби помогла Кэтрин надеть платье. Неожиданно снизу донесся звук, похожий на арфу.

— Что это?! — воскликнула Бобби.

Девушки замерли, как малиновки, прислушивающиеся к шороху червяков. Не веря, они посмотрели друг на друга.

— Похоже на звуки арфы!

— Арфы?!

— Ну, а разве нет?

Они снова прислушались.

— Господи, так и есть!

— В этом доме может быть и арфа.

— Похоже, что так.

— Благодаря Анжеле.

Они обе рассмеялись, расправляя складки платья Кэтрин. Теперь она заметно дрожала. Ее ладони стали влажными, но она не осмеливалась вытирать их о бархат.

— Бобби, я ужасно боюсь.

— Почему? Сегодня ты будешь в центре внимания, и выглядишь ты великолепно. Гордись!

Бобби деловито застегнула молнию и пуговицы, потом обошла вокруг Кэтрин и разложила миниатюрный шлейф на розовом ковре. Кэтрин увидела себя в зеркале, прижала руки к животу и спросила:

— Сильно видно?

Бобби опустила вниз руки своей сестры и воскликнула:

— О, ради Бога, перестань! — И, вручив ей букет, добавила: — Если тебя это беспокоит, закрой живот вот этим.

Кэтрин вытащила бледно-желтую розу, и они обе засмеялись. Теперь звуки, доносившиеся снизу, стали более ровными, и журчание голосов слилось с приятными аккордами.

Дверь в комнату открылась. На пороге стояла Инелла, держа в руках крошечную, завернутую в фольгу коробочку.

— Вы выглядите замечательно, мисс Кэтрин, — сказала служанка, широко улыбаясь. — Ваш жених оказал мне честь передать вам вот это. — Она протянула коробочку. Кэтрин, немного помедлив, протянула руку и наконец взяла подарок.

— Что это?

— Ну, я не знаю. Разве вы не откроете и не посмотрите?

Кэтрин перевела широко раскрытые глаза на Бобби.

— Инелла права, открой ее!

— А что, если это что-то… — Она остановилась, чуть не сказав «дорогое». Коробочка была слишком маленькой, чтобы в ней поместилось что-то другое, кроме драгоценностей. Подарок виновато лежал в руке Кэтрин, пока та думала, почему Клей сделал это. Ее глаза снова нашли глаза Бобби, потом Инеллы. Она быстро развернула фольгу и нашла внутри маленькую вельветовую коробочку для кольца. Ее сердце сильно застучало, в горле вдруг пересохло. Она подняла крышку. Внутри не было ни сверкающих драгоценностей, ни блестящих колец. Вместо этого в бархатной щели торчал маленький ключ. Ни записки, ни разгадки. Кэтрин снова вздохнула.

— Что это значит?

— Ну, боюсь, что не могу даже предположить, мисс Кэтрин.

— Но…

Послышался стук, и в комнату вошла Анжела. Через открытую дверь был слышен приятный шум голосов — значит, внизу росла толпа.

— Пора, — провозгласила Анжела.

— Взгляните. — Кэтрин протянула ключ. — Это от Клея. Вы знаете, что это значит?

— Не имею ни малейшего понятия. Тебе придется подождать, пока закончится церемония, а потом спросишь.

Кэтрин засунула ключ в свою подвязку. Казалось, он грел ей ногу.

— С мамой все в порядке?

— Да, дорогая, не беспокойся. Она внизу.

Инелла отважилась и легонько поцеловала Кэтрин в щеку, затем сказала:

— Вы выглядите ослепительно, мисс Кэтрин. — С этими словами она удалилась выполнять свои обязанности.

Бобби поправила букет Кэтрин, нежно прикоснулась к щеке подруги и замерла, ожидая своего сигнала. Дверь распахнулась, Кэтрин видела, как Анжела встретила Клейборна в верхнем холле. Он слегка улыбнулся и, взяв жену под руку, исчез с поля зрения Кэтрин. Потом пришел Стью в роскошном смокинге насыщенного коричневого цвета и накрахмаленной абрикосовой кружевной манишке, что вздымалась на груди под высоким торчащим воротником и галстуком-бабочкой. Стью усмехнулся Кэтрин, а она попыталась ответить ему дрожащей улыбкой до того, как Бобби вышла в холл и направилась к лестнице.

А затем пришел Стив. Ее любимый Стив, великолепно выглядевший в своем смокинге, с вытянутыми навстречу ей руками, как бы приглашая исполнить менуэт. Его улыбка растопила ее сердце, смыв их недавнюю ссору.

Ноги Кэтрин отказывались идти. Стив, как всегда, все понял. Он галантно шагнул вперед, поклонился и выдвинул локоть вперед. Она вдруг поняла, что люди, находящиеся внизу, с нетерпением ожидают их.

Она почувствовала, как по ковру тянется шлейф, чувствовала под своей рукой твердую руку Стива, слышала глухой стук сердца. Как только она шагнула на верхнюю ступеньку, внизу послышалось хоровое:

— О-о-о…

Внезапный страх охватил ее, когда она увидела море лиц. Но Стив, понимая ее нерешительность, накрыл своей свободной рукой ее руку, побуждая таким образом преодолеть первую ступеньку вниз. Она смутно замечала, что все залито мягким мерцанием свеч. Они были повсюду: в настенных канделябрах, на полках, отражаясь и сверкая в цветочных ветках, прикрепленных к перилам и размещенных в кабинете, где собралось слишком много гостей. Образовался проход, когда они, со Стивом обошли вокруг колонну винтовой лестницы и плавно направились в гостиную комнату. В голове Кэтрин быстро проносились воспоминания о том дне, когда она впервые очутилась в этом фойе, сидя на бархатной скамейке, что скрывалась сейчас за множеством гостей. Какой напуганной была она тогда, хотя сейчас ее состояние не многим отличалось от того состояния. Ее желудок свела судорога. Как загипнотизированная, она двинулась по направлению к гостиной, к Клею. Неожиданно к звукам арфы присоединился орган, и зазвучала шопеновская прелюдия. И везде, повсюду нависала аура мерцающих свеч, все казалось золотистым и янтарным, теплым и безмятежным. Запах цветов смешался с восковым запахом свеч. Кэтрин медленно плыла по течению мимо массы людей, абсолютно не догадываясь об их количестве, их восхищенных взглядах и о том, как при виде ее многие из них вспоминали, как сами, затаив дыхание, шли по проходу между рядами в церкви. Все ее мысли сейчас были заняты тем, как она войдет в гостиную. Мысли о том, что Клей стоит на другой стороне комнаты и ждет ее, заставили ее сердце затрепетать, а желудок — сжаться.