Сергей Соловьев - История России с древнейших времен. Книга V. 1613-1657

• Название: История России с древнейших времен. Книга V. 1613-1657
• Автор: Сергей Соловьев
• Жанр: История

Пятая книга сочинений С. М. Соловьева включает в себя девятый и десятый тома «Истории России с древнейших времен». Девятый том охватывает события с 1613 по 1645 г. — период царствования Михаила Федоровича; десятый том — с 1645 по 1657 г. — начало правления Алексея Михайловича.

---

С обеих сторон не хотели подавать повода к разрыву: Москва хотела успокоиться, собрать хотя сколько-нибудь свои силы, и то не для войны со Швециею; Густав-Адольф, занятый на западе, желал искренне мира с Москвою, желал союза с царем против Польши. Запорожье волновалось, и Густав-Адольф хотел воспользоваться этим, прислал в Москву великих послов Бремена и Горна с просьбою, чтоб царское величество послал к запорожским козакам свое повеленье и отвел бы их от Польской Короны. Бояре отвечали, что этого сделать невозможно, ибо черкасы запорожские — люди польского короля, а между Московским государством и Польшею заключено перемирие. В 1626 году приехали шведские послы — дворянин Юрий Бенгарт, а другой, к изумлению московского двора, назывался Александр-Любим Дементьевич Рубец, или Рубцов, и по дороге ходил в русскую церковь. Царь послал спросить у пристава: каким языком говорит посол, в постные дни ест ли рыбу, по какому указу пристав пускал его в церковь, как он в церкви стоит и молится и в каком платье ходит? Рубцов отвечал, что он русский человек, пострадал за православную веру от короля Сигизмунда, сидел в Мариенбурге в плену 11 лет и освобожден был королем Густавом-Адольфом. Несмотря на то, пристав в селе Черкизове не пустил Рубцова в церковь, а когда он приехал в Москву, то приставы говорили ему от имени думного дьяка Грамотина: «Ведомо, что ты был человек Московского государства и веры христианской греческой, а после того был в заточении у литовского короля в Малборке; и ты, будучи в Малборке, православную нашу веру держал ли? И в римскую и в иные веры не отступил ли и как ныне православную веру держишь?» После удовлетворительного ответа послу позволили ходить в церковь; потом он бил челом, чтоб позволили ему видеть образ пречистой богородицы, обедню слушать в соборной церкви, святейшего патриарха Филарета Никитича очи видеть и благословение принять: бил челом, что он был в Малборке в заточении за христианскую веру, и отца духовного у него не было долгое время; так бы святейший патриарх пожаловал, велел дать ему запасные дары, где ему случится, в дороге или при смерти, и ему бы тем причаститься, а святейший патриарх его знал в Малборке. Ему позволили быть в Успенском соборе, где он виделся и с патриархом.

Рубцов, собственно, приехал послом не к московскому двору, а с целию отправиться через московские области в Белую Русь и в Запорожье. В грамоте своей король уведомлял царя о своих успехах в Прусской земле против Сигизмунда польского и прибавлял: «Если ваше царское величество захотите поотомстить за великую неправду, которую польские люди вашей земле и подданным сделали, то ваше царское величество никогда не выберете времени удобнейшего, потому что татары вошли в Польскую землю с одной стороны, а мы с другой, думаем, что и с третьей стороны войдет в Литовскую землю некоторый великий государь: это мы вашему царскому величеству дружелюбно объявляем ради той дружбы, которую оба наши величества между собою имеем». Бояре отвечали: «Что король Густав-Адольф города у недруга своего побрал, тому великий государь порадовался и всегда рад слышать, чтоб государю вашему недруга своего польского короля до конца победить и землями его завладеть. Король посылает Александра Рубцова в Белую Русь и в Запорожье; в Столбовском договоре сказано, что вольно шведским послам через Московскую землю ходить в Персию, Турцию, Крым, в иные страны и восточные земли, которые с его царским величеством не в явной недружбе, а про Белую Русь и Запорожье в договорных записях ничего не написано; Александра пропустить невозможно, потому что между Российским государством и Польшею заключено перемирье. Добрый совет отомстить королю Сигизмунду великий государь принимает в любовь, мыслить о том будет, только теперь, в перемирные лета, сделать этого нельзя, это будет крестному целованью преступленье и на душу грех; а если хотя и малая неправда объявится от польского короля и до урочных лет, то великий государь на польского короля идти готов и с Густавом-Адольфом королем наперед об этом обошлется». С этим послы и отправились назад. Патриарх Филарет разослал грамоты к архиереям тверскому и новгородскому, чтоб они велели в своих епархиях пускать Рубцова в церкви, ибо он страдал в Малборке за православную веру, приговорен был к казни и он, патриарх, его терпенье видел.

Принявши участие в великой борьбе за протестантизм против Габсбургского дома, Густав-Адольф в начале 1629 года прислал в Москву послов своих Монира и Бенгарта с объявлением, что «в прошлом году бог помог ему против польского короля, можно было ему с своим войском через всю Польшу пройти беспрепятственно, если б не помешка была от римского цесаря и папежского заговора, потому что они с своею великою силою близко пришли и осадили сильный торговый город Штральзунд, который стоит на Варяжском море. Королевское величество, для обереганья себя и своего великого государства, также многих соседей и единоверцев, с большим войском пошел к этому городу на помощь и выручку, в чем и успел. Вашему царскому величеству подлинно известно, что цесарь римский и папежане привели под себя большую часть евангельских князей в Немецкой земле и взяли лучшие морские устья в Датской земле, Мекленбурге и в Поморской земле. Тут они теперь с великим раденьем готовятся, чтобы к будущему лету великосильное корабельное собрание собрать в Варяжском море, и этим не только торговле помешать, но и пограничные государства, Шведское, Прусское и Датское, подвести под себя и под папежскую работу. Его королевское величество напоминает, чтоб ваше царское величество заранее подумали, какая великая опасность вам и государствам вашим над головою висит: если только цесарь с папежскими заговорщиками одолеют Шведскую землю, то станут искать погибели русских людей и искоренения старой греческой веры; так надобно об этом заранее подумать. Надобно думать, что ваше царское величество до урочных перемирных лет с польским королем войны не начнете; а надобно было бы бедным и утесненным людям в Немецкой и Датской земле помочь! Королевское величество хочет со всею своею силою промышлять; но такому великому войску многие запасы надобны, а хлеб в Шведской земле от больших дождей не родился: так просит король позволения купить в ваших землях и вывезть в его войско 50000 ржи и других съестных припасов; а если ваше царское величество захотите помочь мирскому делу деньгами или хлебом, то всемогущий бог ваше царство свыше иных земель одарит. Папа, цесарь римский и весь дом австрийский только того ищут, как бы им быть обладателями всей вселенной, и теперь они к тому очень близки; а когда мы видим, что соседний двор горит, то нам надобно воду носить и помогать гасить, чтоб свое соблюсти; пора уже вашему царскому величеству подумать, чем соседям помочь и как свое уберечь».

Бояре отвечали: «Великий государь наш крепко о том мыслит и хочет польскому королю против его неправд месть воздавать, государю вашему и другим христианским государствам евангелицкой веры помогать всякими мерами, чтоб кесарева и папежников злого умысла до себя не допустить и вам всем помочь. Великий государь за неправды польского короля и нарушенье мирного договора не хочет ждать истечения перемирных лет, хочет над ним промышлять и государю вашему помогать. Пусть только король ваш напишет, сколько ему надобно съестных припасов, и великий государь велит покупать их беспошлинно в который год хлеб уродится; государь велел подданным своим с подданными вашего государя торговать повольною торговлею, всякими товарами без всякой пошлины». Когда переговоры о государственных делах были кончены, то послы подали жалобы шведских купцов: в новгородской таможне им прямого расчета не делают, только говорят им: «Положите деньги, мы сочтем». А когда шведы по своему счету сметят, то и окажется, что на них много лишнего взято. Шведам нельзя ходить по улицам, потому что им кричат, называют их салакушниками и куриными ворами и другими разными позорными словами. Из Нарвы, Ижоры, Орешка и других порубежных мест нельзя проезжать извощикам в русские города, потому что берут с них большое мыто. Шведам не позволяют в русских городах учиться по-русски. Стрельцы, стоящие у ворот, не пропускают русских купцов к шведским на шведский гостиный двор.

В начале 1630 года тот же Монир приехал в другой раз в Москву с известием, что Густав-Адольф заключил перемирие с польским королем, дабы тем удобнее обратить все свои силы на цесаря, и с просьбою позволить купить в России беспошлинно хлеба, круп, смолы и селитры. Царь велел отвечать, что он не сердится на короля за перемирие с Польшею, потому что оно было заключено по нужде; повторяет, что с своей стороны не будет дожидаться истечения перемирного срока и пойдет мстить польскому королю его неправды, только просит Густава-Адольфа, чтоб это дело содержалось в тайне. Что же касается до просьбы королевской, то хотя бы и не довелось позволить купить вдруг столько хлеба, потому что в Московском государстве в нынешнем году хлеба недород, но для дружбы и любви государь позволил купить 75000 четвертей ржи и 4000 четвертей проса беспошлинно. И государь бы ваш с царским величеством за такую великую дружбу был в дружбе и любви и совете добром. Позволено было также беспошлинно купить 200 бочек смолы, равно как и селитры, где сыщут.